Огненный ветер

Старицкая налила себе полстакана вина и тут же выпила.

– Что мне сказать? Спасибо, милый, ты очень обрадовал меня!

– Ой-ля-ля, вот и погуляли… Умеешь ты, братец, преподносить сюрпризы, – выдала своё резюме Наталья.

– Мы, конечно, можем наговорить друг другу всяких гадостей и разъехаться по домам, но я бы хотел рассказать вам одну историю, а вы потом уж решите сами, как поступить, – спокойно произнёс Раскатов.

– Я думаю, мы должны выслушать Антона, он имеет на это право, – рассудительно предложил Валера.

– Антоха, мы слушаем тебя, – поддержал друга Олег.

– Ладно уж рассказывай, но это ничего не меняет, – нехотя согласилась Старицкая.

Окинув взглядом своих друзей, Раскатов начал рассказ:

– Это случилось двенадцать лет назад в афганской пустыне Регистан. Наш отряд в составе из нескольких разведгрупп выполнял задание по поиску очень важного груза. Олег на бронетехнике ушёл раньше к самой границе, а группа, в которой был я и Паша, десантировалась с вертолётов и работала в пешем режиме. Помотавшись по пустыне, мы наконец-то выбрали место засады и тщательно подготовили его к встрече, – Антон налил в стакан минеральной воды, неторопливо выпил, наблюдая за лицами друзей, и продолжил:

– Нам повезло, через несколько дней этот караван вышел на нас и завязался бой. Мы уничтожили охрану и сохранили важный груз, но неожиданно к нам в тыл вышел большой отряд прикрытия, сопровождавший караван. Пришлось снова принять бой. «Духи» значительно превосходили нас по численности и решили с первой атаки смять наше сопротивление. Но сходу у них не получилось. Пашка уже понимал, что долго не продержаться и запросил по радиостанции помощь, но ближайшая бронегруппа находилась в тридцати километрах и могла подоспеть лишь через тридцать-сорок минут, а вертушки и того позже. Душманы яростно рвались к машинам, но сделать это они могли, только пройдя через нас. Тогда они обработали мандех из миномётов, и вновь бросились в атаку. Так продолжалось несколько раз, их становилось всё меньше, но ярость их атак не ослабевала. Мы уже потеряли половину группы и практически все оставшиеся ребята были ранены… стрелявших оставалось всего человек пять не больше… Мы уже считали оставшиеся патроны и готовились к смерти. Раненный Пашка ещё успевал отдавать бойцам команды, но затем я увидел, как он уткнулся в песок… Помочь ему я уже ни чем не мог… Когда «духи» вновь поднялись, я услышал чей-то крик и обернулся назад… Это была помощь, они спешили к нам. А потом – всё, провал в темноту. Уже в госпитале я узнал, что рядом со мной разорвалась граната, и нашпиговала меня осколками. Олежкина группа остановила «духов», а остальное уже довершили подоспевшие вертушки. Тогда Олег вынес меня из боя на себе…

Антон подошёл к своему другу, и они молча обнялись.

Раскатов прошёлся вдоль стола и продолжил:

– В том бою всё решили две-три минуты… опоздай Олег, меня бы просто не было в живых… да и Паша Доцевич не вернулся бы никогда к своей семье. Вот так то. Ну а теперь решайте, стоят ли все ваши обиды этой встречи.

Больше минуты стояла мертвая тишина, растроганные рассказом женщины уже готовы были расплакаться.

– Да что вы, девчонки, в конце-то концов, парни из преисподней выползли живыми! Вам не стыдно?! – укоризненно выпалил Валера и уже спокойно добавил:

– Не будьте эгоистками, им нужно это, они заслужили эту встречу…

В глазах Старицкой блеснули слёзы, она подошла к Антону и положила ладони ему грудь:

– Прости… ну, прости меня.

В тот самый момент Арина инстинктивно сжала руку Олега.

Минут пятнадцать мужчинам пришлось успокаивать расчувствовавшихся женщин, но не всех. Антон с интересом отметил, что Арина довольно таки быстро взяла себя в руки, и что самое интересное, нисколько не переживала из-за несостоявшейся поездки на Кипр.

«Видимо, в рядах противника намечается раскол, или кто-то из них ведёт свою игру, либо то и другое. Это мне на руку, раздоры в их стане могут дать дополнительные козыри», – подумал Раскатов.

Нельзя было сказать, что последствия инцидента уже полностью исчерпали себя, но, во всяком случае, видимое напряжение спало, и стороны вполне адекватно могли воспринимать случившееся. Главное, что разъезжаться никто не собирался, и компания в полном составе вновь расположилась вокруг многообещающего стола.

– А какие у вас планы на Байкале? – спросил Валера.

– Да вот решили вспомнить молодость и побродить с рюкзаками, – ответил Олег.

– А маршрут то уже выбрали? – поинтересовалась Наталья.

– На Байкале ребята есть очень красивый остров Ольхон, мы бы хотели его обойти с несколькими ночёвками, – проинформировал друзей Антон.

– Неужели вы не устали от такой дикой романтики? – не удержалась от колкости Лана. – И почему вас так неудержимо тянет к лишениям и неудобствам?

– Тебе не понять, милая, ты у нас существо другого плана, – отпарировал её «пику» Антон.

– А я этого и не отрицаю.

– Нет, в этом есть что-то, – неожиданно поддержала мужчин Арина. – Мне доводилось в ранней молодости ходить в такие походы. Конечно, неудобства были, но они не портили общего впечатления. Как сейчас помню… мы совсем забывали про усталость и до поздней ночи сидели у костра, шутили, любовались звёздами, пели под гитару песни и наслаждались печёной картошечкой пахнущей дымком… Нет, такое не забывается, ребята!

– Наш человек! – обрадовался Олег, обнимая за плечи Арину.

– Глупости всё это! Печёную картошку можете испечь и в мангале, – не сдавалась Лана. – Наслаждайтесь, если хотите.

– А что – это идея! Угли у нас хорошие, сейчас и сварганим, – сразу нашёлся Валера. – Есть желающие в домашних условиях почувствовать немного романтики?

– Есть, твори! – первой отозвалась Наталья.

Все, кроме Старицкой поддержали новую инициативу возгласами одобрения.

Через полчаса подоспевшая картошечка уже была рассыпана на большом круглом подносе.

Тем временем Олег сходил к машине и вернулся с гитарой:

– А теперь пока картошка остывает, послушайте новую песню.

После небольшого вступления перебором струн Олег запел негромким, но чувственным голосом:

Вновь капризно заплачут дожди на груди у природы,

Помогая за день все наряды её поменять,

Ведь дрожащие жёлтые листья выходят из моды,

Обрекая свою красоту с каждым днём увядать.

Затем, сменив интонацию, и усилив переливы голоса, он затянул припев, повторив его два раза:

Мелодия дождя – в прощании сентября,

Упала на асфальт с листком календаря,

Печальная пора последнего тепла…

Мелодия дождя, зачем с собой звала?

Всем казалось, что он пел на одном дыхании:

Налетели ветра, принуждая тебя к униженью,