Химера по вызову. Дилогия

Сфинкса застыла неподалеку, разглядывала хлипкие деревья за окнами и совершенно не стеснялась моей наготы. Впрочем, я не стеснялась тоже.

Оборотням смущение по расе не положено. Слишком часто приходится оголяться и бегать в чем мать родила в звериной ипостаси.

Сфинкса поманила за собой на кухню, и уже в дверях я ощутила сытный запах жареного мяса. Крупные куски сочного шашлыка из мяса и птицы, запеченные клубни в золотистой корочке и травяной чай заставили желудок скрутиться узлом.

Домохозяйка выдвинула два кресла и села только когда я устроилась. Хм… Как тут все церемонно для дикого племени полуживотных… Есть хотелось просто ужасно. Мясо оказалось слегка жестковатым, но очень вкусным и удивительно сытным. Пару минут на кухне раздавался только хруст костей и раздираемых сухожилий. Но затем сфинкса заговорила:

– Я Кастия. Служу домохозяйкой у альфы уже десять лет, – в ее голосе звучала неприкрытая гордость. – Но раз он нашел асту, вероятно, потом вы сами решите – оставить меня или нет? – быстрый, просящий взгляд существа, что не должно умолять, не имеет права давить на жалость, но не может иначе. И лицо сфинксы превратилось в каменную маску. Я начала думать, что этих оборотней назвали так не только за звериный облик. В животной ипостаси сфинксы походили на львов с получеловеческими лицами. Но и людьми они удивительно напоминали египетских стражей пирамид. Мимика сфинксов выглядела крайне необычно. Выражения лица сменялись резко, почти без перехода и застывали на время каменными минами. У земных сфинксов эта особенность не так бросалась в глаза – они ассимилировали, здорово изменились. Общаться с людьми, налаживать контакт с другими расами гораздо проще, если выглядеть и действовать, как они. Зеркалить, как выражался один мой знакомый психолог. Все непохожее, необычное настораживает сразу, рождает ненужное инстинктивное недоверие. Здешние сфинксы не стремились походить на других. Скорее наоборот – демонстрировали всем, какие они особенные. Помню, Рис говорил: Сварайя – родина эгоизма. Здесь нет понятия: гуманность, межрасовая дружба и толерантность. Каждый сам за себя – что дерево, что зверь, что человек.

Домохозяйка выжидательно уставилась на меня, и стало ясно, что мяч на моей стороне. Вот только понять бы – что такое аста и почему она выбирает работниц вождю племени.

– Вы удивитесь. Но меня с подругой забросило сюда бродячим порталом… с Земли, – начала я, собираясь пуститься в пространные объяснения. Но Кастия оказалась удивительно прозорливой. Натянуто улыбнулась, странно блеснула глазами и пояснила:

– Аста, по-нашему первая самка. Единственная альфы. Он – альфа, она – аста.

Я чуть не подавилась куском мяса. Ломтик застрял в горле и никак не хотел проглатываться. Пришлось судорожно запить терпким травяным чаем, проглотить все, что налила сфинкса и немного отдышаться.

Кастия было дернулась, порываясь похлопать меня по спине. Но вовремя убрала руку – я уже пришла в себя. И слава богу. Что-то подсказывало – рука у домохозяйки альфы очень тяжелая.

– Вы ешьте, ешьте, – позаботилась Кастия. Ее серые, слегка серебристые глаза, совершенно кошачьи, как у Дарлия и остальных сфинксов, смотрели с заботой. Так мать глядит на ребенка, что отвлекся на соседского мальчику во дворе и не закончил ужин.

– Эм… А у вас патриархат? – попыталась я издалека подойти к вопросу. Хотелось выяснить – насколько сильны претензии Дарлия. Могу ли я отказать ему, или обязана подчиниться желаниям альфы, самца, в принципе. В таком случае придется срочно бежать. Ложиться в кровать с Дарлием я уж точно не планировала. О том, чтобы стать его невестой, женой, даже речи не шло. Я принадлежала Таврису. Душой, телом и чувствами. И никаким феромонам этого не изменить.

Касти прищурилась, и на долю секунды почудилось, что оглушить сфинксу заумным словом – не самая лучшая затея. Но домохозяйка помялась, спрятала глаза и произнесла куда-то в сторону:

– У нас равноправие. Женщина вольна отказать мужчине, если он не нравится. Но вам же нравится Дарлий. Я это знаю точно. Он знает. И племя заметило.

Я захлебнулась воздухом и опять закашлялась. Так… Все племя в курсе нашего притяжения. Как? Ну ладно Дарлий, он выглядел готовым, вот прямо сейчас, посреди поселка. Но я?

Кастия выждала, пока прокашляюсь, позволила отпить еще немного настойки и произнесла, снова не глядя в глаза:

– Аста… Мы видим энергии инстинктов. Как вы, химеры, можете распознавать рисунки заклятий. Я слышала, можете.

Короткий, почти робкий взгляд – и я кивнула. Касти чуть успокоилась, выдохнула и заговорила немного менее нервно:

– Так вот. Ваши инстинкты на стороне Дарлия. Его… видны даже человеку. Альфа ваш – от носа до хвоста. Это чувствуется в его ауре, в том, как она изменилась. Вашу энергетику я пока не понимаю. Она… очень необычная. Наверное, и звериная сущность у вас удивительная?

– Для не-химеры, – отмахнулась я. – Вообще-то нас довольно много.

– Э не-ет! – горячо возразила Кастия, совсем расслабляясь. Наши взгляды наконец-то встретились. – Каждая химера – уникальна. Разве вы не в курсе? Мало того, что химеры рождаются только женщинами. У каждой из вас есть свой, особенный магический дар.

– Да нет у меня никакого особенного дара, – возразила я. – Заклятья вижу, что правда, то правда. Но также, как и большинство остальных химер. Могу обезвреживать остаточную магию. Но нас таких, правда, много. Есть, конечно, слабенькие. Они едва различают магические поделки, и справиться с ними не в силах. Но это всего лишь уровень колдовства, сила ауры, не больше.

Касти вгляделась в лицо, странно так, задумчиво. Серые глаза ее сузились, блеснули серебром. На мгновение в комнате повисла тишина – тяжелая, полная невысказанных тайн и страха выдать нечто сокровенное.

Из приоткрытого окна задувал легкий ветерок. Шевелил волосы, играл паром из чайника – завивал его в крупную спираль и уносил куда-то вправо.

Жара не спала, но дышалось гораздо легче. Оборотни сожгли часть магических отходов на своей территории. Я видела далекие вспышки где-то возле ограды поселка.

Грубо… Неряшливо… Топорно… Но иначе умеем только мы. Ошметки заклятий взвились в воздух, беззвучная, невидимая ярость наполнила атмосферу. Казалось, в небо выбросили сотни драных сетей. Они дымились, догорали, но продолжали возмущаться собственной незавидной участью. Судьбой чужих игрушек, что сломаны за ненадобностью и выброшены, как старый хлам. Я поспешно выпила еще чаю.

– У нас это ежедневный ритуал, привыкнете, – очень спокойно произнесла Касти и вернулась к нашим баранам. – Вы поймете свой дар. Позже, – сказала уклончиво. Натянуто улыбнулась и добавила с нажимом, даже с легкой обидой. – Но если оттолкнете альфу, придется уйти из племени. Куда глаза глядят.

Я всмотрелась в лицо Кастии. Черты ее заострились, глаза гневно сверкнули, маска разъяренного хищника на долю секунды исказила лицо. Застыла на нем, как прежние выражения, и стерлась в мгновение ока.

Понятно… Отказ вожаку – пощечина всему племени. Он – лучший. Самый сильный, смелый, умный. Отвергнуть такого – все равно, что дать от ворот поворот любому здешнему сфинксу. Признать каждого мужчину племени негодным, недостойным женщины из чужого мира.

Вот уж спасибо! Счастье-то привалило! Отказать я могу, вот только чем это закончится… Большой вопрос. Мы наживем свирепых врагов тут и отправимся к недружелюбным жителям Сварайи за стенами поселка. Прелесть, а не будущее!

Я судорожно допила чай и попыталась собраться с мыслями. Касти откинулась на спинку кресла и замерла каменным изваянием.

Ветер продолжал заплетать клубы пара в замысловатые косички и отшвыривать их в сторону. Тишина оглушала, давила на грудь почище магических отходов.

– Ну что ж! Раз ты уже поела, идем со мной! – голос Дарлия заставил вздрогнуть. Я подняла глаза и обнаружила, что альфа уже в комнате. Неторопливо шагает к столу. Касти вскинула на вожака восторженный взгляд – так смотрят на бога, сошедшего с небес к смертным. Дарлий приоделся и причесался. Свободная холщевая туника не скрывала игру мощных мышц альфы. Зато она спускалась до бедер, почти скрывая возбужденный вид мужчины. Это меня порадовало. Даже долгая привычка общения с оборотнями не избавила от человеческих реакций. Нет! Так намного лучше. Когда ветер не дул прямо на Дарлия, и тонкая ткань не обволакивала его фигуру словно влажная, альфа выглядел вполне прилично.

Для меня, во всяком случае.

– Идем, – повторил сфинкс, застыв в паре шагов от стола. Я встала, Дарлий крутанулся на пятках и махнул рукой.

Охох!

Пора проверить тебя на прочность, Тайна… Время…

Я зашагала следом за альфой, понимая, что простого разговора не получится. Свои желания, эмоции и чувства стоит держать при себе. Планы на будущее с Рисом – и подавно. Наша с Ниной задача – найти возможность вернуться домой. Или хотя бы подать Рису знак, где нас искать. Уж он-то наверняка раздобудет порталы в магических закромах Бриолиса. Перевернет планету вверх дном, но отыщет меня. Я верила Рису, как самой себе… А сейчас, в нынешних обстоятельствах, пожалуй, даже больше.

Глава 3

Рис

Здание Бриолиса. Офис в самом центре Мейлимира, о существовании которого никто не знает. Под носом у горожан самое секретное подразделение магов Земли, а они пьют, гуляют, веселятся и в ус не дуют.

Бриолис рассудил верно. Помню, они с президентским советом спорили до пара из ушей. Власти хотели разместить спецслужбы подальше от горожан, в каком-нибудь очередном сверхсекретном поселке. Но Бриолис настоял на своем. Его ведомство словно исчезло. Еще ни один простой смертный не додумался, где же оно запрятано.

Ушлые журналисты желтых изданий строили догадку за догадкой. Дошли до того, что спецслужбы устроились на орбите. Несколько космических станций еще бороздили космос возле планеты. Служили памятниками своим прошлым заслугам. До них просто руки не доходили. Погоду мы делали сами, метеориты сжигали на подступах к Земле маги космических служб. Планетарные системы исследований, усовершенствованные магией, исправно выполняли старые функции спутников.

Вот людям и лезли в голову разные догадки. На самом деле, правительство просто считало нерентабельным сажать на землю и разбирать металлические колоссы. Пусть себе…

Офис Бриолиса искали в недрах планеты, на полюсах, в тропических джунглях. Хотя многие почти ежедневно проходили мимо, смотрели в упор, гуляли неподалеку.

Машина опустилась на крышу небоскреба, исчезнув из поля зрения прохожих. Платформа уехала вниз, доставив ее на внутреннюю парковку. Все машины здесь помечались магически. К каждой прикреплялось заклятье-маркер. Едва появлялся владелец, его неукротимо тянуло к родному авто. Помнишь ли, где оставил, забыл – все равно вернешься на нужное место. Вот почему номера на тонких оранжевых столбиках я никогда не читал.

Лифт послушно появился снизу, из замаскированной магией шахты. Я нажал нужный этаж и направился к кабинету Бриолиса. Я чувствовал его также, как ощущают заклятья химеры. Вернее, намного слабее. Чего стоит капля крови древних ведьм в сравнении с морем неукротимой крови лельдиса? Но слабые способности химеры у меня проявлялись.

Белая кишка перехода, светло-желтый холл и такая же дверь. Без опознавательных знаков. Кому надо – выяснит, а кто не сможет – его проблемы.

Я вошел без стука. Бриолис встал из-за дубового стола, двинулся навстречу и жестом предложил садиться на диван. Я не смог. Внутри кипело и бурлило, эмоции зашкаливали. Неуправляемый, животный страх, злость на собственную беспомощность, ненависть к Сварайе, переживания за Тайну… Я с трудом собирал мысли в кучку. Концентрироваться, как прежде, не выходило. Я словно разрывался на части. «Нос», как прозвали в ведомстве Бриолиса за выдающуюся часть лица, спрятал руки в карманы джинсов, сбросил пиджак на спинку кресла и облокотился сверху.

Маленькая предполуденная тень Носа разлилась справа чернильным пятном на светло-желтом полу.