Мы над океаном

Мне не нужно смотреть на Мэтью Палмера, чтобы убедиться в ее словах. Я уже второй год работаю фотографом в школьной газете, освещаю мероприятия и спортивные соревнования, делаю кучу снимков учеников школы «Эллисона», а затем отбираю лучшие. У меня хорошая память на лица, так что мне отлично известно, как он выглядит.

У него темные, слегка волнистые волосы, закрывающие затылок, и длинная челка. Правильные черты лица с красивым лбом и четкими скулами. Чистая кожа, в отличие от других парней, все еще не выскочивших из пубертата, и гордо поджатые губы.

Такое ощущение, что он полгода не был у парикмахера и еще полгода не будет – ему и не за чем. Когда в прошлом году он играл в основном составе «Беркутов», он просто завязывал свои волосы в короткий хвост, надевал шлем, защитную экипировку, и плевал на то, как выглядит со стороны. Агрессивный напор, сильная подача и скорость. Палмер определенно был на хорошем счету у тренера Херли. Самым лучшим игроком его команды, самым быстрым и уж точно самым непредсказуемым – это было хорошо видно по победным очкам.

А еще, последняя драка у него случилась именно с Шоном Рентоном после ответственной игры за первенство по лакроссу среди школ города, которую мы выиграли.

Говорят, парни не поделили место капитана «Беркутов», после которой Мэтью и исключили из школы.

Как фотограф, я присутствовала на том матче и хорошо помню, как он прошел. Но драка произошла в спортивной раздевалке, и Шон не любил о ней говорить, так что узнала я об этом не сразу.

Тогда меня удивило другое, и совсем не выходка Мэтью – Палмер задирался со многими и всегда держался вызывающе-отстраненно. Но почему Шон? До того дня, наблюдая за ними на поле, я ни разу не замечала между ними соперничества, а ведь оно не могло оставаться незамеченным?

Думаю, тренера Херли это тоже удивило. И не отпустило до сих пор.

Иначе бы Палмер не вернулся в школу.

Вокруг него всегда ходило немало слухов, и главный о том, что он из неблагополучной семьи, все члены которой живут вразрез с законом, поэтому рано или поздно имеют дело с полицией. Эта школа помнила его старших братьев, один из которых сейчас находился в главной тюрьме штата, и не собиралась забывать. Так что и насчет младшего брата ни у кого не оставалось иллюзий.

Я не верила слухам, я знала точно – это правда. С восьми лет, как только мы остались с отцом вдвоем, он повторял мне множество раз: «Мир опасен. Обходи засранцев стороной. Просто слушай своего отца, малышка-Симба, и все будет в порядке».

Конечно, в порядке. Оно и не могло быть иначе, если твой отец полицейский. И я старательно обходила Палмера стороной.

Но это не означает, что не замечала.

Мне не нужно было на него смотреть, хватило и широкоугольного объектива фотоаппарата, чтобы знать: самое удивительное и опасное в Мэтью не репутация плохого парня, а его глаза. Светло-карие и пристальные. Обманчиво-теплые под темными ресницами. Любой девчонке точно лучше в них не смотреть!

Но когда мою любопытную подругу подобные мысли останавливали?

Триша вновь поворачивает голову в сторону окна и осторожно выглядывает из-за моей макушки, наблюдая за тем, как Палмер открывает учебник на нужной странице и вслед за мистером Шельманом записывает в тетрадь тему занятия.

– И вот как я теперь должна учить биологию? – сокрушено вздыхает, неохотно возвращаясь к тетради. – Лучше бы мы не биологическую эволюцию проходили и генетический состав популяций, а мужскую анатомию повторили! Тем более, что в классе сидит идеальный образец! Тогда бы я точно направила мысли в нужном направлении!

Я не могу удержаться от смешка и прыскаю смехом вместе с Тришей.

– А ты подумай о Джейке, и у тебя все получится! – тихо советую подруге, имея в виду ее парня – Джейкоба Финли. – Лучше его представь в виде наглядного пособия, вдруг это поможет тебе сосредоточиться?

– Ох, да! – с готовностью улыбается Триша. Соединяет средние пальцы рук с большими, закрывает глаза и на какую-то секунду изображает, что медитирует:

– Джейк! Джейк! Джейк! – повторяет сладким голосом. – Если я скажу, что люблю тебя, ты перестанешь заглядываться на других девчонок? О, Джейк, пожалуйста!

У Дженкинс хорошее чувство юмора и редко когда замолкает язык. Но я привыкла. Она болтушка, я тоже далеко не молчунья, и мы отлично с ней ладим. И точно давно привыкли говорить друг с другом начистоту.

– Не придумывай! – продолжаю шептать. – Джейк ни на кого не смотрит, только на тебя, я свидетель. Хочешь фотографию покажу? Таращится, как голодный Балу на мед!

Триша смущается и наверняка краснеет – на ее темной коже не видно румянца, зато заметно, что она довольна.

– Ой, перестань, Эш. Скажешь тоже…

Сейчас самое время забыть о личном, вспомнить об уроке и прислушаться к словам мистера Шельмана, что мы обе и делаем. Но монотонный голос учителя рассеивает внимание, и какое-то время спустя я ловлю себя на том, что повернула голову и смотрю на руки Палмера. Отмечая про себя, какие у него крепкие запястья и красивые пальцы. Длинные и подвижные – на долгий миг меня завораживает, как умело он перекатывает в них ручку, пока учитель ведет объяснение темы.

Иногда мне в голову приходят странные мысли, и я успела привыкнуть к этому, поэтому не сразу понимаю, что засмотрелась на них. Пока внезапно не натыкаюсь на внимательный взгляд коричневых глаз.

Темная бровь парня недовольно ползет вверх, и я тут же отворачиваюсь, уткнув нос в учебник.

Господи, я сошла с ума! Так откровенно рассматривать Палмера!

А вот Трише везет меньше.

– Дженкинс, – слышу я раздраженное, – если ты не перестанешь на меня пялиться, так и быть, я дам тебе себя потрогать. Так какая часть моей анатомии тебя интересует больше всего?

Глава 3

Урок заканчивается, и мы с Тришей, не сговариваясь, покидаем класс в числе первых учеников.

Я прячу свой планшет в сумку, вешаю ее на плечо и направляюсь к двери, стараясь не смотреть на Шона и Кейт, оказавшихся на моем пути. Легко обхожу их, даже не заметив, что это дается без труда – мысли все еще заняты Палмером и его едкими словами. Но у выхода из кабинета сталкиваюсь с Хью Граймсом – другом Шона, который не может жить без своих дурацких шуточек. И конечно же, парень не оставляет меня без внимания.

– Воу! Полегче, Симба! Я смотрю в твоем разбитом сердце образовался нешуточный сквозняк? Так и с ног сбить можно.

Граймс тощий и высокий, как жердь. С тонкой ухмылкой и хитрыми глазами. Вряд ли у меня при всем желании хватит сил сбить его с ног. Но вот оттолкнуть с пути сил хватает.

– Катись к черту, Хью! – сердито выдыхаю я парню в лицо, понимая, что поддаюсь эмоциям, которые так старалась скрыть. – Пока от моего сквозняка тебе уши не надуло! Прочь с дороги!

К сожалению, я светлокожая девчонка с длинными рыжими волосами и в отличие от Триши, краснею мгновенно. Да еще и на целую голову ниже Хью, поэтому тут же стараюсь сбежать.

– Постой, Уилсон! – пробует он меня задержать. – Эй! Как насчет встретиться после занятий на школьной парковке? Я тебе о Рентоне столько грязных подробностей расскажу! Под тегом «Чем он занимался прошлым летом». Поверь, детка, я знаю все его секреты!

В том, что Граймс не врет – не стоит и сомневаться. Шон у нас теперь популярный парень, так что возле него таких Хью – как устриц возле пирса. Вот только слушать его я не собираюсь.

– Лучше бы ты научился их хранить – так же, как твой друг! – не могу удержаться от колкости. – Пока в тебя не влетел чей-нибудь томагавк!

– Хью, перестань… – слышу позади снисходительный голос Шона, однако уже выскакиваю из кабинета вслед за Тришей.

Триша тянет меня за руку в конец коридора и там наконец отпускает. Повернувшись ко мне лицом, распахивает темные глаза и обмахивает себя рукой:

– Кошмар, Эш! Он все слышал – Палмер! Все, что я сказала! В школе четыре сотни учеников, а он запомнил мою фамилию! Теперь нам целый год учиться в одном классе, и я останусь в его глазах настоящей дурочкой! Ох, надеюсь, ему не придет в голову меня проучить? Потому что, клянусь, я не одна такая, кто о нем неприлично подумал!

В то время, как Триша сердится, я тоже не молчу – сейчас мы обе друг друга не слышим. Я ругаю себя за то, что доверилась Шону.

– Как он мог – Рентон! И зачем я только рассказала ему о своем домашнем прозвище, Триш! Граймс назвал меня Симбой при всем классе! Только глухой не слышал. Ненавижу его! И себя ненавижу. Дура, круглая дура! И я считала его приличным парнем? Да он такую змею, как Кейт, и заслуживает!

– Что?

– Что?

Мы с Тришей выдыхаем вместе – и обе одновременно обиду и грусть. Недолго думая, девушка обнимает меня за шею.

– Ох, Эшли, мне так жаль! Шон был нормальным, но популярность любому вскружит мозги, а Кейт своего не упустит. Она должна быть с лучшим парнем, иначе какая же она королева школы? Слушай, да пошли они оба к черту! Все равно этой завистливой стерве до тебя, как дождевому червю до луны! Ха, – прыскает Дженкинс смехом, отпуская меня. – Вот это я прикольно сказала! А все биология виновата. И заметь, не соврала!