Обыденные вещи. Сто тысяч воскресений

Задыхаться под небом влажные берега,

Тонкие вены как будто вскрыв

Заклятейшего врага.

Но там, где не плещется больше мысль,

По воле кого-то, чьё имя – Любовь,

Из сердца пустынной немой тишины

Прольются ручьи первородных слов.

* * *

Забрасываю удочку в себя

В надежде отыскать живую душу.

Но слышу только шорох сентября

И плеск воды, и я тяну наружу

Наживку из переплетённых слов,

Как мёдом, склеенных мелодией печали…

Тогда беру обрывок своих снов

Разрозненных и вывожу в начале

Листа, намокшего под утренним дождём,

Какое-то непознанное слово,

В нём бабочек и сердца трепет, в нём

Нет главного и нужного мне снова…

И я опять зачёркиваю день,

И голову в бессилии к коленям

Клоню – ещё одна ступень

На лестнице бездарных восхождений,

Как в сказке, вырастает, я стою

Растерянно и глубину отчаяния

Вдруг познаю, и что-то говорю —

Единственное – голосом молчания.

* * *

Последний предутренний сон промок

Ливень шумно вошёл в рассвет,

Я не дослушала, что говорил мне бог,

Но сохранила в душе первозданный свет.

Его я пытаюсь озвучить, но лгут слова,