Мегрэ и бродяга

Из каюты пахло чем-то вкусным. Внизу, у самого трапа, выстланного пестрым линолеумом, ходила взад-вперед молоденькая женщина.

Мегрэ кивнул на ребенка в колыбельке:

– Ваш сын?

– Нет, месье, не сын, а дочка. Назвали Иоландой. Мою сестру тоже зовут Иоланда, и она стала крестной…

Но тут счел нужным вмешаться помощник прокурора, предварительно знаком велев секретарю записывать.

– Расскажите нам, что произошло.

– Ну, я его выловил, а вон тот, с соседней баржи, мне помог…

Жеф показал пальцем на «Пуату», где на корме, опершись на штурвал, стоял мужчина и смотрел в их сторону, словно ожидая своей очереди.

Несколько раз прозвучала сирена, и мимо них вверх по течению медленно прошел буксир, таща за собой четыре баржи. Каждый раз, когда очередная баржа подходила к «Зваарте Зваан», Жеф ван Гут поднимал правую руку в знак приветствия.

– Вы знали утопленника?

– В жизни не видал.

– Давно вы стоите на причале у этой набережной?

– Со вчерашнего вечера. Я иду из Жемона в Руан с грузом шифера… Хотел засветло пройти Париж и заночевать у шлюза в Сюрене… Но вдруг заметил, что двигатель барахлит. Ведь мы, речники, не очень-то любим ночевать в самом Париже. Понимаете?..

Вдали, прямо под мостом, Мегрэ заметил двух или трех бродяг и среди них очень толстую женщину. Ему показалось, что он уже где-то видел ее раньше.

– Как это произошло? Он бросился в воду?

– Вот уж не думаю, месье! Если б он сам бросился в воду, то что бы тогда делали здесь те двое?

– В котором часу это было? Где вы находились в это время? Расскажите нам подробно обо всем, что случилось вечером. Вы стали на якорь у набережной незадолго до наступления темноты?

– Верно.

– Вы обратили внимание на бродягу под мостом?

– Да разве на них обращаешь внимание? Они почти безвылазно там торчат.

– Что вы делали потом?

– Поужинали – Хуберт, Аннеке и я.

– Кто такой Хуберт?

– Мой брат. Мы вместе работаем. Аннеке – моя жена, ее зовут Анна, а по-нашему – Аннеке.

– А потом?

– Мой брат приоделся и отправился на танцы. Дело молодое, верно?

– Сколько ему лет?

– Двадцать два.

– Сейчас он здесь?

– Пошел за продуктами, скоро вернется.

– Чем вы занимались после ужина?

– Стал чинить двигатель и сразу же заметил утечку масла. Ведь я собирался отчалить сегодня утром, вот и пришлось взяться за работу.

Фламандец то и дело бросал на них, каждого по очереди, недоверчивый взгляд, как человек, не привыкший иметь дело с правосудием.

– В котором часу вы закончили?

– Вчера я не успел и доделал утром.

– Где вы находились, когда услышали крики?

Жеф почесал затылок, не отрывая взгляда от широкой, надраенной до блеска палубы.

– Сперва я поднялся сюда, чтобы выкурить папиросу и посмотреть, спит ли Аннеке.

– В котором часу?

– Около десяти, точно не помню.

– Она спала?

– Да, месье. И малышка тоже. Бывает, она плачет по ночам: у нее режутся зубки…

– Потом вы снова спустились чинить мотор?

– Точно.

– В каюте было темно?

– Да, месье, ведь жена спала.

– На палубе тоже?

– Естественно.

– А потом?

– Прошло порядочно времени, потом я услыхал звук мотора – будто неподалеку от баржи затормозила машина…