Трип на юг

– Еще и окна мыл?

– За чаевые.

– Ты молодец.

– Есть в кого.

Она расцвела, на мгновение став не такой уставшей.

– А что у тебя с рубашкой? – нахмурилась она.

– Да газировку пролил.

– Даже не знаю, как ее отстираю…

– Я сам отстираю. И брюки тоже, не беспокойся.

– Это твои одноклассники сделали? – осторожно спросила Ма, а сама смотрела с нажимом, ждала правды или хотя бы кивка. Ей только дай повод устроить скандал – за это ее недолюбливали учителя и другие родители, а за компанию и Антона. У мамы трудный характер. Когда Антон только родился, она играла в драматическом театре, но с ней не смогли совладать ни режиссеры, ни партнеры по сцене. Мама всегда объясняла уход тем, что выбрала сына, а не работу, но по ее разговорам с подругой, по сияющему лицу юной красавицы за кулисами на старых фотографиях Антон сердцем чувствовал, что Ма с радостью бы вернулась на сцену, но обида и гордость ей не позволят.

– У меня всё в порядке, Ма.

Она поджала губы, а глаза улыбнулись.

Антон невольно залюбовался: тонкая, как тростинка, но с несгибаемой волей. Даже когда отец заболел, до самого конца не опускала руки: боролась, занимала деньги, договорилась с лучшим в Москве онкологом, хотя тогда это казалось невозможным; один прием у него стоил немалых денег. До сих пор возвращает долги с зарплаты кассира в местной торговой сети. И его таким же растила. Не следует ее впутывать в глупые школьные распри, он сам разберется.

– Ты, главное, не прогибайся, не подстраивайся под них, Тошка.

– Да знаю, Ма, знаю.

– Не забывай про свои сильные стороны, используй их! Ты намного умнее каждого в этой школе, – маму, кажется, понесло. В такие моменты лучше помалкивать и кивать, как болванчик. – И всё у тебя будет, абсолютно всё! Ведь это не их, а тебя позвали учиться в Москву…

– Ну-ка повтори, Ма, – округлил глаза Антон.

– Да я же совсем забыла тебе сказать: пришел ответ, пришел! – Она вынула из сумочки бумажный конверт и помахала перед носом у сына. – Как же я горжусь тобой, Тошка!

Ма заключила Антона в объятия, и щеки его вспыхнули. Держала она так крепко, будто Антон вот-вот рассыплется, а с ним исчезнет весь мир, и лишь так можно остановить неизбежное.

– А теперь спать.

Ма вновь сама строгость.

– Не сиди допоздна.

– Постараюсь, но не могу ничего обещать, – улыбнулся Антон.

Всё-таки классная у него Ма. У других вот сидеть за компом запрещали – боялись, что их чад одолеет зависимость и ничего, кроме развлечений, их не будет интересовать. Вырубали компьютеры из сети, прятали кабели от монитора, устанавливали пароли. Батя Сереги Летова вообще сделал ключ на электрощиток, обесточивал комнату, когда уходил на работу, а ключ всюду носил с собой. Но запретное-то всегда слаще, особенно когда достается с трудом. Серега, пока батя спал, ключ слямзил и сделал копию. Кабели ребята брали от блока питания или занимали, а пароли предки ставили зачастую нехитрые: пацаны использовали простой подбор, в сложных случаях обходили через BIOS и учетку администратора. Если компа не было, ходили к друзьям вместо школы, ведь когда предки дома, слишком опасно: взрослые не верили, что друзья приходят делать вместе уроки, тут же занимали телефонную линию и заглядывали каждые пять минут проверять. Парочка его одноклассников так месяц прогуливала, пока не всплыла правда. От родителей им сильно влетело: к мышке не прикасались до самого лета.

Так пацаны, сами того не ведая, прокачивали изобретательность и смекалку, без которой и во взрослой жизни несладко. Из самых упертых вырастут талантливые программисты и хакеры, внушающие трепет всему миру, но родительские ограничения – не обязательное к тому условие. Иногда достаточно полной свободы действий.

Антону не к кому было ходить в гости. Тем более, никто бы не позволил использовать технику так, как ему хотелось, да и прогуливать школу он не собирался. Одна проблема: денег на компьютер не было, хоть убей.

Чтобы собрать крутое железо, пришлось залезть в скудные отцовские сбережения, но с уговором: половину Антон заработает сам. Почти год он драил стекла машин, заправлял баки, грузил по ночам товар, расклеивал объявления контор, чтобы потом содрать по заказу соперников, – всё перепробовал, куда брали, а брали без особой охоты и с недоверием – в силу возраста. Вдобавок Ма помогла: дарила деньги на праздники. В итоге не зря. Теперь он копил на удобное кресло, а Ма не ставила сыну ограничений, ведь компьютер – его безраздельная собственность.

Комнатенка у Антона крохотная: дотянуться до подоконника, двери или письменного стола можно не вставая с кровати. Зато свой угол, где никто не мешает. Когда Ма притворила дверь, он включил новенький компьютер с начинкой последней модели – Пентиум-4. Его верный конь. Тот приветливо зажужжал и отозвался: «Проснись, Нео. Ты избранный». Антон усмехнулся: заставка всегда радовала, как и постер с Киану Ривзом над столом. «Матрицу» он обожал – пересматривал, наверное, раз двадцать. Даже придумал себе тайное имя – Noname – почти как Нео, и звучит при этом зловеще. Такой ник – как надежный скафандр.

Антон выдвинул ящик стола с припрятанной аккуратной стопкой журнала «Хакер». Взял свежий номер, вдохнул запах типографской краски и глянца. Запах свежей печати. Он не пропустил ни одного выпуска, кроме самого первого за январь девяносто девятого с придурками «Бивисом и Баттхедом» на обложке – его было уже не достать на бумаге, да и посвящен номер был не взлому, а компьютерным играм. Женщина из газетного киоска настолько привыкла к ежемесячному паломничеству Антона, что при виде него улыбалась и протягивала свежий номер, едва он успевал раскрыть рот и выдать дежурное «здрасьте».

Дверь бесшумно открылась, и в комнату заглянула Кира в зеленой пижаме с единорогами.

– Чего делаешь? – протянула она.

– Не твое дело. Спать иди.

– Ну мне интересно, – ныла сестра.

– Кирка – от бублика дырка!

– Мама!

– Тихо ты! Дай маме отдохнуть.

Антон издал наигранный вздох, изображая ворчливого братца.

– Я работаю. Пытаюсь разобраться, как всё устроено. Ну и поиграю немного.

Кира скорчила недовольную рожицу.

– Такой большой, а еще играешь. Когда ты уже вырастешь?

– Ничего ты, Кирка, не понимаешь. Я всему научусь, и мы сможем купить что угодно, даже тот велик, розовый, с корзиной и твоими дурацкими единорогами.

– Правда? – У Киры засияли глаза. Вот бы все на него так смотрели.

– Когда-нибудь у нас всё будет, обещаю.

Кира, довольная, пошла спать и видеть во сне, как рассекает окрестности на новехоньком розовом велосипеде с передней корзиной и трезвонит в серебристый звонок. Не отпугивать пешеходов, а просто так – для удовольствия.

Антон уложил ладонь на округлую спинку мышки и сказал тишине:

– Обещаю.

И начнет выполнять обещание прямо с утра, когда подслушает в столовой разговор Сереги Летова и его товарища, увлеченно галдящих о модной игрушке. Антон по секрету расскажет, что нашел баг и умеет незаметно для других игроков клонировать персонажа, а вдобавок знает доступ к бесконечному источнику игровой валюты. Используй сильные стороны, говоришь? Блестящие большие глаза Летова и товарищей ясно дали понять: они на крючке. Теперь Антон обретет вес в среде геймеров и немало заработает на продаже багов, только самые вкусные припасет для себя, чтобы продать покупателям посерьезнее, а еще узнает, что игровой стафф можно обменять на реальные деньги. «Ultima Online», GTA, «Diablo», «Heroes of Might and Magic» – он мог взломать что угодно и заработать на уязвимостях нулевого дня – пока не известных разработчикам. Он первым станет поставлять игры, которые и в пиратских отделах еще не вышли, а его комната будет ежедневно полна гостей. В один прекрасный момент Соня Маркова, раскрыв рот, будет глядеть вслед очередному воздыхателю, идущему бок о бок с Антоном к нему домой, и это, пожалуй, один из самых сладких моментов его отрочества.

Путь от неудачника до воплощения божества займет у Антона три месяца, а осенью он, полный надежд, улетит в Москву.

Money

,