Принять уродливые формы…»
2
И вдруг – слова, как крик души,
Стеснённой судорожным комом,
Как молния в ночной тиши,
Пробитой прогремевшим громом:
«Евстрат, наш драгоценный друг…
Скончался в поезде внезапно
Он на пути в Санкт-Петербург…
Произошедшее ужасно!» —
«Друг, как же так?.. Едва нашёл
С таким трудом тебя «В Контакте»,
Чтоб встретиться… А ты ушёл…
И нас оставил… Безвозвратно…» —
«Неужто так легко уйти?..
Как будто ветер гасит спичку…» —
«Ему замены не найти —
Не наш удел менять привычку…» —
«От угасающей свечи
Зажечь немеркнущее пламя
Мы все должны!..» – «Молчи, молчи…
Пойми же: он уже не с нами…»
Роман сражён не меньше был
Тем, что с врагом заклятым сталось,
О неприязни он забыл,
В душе осталась только жалость.
Он сожалел о злых словах,
Что говорил об Украине
И об её почившем сыне,
О злобе, что живёт в умах:
«Не существует человек
Без странностей и недостатков,
Как нет природы без чудес
И атмосферы без осадков…
Он был во власть свободно вхож,
И власть имел он над умами…
А умер как бездомный, бомж
В пути между двумя мирами.
Он оба мира те любил,
Но выбор главный свой не сделал —
То место не определил,
Где бы душа сроднилась с телом.
Он тонкий аромат презренья
Неуловимо источал
Ко всем, кто искру вдохновенья
Хотя бы раз не излучал.
Владея мощным арсеналом
Огромных знаний и ума,
Запятнан плутнями весьма
И нелюбовью к маргиналам…