Орик Змеинович

– И куда дальше идти? – озираясь по сторонам, спросила Шура Борисовна.

– Видно придётся залазить вверх по скалам… – предположил Орик, – куда ни глянь, везде скалы. Обходить далеко.

– Делать нечего. Будем преодолевать природное препятствие, – Пипеткин раскрыл чемоданчик и принялся что-то искать.

– По книгам подниматься будем? – усмехнулся Орик.

– По науке, – заключил Пипеткин. – Вот смотри, в этой книге рассказано, как приготовить из подручных средств верёвки, крючья, зажимы, распорки и всё, что необходимо для скалолазания. Деревьев много. Камней достаточно. Ну, что приступаем?

– И сколько времени уйдёт на всё это… – Орик смотрел на Пипеткина.

– Ну, думаю, дня два…

– И ещё два, чтобы взобраться на скалы… итого четыре. Да?

– Орик, что Вы предлагаете? – поинтересовалась Шура Борисовна.

– Мы же в сказке. Чего силу впустую тратить, да ум напрягать?

– ?!

– О! Вон, видите, за тем валуном какая-то посудина валяется? Сейчас посмотрим, – Орик подошёл к огромному камню и поднял старинную лампу.

Потёр её край, разглядывая рисунок, – диковинная вещица. Драконы из проволочек сделаны…

Не успел он договорить, как из лампы повалил ярко-оранжевый дым. Орик сощурил от боли глаза и отбросил от себя лампу.

– Кхе-кхе… – в рассеявшемся дыму стоял великан с голым торсом. На животе его красовалась татуировка в виде восклицательного знака.

– Ого! Джин, – запрыгала Шура Борисовна и захлопала в ладоши. – Ура! Вот здорово…

– Я не Джин, – перебил её великан глубоким басом. Словно эхо прокатилось по каменистой поляне его слово, – я Пин.

– Дж заменили на П… на пи, ага, – рассуждал Пипеткин, – три целых четырнадцать сотых… интересно, чтобы это могло значить? И к какой окружности это можно применить? Голова круглая… ага…

Пин с удивлением слушал рассуждения лилипута:

– Это ничего не значит. Меня так зовут. Это имя моё.

– Пин, помоги нам пересечь эти высокие скалы, – попросил Орик.

– А ещё будут желания?

– Да нет!

– ?! А поточнее можно?

– Да, наверное, нет, может быть, потом…

– ?! Совсем заморочили. Ладно, потом разберёмся. Забирайтесь…

Пин положил на землю свою огромную ладонь. Путешественники взобрались в её тёплый центр. Пин аккуратно поднял трепетную ношу на самый верх скал и также аккуратно помог Орику и его новым друзьям высадиться на земную твердь.

– Спасибо, Пин! Прощай!

– Слушаюсь и повинуюсь, – Пин окутался ярко-оранжевым дымом, который быстро исчез где-то далеко внизу у подножия скал.

– А ты лампу взял? – Пипеткин посмотрел на Орика осуждающе.

– Нет, я же её отбросил в сторону…

– Эх, ты сказочный герой. У нас ещё два желания оставалось. Мы могли без труда Чудище Жевательное победить и Елену освободить.

– Да-а-а! Об этом я и не подумал… – Орик почесал затылок.

– Где ночевать будем? Ещё и поесть можно было попросить у Пина, – заключила Шура Борисовна.

– Ночевать будем вон там, – Орик указывал рукой в сторону светящейся точки, – никак костёр горит или свет в оконце… Пошли скорее.

Коротко, долго ли, но подошли уставшие путники к шалашику, возле которого костёр горел. А возле костра гусар среднего возраста сидит.

– Дозволь погреться, мил человек…

– Пожалуйте, коль люди добрые… Желаете чайку отведать?

– Спасибо, очень желаем, – Пипеткин присел на корточки перед костром и протянул к огню руки, – хорошо.

– Куда путь держите, путники странные?

– На выручку идём. Освобождать от Чудища Жевательного Елену…

– Смелые смотрю… А знаете, что Чудище так просто не одолеть? Смерть свою оно при себе не держит. Бей его, коли, а оно всё живое остаётся. Многие пробовали, да головы буйные положили, телами в землю сырую сгинули.

– А где же его смертушка, Чудища зловещего?

– Кто знает, где…

– Вот мы и спрашиваем, кто знает? – переспросил Орик.

– Знал я, да забыл за подвигами ратными…

– А Вы кто, уважаемый? – Шура Борисовна присела поближе к незнакомцу.

– Граф я, граф Давыдофф, герой национальный, пиит и певец по совместительству. А так воин хоть куда. Один целой сотни стою.

– Что-то он восхваляется, не иначе обманывает или запутать хочет, – Пипеткин наклонился к уху Орика.

– Странный ты человек, Пипеткин. Он действительно национальный герой. Что, фильмов не смотрел или в книжках не читал? Помнишь, в восемьсот двенадцатом он французов по лесам гонял?