Бормотуха. Сатира и юмор

Бормотуха. Сборник рассказов
Вячеслав Викторович Марченков

Смешнее того, что мы видим и с чем сталкиваемся ежедневно, не найти! Так посмеёмся над этим вместе!

Ухажёр

Предисловие

Самая лучшая, свободная, разгульная и бесшабашная пора нашей жизни, на мой взгляд, это юность. Когда человек стремится к взрослой, самостоятельной жизни совершая массу безрассудных ошибок. Торопит время и события, не задумываясь о том, что его не вернуть. Что оно летит так быстро, словно пуля, выпущенная из ружья. И мы не в силах, ни замедлить его полёт, не остановить. Нам остаются лишь приятные воспоминания о былых годах. Порой, нелепые и смешные. Но именно они, почему-то, чаще всего всплывают в нашей памяти!

Первая глава

Гороховый суп

Всё утро Семён впопыхах мотался от ванной комнаты до зеркала, висящего на стене в прихожей. То и дело, осматривая себя с головы до ног. То постригал ногти, то брился, то мылся, после чего принимался вновь за первое. Глядя на его суматоху мать в сердцах плюнула, громко выругавшись;

– Как девка крутишься у зеркала. Противно глядеть!

После чего, схватив мусорное ведро, выскочила во двор. Оставив сына в гордом одиночестве приводить себя в надлежащий вид. Но разве понять старой матушке молодого отпрыска, когда ему только что стукнуло не много, ни мало, а двадцать два года. Было отчего, так суетиться этим летним солнечным утром. Девушка, с которой он встречался почти месяц, пригласила его в гости. И не куда-нибудь, а к себе домой. Да и жила она не близко. Тридцать километров отделяли её посёлок городского типа, от районного центра, где проживал юноша. Этот посёлок он навещал часто, потому как там, учился в сельскохозяйственном институте его лучший друг, Димон. В один из приездов к товарищу, парень и познакомился с красавицей Ритой. За короткое время до автобуса, идущего в направлении института, надо было успеть многое. И Семён торопился, как мог. Наконец все приготовления остались позади. Он, ещё раз, подошёл к зеркалу тщательно осмотрев себя и оставшись доволен увиденным схватил с комода серый пиджак, крикнул на прощание пустой квартире;

– Адью!

И тут же исчез за входной дверью.

Не прошло и двух часов как Семён, изрядно помятый, с трудом вылез из душного, наполненного людьми, словно селёдкой в бочке, ЛиАЗа. Охнув от усталости, он посмотрел на противоположную сторону трассы и увидел там расплывшегося в улыбке до ушей лучшего друга. Тот, кивая обеими руками, подзывал его к себе. Юноша, поправив костюм и отряхнув брюки, ещё раз осмотрелся по сторонам и коротким рывком перебежал дорогу.

– Как доехал?

Поинтересовался Димон, не стирая с лица улыбки.

– Как в шахте побывал!

Ответил приятель без настроения.

– А я так отрываюсь каждый понедельник! Ладно! Здорово, ухажёр! Щас похаваем и всё будет пучком!

Обнадёжил друга Димон, протягивая наконец-то руку для пожатия.

– Тебе к Ритке во сколько?

– В девять у озера!

Просто ответил Семён. После чего, друзья всё-таки поздоровались, и не спеша направились к видневшемуся вдали девяти этажному дому, где находилось студенческое общежитие сельскохозяйственного института. Погода стояла замечательная. Лёгкий, летний ветерок в тени берёзовой аллее, по которой, непринуждённо беседуя, шли товарищи, веял благодатной прохладой. И обходя круглое озеро с аккуратными скамейками по берегам, на коих мирно разговаривали несколько стареньких бабулек, Димон, вздохнув, с сожалением в голосе, проговорил;

– Щас бы окунуться, да дел много! Ладно! Завтра сдам последний зачёт, тогда и погуляем! А пока, вперёд, труба зовёт!

– А, гусей сколько на нём?

Поглядывая на озеро, сделал замечание Семён. На что друг деловито отозвался;

– Загадили всю прибрежную траву. И умные, гады. В яблоневый сад, что находится за озерцом, не ходят. Боятся! Там охрана, ого-го, с ними не церемонится. Сразу под нож пускают. А здесь можно, видите ли! Ну, погодите! Мы бы давно экологию навели здесь. Разделались с ними. Да сторожа у них, не смотря на возраст, довольно бойкие.

– Это вот эти бабуси?

Недоверчиво спросил товарищ

– Да!

На полном серьёзе ответил друг.

– А как разделались бы?

Не унимаясь, пытал его приятель. Но Димон, отмахнувшись, вымолвил;

– Потом объясню! А пока, смотри сюда!

Он указал на вход общежития, коего уже достигли товарищи.

– Видишь козырёк над входом?

– Да!

Не понимая, к чему клонит друг, промолвил Сеня. А тот, тем временем, продолжал;

– Мало ли что, вдруг ночью один останешься. Так вот, за подъездом есть пожарная лестница, по ней забираешься на козырёк и вон то, серое окошко, оно всегда летом открыто, это моё. Залезешь в него, выберешь любую кровать, и спокойно отдыхай. Пацаны уже сдали сессию, дома кувыркаются, так что все койки свободны. Понял меня?

– Ага!

Кивнув головой, подтвердил приятель.

– Это хорошо! У нас вахтёрша строгая, только до десяти вечера пускает незнакомых в общагу. Так что помни об этом!

Важно повторил напутствие Димон, заходя в просторный, прохладный холл девятиэтажного дома, где за обычным школьным столом, в очках, надвинутых на круглый, словно картошка нос, сидела пожилая женщина. Она строгим взглядом окинула вошедших парней и недовольно буркнула;

– А это, кто ещё?

– Это мой друг, тёть Нюр! До вечера у меня побудет!

Соврал Димон, проходя мимо. Женщина промолчала, и товарищи спокойно поднялись на второй этаж. В комнату, над козырьком общежития, где проживал приятель Семёна. Дима, по-хозяйски, швырнул олимпийку на одну из кроватей и, открыв крышку кастрюли, стоявшей на журнальном столике в середине комнаты, задорно пригласил товарища к обеду, указывая на стул;

– Садись, ухажёр! Перед любовной встречей, надо хорошо подкрепиться. Я утром сварганил гороховый суп. Пальчики откусишь!

Семён, у которого с утра во рту не было маковой росинки, с удовольствием подсел к столу и лишь друг подал ему наполненную тарелку с супом, принялся жадно поглощать изысканное угощение, которое ему показалось слегка кисловатым. Однако особо выбирать было не из чего. И через некоторое время, под напором проголодавшихся товарищей, кастрюля с гороховым супом быстро опустела. Довольные обедом, друзья, завалились, не раздеваясь, на кровати и перекинувшись незначительными фразами, быстро отошли ко сну.

Наступил вечер. Димон ушёл к однокурсникам, задолжавшим, как и он, зачёты, готовиться к предстоящей встрече с преподавателями, а Семён, почистив зубы в общественном умывальнике, направился к поселковому озеру, где должна была состояться долгожданная встреча с избранной им пассией. Вначале всё шло по намеченному им плану. Встреча произошла ровно в девять. Девушка очень обрадовалась приезду Семёна, и долго рассказывая ему о Сельскохозяйственном институте, у входа в который молодые люди удобно расположились на одной из многочисленных скамеек. Но за тем, юноша почувствовал странные позывы, отдававшиеся бурлением в его молодом желудке. Семён, дабы сгладить эту неловкость, тут же предложил Рите прогуляться и, отставая от девушки по различным причинам, вызывающе громко кашлял, заглушая, таким образом, выбросы непотребного газа. Однако гороховый суп не сдавался, с каждым шагом увеличивая нагрузку на молодой организм. И когда стемнело, и девушка, наконец-то решилась пригласить юношу в гости, Семён ухватился за это предложение, как за спасительный круг цепляется утопающий. Из последних сил, сдерживая в себе соблазн собственного желудка, разрядится в тихий, летний вечер оглушающим салютом, парень кое-как добрался до двери своей спасительницы. И когда та, открыла входную дверь в квартиру, к слову сказать, находившуюся на третьем этаже панельного дома, Семён осторожно поинтересовался расположением комнат. Рита, совершенно не догадываясь, о намерениях парня, обыденно вымолвила;

– Располагайся как дома!

Сама, шмыгнув, тем временем, в ванную комнату, где к великому сожалению кавалера находился одновременно и туалет. Тогда, он, не долго думая, бойко заскочил в комнату и прикрыв за собой наспех дверь, с таким оглушительным залпом, выпустил всю накопившуюся в животе гадость, что на окнах от взрывной волны, прокатившейся эхом по тёмной комнате, закачались белые шторы. Семён, натужившись, ещё несколько раз повторил выхлоп, и, с облегчением выдохнув, умиротворённо подумал;