Пять близнецов

– Ясно. Бедняга Боб… – помрачнел Джеймс.

– А вот Аскел погиб из-за оспы, сир.

– О, ужас! Но ведь есть лекарства богов? Когда они утратили свою целебную силу?

– Тогда же, когда и высокую цену, сир, – никогда.

– Да уж… Аскел, хоть он мне и не нравился, но та болезнь слишком мерзкая. Мда… Почему боги так хорошо помогают именно мне? Есть ведь много хороших людей… Хотя этому стоит радоваться, – с улыбкой подумал Джеймс, впихивая в себя ложку.

Наевшись, Джеймс справил нужду и понял, что дома его больше ничто не держит. Пора переодеваться.

Вместо башмачков теперь кольчужные шоссы и сапоги, а ночную рубашку заменили подкольчужная одежда, сама кольчуга и сюрко – белое, со звездой в центре, заточенной в треугольник.

Джеймс вышел на улицу.

Ему нравилось, что вне дома прохладно – это бодрило. Но еще больше радовала темнота. Кругом все спят, только в городе лают собаки и в лесу летают совы, но так везде тишь. Радует, что никакой бедняк не поклянчит монету, никакая жирная размазанная шлюха не предложит свои «прелести», которые больше хочется назвать «ужастями», и никакой лицемер, будь тот крестьянином или кем покруче, не улыбнется тебе и не поздоровается, подумав: «А этот сукин сын жил бы хуже меня, если бы ему не помогали боги. Вот чем я хуже этого говнюка?». Но главное: ты проснулся, а другие нет. У тебя есть преимущество над всеми. Твой день будет длиться дольше всех. Ты получишь эмоций больше, чем кто-либо, если еще и ляжешь спать одновременно с остальными. Конечно, многие слуги уже проснулись, стараясь угодить своим хозяевам, но ведь Джеймс не слуга, а начальник стражи крупного города! Божьего Города! Это первый город, в который попали новые, истинные боги. Они, незваные, прилетели сюда много лет назад, но сегодня человек сам придет к ним.

Точнее, прискачет.

Гнедая кобылка, сильная и красивая, поскакала вперед. Роскошная грива и длинный хвост развивались на ветру, точно флюгеры на высоких башнях города. И у такой изящной лошади кличка была самая простая – Скакун.

Тара-дам, тара-дам, тара-дам, тара-дам, тара-дам! Копыта звонко стучали по каменной дороге, будя бедняков и поднимая пыль вверх, навстречу еще не пробудившимся небесам.

– Клевер, Дерек, открывайте ворота! – издалека крикнул Джеймс.

Стражники поприветствовали начальника с печальными, хоть и не чересчур, лицами сообщая о гибели двух товарищей.

– Я это знаю, знаю… но не так важно, сколько умерло вчера – гораздо важней, сколько умрет сегодня. И я надеюсь, нисколько, – молвил Джеймс, когда перед ним расступались ворота, открывая целый мир, в котором боги живут рядом с простыми смертными.

– Да, сир, но ведь сегодня полнолуние, – заговорил рослый, но очень молодой Клевер.

– Монстры… они опять прилетят за нами, – помрачнел Дерек-силач.

– И снова мы дадим им отпор! – улыбнулся Джеймс, поднимая меч вверх. Он был не так уверен в своих словах. Ночью лучники не видят тварей темного цвета, поэтому их не берут с собой в эти битвы. Но не говорить же: «Прилетят, сожрут нескольких и улетят!» или «Зато вы погибнете смертью храбрых, а не от оспы, как Аскел, который после кончины выглядел хуже всякого монстра!». Тем более что все заканчивалось хорошо, если ни один из воинов не принимался паниковать, после чего другие тоже начинали нервничать и мешать друг другу…

Скакун беззаботно несся вперед, а Джеймс боялся, что опоздает, если будет слишком долго искать вход в обитель богов. Парниша, передавший весточку от высших, сказал, что те зажгут огни у входа, но пока в кромешной тьме Джеймс не мог разглядеть ни одного лучика надежды. Он понимал – какое-то время предстоит ехать, но надеялся, что свет появится раньше. Джеймс так и не увидел ярко горящего красного пламени.

Зато он увидел синий огонь. Тот длинной и широкой полосой тянулся вверх, расширяясь и уничтожая однообразную темноту. Огонь был похож на ту линию, что оставляет позади летящая стрела. И на грозу в дождливый вечер. И на счастье, которое долго ждешь, оно не появляется, а потом в один миг, когда уже надежды умерли, все-таки случается.

Скакун приблизился к источнику света. Джеймс боялся, что температура одолеет его: раз свет такой мощный, значит и то, откуда он исходит, должно быть страшно горячим… или холодным, раз цвет синий, почти как у льдины. Но рядом с волшебным предметом, напоминающим огромную кружку с несколькими выпуклыми гладкими выступами, ничего не было – ни жара, ни холода.

– Здравствуйте, ваше могущество, – сказал Джеймс, когда слез с коня и встал на одно колено.

Бог, одетый в штаны и рубашку, протянул руку с кольцом, и сам сказал в такое же кольцо:

– Теперь я тебя понимаю. Это переводчик. Говори в него.

Джеймс понял, что бог не услышал его приветствие и решил, что второй раз не будет лишним:

– Здравствуйте, ваше могущество.

Из кольца Джеймса донеслось нечто невразумительное. Подняв голову, Джеймс только сейчас заметил, как высоко задрал голову бог. Но это было неудивительно, ведь из шеи существа во все стороны торчала дюжина шипов, каждый размером с несколько дюймов. Джеймс подумал, что шея бога похожа на стебель розы.

Нависла пауза. Джеймс впервые видел бога, поэтому не мог оторвать взгляда от шипов. Они бледнели, как и вся кожа, но те славились не жутким цветом. Говорили, что шипы богов пропитаны ядом, и что они для того существуют, чтобы защищать от клыков вампиров.

– Здравствуй, Джеймс. Здравствуй, Избранный, – бог легко улыбнулся, когда говорил на своем непонятном языке, но кольцо все быстро перевело. Джеймс удивлялся, насколько маленьким существом надо уродиться, чтобы жить в кольце, и на сколько громкоголосым, чтобы все было слышно. Скорее всего, внутри колец находятся маленькие феи. А может быть и другие, неведомые Джеймсу крохотные создания.

Бог нажал на выступ на своем необычном светильнике. Тот мгновенно потух, совершенно бесшумно, что тоже поразило парня. Он думал, будет звук воды, побеждающей костер.

– Пойдем – тебя ждет подарок.

Сейчас в темноте огромный дом богов был невидим, но, когда ярко светит солнце, в глаза бросается огромная серебряная пирамида, сделанная из стали. Это не только место, где боги рождаются и умирают, пирамида также небесный конь, на котором боги спустились с небес, чтобы помочь обыкновенным людям. И сейчас Джеймс впервые побывает внутри жилья высших.

– Меня зовут Мерктрис и это мой дом, также это дом моих родственников, моих друзей, моей женщины. Здесь мы живем, это наш маленький рай, где все дружны и умны, – сказал бог, когда они вошли в здание.

Все вокруг сияло серебром или белизной – стены, пол и потолки. Вокруг была идеальная чистота, освещенная множеством голубых и белых светильников.

Они шли по длинному коридору, видя множество других, а также лестниц и даже иногда встречая пару-тройку богов, пока не пришли в огромный зал, где высших было сотни.

Они занимались самыми разными вещами. Джеймс не мог понять, что делает больше половины из них. А первое, что он приметил, это как боги стоят друг напротив друга, держа в руках нечто похожее на топоры, такие маленькие рукояти, переходящие в плоские круглые деревяшки. А между богами стоял стол, небольшой, как у крестьян, только с одной деталью – посередине была маленькая сеточка, в которую никакую рыбу не поймаешь. Джеймс смотрел, как неизвестно откуда появившийся белый шарик летал то к одному краю стола, то к противоположному.

– Что делают эти боги, Мерктрис? – кивнул в их сторону Джеймс. Мерктрис задумался.

– О, это сложная игра… суть которой могут понять одни лишь боги.

– А я вижу там, в углу, боги играют в шахматы. Это вы у нас переняли такую игру, Мерктрис?

– Ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха, нет, конечно, нет, – рассмеялся Мерктрис, быстро сделав серьезный вид, – когда-то давно мы сами придумали эту игру. Но шахматы – это так… для отроков. А то, во что развлекаются заинтересовавшие тебя боги – сложнейшая игра. Если начну рассказывать, ты едва ли уловишь хоть частичку ее сущности, – с фанатизмом говорил бог, зажав руку в кулак. Джеймс обиженно хмыкнул.

– Но ты не расстраивайся, Избранный, это всего лишь игра. А тебя впереди ждет оружие, – заявил Мерктрис. Он пошел вперед, к противоположной стене, а Джеймс не мог налюбоваться тем, что делают боги.

Многие из них смотрели в черные зеркала. Одни зеркала были маленькими и помещались в карман, другие были с тарелочку, а третьи умели складываться как веер. Только вот не всегда зеркала были черными, а лишь когда того хотели боги. Большинство времени зеркала, точно в сказках, показывали какие-то меняющиеся картинки.

Некоторые боги ели, причем такую же пищу, что и люди. А сразу десяток богов развлекались еще какой-то игрой – они бегали с мячом и кидали его в огромное кольцо, расположившееся в нескольких ярдах над полом. Эта игра чем-то напомнила Джеймсу футбол.

– Мерктрис, а это игра тоже очень сложная?

– Конечно. Еще сложней предыдущих, ведь играющих в нее гораздо больше.

– Тогда почему я понял ее смысл? Они хотят забить, но не в ворота, а в кольца, верно?

– Эм… – бог растерялся. Он удивленно уставился на Джеймса. – Да, ты прав.

– А вы говорили, что я не смогу понять и ту игру, а я понял даже эту, похожую на футбол, – загордился собой Джеймс.

– А все потому, что ты Избранный. Но даже ты не должен сравнивать какой-то там футбол с великим баскетболом! В баскетболе у всех игроков задействованы и руки, и ноги, а в футболе одни только ноги… у всех, кроме вратарей, которые стоят на месте. Слишком простая игра, этот ваш футбол, – решил бог, недовольно ускоряя темп.

А Джеймс нашел новую диковинку – какой-то бог наколдовал огромную разноцветную картину, зависшую в воздухе, которая постоянно менялась, как и на волшебных зеркалах. Но тут произошло еще большее чудо.