За линией. Пьесы, киносценарии

СВЕТКА (кидается на Тошку). Это мой… Это мой… Это мой собачатник!

Светка и Тошка падают на землю. Тошка хватает Светку за волосы, Светка кусает Тошку за ухо. Макся плачет. Оксана тоже ввязывается в драку, бьет Светку палкой по голове. Алина рукавом вытирает Максе слезы. Светка вырывается, бежит по тропе.

СВЕТКА (плачет). Здесь собаки живут! Я маме расскажу, она вас набьет! (Убегает.)

Тошка поднимается с земли, вытирает слезы.

ТОШКА (кричит в след). Дура! Пидораска!

Макся все еще продолжает плакать.

ОКСАНА. Макся, не ной! Тебя, что ли, набили?

АЛИНА. А если расскажет?

ТОШКА. Пошли.

АЛИНА. Куда?

ТОШКА. На железку убегать будем…

Все бегут. Мимо элеватора, по железной дороге. Макся все время отстает, Оксана возвращается за ним, тянет его за руку. На горизонте показалась чья-то фигура.

ТОШКА (обернувшись). Мама Лыковкина!

Спрыгивает на насыпь, съезжает по ней, прячется за кусты. Остальные следуют ее примеру.

Фигура становится все больше, больше и наконец превращается в пожилую женщину с бидоном молока. Она спокойно проходит по дороге мимо спрятавшихся, и идет дальше.

ОКСАНА (высовывается из-за кустов). Это не тетя Лида.

ТОШКА. А бабушка к ней еще приезжала…

Оксана пожимает плечами, вылезает на дорогу, отряхивается. Тошка и Алина следом.

ТОШКА. Пойдем, пацанов поищем? (Алине.) Стряхни со спины…

Алина отряхивает Тошкину куртку от налипших листьев и песка, оставляя на куртке черные угольные разводы. Девочки бегут по железке. На полдороге Оксана вдруг останавливается.

ОКСАНА. Макся где? (Кричит.) Макся! Макся!

Тишина.

ТОШКА. Он с нами убегал.

ОКСАНА (кричит еще громче). Макся! Макся!! Все, меня убьют… Макся! (Разворачивается, идет по железке, зовет Максю.)

ТОШКА. А если его Лыковкина мама набила?

ОКСАНА. Макся! Макся!

ТОШКА. Вот здесь слазили…

Спускаются по насыпи. Бегают между кустов. Зовут Максю. Тишина. Оксана садится на землю, плачет.

ТОШКА. Тебя набьют, да?

Оксана кивает головой, плачет еще сильнее.

ТОШКА. А если на элеваторе забыли?

Оксана отрицательно мотает головой.

Темнеет. В сумраке видны три детские фигурки, мечущиеся по железной дороге. Они кричат «Макся! Макся!»

В канаве за насыпью сидит Макся и, приоткрыв от восторга рот, смотрит на муравьев, поедающих гусеницу. Гусеница еще жива и, похоже, умирать не хочет. Начинается дождь. Муравьи утаскивают гусеницу куда-то в нору. Макся неуклюже встает, карабкается по насыпи, вылезает на железную дорогу.

МАКСЯ (кричит). А там муравьи чуть гусяку не сожрали!

К Максе подбегает Оксана, бьет его по голове. Макся ревет. Оксана тоже ревет, прижимает к себе брата, целует.

ТОШКА. Окся, мы пойдем, да? Поздно, мама заругает. Блин, посуда еще!

ОКСАНА (сквозь слезы). Ладно, завтра зайду. Пока! (Максе.) Дурак вонючий, сколько раз говорила, не уходи никуда! (Прижимает брата.)

Темно. Тошка и Алина заходят в свою калитку. За домом, на самом краю огорода, стоит баня. В бане горит свет.

ТОШКА. Папа баню топит!

Бежит по тропинке в огород. Алина идет следом. В огороде стоит Ланка, в резиновых сапогах на босу ногу, и расстегнутой куртке. Рядом сидит Найда. Ланка смотрит на баню. Из бани слышатся какие-то стоны.

ЛАНКА. Мама рожает…

Тошка и Алина молча встают рядом с Ланкой, смотрят на светящиеся окна. Тишина. Слышится крик младенца.

ЛАНКА. Голодный… Есть хочет.

Стоят. Смотрят. Моросящий дождь превращается в снег. Дом, огород, кусты малины – все становится белым. Завыла Найда. Из бани выходит Стешик.

СТЕШИК. Так, девочки, быстро в дом! Тошка, воду кипяти! Я за простынями.

ЛАНКА. Пап, а кто? Кто, пап?

СТЕШИК. Братик.

ЛАНКА. А назовем как?

СТЕШИК. А ты как хочешь?