Берсерк

– А где мой сосед Гвоздь?

– Не знаю.

Миха по-новому оглядел камеру. «Сортир, койка, – мысленно перечислял он. – Стеллаж… ничего нет! Хотя…»

Кемпл подошел к туалету. Предательски забилось сердце, но он, к собственному удивлению, быстро успокоился, решив довести начатое до конца, поскольку новый сосед выглядел сильнее него, а что могло произойти ночью, лучше было не думать. Крышка бачка оказалась довольно массивной. Шнур куда-то вышел, время еще оставалось, и Миха исхитрился вывернуть держатели и отсоединить крышку.

Шнур вернулся перед самым закрытием дверей, Кемпл встал, якобы закончив свои дела, а когда сокамерник повернулся спиной, схватил крышку и обрушил ее тому на голову. Голова Шнура оказалось достаточно крепкой и он, повернувшись и еще не до конца сфокусировав взгляд, спросил:

– Ты чего?

– Не будешь лыбиться, ур-род!

Миха снова замахнулся, Шнур пытался защититься, но не смог. Массивная крышка отбила в сторону руку, сокамерник вскрикнул, но долго кричать не смог.

– Ненавижу…

Миха все махал и махал крышкой от толчка, обрушивая удары уже на неподвижное тело. Остановил его звук сирены, и только тогда он посмотрел на дело своих рук. Шнур плавал в луже собственной крови и, возможно, был мертв. Кемпл оторвал взгляд от Шнура и прислушался к радио. Говорил начальник тюрьмы:

– … все желающие могут собраться в спортивном зале. Остальным лучше не выходить и остаться на своих местах.

Миха выругался. Основное сообщение он пропустил, но оставаться здесь тоже не собирался. «Что я натворил?! – в ужасе подумал Кемпл. – Теперь мне вообще пожизненное светит!»

Народу в зале собралось немереное количество. По разговорам становилось понятно, что далеко не всех заинтересовало неизвестное предложение, но никто не отказывался от столь редкого бесплатного развлечения.

Миха слышал обрывки фраз, но так и не смог разобраться, о чем идет речь.

– Я слышал, что в других тюрьмах такое предлагали, – говорил один заключенный за спиной Михи. – Но здесь еще не случалось.

– Ты прав, я тут уже пять лет и ни о чем подобном не слышал, – вторил другой. – И если все правда, то я не соглашусь. Мне всего два года сидеть…

Анализировать полученную информацию не получалось, мысли сами возвращали Кемпла в камеру, он уже был абсолютно уверен, что убил Шнура. «Теперь мне никогда отсюда не выбраться, – подумал Миха. – Никогда…»

В зале стихло. На импровизированный помост вышел человек в зеленой военной форме; сидела она на нем как влитая, не хватало только усиков и сигаретки. Он всех оглядел слегка презрительным взглядом, подул в микрофон и сказал:

– Меня зовут майор Давыдов, вооруженные силы Федерации Северных Государств. Я представляю сухопутные силы…

– Что вы тут забыли, майор?! – крикнул кто-то из зала.

– Заткнись, мразь. Нашей родине требуются солдаты, и для вас у меня хорошее предложение.

– Стать пушечным мясом?! – выкрикнули из другого конца.

– Так, уроды, все заткнулись. Кому неинтересно, могут валить обратно в камеры. Еще один выкрик с места, и карцер на десять суток вам обеспечен, – вступился за майора один из заместителей директора.

– Спасибо, – кивнул ему военный. – Итак, согласно закону, любой из вас может отбыть срок в рядах вооруженных сил. Естественно, в особых частях. Вы будете получать зарплату и, что самое для вас приятное, оставшийся срок уменьшается наполовину. То есть если кому-то из вас, к примеру, сидеть десять лет, то срок службы составит пять лет, и по окончании срока службы, если вы не захотите остаться, вы свободны как ветер. Те, кто осужден на сроки более двадцати лет или даже пожизненно, служат ровно десять лет, без права поселения на федеральных планетах. Возможно и досрочное окончание службы при…

– Ладно, хорош расфуфыривать, – снова прозвучал выкрик из зала. – Плюсы всем хорошо известны, ты лучше расскажи о минусах!

Майор движением руки остановил дернувшихся было охранников.

– Говорить особо не о чем. Вас могут убить, ведь служить предстоит в действующих войсках против сепаратистов. Особо не позеваешь.

– А в чем заключается основная служба?

– В основном это охрана промышленных объектов, зачистка близлежащих территорий и очень редко – фронтовые операции. Сепаратисты не любят воевать лоб в лоб.

Посыпались новые вопросы, но Миха их уже не слушал, он думал о своем: «Пять лет, всего пять лет против десяти! Главное, чтобы мне не припаяли последнее убийство, иначе в любом случае придется служить десятку».

– Итак, кто принял решение, прямо сейчас могут пройти в двери за моей спиной. Времени на раздумья нет, в следующий раз набор будет производиться через полгода. Так что решайте в темпе, транспортный корабль отходит через двадцать минут.

Зал зашумел, кто-то с кем-то спорил, и несмело люди потянулись в указанную майором дверь. Миха Кемпл долго не размышлял: он решительно встал и влился в тоненький человеческий ручей. Вид появившихся в центральном проходе охранников с очумелыми глазами заставил его обогнать нескольких арестантов и проскочить одним из первых.

16

Несколько месяцев прошли как в кошмарном сне. Каждый день многочасовые тренировки, носившие узконаправленный характер, рассчитанный на условия конкретной территории, где им предстояло нести службу. И учили их так, что Миха стал сомневаться, что они будут только охранять базу и изредка вылезать на задания. Сейчас казалось, что будет в точности наоборот. А действовать, судя по всему, предстояло в горной местности, сильно заросшей лесами, что не могло радовать.

Особенно Кемплу запомнились слова сержанта Камеруна, сказанные в первый же день по прибытии новобранцев на базу:

– Поздравляю вас, отребье! Теперь вы солдаты. А поздравляю я вас с тем, что первый серьезный бой не переживут трое из десяти, и это в лучшем случае. И вообще хочу сказать, что до конца службы из вас дотянет не более пяти процентов. Но я постараюсь, чтобы эта цифра увеличилась хотя бы до десяти, и, если будете делать все, как я скажу, может, так оно и будет.

Начало, сразу скажем, не слишком воодушевляло, но Миха понимал, что терять по большому счету ему нечего. Две недели спустя он позвонил родителям, которые к тому времени только вернулись и не знали, что с ним случилось. Убедившись, что им неизвестна правда, Миха наврал с три короба, сказав, что его отправили сопровождающим, с грузом, на другой конец освоенного мира, на несколько месяцев. Надеясь, что если к тому времени будет еще жив, то придумает версию поубедительней.

– Рядовой Кемпл, вы что, заснули?!

– Никак нет, сэр!

Миха ненавидел сержанта Камеруна всеми фибрами души, впрочем, как и все остальные солдаты седьмой роты, полностью сформированной из уголовников, набранных в различных тюрьмах. Сержант не был исключением: отслужив положенные десять лет, он стал инструктором, и если до сих пор оставался в живых, то значит, знал, о чем говорил.

– Если будете спать, то бородачи быстро прострелят вам башку, рядовой. Будьте всегда начеку, развивайте в себе чувство опасности, смертельной опасности. Доведите это чувство до паранойи, чтобы оно стало вашим вторым Я.

– Есть, сэр.

Через месяц общефизической подготовки им выдали оружие.

– Это облегченный автомат «корс», калибр пять, пятьдесят пять на пятьдесят патронов. Специально для действий в горных условиях. Я думаю, большинство из вас знакомы с оружием, и, сдается мне, больших сложностей с овладением автоматом у вас не возникнет. Он снабжен пятикратным оптическим прицелом. Сегодня мы займемся его калибровкой и более детальным изучением, во время которого вы должны научиться разбирать и собирать оружие за одну минуту, при этом успевая его чистить. А сейчас подхватили оружие и на полосу препятствий.

Рота поднялась с земли и двинулась к оной полосе, представлявшей собой лесистую местность на горном склоне. Чтобы добраться до нее, требовалось преодолеть горную речку. Каждую ночь полосу немного видоизменяли профессиональные саперы, ставившие мины в самых неожиданных местах. Впрочем, мины были не боевыми, а красящими, подорвавшегося пачкало алой пищевой краской. Редко кому удавалось пройти, не заляпавшись. В первый раз все пришли, заляпанные краской с ног до головы. По крайней мере, Михе это ни разу не удалось.

– Вы должны научиться инстинктом чуять место закладки мины. Будь то фугас или простая растяжка. Пошли.

Миха подхватил автомат, поправил бронежилет и каску, спустился в овражек, намереваясь форсировать речку. Кто-то рядом с ним встал на камешек, надеясь перейти речку сухим. Фонтан красной воды не дал ему этого сделать, неудачника отбросило назад.

– Эт-т твою мать! – отплевываясь от песка, сказал тот. – Что-то новенькое.

– Ну сколько можно повторять вам, баранам. Будьте всегда начеку, – несколько раздраженно говорил сержант, так чтобы слышали все. – Солдат, помни, самый легкий путь не значит правильный. Этот камень так и просился, чтобы на него встали, и ты, дубина, встал. Помните, враг коварен и безжалостен. Продолжайте движение.

Миха, наученный горьким опытом, вошел в воду, высокие шнурованные ботинки на какое-то время задержали ее, но она нашла лазейки, и вскоре ноги промокли насквозь. Вода поначалу была прозрачной, но быстро мутнела от песка, поднятого ногами тех, кто шагал выше по течению. Ниже раздались еще два взрыва, и Кемпл сам чуть не наступил на еле заметную нить растяжки. Перешагнув через нее, он спустя несколько метров благополучно выбрался на берег.