Ночь темна

Ночь темна
Я.В.А.

В семье случается самый страшный скандал: близкие люди будто оглохли и не слышат друг друга. Старые враги не дремлют и целятся в самые уязвимые места.Четвертая книга саги "Грани".

Я.В.А.

Ночь темна

Глава 46. Разгром

Все нужные ей вещицы легко уместились в сумочку: компас Диего и небольшой дневник с ее личными пометками, который она вела уже несколько лет. Забрала она его вовсе не из-за ценных заключений, а ради крохотного рисунка Никки, четверостишия Анны и Филлип вписал туда какой-то каламбур. Это было очень давно, а вот едва ли не в прошлом месяце Марини, увидев эти каракули, внес свою лепту, изобразив какую-то жутко кривую мордочку и обозвав ее котенком. Лидия хохотала над ним весь день, а Генри сопел от обиды. Вот и сейчас рыжая улыбнулась.

Она позвала Смита на разговор и объявила, что покидает компанию. Старик выглядел обескураженным, начал расспрашивать о том, что случилось и связано ли это с покушениями. Лидия молча подошла к своему учителю и крепко обняла. Прошептала слова благодарности и попросила поберечь себя и компанию. Смит едва не плакал, но сдерживался.

Домой вернулись еще до полудня вдвоем. Он обнял ее в экипаже, прежде чем выйти. Оба волновались, но решили, что покончат со всем сегодня. Мысль о завтрашнем дне приободряла. Что бы ни произошло сегодня, а уже утром они будут свободны.

Семья уже разъехалась кто куда, но Джек с дядюшками еще был дома, как и бабушка с Изабель. Всех собрали в гостиной. Когда Лео объявил, что они с Лидией уедут сегодня, повисло молчание. Все непонимающе смотрели на синеглазого, ожидая дальнейших объяснений, но у него язык не поворачивался сказать все, что планировал.

– Лео, ты уверен, что так будет безопаснее? Думаешь Гильдия вас не найдет? А как же поездка ко двору? – Оживилась Изабелла, нервно теребя концы шали. Лидия покачала головой.

– Мы уедем не от Гильдии… – Прошелестела будто тень. Джек склонил голову вправо, внимательно глядя на племянницу. Глаза его все больше округлялись с каждым мгновением, что он смотрел на нее.

– Что это значит, милая? – тихо спросила Белль, бледнея. Затем посмотрела на Роджера. Он медленно кивнул ей, подтверждая ту догадку, что ужасом отражалась на ее лице. Женщина прикрыла рот ладонью, из глаз побежали слезы, она мотала головой. Весь ее немой ужас заставил сердце Лидии сжаться. Бабушка. Каршала схватила со столика вазу и швырнула ее в Лео. Попала прямо в лоб. Лео не отклонился. Джек подскочил к нему и схватив за плечо потащил в библиотеку. Лидия пошла было за ними следом, но в ее руку вцепилась Каршала.

Из библиотеки доносились жуткие крики Джека, отдельные ругательства, грохот, но совершенно не слышно было голоса Лео. Рыжая напряженно вслушивалась в шум, пытаясь понять, насколько все плохо. А на нее саму кричала бабушка, Изабелль так и стояла, зажав рот и плача.

Бабушка требовала запереть ее до приезда Тео, а Роджера по меньшей мере выгнать. Неожиданно она схватилась за сердце. Морщинистое лицо посерело. Лидия с тетей бросились к падающей Каршале, едва успели подхватить ее. Из библиотеки на шум выскочил Роджер, за ним Джек.

До самого вечера обхаживали бабушку. Она потеряла сознание и все никак не могла прийти в себя. Съездили за Филом, он примчался буквально в течение часа. Лидии велели идти к себе. Роджер с Джеком засели в кабинете отца.

Рыжая долго плакала. Она задыхалась от чувства вины. Каршала уже слишком стара для таких переживаний. А ведь речь идет о Роджере, которого бабушка ненавидит всю жизнь. Им стоило подумать об этом, прежде чем вот так объявлять всем о своем решении уехать. Бабушку стоило поберечь.

Джек метался по кабинету между столом и дверью, ему до дрожи хотелось прибить брата. Буйствовать не позволяло лишь беспокойство за Каршалу, ей нужен покой, а не драки в соседней комнате.

– Как ты посмел? О чем ты думаешь? – Рычал Джек, пытаясь приглушить интонации, но ярость брала свое и он рычал. Роджер спокойно смотрел на него, совершенно не стыдясь. От этого желание ему врезать только усиливалось. – Да как ты посмел? Она годится тебе в дочери! – Брат подошел совсем близко. Лео решил уже, что не будет ему сопротивляться, что бы он ни решил сделать. Хочет убить, пусть убивает, но только смерть помешает ему забрать Лидию. – Не смей молчать! Объясни мне, черт подери!

– Я люблю ее. – Джек вскинул руки к потолку, а потом обхватил голову руками, едва не плача.

– Ты сошел с ума? Ты понимаешь, кто она? Ты видишь в ней только Лилит, помешанный ты идиот! – Роджер смотрел на него с печальной полуулыбкой.

– Джек, я знаю, кто она, и я не сошел с ума. Наверное только я и вижу в ней не Лилит, а ее саму. – Джек ухватил его за ворот рубашки и потряс. Всегда спокойный брат выглядел сейчас взбешенным: ноздри трепетали, а глаза налились кровью, на покрасневшей шее вздулись жилы. Роджер приготовился уже к удару, но брат сдержался.

– Ты должен уехать. – Синеглазый кивнул. – Один. – Как отрезал Джек.

– Я заберу ее с собой, и никто из вас мне не помешает. И хватит твердить, что она годится мне в дочери.

– А может лучше задумаешься о своем поведении? – Значительно громко вопросили в ответ. – Я поговорю с ней, и если она не захочет уезжать, ты оставишь ее в покое! Черт возьми! – Выругался на прощание брат, резко прикрыв за собой дверь.

Лидия сидела на полу у кровати, уткнувшись носом в колени. Лицо закрыла руками и тихо всхлипывала. Джек подбежал к ней и сел рядом, обнял. Погладил по голове.

– Джек, если она умрет, это будет целиком моя вина… – Мужчина вздохнул.

– Милая, она уже слишком стара для такого. Нет, не ты ее убиваешь, а старость. – Она покачала головой и обернулась к нему.

– Ты не простишь меня? – Спросила совсем по-детски. Отец провел большим пальцем по ее лицу. Красная помада размазалась по лицу, и без того покрасневшему пятнами от слез. Достал платок из кармана и начал неспеша стирать слезы вперемешку с краской.

– Лили, ты моя дочь, я не злюсь на тебя, я боюсь. Пойми он всегда был сумасшедшим, и то, что происходит сейчас тоже безумие. – С девочкой он говорил совсем иначе, действительно не сердясь на нее.

– Тебе сложно это принять, но по большей части это моя вина, папа. – Джек вздрогнул от этого обращения, так тихо она сказала это.

– Я сразу заметил что-то неладное, но наивно полагался на его здравы смысл, Лили. Жизнь ничему не научила меня. – Он все так же меланхолично тер ее щеки, внимательно глядя на такую взрослую дочь. – Он видит в тебе лишь Лилит. Солнышко, послушай меня и пойми это. Такие люди, как он, они не…

– Джек, я знаю, что он во мне видит. И я вижу в нем совсем не то, что можно подумать, зная, как они с Тео похожи. – Джек покачал головой. Провел рукой по ее волосам, убирая пряди с глаз.

– Ты влюблена в него. – Кивнула не задумавшись ни на миг. Девчонка. – Я не отдам тебя ему. Не позволю. Ты можешь ненавидеть меня, Лили, но ни за что не допущу. – Она отвернулась и уткнулась носом в колени.

– Джек, никто в мире меня не остановит. И тебе это не под силу. Ты можешь избить меня или запереть, или увезти, можешь дождаться Тео, но ничто меня не остановит. Даже если я сейчас умру, смерти это тоже будет не под силу.

– Лидия, что ты говоришь? – он отклонился от нее, перепуганный.

– Джек, ни богу, ни дьяволу, ни смерти меня не остановить. – Одержимость. Эта черта характера всегда пугала его больше всего в Роджере, и сейчас он с ужасом обнаружил то же в дочери.

Их разговор ничем не закончился. Братья по очереди говорили с Лео в библиотеке, да и к Лидии выстроилась мрачная очередь. Один Марини сидел в столовой и рассматривал свои руки в полной прострации. Джек уселся на соседний стул.

– Я увез ее позавчера отсюда, чтобы не допустить этого… – Едва слышно признался кучерявый. Джек удивленно уставился на парня. – Я просил ее образумиться, но это было похоже на сильнейшее опьянение. Я думал ей достаточно будет протрезветь и все будет хорошо. – Отчего-то ему было жалко Марини, таким расстроенным он выглядел. И виноватым.

– Все мы ошибались, мальчик… – Положил руку ему на плечо. Подумать только, он переживает за детей Пуэри! Понял и невесело хохотнул. Марини удивленно обернулся к смеющемуся. – Хороший ты парень, Генри. Жаль, что глаза черные, как у отца. – Все же улыбаясь признался мужчина.

– Джек, я прошу у вас руки Николь. – Улыбка медленно угасла сначала во взгляде, а потом и на губах. Генриха повеселила эта перемена.

– Никогда. – Спешно ответил дядюшка, помрачнев.

– Клянусь, я буду заботиться о ней. Я люблю ее.

– На сегодня мне хватило признаний в любви, парень. – Джек быстро разозлился, но его гнев Марини не пугал.

– Мы можем поговорить об этом завтра? – То был торговец, упорный и целеустремленный. Джек смерил парня оценивающим взглядом и ничего не ответил.

Марини приободрился. Начало положено. И прошло все не так плохо, как он ожидал. По его мнению Джек должен был выставить его со скандалом из дома, но он всего лишь сказал «никогда». А что такое это «никогда»? Он работал и с меньшим.

Глубокой ночью Каршала пришла в себя. Потребовала увидеть Лидию, но Изабелла отговорила мать, упросив дождаться хотя бы утра.

Лидии не спалось. Выходить она опасалась из страха найти стражу у своих дверей. Постучали. Филлип. Брат молча обнял ее. Ни одного упрека.

– Лидия, бабушке осталось совсем недолго. Ты не должна больше ее огорчать. – Казалось небо рухнуло ей на плечи. Колени подкосились, брат придержал ее под локоть. – Это началось не сегодня, милая, но ты должна знать. – Она в ужасе зажала рот рукой, чтобы не закричать от боли.

– Она стара и хорошо держится при своей болезни. – попытался ободрить сестру, но она выглядела оглушенной.

– Почему она не сказала? – Прошептала едва слышно. Филлип приобнял ее за плечи.