Воинская борьба

Ратоборье
Владимир Владимирович Фролов

Директор дешифровального отдела ЦРУ США получает странный анализ перехваченной дешифровки – у него случается видения атомного взрыва и он решает, что это бесконтактная работа русских и он решает направить в Россию опытного специалиста Майкла для изучения Русского Стиля Рукопашного Боя системы Колоколова. Прибыв по линии крышевания СВР России, Михаил начинает посещать уроки РБ при гимназии «Горностай» города Новосибирска, попадает в поле зрения местных контрразведчиков и они решают устроить ему проверку,– он Михаил применяет бесконтакт неосознанно, вследствие долгих тренировок, уйдя от проверяющих, он продолжает занятия, но именно о том роде бесконтакта по письму он не находит. Тогда он «ныряет» в КПЗ Советского района и выходит на бродягу, который направляет его в Каменск – город типичный языческий, но есть там монастырь на окраине. Далее ему предстоит беседа с монахом, в которой ему открываются пути богатырской подготовки.

Владимир Фролов

Ратоборье

ТАИНСТВЕНАЯ ШИФРОВКА

То утро начальник отдела перехвата шифровок помнил хорошо. Сначала встал, размял мышцы еле уловимыми движениями, сходил в душ и уже сидя в служебной машине, слушал радио. Обычное гражданское радио, после сводки новостей передавали легкую музыку. Миновав пост охраны и ряд служебных проходов, Джордж, вошел к себе в кабинет и попросил секретаря приготовить ему легкий завтрак, – завтракать он предпочитал на работе. После чашки кофе, он получил пневмопочту – на листках бумаги была перехваченная радиограмма от сотрудника русского посольства в Ливании. По подчеркнутым предполагаемым словам, складывался некий текст оригинала. Джордж подошел к окну и тут яркий всполох озарил небо на горизонте, – в воздухе поднимался ядерный гриб. Он рос. И волна от него достигала уже полнеба и уже ветер, поднятый ею, достиг легковых машин на парковке перед зданием. Машины закувыркались как игрушечные.

«Что это?» – подумал Джордж и рухнул как подкошенный в кресло.

– Вы читали это? – спросил он лучшего дешифровщика отдела Майкла Грина по внутренней связи.

– Да – ответил он, – мне тоже привиделся ядерный взрыв…

– Может это особый почерк русских шифровальщиков? – Джордж до сих пор не мог отойти от увиденного.

– Возможно это вид бесконтактной работы русских. В свое время, когда была оттепель в наших отношениях, я был на базе под Свердловском, там майор Лаврушкин показывал нечто подобное…

– Немедленно собирайтесь в командировку, – Вы едете в Россию, чтобы узнать все об этом оружии, – произнес Джордж и накапал себе в кофе чуть коньяка.

– Хорошо. «Окей», —произнес Майкл, потомок русских эмигрантов начала 20 века, лучший дешифровщик отдела перехвата шифросообщений.

НОВОСИБИРСК

Майкл говорил на русском без акцента, он уже насобирал архив из всех русских стилей рукопашного боя, самбо советского, боевых искусств и систем личной безопасности. Все они были авторские, различались философией, техникой и их единило только одно – они произрастали на территории России. Всего насчитывалось 27 авторских систем рукопашного боя, тут были и разработки 30-х – Харлампиев, Ознобишин и современные разработки… Но более всего внимание привлекала система Колоколова – ею занимались в Краснодаре, или «Краснодарский вариант боевого самбо». Вот ею, а вернее безконтактным ее вариантом и следовало научиться и переработать Майклу Грину – заместителю начальника отдела дешифровки ЦРУ США.

Свой визит в Россию он прикрыл как собиратель историко-этнографического клуба. В этом ему помогли перевербованные и ныне действующие сотрудники СВР России. Таких людей в Службе Внешней Разведки стало много после 90-х годов прошлого века. С настоящим паспортом на имя Михаила Николаевича Грунева, как уже отмелось выше – директора историко-этнографического клуба «Высь» города Санкт-Петербурга, он прибыл на поезде в город Новосибирск, а вернее в Академгородок, где в школе-гимназии «Горностай» проводили занятия по Русскому Стилю Рукопашного Боя курсанты последних курсов Новосибирского Военного Института. Изучая дзюдо и айкидо в Форт-Брэгг, он находил некоторое сходство стилей, но различие все же было. Сам тренировочный процесс проводился на голом дощатом полу, без подстилающих матов, в чистой уличной обуви или кроссовках. Таким образом, с помощью страховочных упражнений, достигалась безопасность тренировок. Травм, в отличие от спортивных направлений рукопашного боя, практически не было. Одежда у занимающихся была военного покроя, плотная и скорее «повседневная». На стенах небольшого зала висели плакаты – тут и рычаги, их виды, и структурная схема подготовки, и схема постановки задачи, и медицинские аспекты, и чисто военные аспекты – все было направлено на выживаемость человека в определённой среде. Но принципы выживания были общие, что на улице в темное время, что в военной обстановке, что в повседневной стрессовой ситуации. Перед тренировкой была общая молитва. Коротенькая, пред учением. И вообще духовной (не душевной, а именно духовной от слова «Дух») отводилась особое внимание. Тренировку проводил курсант 4-ого курса Новосибирского Военного Института старший сержант Леонид Васильев. Всего по 3 занятия в неделю, по 2 часа каждое. Помимо этих занятий практиковалось домашнее, либо иное другое времяпрепровождение в тренировочном режиме. В качестве утренней гимнастики тут были и упражнения «Скрутка рук», «Ходьба по квадратам», «Шаг по фигуре крест», «Шаг по фигуре квадрат», «Крокодил», различные кувырки на твердом полу (бетон, асфальт, дощатый пол) и кувырки с оружием через препятствие и без него.