Война фигур

– Леди Кларисия, – писарь выпил из бокала алкоголя, но вскоре отстранился и, похоже, больше вообще не собирался к нему прикасаться, – Я множество лет живу бок о бок с благородными господами. Поверьте, для многих в этом нет ничего постыдного. Впрочем, раз уж у этого пана всё настолько плохо, не может ведь он быть пятым богатеем королевства? Или у него всё же есть какие-то плюсы?

– Да. Да, Вы правы. Этот чёрт, что бы о нём не говорили, умеет делать деньги. Позвольте, я нечто покажу, – властительница замка Барбант поднялась со своего кресла. Тряхнув головой, она откинула свои седые волосы назад, а после закрепила их заколкой, дабы не путались. Дама сделала несколько шагов вперёд себя. Несмотря на годы, она была хороша собой. Не каждая младая девица могла потягаться с Кларисией в упругости ягодиц и груди. Будь Феодор чуть менее мудрый, наверняка испытал бы неподдельный интерес в области паха. Однако, он, сдержанный во всём, безо всякого восхищения окинул собеседницу взглядом, а после поднялся и пошёл за ней. Не пришлось делать много шагов, ведь за пару метров парочка и остановилась около средней красоты буфета. Женщина убедилась, что её спутник захватывающе слушает её. Она отворила дверцы серванта, где помимо фарфоровой посуды, казалось, ничего и не было.

– Смотрите, – извлекая из шкафа тарелочку, молвила Кларисия. На ней, как выяснилось, была посыпана стружка жёлтого цвета, – Знаете, что это?

Тщательно принюхавшись, Феодор был крайне озадачен, но после безо всякого стыда сдался:

– Не подскажите, миледи? Какая-то пряность, наверное, но я подобного не видел.

– Что не странно. Это шафран. Издалека привезли. О-очень дорогой. Я на него целую лошадь выменяла! – возмутилась госпожа, убирая специю на тарелочке обратно в буфет.

– Собственно, к чему Вы вели?

– А к тому, что у этого Теора целые мешки с ним припасены!

Двоица вернулась в свои стулья, где продолжила разговоры по душам, аж пока Феодор скоро не отбудет в лагерь господина Майэла. В целом, мужчина был рад поближе познакомиться с этой прелестной дамой. Пожалуй, теперь он поверил во многие рассказы про неё. Это была умная, рассудительная и опытная женщина, за многие годы знававшая и управление казной, и военное дело, пусть в последнем не преуспела. Её отец и все братья пали жертвой заговора, а на «престол» взошёл дядька, который и сам вскоре умер от аппендицита. Ещё несколько раз сменялись родственники по мужской линии, аж пока последний из них не погиб в бою. Кларисия в возрасте двадцати двух лет приняла на себя борозды правления Барбантом и его землями. Пусть тогда у неё получалось не всё гладко, но теперь, по прошествии тридцати лет, можно с уверенностью сказать, что хозяйничество этой дамы оказалось, как минимум, не хуже властвования многих мужчин до неё. Воистину уникальный случай! Не удивительно, что она обзавелась многими недоброжелателями. Взять того же господина Теодоры, кой дважды пытался подослать к женщине убийц, а после, претендуя на её титул по закону крайне дальнего родства, забрать замок и его земли целиком.

Ждать сверхурочные минуты не пришлось. Парень из числа гарнизона, умело обращавшийся с лошадью, рысью покинул Низкие Холмы, а после, шагом и не спеша, двинул прямиком к Усадьбе, чтобы вернуться спустя полтора часа вместе с подкреплениями. Всё это время слуги Георга II так и просидели под тентом в столовой, разбавляя ожидание весёлыми разговорчиками, но, по большей части, просто умирая со скуки. Все они были крайне рады, когда в шатёр занырнула мужская голова, укрытая капеллиной, и позвала благородных мужей на выход. Снаружи отряд почувствовал невероятную свежесть, спасительную прохладу и злобные взгляды подорванных на службу вражеских кавалеристов. Их здесь стояла кучка из двадцати человек! Трудно сказать, были ли они рыцарями в подчинении господина из Теодоры, наёмниками или жандармами, ведь оснащение всех трёх зачастую было похожим. И всем предписали носить гербы дома, которому они служат.

– Эти, что ли? – спросил у местного главаря один из всадников. В ответ он получил согласное кивание, – Что ж, – воин хмыкнул, а после обратился к Вальцу и его подчинённым, – Собирайтесь, пан Жан крайне хочет поговорить с вами.

Не сказать, что их взяли под стражу, ведь ни цепей, ни кляпов – этого не было, нет. Противник, судя по всему, готов был идти на мирные переговоры и, быть может, даже на уступки и дальнейшее сотрудничество. Впрочем, вольностей также не последовало. Лишь единожды во время путешествия до Усадьбы группа остановилась, дабы позволить сходить в туалет кому нужно.

Далее от Низких Холмов местность была представлена почти что однотипной равниной. Блеклая трава, вонючие водоёмы, грязные пастбища были частью унылого пейзажа. Как острый волнорез шпилем возвышался в синем море, Теодора стояла среди непримечательных видов, словно драгоценный бриллиант, инкрустированный в простецкую монотонную рукоять меча. Это не было замком, в привычном понимании. Местный пан пожертвовал собственной безопасностью, в обмен на невероятную красоту. Несколькоэтажное поместье: его своды были выстроены из мрамора, стены побелены стойкой известью, крыша состояла из сотен и тысяч кусков тяжёлой красной черепицы. Жилище было обнесено каменным укреплением, самым обычным, а внутри простирался роскошный фруктовый сад. Гладкие газоны, лебединое озеро и загон с зайцами поразительно уживались с бледными казармами да стрельбищем. Здесь была кузня, конюшня, а откуда-то издали слышался тонкий запах мочи, что свидетельствовало также о наличии кожевника. Однако, эти изъяны перекрывал воистину непревзойдённая красота самой усадьбы. Нужно быть вандалом, дабы когда-нибудь разрушить подобное диво.