Лекарство от счастья

Лекарство от счастья
Вячеслав Владимирович Шалыгин

Вячеслав Шалыгин

Лекарство от счастья

Глава 1

Повсюду были только пыль, мусор и плесень. Сквозь трещины в асфальте прорастала трава, а неухоженные скверы и парки заполонил бурьян. Недостроенные дома походили на осенние деревья: такие же жалкие и беспомощные. Их пустые окна и серые стены пугали своей потусторонней отчужденностью. Брошенные новостройки выглядели неуместно рядом с яркими даже без ежегодной плановой покраски разноцветными домиками Первопроходцев или выложенными мозаичной плиткой небоскребами индустриального века. Впрочем, покинутые дома выглядят одинаково скверно независимо от времени постройки и степени готовности. Так же, как и разбитые окна павильонов или забранные решетками витрины давно закрытых магазинов, пустых кафе и ресторанов. В городе не осталось и десятой части населения. Правда, это наверху. На подземном уровне города жителей притаилось побольше. Примерно половина. В основном те, кто уже не умел мечтать и фантазировать. Те, кто считал свою жизнь состоявшейся, несмотря на нищету, голод, болезни, а также ежегодные землетрясения и наводнения, частенько затоплявшие городские катакомбы под самый потолок. Но жители подземелья были отбросами, никчемными остатками некогда процветавшего общества, и в расчет их можно было не брать. Разве что как потенциальный источник эпидемий, одну из экологических проблем наряду с массированными воздушными налетами ядовитых городских ос-падальщиц, периодическими нашествиями крупных и особо зловредных крыс, а также набегами полчищ оголодавших тараканов…

Совковский покинул последний охраняемый терминал аэропорта через длинный запасной коридор. По бетонной трубе секретного перехода носился кондиционированный ветерок с запахом лаванды. После жары и городской вони оказаться здесь было приятно.

Аэропорт, три года назад ставший заодно и космопортом, опустел окончательно. Самолеты над Планетой перестали летать еще прошлой осенью из-за отсутствия пассажиров. Космические челноки, ежедневно доставляемые мощными тягачами из сборочных цехов десяти гигантских космостроительных заводов компании промышленника Ф. Пустотелова, постепенно вывезли с Планеты всех желающих, все необходимое оборудование, продовольствие, а также детали и сборочные конструкции для лайнеров. И тоже перестали летать. Поскольку были включены в списки дополнительного оборудования построенных на орбите гигантских кораблей и отправились вместе с ними к звездам.

Почти четыре сотни грузопассажирских космических монстров, в спешке кое-как смонтированных, оборудованных и загруженных припасами, стартовали с орбитальных верфей навстречу новому, сверкающему миллиардами звезд и нафаршированному триллионами планет пространству за гипербарьером.

Совковский провожал последнюю партию отправившихся на поиски удачи колонистов. Они только что отбыли вечерним космическим челноком на готовящийся к прыжку через гипербарьер пассажирский лайнер «Колонист-390». Последний ковчег, финальный штрих массового исхода с Планеты.

– Поздравляю, – у входа в потайной тоннель Совковского поджидала Светлана, его помощница.

– С чем? – специальный агент поднял на нее удивленный взгляд.

– Щеткин улетел, значит, пока новый президент Планеты не назначит другого – вы директор ПСБ, – пояснила Света. – А он, мне кажется, кроме Щеткина доверяет только вам.

– А-а, ну да, – новый исполняющий обязанности директора Планетарной Службы Безопасности выглядел озадаченным. Словно раньше и не задумывался над такой приятной, но ответственной перспективой. – Новый президент… Федор Иванович… В свое время вы тоже с ним работали… над проектом «Криптон»?

– Да, но к вам он относится, по-моему, лучше, – Светлана вздохнула. – Я свой шанс тогда упустила.

– А я, спасая Пустотелова, получил тяжелое ранение, – на секунду предался воспоминаниям Совковский. – Если бы не Щеткин…

– Да, он рассказывал, – Света взяла нового директора под руку. – Но теперь здесь только мы, и у нас всего один начальник – президент Пустотелов. Ни экс-президента Хорошеева, ни Щеткина.

Директор ПСБ Щеткин действительно был вынужден улететь вместе с бывшим президентом Планеты, а ныне руководителем межзвездной экспедиции Хорошеевым и прочими гражданами. Исход людей с Планеты был настолько массовым, что без правильной организации и руководства мог начаться самый натуральный бардак. Основная нагрузка легла, конечно, на флот и его командующего адмирала Трубу, но флотские офицеры были слабо подготовлены по части руководства и «внутренней оргработы» среди пассажиров-колонистов. Руководством занялся Хорошеев, а Щеткину пришлось возглавить «выездной отдел» ПСБ.

Совковский вздохнул. Ему было завидно. Улететь к звездам, туда, где, судя по новейшим разведданным, ожидает освоения неисчислимое количество пригодных для жизни миров, да не просто пригодных, а настоящих райских уголков… Это была мечта любого вменяемого человека на Планете. Потому, собственно, они все и улетели, оставив на родине только нищих, сумасшедших, калек и бродяг. Да еще ограниченный контингент технического персонала и сил поддержания правопорядка: всех проштрафившихся или вовремя не дослужившихся до приличных званий. Например, таких, как Совковский – еще вчера рядовой агент, правда, в личной команде Щеткина, а сегодня полновластный директор, но снова с оговоркой. Директор Службы, от которой осталось десять процентов личного состава и которая теперь будет выполнять ту же функцию, что и патрульные полисмены. Или другой пример – Света. Тоже агент из личной команды директора, но чересчур уж «лично неприступная». Даже для Щеткина. А раз так, для освоения райских миров меж далеких звезд морально не пригодная… Ну, и так далее. Кто-то имел в персональном деле неснятый выговор, кто-то слишком откровенно подмигнул жене начальника. В психологическом плане чувствовать себя «худшим по профессии» было тяжело, но никто из оставшихся агентов или полисменов на самом деле таковым не являлся. Проходимцы и прохиндеи как раз улетели. Остались либо тугодумы, либо слишком совестливые.

Но все же было утешение и для несправедливо наказанных штрафников и сверх меры честных служак. Весь этот поход к звездам был слишком поспешным и с точки зрения разумного человека выглядел чистейшей авантюрой. Кое-кто, например Совковский, был даже полностью уверен, что это авантюра. Ведь финансировала «звездную лихорадку» компания «Космос плюс». А этой фирмой руководил известнейший аферист Федор Пустотелов. Какие он заработал на «исходе» деньги, наверное, не смог бы подсчитать ни один налоговый инспектор. Даже все министерство по налогам и сборам. Которое, впрочем, улетело в полном составе еще на «Колонисте-115». Но кроме сомнительного «продюсерства» проекта существовали и другие нюансы. К примеру, неточность и какая-то обобщенность данных разведки. «Там, за гипербарьером, миллиарды звезд. Плотное шаровое скопление светил спектрального класса G2. А вокруг каждой звезды вращается по три-пять шариков, как две капли воды похожих на Планету в свои лучшие времена – чистых, приятных для жизни и богатых природными ресурсами…» Поверить в такую историю могли только люди, попавшие под тяжелейший пресс массовой истерии. Которую умело раздули все те же дельцы от компании Пустотелова. Истосковавшимся по дальнему космосу людям хватило намека, тощенькой, завалященькой надежды. Как-то сама собой появилась версия о том, что, возможно, одна из систем звездного скопления и есть Солнечная, а значит, там расположена потерянная Земля! И пошло-поехало…

Все, даже самые последние полудурки, прекрасно понимали, что это глупость, что звездное скопление абсолютно не походит на земной рукав Галактики, но эмоций после двухвекового заточения человечества на Планете было больше чем надо, и голоса разума никто не услышал. А Федор Пустотелов, ориентируясь на раздутый им же «спрос», мгновенно организовал «предложение»: несколько сотен грузовых и пассажирских челноков начали курсировать между Планетой и верфями, где космостроительные компании того же Федора принялись выпекать, словно плюшки, грузопассажирские лайнеры. Без всякого предварительного заказа и маркетинга. Пустотелов точно знал, что реализует всю продукцию верфей. До последнего «ковчега». Даже несмотря на то, что в целях ускорения процесса кораблестроители делали космолеты некомфортабельными, как доисторические автомобили, и устанавливали на них не сверхмощные двигатели Мерсье, а простые разгонно-тормозные РТ-5. На отношение людей к идее колонизации обетованных земель и на массовость исхода это не влияло. Бум только усиливался.

А когда количество стартовавших с орбиты кораблей перевалило за три сотни, поветрие переросло в психоз. Народ начал переживать, что останется без заветного билетика в рай. Перед кассами «Космос плюс» выстраивались километровые очереди, и полиции приходилось прикладывать неимоверные усилия, чтобы обеспечить правопорядок в местах настолько массового скопления граждан и гражданок.

И что примечательно, сам Федор Иванович Пустотелов, организатор и вдохновитель колонизации неведомых земель, никуда не улетел. Даже наоборот. Дождавшись, когда к звездам стартуют все, кто мог изобличить его как авантюриста и скользкого дельца, он выдвинул свою кандидатуру на высший государственный пост. Подкупить оставшийся электорат не составило абсолютно никакого труда, и в результате у Планеты появился новый президент.

Возможно, Света была права и Совковскому при новой власти светило стать директором ПСБ, но пока президент хранил «кадровое молчание». Скорее всего ждал, когда в бесконечное пространство отправится последняя команда отчаянных космонавтов.

И вот все закончилось. Улетел последний челнок, а в полночь с орбиты собирался стартовать последний лайнер. Звездная лихорадка увлекла в неведомые дали почти пятьдесят миллионов человек. Большую часть взрослого населения Планеты. Причем населения трудоспособного и, что важнее, трудолюбивого. Из оставшихся на Планете нормальных граждан этим качеством обладало вряд ли больше половины.

Ненормальных в расчет можно было не брать, но, к сожалению, только в плане трудолюбия. В делах, не относящихся к созданию материальных благ, социальное дно проявляло исключительную изобретательность и неутомимость. Полиции и ПСБ предстояли не самые веселые деньки. Кроме относительно безвредных изгоев, в полет к звездам не пожелали отправляться еще и многие члены преступного сообщества, а также истеричные экстремисты-социалисты и болтуны из свежесостряпанной Партии Патриотов Планеты. И это создавало реальную проблему. В ситуации слабости властей эти люди могли пробиться на главные роли в общественной жизни Планеты и даже поменять под себя законы и порядки. Полиция – урезанная впятеро – уже не справлялась с уличными бандами, а карликовое ПСБ сбивалось с ног в погоне за боевиками и ура-патриотами.

В общем, что и говорить, наследство Совковскому досталось не очень. Дрянное наследство ему досталось. Проблемное.

– Президентские гвардейцы оцепили центр столицы, – негромко докладывала Светлана, прогуливаясь под ручку с новым директором по парковке перед терминалом. – Там патриотов нет. Но все районы правобережья под контролем ППП. А на левом берегу роятся социалисты. Было уже два взрыва.

– А? – Совковский очнулся. – Ты что-то говорила? Извини, я задумался.

– Дело идет к перевороту, – резюмировала Света. – На этот раз Пустотелов перехитрил самого себя. Он заработал на звездной лихорадке почти все деньги мира, но куда он будет их вкладывать? Экономика рухнула. Рабочих рук не хватает, приличного специалиста не нанять даже за миллион в месяц, поскольку все приличные и даже неприличные специалисты улетели. Предприятия стоят, товары дешевеют, а топливо и продукты дорожают. Без климатического контроля портится погода и снижаются урожаи. Если так пойдет и дальше, через полгода Федора скинут и назначат на его место какого-нибудь патриота.

– Если так пойдет, это случится раньше, – исправил Совковский. – А что мы тут топчемся? Где машина? Патриоты перехватили?

– Нет, – Света очаровательно улыбнулась. – Просто ждем приказа. Ведь теперь вы у нас босс, вам и решать.

– Даже насчет машины? – удивился директор. – Поручаю это вам.

– Вы никуда не поедете, господин директор ПСБ!

Было абсолютно непонятно, откуда вывернули сразу десять или двенадцать незнакомцев. Никаких укрытий поблизости вроде бы не было.

– Почему? – Совковский среагировал мгновенно. Сказывалась оперативная закалка. Он прикрыл плечом Светлану и прицелился в неизвестных сразу из двух стволов. – Как вы проникли на территорию закрытого объекта?

– Объект открыт, – один из незнакомцев пожал плечами. – Охрана с него снята, ведь больше здесь нечего охранять… Да вы расслабьтесь, Совковский. Мы же знаем, что директор вы случайный, так сказать, по наследству. Против вас мы ничего не имеем. Просто подпишите рапорт об отставке – и свободны.

– Вы патриоты?

– Да, мы руководители Партии, – главный среди незнакомцев кивнул влево. – Это наш секретарь, а там глава судебной комиссии. А я, разрешите представиться, председатель исполнительного комитета. Раздражаев Михаил Михалыч. Мы мирная делегация. Оружия у нас нет…

– Света, где машина? – не спуская взгляда с патриотов, спросил Совковский.

– Постойте! – возмутился Раздражаев. – Мы не закончили!

– А оружие у вас есть? – мило наморщив носик, спросила Светлана.

– Я же сказал, что нет! В новом мире добра и справедливости оружие не будет иметь решающего значения! Партия Патриотов Планеты установит новый порядок!

– А может, вас расстрелять? – спросила Света, игнорируя его пламенную речь.

– Э-э… то есть? – опешил патриот. – Как это?

– Вот так, – девушка вышла из-за спины Совковского и прицелилась в Раздражаева из своего пистолета. – Как это обычно делалось, пока не установился новый порядок.

– Не надо, – патриот побледнел.

– Тогда… – Светлана изящно взмахнула рукой, подзывая лимузин.

Но в следующую секунду послышался не шелест шин, а оглушительный грохот. У Совковского даже мелькнула мысль, что презирающий стрелковое оружие Новый Порядок делает исключение для взрывчатки. Директор невольно присел и быстро оглянулся. Все здания и сооружения вокруг были в целости и сохранности. Ничто не взорвалось и не рухнуло. Но грохот продолжался, и низкочастотная вибрация ощутимо отдавалась во всем теле.

– Что-о-о про-о-исхо-о-дит? – продребезжал он, обращаясь к бледной от страха Свете.

Она, видимо, не в силах стоять на высоких тонких каблуках, разулась и указала туфелькой в зенит. Совковский запрокинул голову к небу и обомлел. С небес на крошечный пятачок космодрома спускалась божья кара. Гигантская малиновая пуговица с четырьмя дырками-факелами посадочных двигателей.