Царское прошлое чеченцев. Наука и культура

В1868 году появилась почтовая карта европейской части Российской империи и Кавказского края, а в 1864 году Тороповым была представлена карта распространения перемещающихся лихорадок на Кавказе (санитарная карта)

. Первый фотографический план укрепления аула Ведень появился в 1859 году. В 1880 году этнографическую карту Кавказа составил главный редактор Кавказского статистического комитета Н.К. Зейдлиц. Ее масштаб составлял 1: 1 080 000. В 1881 году этнографические карты Кавказского края представил публике Л.П. Загурский

. Карты, на которых был изображен Кавказ, эта «загадочная и дерзкая земля», пользовались большим интересом у самой разнообразной публики. Профессиональный уровень работы топографов был на Кавказе одним из самых высоких в стране, он пользовался заслуженным уважением. На Всемирной выставке в Антверпене в 1894 г., тифлисский топограф Н. Клементьев за рельефную карту Кавказа был удостоен золотой медали

. Изготовлением карт занимались и учащиеся реальных училищ. В 1889 году на Кавказской выставке Владикавказское реальное училище представило рельефные карты: Европейской и Азиатской России, Кавказа, Европы и Африки, а также был экспонирован изготовленный детьми зоологический атлас

.

Новейшие карты составляли в своих экспедициях и геологи. В 40-х годах XIX века французский геолог Ксавье Оммер де Гель находился в длительной (1839–1841) геологической экспедиции на юге России. К. Оммер де Гель открыл железную руду на берегах Днепра, за что был удостоен высокой российской награды – ордена Владимира 1-й степени, а также выполнил нивелировку долины Маныча. В то же время, занимаясь геологическими изысканиями, он составил топографическую картину Кавказа – края, о котором, по его же собственным словам, во Франции на рубеже XVIII–XIX вв. было известно лишь то, что он находится южнее Северного Ледовитого океана. В кабинете эстампов Национальной библиотеки Франции находятся рисунки К. Оммера де Геля, на которых отображены события Кавказской войны, этнографические сюжеты о кавказских горцах. Французский геолог издал трехтомный труд, посвященный изучению Кавказа

.

Изучение этнографической истории края

Немец Готлиб Шобер (1670–1739) – родом из Саксонии, имел медицинское образование, в Россию приехал в 1713 г. по приглашению царя. В 1717 г. был командирован в Астрахань и Терки для исследования свойств вод реки Терек и теплых источников, расположенных в этих районах. В «Описании Петровских теплиц у города Терки» Шобера содержатся лишь краткие заметки по земледелию и скотоводству в прикаспийских районах. Очерк Шобера был опубликован на русском языке Г.Ф. Миллером в издаваемых им «Сочинениях и переводах, к пользе и увеселению служащих», на немецком языке – в «Сборнике по русской истории». По Шоберу, в окрестностях г. Терки черкесы выращивали хорошую пшеницу, а удобрением почвы им служил пепел жженой пшеничной соломы. Шобер также сообщает, что черкесы занимались сбором меда и воска для продажи и охотой на диких животных и птиц (зайцы, козы, лоси, кабаны, тетерева, фазаны и т. д.) и добавляет, что Терек снабжает жителей страны рыбой

.

В начале XIX в. Кавказ посетил академик Генрих Юлиус Клапрот, член Российской Академии наук. Выдающийся ученый родился в семье известного ученого-химика. В 1801–1803 гг. он изучал классическую филологию в университете в Галле. В 1804 г. был приглашен Российской Академией наук в качестве адъюнкта восточных языков и словесности. В 1807 г. стал академиком и был командирован на Кавказ для историко-филологических и этнографических исследований. Кроме изучения быта и обычаев горцев, он интересовался и сведениями о древних караванных путях. Впоследствии он писал о существовании в древности дороги, направлявшейся от Каспийского моря к Азову

. Владея многими восточными языками и имея прекрасную общелингвистическую подготовку, Клапрот с большим успехом справился со стоявшими перед ним на Кавказе сложными научными задачами. В частности, ему принадлежит заслуга подробного описания племенного состава населения Северного Кавказа, уточнение его лингвистической классификации и многое другое. На Северном Кавказе Клапрот был дважды – в 1807 и 1808 гг. В результате этих экспедиций ученый дал всестороннее этнографическое описание народов Северного Кавказа, их хозяйства, социально-политического строя, нравов и обычаев

.

Во втор. пол. 50-х годов XIX века немецкий академик А. Шифнер по материалам исследований И. Цискарова издает в Берлине работу «Характеристика тушинского языка». В те же годы он публикует монографию на немецком языке о грамматической структуре тушинского языка. С большим уважением отзываясь о вкладе Иова Цискарова в изучение грамматической структуры родного языка, А. Шифнер в предисловии к монографии писал: «К сожалению, до сих пор не оказалось ни одного человека среди чеченцев, который смог бы сделать столько же, сколько сделал священник И. Цискаров для родного языка». Иван Цискаров (1820–1860), военный по образованию, выпускник Тифлисской классической гимназии, воспитанный на традициях европейской, русской и грузинской литератур, был человеком наблюдательным, обладал тонким художественным вкусом. Литературная деятельность Ивана Цискарова продолжалась не более 10 лет. В 1846–1856 гг. в газете «Кавказ» и альманахе «Зурна» печатались его историко-этнографические рассказы и очерки. В 1855 году в газете «Кавказ» был опубликован очерк-рассказ «Картины Тушетии» первого чеченского писателя – цова-тушинца Ивана Цискарова.

Из истории известно, что выходцы из чеченцев: цова-тушинцы (бацбийцы) и кистины – переселились и обжились в Грузии (где живут и поныне). В «Истории Грузии» сказано, например, что «в XIII веке передвижение горцев Северного Кавказа ущельями Главного хребта на юг охватило всю северную пограничную линию Грузии». Из числа этих горцев вышло не мало деятелей науки, искусства и литературы. Христианский священник Иов Цискаров был фольклористом и языковедом. И. Цискаров составил первую грамматику тушинского языка, словарь из трех тысяч слов и перевел на тушинский язык «Новый Завет». Эта работа получила высокую оценку академика М. Броссе. На чеченский язык «Новый Завет» был переведен и издан только в 2007 году

. И. Цискаровым за короткий, непродолжительный период творческой деятельности было написано и опубликовано более десятка легенд, очерков и рассказов по истории и быту цова-тушин, об их традициях и верованиях. Из них наиболее известны «Дикло и Шанако» (о колонизаторской политике царизма), «Картины Тушетии», «Записки о Тушетии», «Лозы любви» и др.

.

Многие русские люди очень активно и на добровольных началах интересовались этнографической историей края. Так Фома Иванович Горепекин (1874 г.р.), член Терского областного статистического комитета, вел самостоятельное изучение чеченского и ингушского народа «по собственному методу и программе…». На основании собранных материалов он написал 11 томов рукописей. Многие рукописи утеряны. При жизни автора была опубликована лишь одна работа. В.Н. Акимов, член географического отделения Общества любителей естествознания, антропологии и этнографии с 1890 г., является автором статьи «Свадебные обычаи и обряды чеченцев и ингушей». Данная работа была выполнена автором по материалам, собранным во время поездки в 1886 г., и содержит очень ценные этнографические материалы

.

Геологическое исследование Чечни

В самом конце Кавказской войны целенаправленный характер приобретает геологическое изучение горной Чечни. Так, на Передовых хребтах горный инженер есаул Г.И. Литевский (1857) и ученый-химик Р.Ф. Герман (1858) обследовали проявления асфальтовой нефти (возле станицы Михайловской и крепости Грозной). В 1878–1879 гг. обстоятельные геологические исследования на территории Большой и Малой Чечни осуществил горный инженер Фридрих Германович Кошкуль (1830–1886). Результаты его работы были обобщены в статье «Геологические исследования, производимые в хребтах Терском и Кабардино-Сунженском и в находяйщейся между ними долине Алхан-Чурт». Они обозначили принципиальные направления дальнейших поисковых работ на нефть в этом районе

.

Еще в годы Кавказской войны высокогорную часть Чечни впервые обследовал горный инженер штабс-капитан К.В. Гилев (1860), прикомандированный к отряду генерала Н.И. Евдокимова, действовавшему в Аргунском ущелье. В окрестностях села Башин-Кале К.В. Гидев открыл крупное Чинхоевское месторождение гипса (так называемая «Чинхоевская скала»). Он же впервые осмотрел и труднодоступное жильное месторождение сурьмяного блеска в глинистых сланцах правого берега р. Комель-Эхк около с. Хуландой. Донесения Гилева за 1860 г. Кавказскому горному управлению показывают, что им были найдены залежи железной руды (в правобережье р. Шумохк, в 2-х верстах юго-западнее крепости Ведено; между Ведено и р. Аржи-Ахк; между Ведено и с. Дарго и по левому берегу р. Белгатой – Ясси у Дарго).

Горный инженер штабс-капитан Д.В. Пиленко сообщил о нахождении следов свинцового блеска в сланцах бассейна р. Кей (Гешичу) в Чечне. Залежи железной руды в бассейне р. Хулхулау проверил в 1864 г. горный инженер Карпинский. В 1868 г. он обнаружил нефтяные проявления в ущелье р. Гехи, в 10 верстах от места ее выхода на Чеченскую равнину. По правому притоку Хулхулау, в 2- верстах ниже устья Аржи-Ахк, горный инженер Кольчевский в 1867 г. проследил пласты горючего сланца. Ф.С. Байерн (1871,1873) в поисках строительных материалов обследовал ущелье Хулхулау (Эрсеноевское укрепление – Ведено), Аргуна (укрепление Воздвиженское – Аргунское – Шатоевское – Евдокимовское – р. Кей) и Фортанги (которое примечательно соляными источниками). В окрестностях укрепления Башин-Кале им был описан «сахаровидный доломит» с трещинами зернистого гипса. Материалы о колодезной добыче нефти в Ичкерии (около с. Беной) издал А.М. Коншин (1892), а обстоятельное описание соляных источников Большого и Малого Датыха выполнил горный инженер М.О. Омаров (1892)

.

Геологическое строение местности в полосе проектируемой Перевальной железной дороги через Главный Кавказский хребет исследовала группа ученых во главе с А.А. Иностранцевым (1896). Северный участок предполагавшейся магистрали, расположенный на территории Горной Ингушетии, был изучен геологом Н.И. Каракашем. А.Н. Рябинин изучил геологическое строение территории Чечни, расположенной к востоку от ингушского участка проектируемой дороги. А.Н. Рябинин маршрутным способом обследовал труднодоступную высокогорную местность возле селений: Басты, Верхний Кий, Зенгили, Галанчож, Ялхорой. Здесь им были найдены серый колчедан, свинцовый блеск и пластины угля. В 1898 г. геолог Луи де Ратце сделал первое описание труднодоступного Тюалойского месторождения халькопирита

.

Общие замечания о климате горной Чечни содержатся в работах К. Самойлова (1855), Н. Торопова (1864), Н.Ф. Дубровина (1871) и др. Специально изучался климат Н.В. Фигуровским (1912), который приводит данные о температурах воздуха и атмосферных осадках (метеостанция Ведено, Воздвиженская, Грозный, Михайловская, Ножай-Юрт). Первым исследователем, отметившим засушливость климата во внутригорных котловинах Чечни, был военный инженер Н.А. Волконский (1859). На засушливый характер климата в продольных долинах горной Чечни обратили внимание натуралисты Г.И. Раде и Е.Г. Кениг

. Сейсмические явления в горной Чечне почти не изучались. Одно из редких упоминаний о землетрясениях в бассейне Терека имеется в работе И.Л. Дебу (1829), писавшего о двух землетрясениях Первое из них произошло 9 ноября 1770 г. в окрестностях аула Брагуны, а второе – 19 ноября 1773 г. в станице Новогладовская. Из ранних метеорологических исследований хотелось отметить работу Фридриха Паррота (1791–1841) – естествоиспытателя и врача. В 1807 г. он поступил на медицинский факультет Дерптского университета. В 1811 г., будучи еще студентом, вместе с минерологом М. Энгельгардтом совершил путешествие по Южной России, Кавказу, Крыму; произвел нивелировку между Черным и Каспийским морями, проводя при этом не только метеорологические наблюдения, но и ведя сбор историко-этнографического материала о местных народах. Их результаты изложены в изданном совместно с Энгельгардтом сочинении: «Путешествие в Крым и Кавказ фон Энгельгардта и Фридриха Паррота» (Берлин,1815). Мориц Энгельгардт (1779–1842) был профессором минералогии и геологии в Дерпте. Он основал при местном университете минералогический кабинет. Совершил ряд путешествий, в том числе в 1811 г. на Кавказ

.

Основоположники музейного дела на Кавказе

Даже в тяжелые военные годы люди интересовались культурными ценностями и старались сохранить их для потомков. Одним из энтузиастов музейного дела стал Иван Диомидович Попко (1819–1893) – историк, казачий генерал, участник Кавказской войны с 1841 года. Он создал первый на Кавказе краеведческий музей – по его приказу на полковую штаб-квартиру в станице Ключевой была перевезена «срубная горская сакля», в которой размещались предметы быта, собранные в опустевших горских селениях. Кроме этнографической части, в музее существовали палеонтологический и минералогический отделы; археологические материалы добывались Н.Л. Каменевым при раскопках местных курганов

.

28 июля 1865 г. вышел Указ Александра II (Положение Кавказского комитета, высочайше утвержденное) «Об утверждении положения о Кавказском музее в Тифлисе». Цель музея – сбор материалов о Кавказе. В составе Кавказского музея были открыты отделы этнографии и археологии. 8 мая 1884 г. был опубликован Указ Александра III (мнение Гос. Совета, высоч. утв.) «О новом штате Кавказского музея и Публичной библиотеки в Тифлисе: об увеличении сметы этих учреждений с 8400 руб. до 12950 руб». Среди главных статей расхода музея были указаны – «научные потребности», «ученые экспедиции»

. Кавказский музей являлся постоянным участником выставок. Данный музей участвовал в работе Московской 1872 года и Венской 1873 года выставках, экспонируя ценные коллекции по этнографии и естествознанию. Однако из-за небрежности устроителей довольно значительная часть представленных публике предметов была утеряна

.

Повышенный интерес к истории, характерный для рубежа веков, проявился в создании Кавказского военно-исторического музея («Храма славы»). Инициатором считается наместник А.М. Дондуков-Корсаков, при котором за 3 года к приезду в Тифлис Александра III (1888 г.) было построено внушительное здание в центре города

. Опорами для кованой решетки вокруг музея стали 38 трофейных пушек. Сама экспозиция была довольно скромной – несколько портретов (на момент посещения царем там уже находились, кроме того, полотна Ф.А. Рубо и Н.С. Самокиша) и предметов военного быта того времени. По воспоминаниям В. Сидорова, путешествовавшего по Кавказу: ««Храм Славы» не только не производил впечатление, но наводил на раздумье: неужели все тысячи тысяч подвигов, которые была проявлена на войне нашими героями, заслужили такой плачевный и жалкий памятник, вдобавок поставленный на место целого вырубленного участка общественного сада?»

. И.И. Воронцов-Дашков, прибывший на Кавказ в 1905 г., обратил внимание на «неподобающее» состояние музея и передал его (март 1906 г.) в ведение Военно-исторического отдела при Штабе Кавказского округа. В это время начальником отдела был известный историк и военный писатель В.А. Потто, автор нескольких книг по истории «умиротворения» Кавказа.

Щедрое государственное финансирование и значительные личные пожертвования самого Воронцова-Дашкова вкупе с энтузиазмом любителей военной истории края настолько изменили вид «Храма славы», что 11 февраля 1907 г. прошло его новое открытие и освящение. О стремлении составителей экспозиций соблюдать политкорректность говорят слова путеводителя: «Кавказский военно-исторический музей – это тот величественный памятник победоносной Кавказской армии, на котором все народности Кавказа – русские, армяне, грузины, мусульмане – найдут имена своих героев, совершивших великое дело умиротворения Кавказа для его культурного развития и запечатлевших кровью свою беззаветную преданность Царю и Родине». Одним из средств достижения этой цели был состав портретной галереи «Храма славы»: с каждого третьего полотна на посетителя смотрел местный уроженец

.

22 марта 1828 года в Москве был учрежден «Румянцевский музе-ум», образованный по завещанию и на средства графа Румянцева. В фондах музея хранились книги, рукописи, монеты по Востоку. Основная цель музея – изучение его собраний «всеми желающими». Музей просуществовал до 1917 года. Этнографические предметы с Кавказа также хранились в Румянцевском музее. Сразу после завершения Кавказской войны вышел приказ («предписание») Начальника главного управления при наместнике на Кавказе А. Николаи за № 32 22 «О сборе сотрудниками Кавказского музея этнографических предметов на Кавказе и в Закавказье для Румянцевского музея в Москве»

. Большой интерес для любителей оружия представлял Царскосельский музей. В «Русской комнате» – (трофейном отделении № 11) хранились знамена и значки горских народов (чеченские, лезгинские и др.), отбитые русскими войсками на Кавказе. Знамена и значки были покрыты надписями, заимствованными из Корана. В сентябре 1859 года, Шамиль посетил Царскосельский арсенал и был поражен необычайным богатством восточного оружия, собранного здесь. Так, например, в «Турецкой комнате» было представлено оружие чеченское, лезгинское, кабардинское, турецкое, иранское и др. Шамиль осматривал сабли, обнажал их, вслух читал арабские надписи, и даже узнал свое оружие, представленное в «Русской комнате»

.

Сбор коллекций Российского этнографического музея начался с 1904 года. В 1904 году хранитель отдела Кавказа К.А. Иностранцев привез довольно полную по составу коллекцию чеченских этнографических материалов. Но она была собрана только в одном крупном плоскостном селении – Урус-Мартане и очень плохо описана. В 1907 году, по поручению музея, сбором коллекций занимался студент С.А. Гатуев. Его коллекция, содержащая утварь, одежду, орудия труда ремесленников, является хорошим дополнением к сборам К.А. Иностранцева, но в ней не указано место сбора. Несмотря на то, что коллекции по чеченцам и ингушам недостаточны, они все же представляют большую ценность, т. к. в других музеях материалы этих народов незначительны. В 1904 году в Петербург были доставлены чеченские: орудия земледелия, орудия по обработке волокнистых веществ и кожи, средства обработки дерева и металла, оружие, домашняя утварь, мебель, игрушки. С.А. Гатуев в 1907 году предоставил Этнографическому музею: орудия, используемые в земледелии и скотоводстве, средства передвижения; предметы, используемые при ткачестве, обработке дерева, металла и кожи; мужскую и женскую одежду, ювелирные изделия, музыкальные инструменты, предметы культа. Материалы по чеченцам были очень разнообразны и, представляли собой большую историческую ценность

.

Интерес к возникновению обычного права народов, населяющих Кавказ, был весьма велик со стороны русских исследователей, кавказоведов. С этой целью на Кавказ постоянно направлялись исследовательские экспедиции, главная цель которых заключалась в изучении истории культуры и обрядовых обычаев, которые являются источниками права. Вследствие того, что проблемам Кавказа уделялось пристальное внимание, в 1876 году под патронажем Русского географического общества была создана особая комиссия для составления новой программы, суть которой состояла в сборе и обобщении юридических обычаев. Результатом кропотливой десятилетней работы, проделанной данной комиссией, стало издание Программы народных юридических обычаев. Этот фундаментальный труд стал отправной точкой для формирования последующих исследований в области обычного права

.

Конец XIX – начало XX веков принесли новый всплеск интереса к Кавказу. В 1886 году Н. Салоцким был издан обстоятельный очерк орографии и геологии Кавказа. В работах этого автора даётся представление о Сунженском и Терском хребтах, что представляет значительный прикладной интерес в ходе разработок нефтяных месторождений

. К началу XX в. относятся климатологические исследования Кавказа, выполненные И.В. Фигуровским (1905). Он изучал климаты Кавказа в связи с местными физико-географическими условиями, характером строения земной поверхности, выясняя связь между климатом и растительностью, разработал классификацию климатов Кавказа и вопросы климатического районирования