Вторая

– Я чувствую, что мой дух побед истощился. Его нет, Недруг Богов.

Вецилопочли недовольно замотал головой.

– Ты не умеешь проигрывать, Укус Орла, – отрезал он.

– Но сегодня ко мне явились веселые боги сомнений. Они… превра…

– Превратили тебя в глину? А ты их видел при этом? – спросил колдун.

– Нет, – ответил Гуантамок.

– Может быть, ты слышал их? Они что-то тебе шептали?

– Нет. Их словно бы и не было, – сказал Гуантамок.

– М-м. Значит, они серьезно за тебя взялись… – покачал головой колдун.

– Что мне теперь делать, Полуденная Тень?

– Пойти и разбить этих… – колдун щелкнул пальцами, – тлалоков, сжечь их память, и смеяться вместе с богами – вот что нужно тебе делать, Дырявящий Толпы.

Гуантамок подался вперед.

– Мне нужна твоя помощь, Глас Тишины.

– Обсидианоногий, ни о чем не проси меня, – недовольно пробурчал колдун. – Возьми трубку, покури и ступай сражаться.

Гуантамок взял длинную глиняную трубку и втянул в себя дым.

Колдун выхватил из огня одного из пылающих зверьков и кинул его себе в рот. Из его ноздрей повалил дым.

Гуантамок понял, что пора идти. Страшно гремя клинками, он вскочил с корточек, выбежал из шатра и, не останавливаясь, ринулся на врага.

Увидев это, его воины двинулись было вперед, но снова замерли. Они ждали знака от своего командира.

Гуантамок был уже среди неприятельского войска. Его скорость была столь высока, что вражеское оружие не задевало его. Легко увертываясь, а иногда невидимым движением руки ломая чей-то клинок, Гуантамок вскоре оказался в самом центре чужой армии. Тлалокские воины в изумлении расступились, а Гуантамок простер руки к небу, выдохнул дым колдуна, и закричал.

Это был страшный крик, который пришельцы-тлалоки еще ни разу не слышали, но на Юкатане знали все – и все исправно платили дань императору Чичелькоятлю, повелителю и родному дяде Гуантамока.

Воины императора Чичелькоятля, услышав крик своего командира, весело и зло бросились в битву.

Тлалоки были хорошими воинами – иначе как бы они прошли сквозь десяток воинственных племен Юкатана, – но их полководцы не были такими страшными, как Гуантамок, и гибли быстро. Поэтому тлалоки вскоре стали проигрывать сражение, заливая землю своей кровью.

Но тут-то, наконец, явились они – боги сомнений, и стали нашептывать герою разные странные вещи.

Вот и главный бог Чиппуль, всегда являющий людям свое самое мерзкое, бесполое, смешливое лицо. Вот он рассказывает Гуантамоку, что его дядя император стал бояться его силы, а потому предал его тлалокам.

Доказательством этому служит письмо императора тлалокским вождям.

– Оно лежит в шестом шатре второй линии тлалокского лагеря. Ты можешь сходить и проверить прямо сейчас!

Но улыбка войны не сошла с лица полководца. Три года назад в битве у Гиблых Болот хитрые накатли уже использовали подобную уловку. Она не спасла их, а также их жен и детей. Из их костей был выстроен огромный дворец.

Тогда боги сомнений наслали на Гуантамока безумие. Он увидел, что вовсе не солдат, – а беззащитных детей! – кромсает он своим мечом. Зрелище было настолько реальным, что любой воин, увидев такое, выкинул бы оружие и, в ужасе упав на колени, завыл бы, как койот.

Но Гуантамок лишь отбивал подлетавшие к нему стрелы. Он рубил чужих солдат и смеялся – он вспомнил, что точно такой же маневр использовали колдуны во время сражений с пришедшим с Севера народом Поммпух. Этого народа больше нет. Есть только Гуантамок и император Чичелькоятль.

Так было всегда. Не было ни одной битвы, где не пытались бы ввести в заблуждение великого воина. Много лет терзали его разум. То во время сражения ему казалось, что он безоружен. То – что дерется против своих. А однажды ему создали иллюзию, что он убит… Больших усилий стоило ему каждый раз противостоять наваждениям. Но он привык – у него не было выбора.

И он увидел, как бог сомнений разгневался и сказал:

– Мы все равно не дадим тебе выиграть сегодня, Гибнущий в битве!

Тогда Гуантамок сказал:

– Поторопитесь. Ибо скоро я закончу войну с тлалоками.

Как только он сказал это – тлалоки исчезли, и не с кем стало биться. Исчезла и его армия, и оба лагеря тоже. Остались только горы трупов, рассыпанных по долине у подножья Лысых Пирамид. И Гуантамок, стоящий посреди мертвых тел и готовый отразить любой внезапный удар.

Он стоял и ждал очень долго. Он спросил у богов сомнения, что все это значит. «Скоро узнаешь», – ответили боги. Он ждал – не мог же он уйти с поля битвы, не одержав победы. Он ждал трое суток, бродил по полю, затем стал засыпать, и еще одни сутки ждал во сне. А потом провалился в небытие…

«На чем же они меня поймали?» – думал Гуантамок, очнувшись в каменной темнице, испещренной тлалокскими знаками, которые он не умел читать. Стены темницы были покрыты мхом, пол тоже, окон не было. Он осмотрел себя – на нем не было никакой одежды. «Глупцы, – усмехнулся гордый воин, – они не знают кодекса. Они думают, что я могу себя убить. Но тогда я легко свернул бы себе шею. Тлалокские глупцы.»

В воздухе над ним возник полупрозрачный бог сомнений с вечной своей мерзкой улыбкой. Он не собирался скрывать своего торжества.

– Я вижу, тлалоки решили даровать мне позорную жизнь, Пятая Нога, – с горькой усмешкой сказал Гуантамок.

– Да. Теперь воевать будут другие, Опавший Лист.

– Пленных солдат уже казнили, Брат Шакала?

– Нет, Лопнувший Пузырь, их казнят завтра. Но ты прав – нет смысла оставлять их в живых. Твои воины слишком горды. При первой же возможности они все равно убьют себя. Поэтому завтра у меня будет веселый пир. И у всей моей семьи – богов сомнений и демонов нерешительности.

Чиппуль облизнулся в предвкушении крови.

– Да, вы собрали большой урожай, Цари Гиен, – сказал Гуантамок. – Но я не могу понять, как вы сумели обмануть меня на этот раз. Ведь такое вам еще ни разу не удавалось. Куда делась моя сила? Почему я ничего не видел?

Бог почти прикасался к Гуантамоку.

– Ты не понимаешь – поэтому ты здесь, – мягко и ласково сказал он.

Гуантамок молчал.

– Если ты сбежишь, – продолжал глумиться Чиппуль, – то тебя по закону принесут в жертву. В империи Чичелькоятля проигравшего полководца всегда приносят в жертву!

– Но об этом я и мечтаю… – пробормотал напряженно размышлявший Гуантамок.

«Как же долго я с тобой воюю! – подумал он. – И как ты мне надоел!»