Ненавистная жена

– А вот это уже оставь мне решать.

Я смолчала, а хозяйка дома продолжила:

– Твоя свадьба для нас с Пашей событие. Хотя ты и думаешь иначе, но поверь, это так! Ты – лицо нашей семьи и будь добра об этом помнить. Вот здесь, – она протянула руку и взяла со стола аккуратный кожаный бокс. Набрав на кодовом замке комбинацию цифр, распахнула его и подвинула ко мне, – мои драгоценности. Серьги, кольца, колье… Все, что имеет хорошую цену. Я давно остыла к этой мишуре, так что смело выбери себе все, что тебе по душе! И платья, Марина. – Мачеха оставила бокс в покое и шагнула к кронштейну. – Здесь нет белых, как ты и просила. Примерь все, я хочу посмотреть, которое из них тебе подойдет. Вся одежда от известных дизайнеров, так что за качество можешь быть спокойна.

– Ольга Борисовна…

Плечи мачехи напряглись, и она резко развернулась.

– Я настаиваю! Помни, что ты – Корнеева! Об этой свадьбе будут говорить в городе, всем рты не заткнешь! Ты хочешь, чтобы нас высмеяли?!

Я покраснела, а может, позеленела – один черт! Как же они с отцом похожи!

Она явно хотела сказать, и я услышала: «Ты не принадлежишь себе. Хватит нам перечить. Точка!»

Кожу на висках стянуло от тихого гнева. Губы едва разомкнулись, но получилось ответить достаточно четко, чтобы меня услышали:

– Хотите продать меня задорого, да? Решили, у вас получится?

Но встретив холодный и спокойный взгляд, поняла: да, у них получится, пусть мне и хотелось во всем ошибиться. От бессилия упрямо повторила в сотый раз:

– Я – Томилина!

– Это ненадолго, Марина, – уже спокойнее ответила мачеха, но ее вердикт все равно больно задел гордость. – И поверь, я не злорадствую, а жалею тебя, – сухо добавила она. – Пора идти дальше, девочка, а не жить воспоминаниями и кибер-миром. Все проходит и у всего есть свой срок, даже у горя! Я это знаю не понаслышке.

Пусть мы и не были с ней близки, но кое-что нас роднило. И это «кое-что», отразившееся в ее светло-карих глазах, не позволило мне просто уйти.

– Я не умею играть, Ольга Борисовна. Как бы вы меня ни нарядили, мое лицо все выдаст. Уверена, что лицо жениха тоже покажет, как он рад свадьбе. Если он, конечно, не притворщик. Пожалуйста, дайте мне просто быть собой. А дальше… Думаю, вы с Павлом Юрьевичем получите преемника, которого хотите.

Я ожидала, что мачеха будет со мной спорить, но она, подумав, согласилась.

– Хорошо. Но с одним условием.

– С каким?

– Все-таки это твоя свадьба, Марина, – сказала женщина тяжело. – Очень прошу, подбери одежду в соответствии мероприятию. Сейчас сюда войдет портниха – удели ей час своего времени. Она подготовит этот гардероб тебе в подарок.

Спорить не имело смысла. Значит, уже все было решено до меня.

– Спасибо.

– И еще одно.

– Да?

– Ты пока не хочешь этого понимать, но я верю, что обязательно поймешь. Вот это всё, – она обвела рукой стол с открытым кожаным боксом и заполненный одеждой кронштейн, – твое оружие защиты в этой жизни, а вовсе не игра. Наш мир Корнеевых жесток. Используй защиту правильно, не отказывайся, ты сильная девочка!

Когда я уже собралась выходить из кабинета после примерки и молчаливого общения с портнихой, она еще раз меня окликнула:

– Марина?

– Да? – я оглянулась.

– Запиши мой номер телефона. Ты всегда сможешь мне позвонить.

А вот этим удивила. Я не совсем поняла, что мачеха имеет в виду, и нахмурилась.

– Всегда? Или…

– Всегда.

Глава 4

День субботы наступил для меня рано и, как обычно, с пробежки в небольшом парке отца. Дальше, если бы это была другая суббота, я бы скорее всего уехала в офис «Ориентал-плюс» и увлеченно «пилила» свой рабочий проект дальше – времени всегда не хватало. Но сегодня должна была состояться моя свадьба, и я сказала ребятам, что беру выходной, не объясняя причины.

Утром ко мне в комнату отец пришел сам. Спросил, как самочувствие и как настроение. Иногда у него появлялось такое желание – поговорить с дочерью по душам.

Очень мило – я оценила. Ответила, что все стабильно-ровно. Не беспокойтесь, сознание не потеряю и не сбегу, а все остальное значения не имеет.

Он кивнул и ушел.

В моей жизни уже была одна свадьба – настоящая, а все остальное – договорной фарс. Ничего, переживу. Сердце не билось заполошно от радости, и не трепетало, как в прошлый раз. Просто событие, просто брак по расчету. Просто данность тому, что изменить нельзя.

Я вышла из душа и высушила волосы. Замерла перед зеркалом, глядя на себя такую, какой никому не показывалась. Я уже и сама забыла, когда была собой.

Волосы у меня всегда были длинные, пушистые и волнистые. Русые, со светлыми прядками и длиной до талии, если кудряшки на концах расчесать. Сашка любил, когда я их распускала. На нашу с ним свадьбу денег не было – сколько тех денег у нищих студентов! Но помню, что сама заколола их на затылке, украсила белыми цветами и ощущала себя королевой. А вот свадебное платье было, белоснежное, и босоножки – легкие, как моя душа. Мама с отчимом купили – расщедрились, когда узнали, что съеду от них к мужу. И шумный вечер был в недорогом кафе с друзьями. И танцы. И брачная ночь – по-настоящему первая наша с Сашкой ночь, мы оба так решили.

Как же мы были счастливы в тот день! Я столько смеялась, и он тоже…

Сашка.

Я подошла к комоду и достала из сумочки фотографию, которую бережно хранила. Она запечатлела нас вдвоем у разлетающегося брызгами фонтана. Обычный июньский день, обычные студенты, уставшие от череды зачетов.

Кажется, кто-то предложил, и мы всей группой рванули в парк. Кажется, ели мороженое и смотрели кино… На мне была короткая юбка, открывающая загорелые ноги, волосы подхватил ветер, и Сашка шептал, что я у него самая красивая…

Господи, как мало, оказывается, надо человеку для счастья.

Только бы рядом был тот, кого любишь.

И кто любит тебя.

Только бы был…

Я бережно вернула фотографию на место и закрыла лицо дрожащими руками.

***

Через полчаса, когда от слез не осталось следа, я вернулась к зеркалу и гладко зачесала волосы в низкий хвост. Пригладила их гелем, отчего они стали казаться темнее, и заколола все в строгий пучок. Припудрила лицо и ресницы, а вот макияж делать не стала. Надела бледно-желтое прямое платье, довольно симпатичное, и – черт с ними! – каблуки. Пусть Корнеев порадуется, все-таки эта свадьба – его праздник. И парфюмом воспользовалась любимым, но только потому, что хотелось придать себе уверенности и сил.