Журнал «Парус» №88, 2021 г.

– Я тебя, мул, не спрашиваю, когда мыл наряд, я тебя спрашиваю – чё здесь валяется?

– Я и говорю, двадцать минут назад мыли только…

– Ты тупой, да? Чё тут валяется, я тебя спрашиваю? Пофиг мне на твой наряд!

– Так, это… Нитки это! – просиял, словно совершив открытие, дежурный.

– И чё?

– Ну, это… не знаю, чё.

– Не знаешь?

– Никак нет.

– Ты тупой?

– Никак нет.

– Точно не тупой?

– Никак нет.

– Кто написал полонез Огинского?

– Никак нет.

– Никакнет написал полонез Огинского?

– Никак нет.

– Никакнет так точно – или никакнет никак нет?

– Не знаю, это…

– Не знаешь, кто написал полонез Огинского?

– Нет.

Тихон скорчил свирепую рожу.

– Слышь ты, мул! Я через сутки хожу в наряд, сутки меня дрючат в наряде все, кому не лень, следующие сутки меня дрючит комбат за охреневших без меня солдат – а потом я снова иду в наряд… И тут ты мне совершаешь такой подгон, как мусор в моем расположении? Почему я тебе, дежурному, должен указывать на недоработки твоих дневальных?

Тишка перевел дух и продолжил:

– Сейчас ты отдашь повязку дежурного дневальному, снимешь китель и проползешь под всеми кроватями в моем расположении. И весь собранный мусор представишь мне. И не дай бог его будет меньше, чем две горсти. Выковыривай из щелей, заглядывай под тумбочки, от тапочек отскребай!

На лице дежурного заблестели слезы, губы его дрожали от обиды.

Тишина казармы взорвалась громогласным «смирно» и вслед за ним, уже заглушая тихое «вольно», по взлётке загрохотали десятки сапог. Это вернулась, вместе с ответственным офицером, с ужина батарея. Дежурный был спасен от унизительной расправы.

Построив и пересчитав свой взвод, Тишка рассадил всех на взлётке перед телевизором, разрешив подшиваться и писать письма, назначил старшего и пошел в каптерку. Через минуту в каптерке появился Виталик, старший сержант Тишкиного призыва, исполняющий обязанности старшины батареи.

– Здорово, Тиха. Ты чего на ужине не был?

– Да неохота было по такой жаре, я так чего-нибудь почифаню.

– А нет чифана, – заулыбался Виталик. – Пацаны с собой в караул забрали. Давай бойца в столовую пошлем? Там наш наряд, пусть картошки пожарят и банку тушняка выделят…

– Да ну, жара такая, – отмахнулся Тихон. – Кто ответственный сегодня из офицеров?

– «Железо», – ответил Виталик, – и он уже наетый по самое не могу.

– Ништяк. Я спать пойду, проведешь за меня проверку?

– Давай, вали. Я тоже сегодня с отбоем лягу, завтра в караул.

Казарма жила своей монотонной жизнью. Кто подшивал воротнички, кто писал письма, кто пялился в телевизор. Некоторые втихую полировали иголкой украденные на стрельбах патроны, изготавливая из них брелки, другие переписывали в блокнот идиотские армейские стишки типа:

Нас мяли как хлеб, нас вбивали в асфальт,

Кто учебку прошел, тот прошел Бухенвальд.

Отупелая эта атмосфера была напитана запахами ваксы, прелых портянок и копеечного одеколона «Доллар». Заканчивался еще один день, приближая своею смертью дембель.

Уже почти провалившись в сон, Тишка все-таки выпростался из дрёмы и позвал дежурного. Когда тот явился, настороженный и чуткий, Тихон поманил его пальцем.

Тот с опаской наклонился.

– Запомни, дежурный. Запомни и потомкам передай: полонез Огинского написал Огинский.

На цыпочках покидая расположение, дежурный не успел еще уместить в своем мозгу услышанное, как Тихон уже спал, улыбаясь во сне дурацкой ухмылкой.

4.

Это был обыкновенный серый почтовый конверт. В графе «Отправитель»значилось: США, Штат Чикаго, г. Галивут, Шэрон Стоун. Сверху, синей шариковой ручкой был нарисован корявый кругляш, обозначающий печать, в который не менее корявым почерком было втиснуто слово «почта». Хорошо еще, в самом слове ошибок не было.

Улыбаясь, Тихон разорвал конверт и извлек из него сложенный вдвое разлинованный листок с голубем в правом верхнем углу. Такие пошлые листки обычно идут в комплекте с конвертами и гордо именуются – почтовый набор.

Содержание письма полностью гармонировало с текстом в графе «Отправитель». Жорик и его компания стояли и скалились на Тихона, предвкушая потеху.

– Вслух, вслух читайте, товарищ старший сержант! – гоготали они.

– Я вам почитаю, – нахмурился Тихон, – вы у меня сейчас вслух будете устав читать! И учить статью про вынос боевого знамени. Давайте чешите отсюда! Не видите, мне тёлка из Америки письмо написала. Дайте своему командиру возможность хоть на минуту забыть про суровые будни службы…

Тишка всё больше входил в роль.

– Ишь ты, пишет, не забывает… Ждет меня, наверное. Ну, всё, – оборвал он сам себя, обращаясь к духам, – валите. Чапай рыдать будет.