После

После
Я.В.А.

Иногда жизнь страшна настолько, что хочется закрыть глаза. А иногда их вовсе не хочется открывать. И иногда жить дальше труднее, чем выжить.Герои оказываются в самом эпицентре страшных событий и спасаются лишь чудом. Потерянные и сломленные: их жизнь должна была сложиться иначе. История о спасённых и спасателях.

Я.В.А.

После

Глава 1. До

Амели шла по улице, хмурясь ясному дню: от солнца слезились глаза, да и как-то не совпадали внутренние ощущения с тем, что было вокруг. Ей тоскливо, а город разукрашен праздником. Девушка думала, когда же она дойдет-таки до дома по этим медленным, полным расслабленных людей улицам. Легкий ветерок разносил потрясающие ароматы сладостей и других ярмарочных угощений. А еще цветов, коих вокруг было огромное множество. Прекрасный день прекрасной поры, когда снег окончательно сошел, и земля высохла, но до жаркого лета было еще никак не меньше двух месяцев. Юная и свежая пора. День Весны, наверное, самый приятный из всех праздников.

Весна триумфально шагала по городу в игривых и нежных платьях этого модного сезона: светлые, объемные, с пышными юбками и белыми рюшами на рукавах, в широкополых шляпах (у кого-то даже с пышными цветами). Пышность царила во всем: юбки платьев, рюши, кружева на воротниках, шляпы, даже укладки волос (непременно завитых). Мужчины в светлых фраках: голубых, пастельно-зеленых, песочных, в неконтрастную полоску, с кружевными платками у ворота, непременно белоснежных рубашках и высоких цилиндрах в цвет костюмов. Мир отбросил темные цвета и строгие линии, упиваясь нежностью и свежестью. Обувь светло-коричневая, невычурная, в которой так удобно разгуливать по украшенным цветущим улицам! Мир был радостен и светел. В воздухе царила неповторимая атмосфера хорошего настроения.

– Мел, привет. – Из ниоткуда, как всегда впрочем, возник Витео.

– Привет. – Отозвалась девушка. Витео широко улыбался. «Только его не хватало», почему-то ее всегда отталкивал этот вечно веселый франт, и хоть она и старалась это скрыть (все-таки ближайший друг ее жениха), она была почти уверенна, что парень знает об истинной природе ее чувств. Амели решительно не понимала, как такой серьезный и спокойный Тео ладил с немного взбалмошным и беззаботным Витео. На чем держалась эта дружба? «Должно быть это от того, что они дружат с самого детства» – это было единственное объяснение, которое шло на ум. Тео рассказывал о том, как они познакомились в пять лет и удивлялись и радовались схожести их имен: Тео и Витео, на этом оба и сошлись, да так крепко, что минуло уже двадцать лет, а молодые люди были все так же близки и радовались друг другу и друг за друга.

Сама Амели познакомилась с Тео шесть лет назад, точнее, была представлена ему в качестве невесты, а их помолвка была заключена едва она родилась. Тео тогда было 7 лет. Их родители владели совместным делом (кондитерской) и очень гордились этим. Дети знали о помолвке с пеленок и никогда не забывали, Амели вовсе испытывала гордость, ведь она уже была невестой (!). Маленький Тео и не знал ничего ни о свадьбах, ни о невестах, ни о бизнесе, но по-детски радовался загадочной девочке Амели, воспринимая ее скорее, как младшую сестру. В пять его отправили в пансионат, как и Витео, в 15 лет он вернулся домой, но Амели уже отправили в пансион для девочек. И через четыре года, на Рождество, когда Амели уже достаточно повзрослела и ее начали отпускать домой на каникулы, встреча состоялась. Тео уже был высок, стройный, с яркими, васильковыми глазами, темно-каштановыми волосами и безупречными манерами джентльмена – он очень понравился Амели. Девушке было всего 12 лет, однако, она была крайне миловидна: темноглазая и темноволосая, со светлой кожей, миниатюрная и тонкая, с нежными обаятельными ямочками на щеках и легким румянцем – для Тео она казалась красивой и крайне милой. Они столько лет слушали и читали в письмах друг о друге, что им казалось, что они знакомы лично. И родители не врали! Молодые люди симпатизировали друг другу. Теперь Амели не испытывала непонятной гордости, а искренне радовалась, что отец выбрал ей в мужья такого хорошего во всех смыслах юношу. Тео проникся к Амели искренней симпатией и дружбой, она казалась ему младшей сестрой, которой нужно помогать, оберегать и защищать. Тихая и скромная, ему казалось, ее можно сломать пополам, если слишком сильно сжать. И он со всем благодушием взял ее «под крылышко». Они завязали переписку, в которой делились друг с другом новостями, впечатлениями о книгах и мыслями и обменивались письмами еще три года до самого ее выпуска. Родители не могли нарадоваться этой дружбе, которой суждено было стать прекрасным союзом. Минуло шесть лет со дня знакомства, еще через три года Амели станет женой прекрасного Тео. Он был с ней все такой мягкий и почтительный, надежный и успокаивающий. Они все подолгу говорили обо всем на свете, но теперь доверие, взращенное годами этой трогательной дружбы, многократно углубляло чувство взаимной симпатии.

– Позволь проводить тебя к дому, на улице не протолкнуться! – Любезно предложил Витео.

– Спасибо! – Искренне поблагодарила Амели, которая периодически едва могла пройти сквозь толпу зевак. Друг предложил ей руку, девушка взяла его под локоть и они двинулись к дому Амели. Идти предстояло еще прилично: вдоль проспекта, сквозь парк, затем еще пару кварталов.

Довольно быстро минули переполненный проспект (гораздо быстрее, чем, если бы она проталкивалась в одиночку). В парке стало свободнее, всюду играла музыка, бегали дети, рядом прогуливались их родители. Дамы с собачками и зонтиками, мужчины с цилиндрами в руках неспешно шагали по аллеям.

– Мел, смотри, старый планетарий открыт! – Неожиданно оживился спутник. Планетарий был уже три года как закрыт на реконструкцию, и Амели ни разу там не была, как и Витео. Молодым людям стало любопытно. – Пожалуйста, давай зайдем туда! Наконец они его открыли! – Мел с сомнением смотрела на друга, но сдалась под его умоляющим взглядом: все же это была маленькая просьба за его помощь на проспекте, по которому она бы еще плелась без него. Девушка кивнула. Витео просиял. Они свернули с дорожки к павильону. Снаружи он не казался обновленным: все такой же обшарпанный, но быть может его отреставрировали внутри, а снаружи не успели к празднику? Внутри оказалось пусто и темно, узкие высокие окна под самым потолком были оклеены газетами, сквозь них едва пробивался скудный свет.

– Здесь и должно быть так сумрачно? – Робко спросила Амели. Ее провожатый пожал плечами:

– Я думал здесь вовсе должно быть темно. Как-то непохоже на ремонт, не находишь? – Она кивнула.

– Может быть его еще не открыли, а рабочие просто забыли запереть двери? – предположила девушка.

– Должно быть, Мел, ты права. – но они шли вглубь к лестнице. – Давай поднимемся? – Здесь было очень неуютно, но она согласилась.

Пыльная бетонная лестница круто поднималась вверх. От заброшенности планетария становилось даже немного страшно. Витео шел на пару шагов впереди. Поднявшись на два пролета вверх, они оказались у огромной дыры в лестнице. Мели испугалась и даже взяла Витео под локоть. Он обернулся к ней:

– Похоже я ошибся, прости, Мел. Идем отсюда. – И виновато улыбнулся. Девушка немного жалко улыбнулась в ответ. В этот самый миг на улице раздались громкие звуки, будто взрывали фейерверки, затем послышались крики людей, пронзительный плач детей, ржание прогулочных лошадей, визги и стоны. Витео всполошился, Мел еще крепче вцепилась в его руку.

– Что происходит? – едва дыша спросила она. Витео мягко убрал ее руку с локтя и побежал вниз по ступеням, она побежала следом, не понимая куда он. Молодой человек забрался на перила лестницы, чтобы суметь выглянуть в высокое окно. Молча смотрел несколько секунд, явно побледнел.

Глава 2. Первые минуты

– Что там, Витео? – Его напряженное молчание пугало даже больше шума снаружи. Вдруг парень спрыгнул с перил и зачем-то пригнулся, схватил ее руку и потянул вверх по лестнице. На улице все так же кричали и плакали, шум не стихал. Витео уже тащил ее: от страха ноги не слушались девушку.

– Мели, скорее. – Прошептал он. Внизу раздались шаги и резкие голоса. Молодые люди были на самом верху у дыры, от страха пригнулись к самой лестнице, почти улегшись. Витео прижал ладонь к ее лицу, он мотал головой, прося не шуметь и застыть. Девушка и не могла пошевелиться от страха.

– Здесь пусто! – Резко крикнули внизу. Топот по лестнице. – Лестница разрушена! Здесь никого, наверное, ремонтники не заперли дверь! – Амели казалось, что она сейчас умрет от страха, что ее сердце разорвется. Она поверхностно часто дышала. Свободная ладонь Витео сжала ее руку, успокаивая. Человек продолжал подниматься: еще буквально пара ступеней и он увидит их! Человек ворчал, не видя смысла подниматься.

– Пит, вниз! Там нужна помощь, прискакали гвардейцы! Скорее! – Скомандовали снизу. Пит побежал вниз по лестнице. Мел едва не потеряла сознание!

Наконец шаги и голоса вовсе стихли. Витео отнял ладонь от ее рта и погладил по щеке. Слезы брызнули из глаз, он порывисто обнял ее и прижал к себе. Девушка уткнулась ему в плечо и все так же беззвучно плакала.

– Что происходит? Кто эти люди? Почему мы спрятались? Это выстрелы? – Все эти вопросы прорвались сквозь немоту ужаса. Она выжидающе смотрела на него, задрав голову и все так же обнимая.

– Это какие-то солдаты, на них форма, но не нашей армии, они стреляют в людей снаружи безо всякого разбора, Амели. Поэтому мы спрятались. – Тихо ответил парень, все так же ее обнимая. Она молчала, не в силах осознать сказанного.

– Что им нужно, Витео? – Слезы снова завладели ей, она уткнулась ему в грудь, парень гладил ее по плечам.

– Если бы я только знал, Мели. – Печально отозвался он.

Прошло несколько часов. Стемнело. Шум в парке стих уже примерно как час. Они не могут сидеть на этой лестнице вечно, понимал Витео. Ему нужно привести ее домой, а лучше к Тео, и все вместе они разберутся со всем этим ужасом. Проблема заключалась в том, что как он ни убеждал ее, Мел категорически отказывалась куда-либо идти. Ей было страшно. Как и ему. Казалось, лишь здесь безопасно и спокойно.

Глубокой ночью она все же сдалась, и они решили бежать через парк, затем как возможно более незаметно добраться до дома Тео, так как он был ближе к парку. Витео спускался на пять шагов впереди, чтобы она могла спрятаться в случае опасности. Ему едва удалось уговорить ее шагать позади. Ее перепуганные глаза и бледное личико настолько трогали, что ему и самому не хотелось оставлять ее позади, но он понимал, что сейчас может произойти, что угодно, и заставил себя двинуться вперед. Эти первые шаги дались им обоим тяжелее всего. Когда лестница была преодолена, уже не было нужды идти по отдельности и, взявшись за руки, они осторожно выскользнули из павильона. Небо было заволочено облаками, луны будто и не существовало в этой мрачной ночи, вокруг стояла зловещая тишина. Мел казалось, что стук ее сердца слышен на весь парк. Витео шагал бесшумно и был очень напряжен, девушка старалась не затормаживать их продвижение и боялась издать хоть один лишний звук. Дышала-то едва! И вдруг в сплошном покрывале облаков мелькнула брешь и перед их глазами предстала ужасная картина: кругом лежали убитые люди, трава и гравий были бурыми от крови. Мели едва сдержала вопль, если бы не напряжение, она не справилась бы с собой. Витео крепче сжал ее ладонь. По лицу текли слезы, она неслышно рыдала, но он продолжал вести ее из жуткого парка. Его обострившийся слух уловил шаги впереди. Мужчина бросился к ближайшей куче тел: видимо, солдаты все же «прибрали» здесь, накидав трупы в небольшие кучи по краям дорожек, чтобы не мешали ходить. Он резко толкнул Амели за кучу, бросил на нее сверху тело и упал рядом сам, утащив на себя еще один труп. Прошло несколько минут (по ощущениям бесконечность), прежде чем мимо них прошло трое солдат. Они оживленно обсуждали сегодняшний штурм парламента и расстрел чиновников и герцогов, сокрушались бегству короля и его приближенных, и мечтали о том, как и их схватят и казнят на площади, завершив Дело. Произошел переворот, понял Витео. Рабочие и солдаты, и бог знает, кто еще собрали свою армию и начали «Дело», взявшись за оружие. Внутри похолодело. Он всем сердцем надеялся, что в парке сегодня произошел еще один теракт, один из тех, что сотрясали страну последние два года. Но все оказалось гораздо хуже: революция охватила все королевство. Король бежал, если верить этим солдатам, правительство пало. Судя по парку, восставшие стремились уничтожить все высшее общество. Ужас охватил его! Они могли добраться и до его семьи, и до Тео, и до семьи Амелии, которых, безусловно, отнесли к богачам! Он медленно повернулся в сторону Мели и разглядел в полумраке, как по ее щекам текут слезы. Наконец в парке стало совершенно тихо. Витео осторожно выбрался из-под трупа, достал Амели. Им нужно идти дальше, но сейчас, перепуганные и уставшие, а он и вовсе разбитый пониманием случившегося, они едва брели по усеянному телами парку. Он не хотел говорить с Мели, потому как не понимал догадалась ли она по разговору солдат о той катастрофе, что произошла сегодня или все еще находится в блаженном неведении о масштабах беды. Он должен довести ее до Тео. Друг не простит ему, если он не убережет его названную. Витео много читал и понимал, что для девушки попасть в руки солдат означало нечто гораздо худшее, чем смерть. Он содрогнулся от ужаса в очередной раз. Только не это. Его мысли за всю жизнь не были настолько пугающими и угнетающими, как сейчас. Он должен доставить ее к Тео целой и невредимой.

Неожиданно его осенило: если солдаты увидят их на улице, его сразу убьют, а ее изнасилуют. Они одеты как богачи, пусть и перепачканные в крови и грязные, но их светлая одежда все еще отличается от формы повстанцев и выдает их с потрохами. Он резко остановился, дико озираясь, пытаясь найти хоть что-то.

– Нам нужна другая одежда. – Скупо бросил он. Мели начала, как и он, оглядываться. Вдруг указала на большую кучу трупов, из которой торчала рука в буро-зеленом рукаве. Витео бросился к руке, вытащил тело, это был мужской длинный плащ. Он кивнул Мели, начал раздевать тело. Видимо, это был какой-то случайно убитый бедняк. Он стянул с него брюки, грубую рубашку и тот самый плащ, отдал это Мели, велев переодеться. Сам вернулся к куче тел. Спустя четверть часа нашел еще одного рабочего в почти такой же одежде. Снова раздел труп, все там же, за кучей тел, переоделся. Когда вышел Мели уже стояла одетая в вещи мертвеца, подпоясав ремнем огромную рубаху. Плащ сидел ничуть не лучше, но это и к лучшему. Витео вручил ей твидовую кепку, сам надел такую же. Широкие длинные брюки скрыли его светлые ботинки, но носы предательски светлели из-под штанин, он снял простые грубые сапоги с уже обнаженного тела. Туфельки Амелии вовсе едва проглядывали из-под брюк, которые она закатала, но Витео снова обратился к убитым и сумел найти простые темные ботинки на теле мальчика. С него же снял кафтан, Мели сняла огромный плащ, его надел Витео, а Мели переобулась и облачилась в кафтан, который подходил ей по размеру явно лучше, чем одежда рослого мужчины. Витео пожалел, что не подумал и отдал ей такие большие вещи, но им нужно идти дальше, а здесь их могут обнаружить, ведь выход из парка совсем близко.

На улицах не зажгли фонари. Темнота играла им на руку и шагать было не так страшно. Празднично украшенный проспект завален кучами тел, в воздухе висел тяжелый запах крови, пороха и вони от тел. Тротуары и дороги такие же бурые. Мели ужасно хотелось взять Витео за руку, но они договорились идти просто рядом, чтобы не привлекать ничье внимание к ее персоне: просто два рабочих бредут домой в темноте. Она могла бы сойти за мальчишку. До дома Тео дошли молча и очень быстро. И там их ожидало новое разочарование: дом был разгромлен и пуст. Из хороших новостей – трупов нигде не было видно, как и крови.

Глава 3. Первые дни

– Кто здесь?! Выйти из дома! – разорвал тишину командный голос. Витео покорно вышел на крыльцо и встал в проеме, подняв руки. – Чертовы мародеры! Я пристрелю тебя на месте, проклятый! – Ругались снаружи. Витео молчал. – Почему молчишь, окаянный? Испугался? Пошел прочь из дома! Иначе арестую! – Мели сидела на полу в кухне за буфетом и молилась за Витео.

– Уважаемый, не стреляйте! Я есть хочу! – Наконец выдал Витео. – Смотрю дом раскрытый, я и вошел, хозяев нет, дай, думаю, поем! Нижайше прошу прощения!

– Тебе бы не по домам шариться, сынок, а пойти в армию, нам нужны крепкие молодцы!

– Я со смены шел, начальник… – промямлил парень, почесав затылок.

– Какой я тебе начальник?! – взревели в ответ, перебив, разошедшегося Витео. – Я старшина Бельм! Пойдешь ко мне служить, я тебя и напою, и накормлю, и на службу пристрою! Не будет больше твоего завода, пока не разберемся тут со всеми богатеями!

– Слушаюсь, старшина! – Отрапортовал Витео. – Позвольте только я позову своего брата, он со мной был.

– Валяй, сынок! Нам солдаты нужны. Как звать-то вас? – Смилостивился Бельм.

– Мы Смиты, я Джон, братишка мой Сэм. – Без запинки выдал Витео, и глазом не моргнув. – Сэмми, выходи! – Амели едва выбралась из своего укрытия и, кое-как переставляя от страха ноги, вышла к «брату».

– Братишки-то твой больно мал! Тебе сколько, сынок? – Обратился Бельм к трясущейся от ужаса Мели.

– Тринадцать. – Пискнула девушка.

– Испугался он больно, старшина! – Витео поспешил отвлечь на себя внимание Бельма.

– Совсем малец. – С сочувствием установил Бельм. – Пошли, салаги. – И развернулся, зашагав прочь от дома к центру города.

В лагере солдат было многолюдно, всюду горели костры несмотря на поздний час, пьяные голоса тут и там тянули унылые песни простонародья. Им кинули грязный полог и велели устроить себе палатку. Витео споро справился с задачей, правда палатка получилась крошечная. Амели вручили грязную металлическую кружку с горячим чаем, металлическую же миску с кашей и одну ложку – паек на ночь. Какой-то малый кинул на землю перед палаткой два грязных тонких одеяла. Каша была пресная, какая-то склизкая и холодная, но они быстро съели ее и запили сладким чаем.