Война фигур

Пока все тяжко раздумывали над острым вопросом, несомненно требующим непосильной одному человеку мозговой активности, сир Вальц продолжал пить. Пожалуй, он единственный в компании, кто задался воистину важным вопросом:

– А есть ещё колбаса?

Все остальные замолчали, как один. Но только писарь презрительно фыркнул, в то время как граф и сотник оставили это без должного внимания, намереваясь продолжить дискуссию.

– Возьми мою, – всё же, расщедрился глашатай, хоть и не питал должной любви к баннерету и его шайке.

– Золотой ты человек, Федор, – потирая ручки и добро улыбаясь, молвил рыцарь, принимая в руки тарелку с целой сосиской, лишь слегка надкушенной.

– Феодор, – поправил его старец с пергаментом.

– А-а, срать! – неблагодарно ответил на критику вельможа, чем заслужил очередное презрительное фыркание.

– Э-э… Да, о чём это мы? – Георг попытался вернуться к заданной ранее теме. Поёрзав в стуле и почесав задницу, пан продолжил, – Сколькими силами мы вообще располагаем, и сколько людей у противника?

– Не знаю, государь, – незамедлительно ответил Бердыш, – Я всего лишь сотник. Не тысячник. Даже не пятисотник!

– Ой, только не начинай опять, – отмахнулся граф, встав со стула. Он не посчитал чем-то постыдным начать прохаживаться по шатру, меж тем почёсывая ягодицы, – Тебе это звание так важно? Ты, по-моему, и так не имеешь проблемы с жалованием и статусом.

– Да я, блять… Простите. Ладно, – допив последние капли пива и собравшись с мыслями, констатировал полководец, – Ну сколько у Вас воинов? Пятьсот? Шестьсот? Вы же учитывайте, что половину, как я уже говорил, здесь созывали исключительно для защиты и отвоевания собственных владений. Им надо возвращаться в поля. Ну, останется… Кто там считать умеет?

– Неважно, – даже не став заморачиваться, решил пропустить тему с вычислениями глава дома Майэл.

– А про «овалов» вообще не ебу. Разве только напрямую спросить.

В этот момент сир Вальц случайно заплямкал, а потом вообще закашлял. Помогать ему никто не спешил. Как оказалось, жевал еду он очень спешно, держа мясо руками, даже позабыв о наличии вилки у него под рукой.

– Ладно, – очень тяжело вздохнув, то ли от усталости за день, то ли от сложности общепоставленного вопроса, выдал Георг умозаключение, – Как говорится, «Кто не рискует тот не пьёт шампанское». В конце концов, чего здесь жопы чесать, когда можно здорово повеселиться?

– Угу, – кивнул, глотая колбасу, предводитель конницы.

– Вот мой батенька, храни Боже его душу, был нерешителен, а теперь у меня никого окромя брата в семье и нет, – парень посмеялся, но вскоре остыл, – Феодор! – крикнул Майэл, тем самым не на шутку переполошив всех присутствующих. Кроме Феодора, – Пиши кастеляну. Пиши вассальным рыцарям и в город Идльнус. Пусть выставят столько профессиональных воинов, сколько смогут, – на какой-то момент пан перестал бродить по помещению, явно призадумавшись, – А селян распусти. Слишком много чести: их и вооружай, и одевай, да не чем попало, а потом корми, лечи… А отдачи сколько? И… Пусть готовят осадное снаряжение. Нас ждёт Теодора.

Георг II, сделав несколько уверенных шагов, наглым образом отобрал у своих слуг кухоль, благо с вином. Плеснув себе почти полный бокал, юноша намеревался закончить совещание:

– Но не пиши пока что, слишком много мороки. Лучше отправь послание герцогу Силану с просьбой предоставить специалистов для строительства требюшета.

– Государь! – спохватился сотник, только лишь услышав об этой многометровой махине, – Вы собрались обстрелять усадьбу Теодора?

– Нет, что вы, – прокряхтел Майэл, вновь сев в стул, – Кто я такой, чтобы уничтожать сие прекрасное место? Это для Дормулла. Короче, сегодня празднуем, но чтобы через две недели всё моё войско было под Низкими Холмами! Феодор, – государь сделал несколько освежающих глотков, – Я подам тебе мою печать. Мне так лень её ставить на десяток писем… А вы чего сидите? – обратился Георг ко своим военным командирам, – Созывайте рыцарей на кухню и давай бухать!

Глава II. Усадьба Теодора

«О, это место прекрасное и мистическое. Здесь розы цветут без устали, здесь почва плодоносит круглый год, а зимой здесь не бывает снега. Очень необычно. А вот её владелец вполне обычный гадкий мудозвон»

(с) Леди Кларисия об усадьбе Теодора

По прошествии двух томительных недель, практически всё войско графства Майэл, как и завещал тамошний господин, оказалось у подножья Низких Холмов. Воины, как пешие, так и конные, не могли попросту пересечь эту естественную преграду меж их родным графством и т.н. автономией Теодора. Некогда это было отдельное княжество, разрозненное и мало связанное с остальными мелкими государствами. Все державы на ближайшие десятки миль были похожи друг на друга, в том числе и то, что теперь стало препятствием войску Георга II. От других оно лишь отличалось неимоверно плодородной почвой, а также наличием больших объёмов полезных ископаемых. Неудивительно, что тогдашнему пану не составило труда собрать большое войско и начать набивать карманы, попутно завоёвывая территории. Так бы образовалось графство Теодора, однако тогда объявился некий родозачинатель династии Дормулл, который коварно заколол неприятеля, повёл за собой многих панов, а после провозгласил себя местным графом. Весьма красивая история, тянущая на целый роман. Впрочем, её правдивость доселе не подтверждена, а сама она полна логических дыр. Зато достоверно известно, что небольшое панство в складе графства обладает высоким уровнем автономии, но кроме того не подвержено голоду, ввиду хороших урожаев, и обладает достаточными богатствами с армией для самостоятельной жизни обособленно ото всех, при этом, конечно же, отчисляя проценты. Почему же вышло так, что этот островок независимости вдруг подчинился какому-то там графу? К сожалению, ответ на заданный вопрос не может, – или не хочет, – дать даже сам Жан Теор, властитель шикарного поместья на отшибе собственных владений.

– Государь, – обратился к своему хозяину Бердыш, только лишь войдя в тот самый необъятный дорогущий шатёр. К удивлению, он почти не был облачён в броню, не считая тёртый гамбезон и кольчужные поножи с видавшими жизнь ботинками. На поясе привычно болталось оружие, а вот в правой руке командир сжимал лист пергамента.

– М-м… – простонал граф, чем-то громко зашуршав из тьмы. Как вскоре увидел сотник своими привыкшими к полумраку глазами, Георг, предводитель целого государства и огромного войска, мирно, сопя, спал… на столе. Парню понадобились невероятные усилия, чтобы сползти наземь. Также оказалось, что дорогая камиза была заляпана вином, а рукава на ней порваны, – Ч-чего хоть-тел? – с трудом вопросил пан, который начал шустро рыскать по шатру, очевидно, в поисках алкоголя. В итоге, не справившись, Майэл попросту упал задницей на пол, облокотившись спиной о стол.

– Лучшие счетоводы потратили на это несколько часов, но мы, наконец-то, знаем нашу численность, – с надеждой молвил капитан.

– Ну… И сколько? – плямкая и щурясь от собственной вони, с раздражение спросил он.

– Не знаю.

Георг, будто вмиг протрезвев, поднял удивительный взгляд на Бердыша, да только не успел что-либо сказать, ибо был опережён слугой:

– Всё записано тут, – раскрыв письмо, стал оправдываться военачальник, – Да только нихуя не понимаю. Цифры какие-то, а сбоку буквы приписаны. Где ваш писарь? Думаю, он мог бы эту ебанину понять.

– А-ар-рх! – истошно прорычал бедолага, – Дай сюда! – парень потянулся рукой к советнику. Тот, не медля, передал записи, – Так… Двести тринадцать пехоты. Из… них: сто двадцать… ко-опейщиков? Да. Пятьдесят мечников. Тринадцать алебардистов. И-и… Тридцать пикинёров, – читатель старательно протёр свои закисшие глаза, пока сотник, нервно почёсывая руки, стоял перед, – Так-с… Девяносто два стрелка. Из них: сорок два арбалетчика, пятьдесят лучников. Ага, отлично. Последняя строчка… Рыцари, во! То, что нужно! Так-так… Шестьдесят.

– Шестьдесят? – переспросил тот, кто принёс пергамент. Граф оставил без внимания вопрос.

– Из них: шесть рыцарей с наделами, двадцать три оруженосца и прочей свиты, также двадцать четыре безземельных рыцаря и семь человек личной гвардии… Что же, негусто.

– Но с этим нам придётся брать Усадьбу.

– Не факт, – возразил Георг, – Я послал сира Вальца и пяток рыцарей, чтобы они договорились с Жаном. В конце концов, у нас здесь, вродь как, «хорошая» война.

– Очень мудро, государь, – капитан откланялся, – Нам нужно сэкономить как можно больше людей для осады Дормулла. Кстати, – вдруг вспомнил мужчинка, почесав слегка отросшие за две недели седые недо-усы, – Вы договорились с герцогом?

– Да, почти… – Майэл неожиданно вскочил, из-за этого словил жестокую головную боль и обхватил сам себя за макушку. Лишь успокоившись, он молвил, – Вспомнил! Я же Феодора в Барбант отправил! Варит таки башка! – непонятно чему был рад Георг. Впрочем, он быстро осадил сам себя, – Ладно… – парень стал делать неуверенные шаги в сторону выхода. По пути он подал руку сотнику, заодно спросив:

– Чёрт бы его побрал… Что вчера было?

– Ничего, – поспешил заверить Бердыш собственного господина, – С двадцать первым годом жизни, кстати.

Тем временем, у вельможи из Ржомыля с его свитой было столь же весело. Ему предстояло вполудребезги пьяным дойти до блокпоста неприятеля, ежесекундно рискуя словить телом стрелу, случайно пущенную неуклюжим или панически настроенным лучником.

– Сир Вальц, – поравнявшись с командиром, молвил один из вассальных графу Майэлу рыцарей, – У вас на плече ремешок отвязался. Да и в целом Вы, без обид, выглядите не очень.

Баннерет и впрямь смотрелся не так обаятельно, как все разы прежде до этого. Этой ночью он чересчур перебрал с алкоголем, как и многие другие посетители светского мероприятия, однако это нисколько не мешало тёртому воину выглядеть репрезентабельно. Он держался гордо, а в своём тщательно отполированном за годы службы тяжёлом латном доспехе смотрелся статно, абсолютно контрастируя с унылыми пейзажами вечно стелющейся болотно-зелёной травы.

– Что же, благодарю, что сообщили, сир Лох, ой, Лок.

Приставший господин вмиг поспешил обогнать своего начальника, лишь бы далее не выслушивать его «острые» шутки, тем самым поравнявшись со своим коллегой, которому была присвоена невероятно почётная должность хорунжего, что задрал штандарт с узнаваемыми во всём королевстве ромбами. Вальц, в свою очередь, не сбавлял ходу, но и темпу не увеличивал, лишь продолжая вальяжно идти вперёд. На расстоянии около ста ярдов от горных укреплений все рыцари захлопнули забрала на своих шлемах, а баннерет сделал это первым, закрыв лицо хундсгугелем. Отряд из полудюжины почётных всадников неспешно двигал по намеченной траектории. У них была только одна тропа, по которой можно было спокойно дойти до главных ворот, не боясь поломать все ноги, как себе, так и лошади под собой. Уже отсюда виднелись копошащиеся на стенах стрелки, а ещё через пятьдесят ярдов уже доносились крики их и командиров. Возможно, пока отряд не достиг цели, следует подробнее рассказать о Низких Холмах? Это место представляло из себя эдакое скопление, как ни странно, холмов, большинство из которых впору было бы назвать буграми, такими они были незначительными и невзрачными. Впрочем, несмотря на эти, казалось, недочёты, пану из Теодоры удалось удачно организовать здесь опорный пункт и понатыкать деревянных башен вокруг. Данные препятствия позволят эффективно сдерживать любые силы, ибо врагу приходится выбирать: узкая тропа, осматриваемая за сотни ярдов с вышек, или же множественные смерти и переломы при попытках пройтись по буграм и холмам, которые, кстати, так же вполне неплохо контролировались. Если эти переговоры провалятся, войско Георга потеряет здесь не один десяток людей.

– Стой! Кто идёт? – воскликнул один из лучников, явно настороженный, о чём свидетельствовала вложенная в лук стрела, но готовый к переговорам, ввиду не натянутой тетивы. Здесь же он скривился и ойкнул, поскольку получил подзатыльник от неизвестного мужчины, неслабо разодетого в броню. Однако ему далеко было даже до Бердыша, этот солдат из себя точно что-то представлял.

– Дебил! Не видишь – ромбы, – незнакомец перевалился через забор, – Чего здесь нужно нашим врагам?

– Врагам? – искренне удивился баннерет, подойдя чуть ближе к воротам, но остановившись там, где это требовалось. Он приподнял голову, дабы лучше видеть обстановку. Низкие Холмы были древо-земляной крепостью, окружённой кольями и укреплённой снизу камнем, дабы было сложнее выкопать элементы забора, – С каких пор Жан Теор участвует в войнах своего сюзерена?

– А с тех пор, – брызгая слюной, отвечал командир. Следуя рассказам, здесь каждый второй такая мразь, что яро контрастирует с прекрасной Усадьбой и её мистической погодой, – Как его об этом попросили! Месяцев шесть назад.