Чужое небо

Света, так звали незнакомку, на вид которой было лет 35-38, не больше, скорее всего, почувствовала пристальный взгляд средних лет мужчины. Ее лицо неожиданно стало розовым, нос покрылся капельками пота. Однако это была ее сиюминутная слабость, и это, наверное, она сама поняла, а может, просто хотела показать незнакомому мужчине свое неравнодушие у нему. Подумав об этом, она специально выдвинула свою правую руку несколько вперед, обручального кольца на ней не было.

Отведав пельменей хозяйки, она готовила их по-своему рецепту, и пропустив по парочке рюмок первача, мужчины вышли на балкон перекурить. На улице было морозно, на покрытую снегом землю падали небольшие хлопья снега. Иванов не курил, просто иногда для компании брался за сигарету. Сделал он это и сейчас. Сосед после обсуждения погоды совсем неожиданно начал разговор о незнакомке, которая была у них в гостях. Затем он поинтересовался у Владимира, нравится ли ему эта женщина. Тот, то ли не подумав, то ли не желая обидеть старика, а может, и не покривив душой, утвердительно кивнул головой. Симонов, скорее всего, только этого и ждал. После кивка любимого соседа он тотчас же раскрыл свои карты. Светлана была его близкой родственницей. По его словам, не сложилась жизнь у этой красивой женщины. Ее бывший муж работал сталеваром на металлургическом комбинате, получал хорошие деньги. Казалось бы, жить да жить, но его погубила водка, позднее появились и женщины. Визит к одной из них для ловеласа закончился трагически. Однажды он напился в стельку и заночевал. Нежданно-негаданно вернулся из командировки муж женщины. Зайдя в собственную квартиру, он увидел удручающую картину. В его постели с его законной женой мирно посапывал другой мужчина. Муж проститутки, по словам Ивана Петровича, больших академий не кончал, он сделал все просто. Он пошел на кухню и принес большой кухонный нож, затем со всей силой ткнул им в сердце спящему, тот даже глаза не открыл. До Светы доходила информация о проделках ее мужа. Сначала она этому не верила. Несколько позже со всем этим свыклась. Все надеялась сохранить семью, не хотела, чтобы единственная дочь росла без отца. Ради ребенка она терпеливо переносила побои мужа и все его унижения. Затем для нее наступило одиночество, тяжкое и беспросветное. Вдвойне тяжелее одиночество для красивой женщины. Она часто ловила на себе косые взгляды мужчин, работающих с ней в одном цехе. В ее душе мало кто оставался. Большинство из них не просыхало от водки. Только через пару лет у нее появился роман с мужчиной, да и то очень короткий. Познакомилась она с ним в книжном магазине, она выбирала толковую книгу по математике для своей дочери. Неожиданным советчиком в ее выборе стал преподаватель института. Познакомились, стали встречаться. Арсений, так звали молодого преподавателя, уже шестой год работал над кандидатской диссертацией. Математика была у него в голове везде и всегда. Математиком он остался и в постели.

Слушая монолог соседа довольно печального содержания, Иванов удивлялся его знанию подробностей из жизни Светы. Скорее всего, ее душа истосковалась, наболевшее стало достоянием близких ей людей. Думая о судьбе одинокой женщины, он прекрасно понимал ее состояние. Таких, как она, на грешной земле тысячи, а то и миллионы. Между тем, старик, закончив монолог, на некоторое время замолк. Затем он почему-то заспешил в зал, где за столом сидели женщины. Владимир, наблюдавший через окно, увидел, как Иван Петрович что-то шептал на ухо своей жене. Затем он взял небольшую банку с солеными огурцами и две рюмки с самогоном и вновь вышел на балкон. Очередная порция спиртного для Иванова была как раз кстати. Запах сигареты, да и смачное курение соседа оставило у него неприятный осадок во рту, хотелось каким-то образом все это «смыть». Симонов после стопки неестественно крякнул и вздохнул. Затем он стал говорить. Информация о том, что Анна и ее мать уехали в Германию, просто шокировала Владимира. Зная непредсказуемые последствия этой информации для соседа, Иван Петрович сиюминутно сослался на ее источник. Оказалось, что сестра его хорошей знакомой, живет там же, где и Майеры. Мало того. Она работала вместе с Полиной, сестрой Анны. Услышав это, Иванов сильно сжал зубы и с презрением посмотрел на информатора. В его голове не укладывалось, почему он все это время молчал. В его голове стали витать всевозможные домыслы и догадки. Иван Петрович, понимая душевное состояние соседа, сам напросился на то, чтобы утром вместе с ним сходить к знакомой и все расставить на свои места. Разговор мужчин прервала хозяйка, она позвала их в очередной раз отведать горячих пельменей…

Страшную для себя новость Иванов решил на время оставить в глубине своей души. В принципе, он всю жизнь так делал. Он любил с толком и расстановкой анализировать любые вопросы и проблемы, искал пути их лучшего разрешения. Несмотря на то, что сегодняшняя новость была, пожалуй, самая страшная в его жизни, он все же нашел в себе силы «упрятать» ее подальше. Он не хотел своим мрачным видом портить настроение прекрасным соседям, да и красивой блондинке. Сквозь пелену то появляющегося, то уходящего от него алкогольного опьянения, он старался поддерживать разговор сидящих и одновременно продолжал наблюдать за происходящим. Он все больше и больше рассматривал очаровательную родственницу пожилых соседей. Взгляды стройного мужчины с небольшими полосками седых волос на голове и блондинки нередко перекрещивались. Даже на несколько мгновений становились единым целым. Основания для этого уже были. Света нисколько не сомневалась, что ее дядя рассказал симпатичному мужчине об ее достоинствах и проблемах. Спиртное также развязывало ей руки. У нее с каждой минутой росло желание поговорить с мужчиной из железной фирмы. Она поделилась с ним впечатлениями о новом фильме, который, затаив дыхание, смотрели миллионы советских телезрителей. Было в ее поведении и совсем другое, даже очень официальное. Она на какое-то время замолкала и становилась угрюмой. Однако алкоголь не давал ей это сделать. Ее голубые глаза все чаще и чаще стремились найти ответную реакцию у рядом сидящего мужчины.

Через некоторое время хозяева встали из-за стола и пошли отдыхать. Ушли они сознательно, дали возможность более молодым людям поговорить о своем наболевшем. У оставшихся, сначала разговора, как такового, не получилось. Вместо этого они смиренно сидели и смотрели друг на друга, словно играли в детскую игру под названием «кто кого пересмотрит». Мужчина прервал ее первым и предложил тост за знакомство, его предложение женщина поддержала. Они пригубили рюмки, скрестив руки. Слегка втягивая в себя дурманящую жидкость, каждый из них смотрел в глаза партнера и чувствовал его надрывное дыхание. Владимир поставил пустой сосуд на стол и тут же заключил в свои объятия Светлану. Затем ее поцеловал. Блондинка его не оттолкнула, она лишь слегка откинулась на спинку кресла. Затем он, опустившись на колени, стал осыпать поцелуями ее грудь, бедра, низ живота. Он целовал ее тело через одежду и не мог ни чувствовать ответную страсть женщины к себе. Это его радовало и разжигало его страсть…

Первой опомнилась женщина, она ласково шепнула мужчине на ушко, что они здесь не одни, и о том, что она не против провести ночь вместе в его квартире. Иванов ничего не ответил. Он быстро встал и тотчас же вышел вон. Придя домой, он разделся и принял ванну. Сидя в теплой воде, он почувствовал, что его «развозит». Он включил холодную воду и подставил голову под кран. Сколько времени он пробыл в ванной, он точно не знал. Ложаясь в постель, он посмотрел на будильник. Он показывал ровно два часа ночи. Проснулся он к обеду, его разбудил громкий звук. Открыв дверь, он увидел перед собой соседа, и сразу же вспомнил о необходимости визита к его знакомой. Лида, так звали знакомую Ивана Петровича, жила совсем рядом. Она без всяких уговоров и проблем достала из шкафа около десятка писем от своей сестры, последнее из них она дала Иванову. Он не мог поверить в то, что в письме сообщалось. Надежда информировала о том, что она хорошо знала немцев Майер, в том числе и Анну, которая иногда получала денежные переводы из Сибири. Она также писала, что Анна с матерью подали документы на выезд в ФРГ. Владимир слегка дрожавшими руками отдал письмо назад. Затем скрипнул зубами и на некоторое время закрыл глаза. Несколько успокоившись, он пришел к выводу о небезнадежности отношений с любимой немкой. Сосед его просто-напросто немного дезинформировал. Анна еще не уехала, а собиралась уезжать. Это в корне меняло существо проблемы. Насторожила его информация и о том, что Анна иногда, а не ежемесячно получала его денежные переводы. Письмо, исходя из указанной даты написания, Лида получила неделю назад. И это также вселило ему уверенность в возможность успеха. Владимир решил действовать. Он пошел на междугородний переговорный пункт и заказал переговоры с Анной. Затем, наспех перекусив, сел за стол. Написал ей письмо. Оно получилось объемное. Он написал о своей работе и о том, что он сильно скучает по любимой женщине. Также поинтересовался тем, почему она ему не пишет и не приходит на переговоры. Опустив письмо в почтовый ящик, он находился прямо в его дворе, у него невольно возникла мысль о необходимости написать еще несколько посланий. Он знал, в какой стране живет и как работает почта. Он просидел целую ночь напролет. Письма, на его взгляд, получались, по мере их увеличения, все более нежными. В одном из них он сочинил короткий стих, посвященный любимой женщине. Затем при свете настольной лампы он прочитал его «с толком, с расстановкой», как в далекие школьные годы читал стихи великих поэтов. К утру он выдал на-гора пять писем. В почтовый ящик опускал их через день. писем было написано. Владимир решил их не посылать одновременно, а по одному в день. К сожалению, контакт с Анной у него вновь не состоялся. Она не пришла на переговоры, ни через день, ни через неделю. Не получил он ответа на свое первое, второе, третье, четвертое… и двадцатое письмо. Желание поехать к ней на Дальний Восток он неоднократно в себе подавлял. Он не хотел травмировать свою любимую и ее больную мать.

Прошло полгода. Надежда на возможность дальнейшей жизни с любимой женщиной у Иванова угасала с каждым днем. Она вообще погасла, когда его сосед принес очередное письмо от своей знакомой. В нем черным по белому было написано, что Майеры уехали в Германию. О подробностях отъезда женщина ничего не сообщала. Эта весть убила Владимира наповал. Для осмысления происшедшего ему нужно было время, притом не один день. Он взял месячный отпуск. Два дня лежал в постели, все раздумывал. Итог пережитого был далеко неутешительный. Он опять на этой земле без надежды на будущее, без близкого ему человека. Прошла неделя. Отрешенность от внешнего мира, от людей негативно сказывалась на мужчине. Он начал пить, благо деньги были, да и сосед не прочь был составить ему компанию. Спиртное, как отечественного, да и импортного производства он не покупал. Боялся отравиться. Магазины были нашпигованы «левой» водкой, которая была далеко не лучшего качества, не говоря уже о ларьках. В народе эти заведения называли «комками». Владимир прибегал к услугам своего соседа. Иван Петрович изготовлял прекрасную «самогонку – коньяк». В производстве первача не обошлось и без его рекомендаций, которые он получил в свое время от бабки Моти в деревне. Сидоров сначала отказывался от денег за спиртное, однако потом уступил уговорам соседа. Он почти всегда составлял ему компанию в выпивках, хотел таким образом развеять его дурные и печальные мысли. Одновременно его сдерживал от того, чтобы тот не напился до чертиков. В основном это удавалось, но не всегда. Страдалец иногда так напивался, что не всегда определял время суток. Он все больше и больше сдавал. Не стал бриться, зарос щетиной. У него появилась борода, в которой преобладали седые волосы. Некогда ухоженное лицо осунулось, лоб покрылся сетью морщин. В шевелюре на голове, которая и раньше не была густой, кое-где стало просвечиваться, во многих местах появились островки седых волос. Владимир и сам прекрасно понимал, что он катился в бездну, из которой он может и не выбраться. Мысль об этом его очень страшила, доводила порою до безысходности. Он опять стал думать о бессмысленности своей жизни, о серии неудач, которые его преследовали и преследуют всю жизнь. Стремясь забыть все это, он пил. Пил с соседом, пил и без него. Алкоголь и сон стали его основным занятием.

Однако и на этот раз судьба распорядилась с Ивановым по-иному. Однажды проснувшись после очередной пьянки, он решил опохмелиться. Он подошел к холодильнику, где стояла бутылка «коньяка» и банка соленых огурцов. Едва он открыл дверцу и прикоснулся к бутылке, как его кто-то резко, но легко ударил по плечу. От неожиданности мужчина онемел и даже присел на пол. Сидел без движений, повернуться назад боялся. По его спине побежали мурашки, остатки вчерашнего застолья как рукой сняло. Его первой мыслью было то, что в его квартире оказались бандиты. Он молниеносно стал прокручивать в своей голове план отражения непрошеных визитеров, одновременно ожидая очередного, но уже тяжелого удара кулаком или какой-либо монтировкой. Но увы… удара все не было, как и не было окрика или русского мата. Владимир решил действовать смело и быстро. Вдруг раздался женский голос. Это был знакомый голос Светы, блондинки, которая была у соседей на вечеринке. Он обернулся и обомлел. Перед ним стояла, да, она, Светлана. Она была без трусиков, без лифчика, нагая. Бородач, сидя на полу, стал невольно ею любоваться, разглядывая ее снизу вверх. Он был без ума от ее стройных ног, ее бедер, ее живота. Женщина ловила искрящимися голубыми глазами восхищенный взгляд сидевшего и заигрывала с ним. Ее взъерошенные короткие белые волосы придавали ей вид озорной, молодой студентки, даже старшеклассницы. От нее тянуло молодостью, женственностью и духами. Вполне возможно, запах духов непрошеной гостьи был острее и приятнее, но Иванов все это не мог правильно оценить. Из его рта несло сильным перегаром, что было следствием недельной пьянки. Он сейчас это прекрасно понимал и стыдился своего внешнего вида. При виде красивой нагой женщины у него что-то внезапно застучало в голове, какая-то неведомая сила заставила его молниеносно встать и приблизиться к ней. Но увы… не тут-то было. Светлана отпрыгнула от него как молодая козочка и, забежав в ванную комнату, закрыла за собой дверь. Через минуту-две зажурчала вода и потом раздался ее тоненький голосок:

– Владимир, мне сейчас нужен тот мужчина, которого я видела на вечеринке у Ивана Петровича. Он был мне очень приятен и хорош собою…

Бородач вновь присел на пол. Затем заскрипел зубами. Не с этого он хотел начинать более близкое знакомство с родственницей соседа. Через некоторое время Светлана вышла из ванной комнаты. Она была и на этот раз абсолютно голая. Играя своими крутыми бедрами, она прошла мимо изумленного хозяина и легла на диван. Хозяин только сейчас заметил, что его мягкая мебель была застелена чистой белой простынью.

До нужной «кондиции» Владимир доводил себя довольно долго. Он сначала почистил зубы и побрился. Затем принял ванну, переоделся. Потом он направился в парикмахерскую, очереди там не было. Высокие цены за обслуживание значительно сократили потоки клиентов. Он давно заметил, что в Омске число заросших и бородатых мужчин с каждым днем возрастало. Потом он забежал в гастроном, купил бутылку шампанского, колбасы, торт и мороженое. Идя по улицам города и дыша прохладой летнего дня, он на какое-то время забыл об Анне, думал о той, которая, набрав смелости, пришла к нему. Пришла не только как одинокая женщина, а как человек, питающий надежду на лучшее совместное будущее. При этой мысли ему стало обидно за Светлану, он стал корить себя за ту ночь, когда она ждала его, а он, как последний подонок, заснул.

Светлана за время отсутствия хозяина навела порядок в его квартире, накрыла на стол. Разносола не было. На столе было все то, что было в холодильнике. И поэтому она очень обрадовалась, когда Владимир вытащил из целлофанового мешка купленное. Не мог не заметить он и то, что его постель была аккуратно застелена чистой белой простыней, заменены были и наволочки на его подушках. Постельные принадлежности в шифоньере имелись. Мужчина в последнее время их очень редко менял. До стирки у него руки не доходили.

За стол сели только к полудню. Светлана вела себя в квартире как полноправная хозяйка. У нее все и вся было приготовлено очень вкусно. Она предложила первый тост за хозяина. Взяв бокал с шампанским, она подошла к мужчине и поцеловала его в губы. Затем последовали другие тосты. Пили за Светлану, за любовь, за здоровье соседей. Потом они вышли на балкон, подышать свежим воздухом. Иванов через какое-то время зашел в комнату, включил приемник местного радиотранслятора. Вновь направился на балкон и внезапно остановился. Стал разглядывать женщину, наготу которой скрывал лишь легкий дедероновый халатик. Светлана, то ли почувствовав взгляд мужчины, то ли услышав музыку, повернулась к окну и громко засмеялась. Затем она сняла халат и подошла к Владимиру. Поцеловав его в губы, стала кружить его в медленном танце. По заявке радиослушателей исполнялась популярная песня «Свадьба». Если кто-нибудь со стороны наблюдал за происходящим в небольшой комнате, то он бы, наверное, не мог понять причину слез двух людей – стройного, убеленного сединой мужчины и белокурой женщины. Танцуя под музыку песни, каждый из них думал о своем. Владимир думал о своей первой любви и девушке, так глупо погибшей, думал он и об Анне, которая жестоко его обманула. Похожие мысли, были и у Светланы. Из ее глаз катились слезы. Иванов то и дело слизывал слезы с лица женщины, и осыпал ее плечи и шею поцелуями. Танец продолжался недолго, так как концерт по заявкам закончился и стали передавать местные новости. На какое-то время тела танцующих сомкнулись, как и их губы… Мужчина, чувствуя жадную страсть и влечение женщины к себе, в какие-то доли секунды подобных ей одиночек жалел. Он невольно воспроизводил в своей памяти эпизоды из повседневной жизни, когда кое-кто из так называемого сильного пола хвалился тем, как он переспал с очередной женщиной. Иванов не слушал эти сплетни, он быстро покидал компанию или переводил разговор на другую тему.

Жизнь Светланы была довольно тяжелой, в основном она совпадала с тем, что рассказывал Владимиру Иван Петрович. Была и определенная доля дезинформации, а может, и сознательной лжи со стороны старика. Света не была ему родственницей, она была хорошей знакомой. Их знакомство произошло из-за детей. Дочь Светланы и внучка Сидорова учились в одном классе. Дед очень любил свою внучку и всегда интересовался ее учебой.

Поделилась блондинка и своими чувствами к Иванову. Он ей сразу понравился во время первого знакомства. Она все это время сожалела, что он не пригласил ее к себе в ту ночь. Она делала все возможное для очередной встречи. Она мимоходом узнала от Ивана Петровича номер его домашнего телефона и график его работы. Несколько раз ему звонила и сразу же ложила трубку. Стеснялась, а то и просто стыдилась. После каждого несостоявшегося звонка страшно себя ненавидела. Затем вновь строила планы для встречи. Хотела прийти к нему на квартиру или пригласить к себе. При этом тяжело вздыхала. Женским сердцем понимала, что он никогда не выбросит из своей головы и сердца образ любимой немки. Это не только понимала она, понимал и ее знакомый Иван Петрович. Узнав от него о трагической любви соседа, она по-человечески его очень жалела. Одновременно не сомневалась, что только она, и никто иной, может вернуть почти незнакомого мужчину к нормальной жизни.

Лежащие в постели громко хохотали, когда Светлана поведала об предыстории своего визита к Владимиру. Дело было вечером, в пятницу, после окончания рабочей недели. В ее квартире зазвонил телефон. Звонила дочь и сказала, что она с подружкой уезжает на выходные дни в деревню, к ее бабушке. Света этому очень обрадовалась. Она захотела к себе пригласить Владимира. Набрала номер телефона, трубку никто не брал. Она сделала еще три звонка, опять молчание. Время близилось к вечеру. Город все больше и больше опускался в ночную темноту. От внезапно появившегося плохого предчувствия у женщины заболела голова, тревожно стало и на душе. Она машинально одела спортивный костюм. В большую целлофановую сумку бросила халат, нижнее белье и вышла из дома. Входная дверь у Иванова оказалась не закрытой на ключ. Она осторожно вошла в квартиру, тот, кто не давал ей душевного покоя, лежал в постели. Лежал в одних трусах, без одеяла и так храпел, что ей казалось, что стены вот-вот обвалятся. Понимая, что хозяин в стельку пьян и бессмысленно его будить, она нашла в шифоньере простыню, постелила ее на диван и заснула…

Два выходных дня пролетели как два часа. Владимир и Светлана никуда не выходили, не реагировали ни на какие звонки. Они почти все время были во власти любви. Перед своим уходом Светлана не то с иронией, не то с горьким сожалением сообщила Владимиру, что ей неделю назад Арсений сделал предложение. Дела у математика пошли на поправку. Он защитился, организовал компьютерные курсы, неплохо зарабатывал. Он дал ей месяц на размышление. Сказав об этом, блондинка заплакала. Немного успокоившись, она как бы невзначай, сказала, что она безмерно была счастлива, проведя это время с Владимиром. Затем она сквозь слезы дала ему напутствие, которое его очень поразило. Она предлагала ему в отместку Анне жениться на немке и уехать в Германию. Затем найти некогда любимую и с нею разобраться. Взяв карандаш, она прямо на столе написала два телефонных номера, свой и Арсения. После этого она засмеялась и сказала, что по первому телефону можно звонить без проблем, а по второму, надо еще подумать, как звонить. Владимир еще долго стоял на балконе и пристально всматривался в женщину, идущую к остановке общественного транспорта. Он знал, что она идет и плачет. Порою ему хотелось открыть окно и окликнуть ее, позвать ее к себе и оставить ее у себя навсегда. Однако он этого почему-то не делал…

Иванов очень тяжело переживал разлуку с поистине уникальной женщиной. Он лежал два дня в постели, и как беспомощный ребенок, был отрешен от внешнего мира. Только через неделю он стал более или менее соображать, стал думать о своем будущем. Идея Светланы ему понравилась. Да и он сам с каждым днем понимал, что он не в силах больше жить в этой стране. Тем более, Анна была уже в Германии. Он все больше гулял по городу и придавался размышлениям. Он испытывал в себе двоякое чувство: чувство потерянных лет, несбыточных надежд и чувство собственной слабости. В душе он проклинал свои попытки перестроить это общество, найти хоть какую-то правду в этой стране. Имея высшее образование и десятки лет честного и напряженного труда, он за все это время не заработал ни тачки, ни квартиры. Сейчас он завидовал однокурсникам по институту, коллегам по работе, большинство которых, лицемеря перед начальством, добились карьеры и получили жилье. Для склада же его ума и характера это было неприемлемо и противно. Одновременно он ненавидел себя за эти принципы, что привело его к нищете. Его бесило и то, что он практически всю жизнь жил и живет один, без той женщины, которая могла бы стать ему хорошей женой. На его пути уже было немало умных и красивых женщин. Он не кривил душой. От его эгоизма, принципиальности и честности многие из них страдали. Страдала от этого и Света. И в эти прогулки, как и раньше, какая-то неведомая сила заставляла его что-то доказывать Анне, искать пути выезда на ее историческую родину.

За день до выхода на работу Владимир решил по-настоящему заняться этим вопросом. Он сел в автобус и поехал в редакцию городской газеты. Отдел знакомств размещался на седьмом этаже. Лифт не работал, пришлось подниматься по лестнице. Вошедшего на этаж, где размещалась редакция газеты, сразу удивило обилие кабинетов. Через открытую дверь отдела знакомств струился табачный дым. У мужчины от табака даже перехватило дыхание и запершило в горле. Он осторожно вошел в кабинет и увидел за большим столом трех ярко накрашенных женщин. Они были не только расфуфыренными, но и страшно толстыми. Казалось, что сигареты непомерно укрепляли их здоровье. Троица оказалась довольно разбитной компанией. Женщины без остановки сыпали комплименты в адрес своей службы. В итоге было написано объявление и уплачены деньги в кассу. Неделя прошла незаметно. На специальный код Иванова в редакцию пришло пять писем. Мало этого. Две женщины принесли небольшие записочки со своими координатами. Содержание писем и записок было однообразным. Каждая из немок писала, что она прекрасная хозяйка, симпатичная и отзывчивая женщина. Все в скором будущем намеревались уехать на постоянное место жительства в Германию.

Владимир начал круг знакомств с первого поступившего письма, начал в выходные дни. У первой особы не было домашнего телефона, поэтому ему пришлось порядочно поколесить по городу. Она проживала на окраине города. Улица композитора Балакирева мало кому была известна, из-за этого приходилось довольно часто наводить справки у прохожих. В итоге поездка, включавшая в себя несколько пересадок, заняла около двух часов. Дверь квартиры открыла довольно заспанная женщина. Она моментально произвела на вошедшего мужчину отталкивающее впечатление. Ее редкие рыжеватые волосы небрежно падали на ее крупные плечи. Возле ее далеко не короткого носа непоколебимо сидела большая бородавка. Да и ростом, как показалось Владимиру, она была значительно его выше. Уже не говоря об ее крупногабаритной фигуре. Познакомились. Из довольно примитивного набора предложений пришелец узнал довольно многое из жизни хозяйки. Ее рассказ сопровождался иногда вздохами, иногда и слезами. Исходя из ее информации, перед глазами Владимира открылась довольно примитивная картина жизни, характерная не только для этой немки, но и для многих советских женщин. Она в семнадцать лет вышла замуж за прапорщика. Знакомство с ним состоялось на вечеринке летом у подруги в деревне. Смесь самогонки и вина на какое-то время помутили ее сознание. Проснулась она утром в стогу сена, рядом с ней был военный. Через некоторое время он поняла, что беременная. Рванулась к своему «любимому». Тайком от родителей в офицерском общежитии военного городка, который располагался в трех километрах от китайской границы, они сыграли незаметную свадьбу. Вскоре родилась дочь. Надя, так назвала себя хозяйка, очень тяжело переживала болезни своей малышки. Ей также надоедало однообразие армейской жизни, отсутствие какой-либо цивилизации. Около двух десятков семей офицеров и прапорщиков ютились в бараках, подобие солдатской казармы. На приготовление пищи иногда уходили часы, так как у единственной газовой плиты стояла вереница женщин и мужчин. Маленьких детей купали в той же комнате, где и проживали. Неспокойствие на советско-китайской границе негативно сказывалось на образе жизни семей. Возле общественного туалета по ночам выставлялся вооруженный часовой, так как боялись нападения китайцев. Особенно трудно было зимой. Крепкие морозы и многочисленные поломки в системе отопления увеличивали количество простудных заболеваний, в первую очередь, среди детей и женщин. Кое-что немка рассказала и о других негативах. Большинство офицеров и прапорщиков пьянствовали, что негативно сказывалось на жизни их жен. Кое-кто из них уезжал к родителям, были и те, кто вообще назад к мужьям не возвращался. В части процветало воровство, особенно среди начальников. Алексея, так звали мужа Надежды, через три месяца после рождения дочери направили на уборку урожая в Саратовскую область. Уже через месяц она узнала о том, что он во время «правительственного задания» пьянствовал и блядовал с молоденькой продавщицей деревенского магазина. Она быстро собрала свои скромные пожитки в небольшой чемодан и уехала в Сибирь. В настоящее время первая дочь стала взрослой, вышла замуж и живет самостоятельно. О своей второй дочери Надя рассказала почему-то очень туманно и как-то вскользь. Получалось, что она ее с кем-то «нагуляла» и поэтому разговор перевела на другую тему. Затем она пригласила гостя попить чая. Он вежливо отказался, сославшись на то, что он совсем недавно плотно покушал. Внезапно открылась дверь и в квартиру вошла женщина в военной форме, среднего роста, лет 30-35. Аккуратно пригнанная форма шла ей к лицу, и даже значительно ее молодила. Вошедшая поздоровалась, и окинув незнакомого мужчину взглядом, непонятно почему улыбнулась. Надя представила Владимира и рассказала о цели его визита. Алена, так звали ее подругу, очень обрадовалась гостю и начала бойко рассказывать о том, как они вдвоем сочиняли ему письмо. Алена оказалась проворнее и нахрапистей хозяйки и без всяких обиняков попросила гостя бежать за выпивкой и закуской в магазин. Близлежащий магазин встретил его безрадостной пустотой. Несколько банок березового сока и пара десятков буханок хлеба, да длинный ряд бутылок водки вперемешку с женскими трусами, разположенных на одном прилавке, не радовали глаза и душу покупателей. Владимир купил две бутылки водки, килограмм столовой колбасы и буханку хлеба. В холодильнике хозяйки лежал небольшой кусочек сала и бутылка кефира. Уже после первой рюмки подруги пустились без всякого стеснения обсуждать жизнь военных. Через несколько минут одинокий мужчина узнал от Алены всю подноготную жизнь воинской части, в которой она служила. Она четко доложила ему о том, сколько любовниц имеет командир, что он жрет и что пьет. Да и сама она оказалась баба не промах. Заключив контракт с армией и занимая должность оператора-наводчика боевой машины пехоты, она без особого усердия тянула лямку военного человека. Она иногда в части отсутствовала неделями и все это ей сходило с рук. Одновременно исправно получала деньги. На вопрос Владимира, как же ей такое удается, она, рассмеявшись сказала, что ей очень нравится командир батальона.

В самый разгар скромного пиршества пришла вторая, младшая дочь хозяйки. Девочка была бледная и болезненная. Она, буркнув что-то невнятное себе под нос, с криком набросилась на мать и стала настойчиво просить чего-нибудь покушать. Пришлось делиться тем, что было на столе. По утверждению ребенка, она в школе не питается, так как обеды в школе дорогие, ее неработающая мать не в состоянии их оплачивать. Девочка, наевшись колбасы и выпив чая, незаметно вышла на улицу. Надя, уже приняв значительную дозу спиртного, более охотнее стала рассказывать о своих проблемах. В первую очередь, о жилье. Оказалось, что квартиру в доме барачного типа ей выделил директор совхоза, при условии, что она будет работать на ферме, расположенной в двух километрах от города. Если за дояркой при коммунистах приезжала машина или автобус, то при демократах-болтунах ей приходится очень рано утром вставать и идти пешком. Транспортом совхоз не может обеспечить, нет горючего и запчастей к автомобилям. Проработав около десяти лет на ферме дояркой, Надя стала жаловаться на здоровье. Пролеживала в больнице неделями. Директору такие прогулы надоели, и он решил избавиться от болеющей, и конечно, стал требовать освободить квартиру. Поиски жилья по городу не увенчались успехом. Если кто-то сдавал угол или квартиру, то требовал оплату вперед и только в американских долларах. И еще. Если желающие сдать жилье, узнавали, что она без мужа и с двумя детьми, просто молча закрывали перед ней дверь. Найти жилье, точнее остаться жить в старом бараке, ей помог случай. Однажды вечером она, стоя на автобусной остановке, неожиданно увидела возле водочного киоска Петра, водителя директора совхоза. Он приехал за коньяком для комиссии из налоговой инспекции. Водитель пригласил ее в машину и довез ее до дома. В машине онаа посетовала на тяжесть с жильем и о том, что директор собирается ее выселить. Петька почесал за ухом, хлопнул ее по плечу и сказал, что все будет, как в лучших домах Лондона и Парижа. На следующий вечер директорский УАЗик увез Надежду в густой сибирский околок. Петька хоть и молодой мужик, но оказался очень опытным. По утверждению хозяйки, ей ничего не оставалось делать, как сочетать приятное с полезным. Кое-чем она поделилась и о своем любовнике. Анатолий Андреевич, директор совхоза, мужчина лет 65, был некрасивый, сутулый и с большими ушами. Однако он успел попортить в своей жизни не один десяток баб, особенно в молодости. Он являлся близким родственником первого секретаря горкома партии, ему довольно часто все сходило с рук. Однако, несмотря на такие связи, однажды он сильно на женском фронте погорел. То ли кто-то из его сослуживцев, то ли кто-то из потерпевших заснял фотоаппаратом его любовь на берегу сибирской реки. Полового «гиганта» вызвали на ковер в партийную комиссию, отчитали и дали… руководящее кресло в совхозе. Из партии не исключили, но вежливо предупредили. Практически каждую неделю Петькин УАЗик возил свертки в одно из серых зданий на главной площади города, своеобразный оброк партийному боссу. По утверждению Нади, об этом ей все Петька сам рассказал. Владимира очень удивила развязанность своего газетного абонента. Он порою терялся в догадках, как можно обливать себя и других грязью, изрекать пошлости при незнакомом мужчине. Через некоторое время сидящие опустошили две бутылки. Алена, попросив денег у незнакомого спонсора, побежала за очередной бутылкой водки. За время ее отсутствия хозяйка вылила очередной ушат «новостей» из своего любовного романа с директором. Оказывается, он иногда «прихватывал» ее и зимой, увозя в отдельную городскую квартиру. Ему нравятся молодые и пухлые бабы. Прошедшая совсем недавно волна перемен в стране боком обошлась директору. Полгода назад его за крупные хищения убрали из руководящего кресла, убрали очень тихо и незаметно. Потерял лакомый кусочек и Петька. Несмотря на то, что Надя лишилась своих протеже, она продолжает жить в квартире, пока не тревожат и не выгоняют, и слава Богу. Прибежала Алена. Кроме бутылки водки она принесла две пачки сигарет. Женщины дружно принялись курить. Клубы дыма окутали небольшую комнату. Владимиру стало душно и он, извинившись, вышел на улицу. Посмотрел на часы. Они показывали ровно восемь часов вечера. Немного подумав, он решил умыться, подошел к водной колонке и нажал на рычаг. Вода была очень прохладной.

Затем он некоторое время побродил по улице, зашел на рынок. Торговцы уже сворачивали свои палатки. Возле входа на рынок стояла вереница бабушек и дедушек, предлагавших водку и самогонку, кое-что для закуски. Владимир все время раздумывал, что делать дальше, как вести себя. В принципе он уже не горел большим желанием жениться на немке, да и Анна его уже столь не тревожила. Прошел час после того, как он покинул квартиру теперь уже знакомой немки. Он решил вернуться. Подошел к двери, затем решительно ее открыл. В квартире было тихо, правда, еще чувствовался резкий запах табака. В кухне, где они когда-то сидели, на столе возле пустой бутылки из-под водки лежал лист бумаги, на котором было написано, что хозяйка ждет Владимира. Скорее всего, это написала Алена перед своим уходом. Он осторожно зашел в спальню и замер. На диване в чем мать родила лежала Надя. Прерывистый храп и сонное бормотание нагой женщины вызывали у него отвращение. Ему стало не по себе, и он стремительно выбежал из квартиры. На этом закончился его первый визит к первой немке.

Второй претенденткой была Ирина Рафаэловна. На вид ей было где-то 40-45 лет. В письме она указала свой номер телефона, найти ее большого труда не представляло. Встреча проходила в кафе за чашкой кофе. Тихая музыка способствовала разговору. Немка работала сторожем на стройке, хотя по специальности была инженером-конструктором. Конструкторское бюро на неработающем заводе сократили. Она, дабы не только не умереть с голоду, но и хоть что-либо купить из одежды, в свободное от работы время приторговывала газетами и книгами. Книги брала у знакомой из книжного магазина. По ее словам, такой бизнес не давал большого навара, да и маленькая шпана часто воровала. У нее, как и у предшественницы, основная причина развода и развала семьи – пьянство и измена мужа. После развода осталось трое маленьких детей, да мизерные алименты. На прощание женщина настойчиво приглашала Владимира в гости, давала намек, что она не против зарегистрировать с ним брак. В течение недели он побывал в гостях еще у трех женщин. Не обошлось и без курьезов. Анна, так звали незнакомку, написала в письме, что проживает в селе и умело ведет хозяйство. И то ли внасмешку, то ли всерьез написала, что хочет найти серьезного мужчину, можно с ребенком, так как для дюжины ее детей не хватает всего одного.

Владимир, прочитав письмо, утром сел в электричку и поехал в село, оно находилось рядом с железнодорожной станцией. День был воскресным и выдался очень теплым. Он поэтому не спешил в поисках указанного дома, да деревня и не город, здесь все знают друг друга. Все сельчане знали Анну-немку. Он подошел к небольшой избушке и остановился. Он сразу же понял, что здесь давненько не было настоящего хозяина. Какая-либо ограда отсутствовала. Под перекошенным окном избушки лежала куча толстых чурбанов. Он без всякого желания подошел к двери и сильно постучал. На его стук вышла маленькая девочка, босая. На его вопрос, где родители, она ничего не ответила, а просто провела его в комнату. Владимир переступил порог и содрогнулся от увиденного. Основное, что его поразило – нищета и убогость быта. Спертый воздух, единственная деревянная кровать, на которой лежало четверо детей, отсутствие каких-либо занавесок или штор свидетельствовали о «достойном» образе жизни хозяев. За деревянным столом сидели мужчина и женщина. Оба они были неряшливые. Вошедший на какой-то момент прервал их пьянку. На столе стояла неполная бутылка самогона, несколько сваренных «в мундирах» картофелин, тарелка квашеной капусты. Мужчина на правах хозяина, спросил вошедшего, кто таков и зачем пришел. Владимиру пришлось соврать и представиться инспектором городского отдела народного образования. Услышав это, женщина преобразилась и стала рассказывать ему о своих проблемах. Оказалось, что ее муж по пьянке залез наверх водонапорной башни и где-то с высоты пятнадцати метров бросился вниз головой. После смерти он оставил одиннадцать детей. Женщина заплакала и опять начала рассказывать о своих жизненных проблемах. Ни совхоз, ни райисполком не оказывают ей помощи. Мало того, в райисполкоме ей сказали с упреком: не надо было плодить такое стадо детей. На вопрос «самозванца», какую помощь ей оказывает организация немцев Сибири, хозяйка ответила молчанием. Затем резко встав с табуретки, она решительно шагнула к стоящему возле входной двери пришельцу, и обняв его, заплакала навзрыд. Владимир опешил, так как его поразило неординарное поведение незнакомой женщины. Да не только это. В первую очередь, его поразило несоблюдение, точнее, отсутствие каких-либо правил и норм личной гигиены. Ее запах изо рта представлял собой смесь самогонного перегара и махорки. Ее желтые, кривые зубы, никогда не видевшие зубной пасты и зубной щетки, кроме физического отвращения ничего не вызывали. Гость невольно опустил голову вниз. И здесь перед ним открылась безрадостная картина. Через переднюю часть стоптанных резиновых тапок у женщины выглядывали пальцы ее ног с длинными не стриженными ногтями. От хозяйки вообще исходил далеко неестественный запах. У Владимира возникла подспудная мысль, а вообще, моется, ходит ли в баню эта женщина. Как никак немцы в бывшем Союзе считались и являются людьми высокой культуры, не говоря уже о чистоте физической.

Дальнейшее лобзание, которое, наверняка, могло бы быть продолжено, только в других формах, остановил пьяный мужичок. Однотипный сожитель хозяйки резко ее одернул и посадил на табуретку. Это Владимира и спасло, через пару секунд его бы вырвало. Однако приключения «жениха» на этом не закончились. Подвыпившая хозяйка, порывшись в груде книг и старых газет, отыскала замызганную тетрадь, карандаш и стала писать жалобу на райисполком. Пришельцу сначала даже хотелось рассказать об истинной цели визита, но он передумал. Он все продолжал стоять у порога и ждать, пока немка писала свою петицию. Уже потом позже, сидя в электричке и разбирая каракули женщины, он думал о далеко нелегкой жизни многодетных семей, да не только их. В его родной деревне также была многодетная семья, в которой было одиннадцать детей. Мизерная зарплата родителей не позволяла досыта их накормить. Да и родители не спрашивали детей об их сытости, они прекрасно понимали, что они полуголодные. Дети сами боролись за выживание: летом делали запасы грибов, ягод, собирали крапиву и т.п.

Владимир несколько раз «прокручивал» в памяти встречу с сельской немкой и решил оказать ей хоть какую-то помощь. На следующий день он ушел с работы несколько раньше обычного и зашел в здание облисполкома. Перед входной дверью внезапно появился милиционер с автоматом. Узнав цель визита, потребовал паспорт. После тщательного просмотра практически всех страниц документа страж порядка указал номер нужного кабинета, который находился на пятом этаже. Хозяин кабинета, молодой холеный человек небрежно взял написанный немкой лист бумаги, пробежал глазами его содержание. Затем взял телефонную трубку и кому-то стал звонить. Из его разговора Владимир понял, что он звонил в райисполком. После окончания разговора чиновник заверил правдоискателя, что в районе с этой жалобой разберутся и заявитель получит разъяснение на месте.

Очередной визит «жених» нанес Даше, которая жила на левом берегу сибирской реки. Немка была довольно красивой женщиной, на вид ей было лет сорок, а может, и чуть-чуть больше, работала она техничкой в средней школе. Ее жизненный путь не был усыпан розами. Раньше она с родителями жила в Казахстане, там закончила школу. Постепенно из хрупкой девочки-немки выросла красивая девушка. Затем окончила техникум. Через неделю после его окончания в автомобильной катастрофе погибли ее родители. Погибли не по своей вине, а по вине водителя КАМаза, который был пьян и несся на бешенной скорости навстречу неказистому «Запорожцу». Девушка осталась одна. Родственников и близких у нее не было. Квартиры также не было. Ее родители снимали дом, хозяева которого уехали на заработки на Крайний Север. Она на первых порах жила у подружки-казашки. В деревне по специальности не удалось устроиться, работала техничкой в конторе. Работа у нее была несложная, рано утром убирала в небольшом помещении, днем выполняла отдельные поручения управляющего. Управляющий, по национальности казах, мужчина лет 40-45, стремился не загружать ее разными поручениями. Он только иногда смотрел со стороны на красивую девушку и от удовольствия щелкал языком. Тогда Даше и в голову не приходило о том, что какие коварные планы строил против нее этот сельский чиновник. В сентябре у нее был день рождения. Для нее этот день запомнился на всю жизнь. В этот день она пришла на работу, как обычно, в 7 часов утра. Управляющий уже был в конторе и сидел за столом. Увидев ее, он встал из-за стола и подарил ей цветы. Чувство растерянности и смущения почему-то охватило именинницу. Затем мужчина предложил ей идти отдохнуть и прийти в контору к концу рабочего дня. По его словам, после работы в конторе состоится небольшое торжество по поводу ее дня рождения. Даша охотно выполнила указание начальника. Пошла домой, немного поспала, почитала книгу. Затем одела свое лучшее платье. Ровно в шесть часов вечера она с волнением открыла дверь конторы. Стол был накрыт по деревенским меркам богато. Кроме изысканной закуски стояли бутылка шампанского, бутылка коньяка и пиво. Максим, так звали управляющего, с улыбкой встретил девушку, любезно усадил ее за стол. На ее вопрос, где остальные работники конторы, он ответил, что они скоро придут. Однако никто не пришел ни через пять, ни через десять минут. Даша стала волноваться, испытывать неудобства, видя ухаживания пожилого мужчины. Он, чувствуя ее беспокойство, предложил выпить за здоровье именинницы. Первые глотки шампанского придавали ей некую уверенность, раскрепостили девушку. Последующие рюмки коньяка медленно, но уверенно стали туманить ей мозги. Она стремилась каким-то образом заставить свой головной мозг трезво мыслить, но он ее почему-то не слушался… На улице стало темнеть, управляющий зашторил окна, включил свет. Даша уже не понимала происходящего. Какой-то мужчина, щекоча упругими усами целовал ее губы, щеки и груди. У нее в глазах потемнело. Она порою также ловила чьи-то губы, однако это не всегда получалось. Потом ее кто-то поднял и понес на диван. Сквозь пелену неожиданно нависшего тумана она так и не могла до конца понять суть происходящего с ней.

В свою очередь, чиновник, как опытный половой стервятник, завладев нетронутой и чистой девушкой, любовался красотой ее обнаженного тела. Он насиловал ее жадно и жестоко, как животное, как садист… Рано утром Дашу разбудили. Неожиданно перед ней всплыл образ управляющего. Она все еще не могла представить, что же с нею случилось. Только через несколько минут ее мозг пронзила страшная мысль. Быстро одевшись, она выбежала из конторы. Сиеминутно произошло отрезвление, ей не хотелось жить. Позор и бессилие перед этим казахом, безысходность положения доводили ее до отчаяния. Хотелось куда-то забиться и забыться навсегда. Ей было обидно за себя, что она впервые в жизни так глупо отдалась не тому, кого любила. Честно говоря, в свои двадцать она еще никого не любила. За огородами, в небольшом березовом околке ее вырвало. Это произошло после того, когда она вновь представила, как ее целовал липкими губами, со специфическим запахом казах, притом далеко не образованный, далеко не воспитанный. На следующий день он вновь оставил ее поздно вечером в конторе. Он уже без всякого стеснения раздел ее и изнасиловал. Вначале девушка хотела сделать заявление о случившемся в районную милицию. Однако, Максим, предугадав ход ее поступков, предупредил ее не делать этого. По его словам, в милиции работает его брат и все ее попытки будут напрасны. И с эти пришлось смириться. Доказательством этого являлась ее предыдущая жизнь. Из двухсот жителей в селении было около тридцати русских. Казахи верховодили не только здесь, но и в районном центре. Особенно тяжело приходилось русским женщинам, если они были красивы и стройны. Нередко при посещении клубов и магазинов в их адрес раздавалась матерщина или другая похабщина.

Почувствовав, что она забеременела, Даша решила уехать в Сибирь, в город на реке, где училась на товароведа. И возможность, казалось, для этого появилась. Федор, так звали односельчанина-немца с согласия родителей был не прочь помочь ей в трудоустройстве. Но увы, отъезд не состоялся. Управляющий не дал ей трудовую книжку. Кроме этого, предупредил, в случае бегства ее просто засекут.

Между тем по деревне стали расползаться слухи о сексуальных связях местного начальника с молодой немкой. Максим и не стеснялся этих связей. Он довольно часто насильно затаскивал девушку в «Ниву» и увозил ее в лес. Она какое-то время носила в себе мысль об убийстве садиста. Но судьба распорядилась совсем иначе. Недаром в народе говорят: «Не было бы счастья, да несчастье помогло». Управляющий неожиданно заболел и слег в больницу. Бразды правления взял его сын, Марат. На вид он был неказистый, некрасивый, очень маленького роста с кривыми ногами. Голова облысевшая, несмотря на молодой возраст. Даша решила использовать появившуюся возможность для отъезда в Сибирь. На следующий день она пришла на прием к вновь испеченному князьку. После долгого разговора молодой управляющий пообещал оформить документы честь по чести, если просительница рассчитается за услугу натурой, то есть своей красотой и телом. Через три дня Марат на отцовской «Ниве» увез ее на железнодорожную станцию, предварительно насытившись ею.

К сожалению, на этом сексуальные приключения Даши не окончились. Проводник-казах, предчувствуя возможность позабавиться любовными утехами безбилетной и безденежной пассажирки, посадил ее к себе в купе. За время поездки он ее кормил и поил вином, конечно, за соответствующую сексуальную мзду.

По рассказу Даши, ей ничего не оставалось делать, как рассчитываться с этими вонючими зверьками свои телом. Он хотела во что бы то ни стало покинуть этот зловонный клочок земли. У нее ничего за душой не было, кроме ее красоты и стройной фигурки. В городе она сразу же обратилась в адресное бюро, нашла Федора. Некоторое время жила у него, потом получила малосемейку. Маленькая Анюта пошла в садик. Сама она также устроилась работать. Много лет живет одна. За разговором не заметили, как пришла из школы Анюта, ученица десятого класса. Она не была похожа на казашку, она взяла красоту от матери. И, наверное, этим очень гордилась.

Дальнейшего союза или каких-то контактов у Владимира с Дашей не получилось. Узнав о том, что для выезда в Германию требуется куча документов, она вообще отказалась ехать на свою историческую родину. По ее словам, на все документы надо делать запрос в Казахстан. Это ей никак не хотелось делать. На этом и пришлось расстаться.

Первый объезд женских абонентов не дал положительных результатов. Владимиру пришлось давать повторное объявление. Пришло около десятка писем. Очередное хождение по «невестам» пополняло багаж его приключений. Некоторые из них запоминались на всю жизнь, вызывали, как в народе говорят, смех и грех.

Во время посещения Валентины, водителя трамвая в дверь ее квартиры кто-то сильно постучал. Это была ее соседка Нина. Не успела хозяйка закрыть за собою дверь, как вновь раздался стук. Соседка со слезами на глазах просила не открывать дверь, так как за нею стоял ее пьяный муж, татарин. Хозяйка не послушала и открыла. Тотчас же вбежал взъерошенный Петя, Петруня, так нарекала его Валентина. Дальнейший ход событий доказал, что женщина психологию и педагогику не изучала. Не успел ее пьяный сосед и пару шагов сделать по ее квартире, как она так шарахнула Петруню скалкой по зубам, что у того мигом губы вздулись, будто он целую ночь целовал свою любимую. Из его носа пошла кровь. Нина, конечно, такой развязки не ожидала. Она мигом бросилась к муженьку и стала его обнимать. Затем они быстро вышли вон.

У Владимира моментально пропало желание претендовать на брачный союз с женщиной, имеющей такие методы «воспитания» с представителями сильного пола. Он сделал вид, будто ничего не произошло. Валентина пригласила его за стол покушать свежих вареников с картофелем, налила рюмку русской. Спиртное оживило компанию. Все то, что говорила немка, гостя уже мало интересовало. Он уже решил однозначно: никакого союза с этой женщиной. Определенный интерес у него вызвала информация Валентины о своей соседке. Она, оказывается, уже с 15 лет увлекается мужчинами, независимо от возраста и состояния. По двору ходили целые легенды и мифы о ее половых страстях и приключениях. Родители за эту страсть ее часто избивали, не помогало. К ее совершеннолетию они нашли ей жениха, татарина. Петя был очень счастлив, его не интересовали прошлые любовные потехи невесты. Сам он тогда не пил, был комсомольцем, почетным донором и активным членом добровольной народной дружины. Его портрет даже висел на доске Почета завода. Казалось бы, жить да жить. Но увы… уже во время свадьбы его Нина уехала на природу с водителем «Волги», который раскатывал молодоженов по памятным местам города.

Одним словом, не сложилась жизнь у комсомольца. Партийный комитет завода, узнав о семейных проблемах активиста, отказал ему в приеме в ряды коммунистической партии. Петя не выдержал, запил, притом запил страшно. Пил неделями, а то и месяцами. В итоге его выгнали с работы. Заливаясь смехом, Валентина рассказала поистине анекдотичный эпизод из совместной жизни соседей. Дело было на День Победы. В этот день женщины сотворили с единственным мужчиной злую шутку. Петруня, как обычно, по праздникам лежал в постели в дугу пьяный. Он и в этот день так «натюкался», что из туалета почему-то вышел без трусов. У женщин мгновенно возникла озорная мысль… С очень тяжелой головой кормилец поехал на работу. В раздевалке начал раздеваться, глянь – трусов-то нет. Ну и хрен с ними, подумал он про себя. Протянул руку к шкафу за «робой». В этот момент раздался смех мужиков из его бригады. Петя сразу и не понял, в чем дело. Уже потом он увидел красный бант между своих ног. С этого дня к нему навсегда прицепилась кличка «бантик с …», то есть с самым распространенным словом в русской обиходной речи. Соседи Валентины живут вместе почти два десятка лет. Передряги в семье не утихают ни на день. Буквально два дня назад соседи по подъезду вызывали милицию из-за дебоша семейной четы. Петруня пробил жене голову. Два милиционера приехали на УАЗике и его забрали, а Нину не тронули. Все бабки из подъезда дома обрадовались, наконец-то «антихриста» упекли. Но увы… на следующий день Петруню привезли назад домой. Привезли в целости и в сохранности. Правда или нет, но в подъезде, да и во всем дворе судачили о том, Нина сама выручила мужа, разделив постельное ложе с двумя приезжавшими ментами, за то, чтобы ее возлюбленного не били в камере. Говорили и другое. Петруня отремонтировал родственнику одного из ментов импортный телевизор. Милиционер сжалился над пьяницей и отпустил его на все четыре стороны.

Дело близилось к вечеру. Владимиру, честно говоря, уже надоели сплетни хозяйки, и он, сославшись на занятость, стал прощаться с нею. Она пригласила его прийти на следующий день для более конкретного обсуждения плана для выезда в Германию. Он одобрительно кивнул головой и вышел. Больше он к этой женщине не приходил и не звонил, не видел смысла.

В его «коллекции» были и такие женщины, которые занимали определенные ниши в структурах власти, работали в системе народного образования и т.п. Кое-кто из них по-настоящему искал себе друга жизни. Были и те, кто преследовал свои корыстные цели.

Наиболее четко выразила свои корыстные цели Оля, работающая в одном из райисполкомов областного центра. Разговор с нею состоялся в холле первого этажа учреждения. И продолжался он порядка десяти минут. Ярко накрашенная и «наштукатуренная» особа, в первую очередь, спросила мужчину о том, какую должность он занимает и сколько денег зарабатывает. Узнав о том, что перед ней просто рабочий, она откровенно высказала свои соображения о своей будущей жизни в Германии. Она не имела желания «зарабатывать» трудовые мозоли на исторической родине своих предков. По ее словам, от работы кони дохнут. И поэтому ей муж нужен такой, который бы ее там хорошо обеспечивал. Она очень любит золото и меха. На этом разговор и закончился. У Владимира не было ни первого, ни второго, ни третьего… Одним словом, у него ничего для нее не было. Аналогичные мысли были и у Риты, секретарши одного из строительных трестов города. Далеко невзрачного вида женщина, с большим горбатым носом, на котором сидели большие очки, закрывающие ее узкие зеленые глаза, строила поистине наполеоновские планы в Германии. Работать она в этой стране не собиралась, планировала заняться коммерцией. Как она хотела это сделать, она Владимира не «просветила». Для укрепления взаимопонимания между вероятным мужем и двумя ее детьми, она предлагала ему пожить в ее квартире ровно год. «Жениха» это не устраивало.

Были письма и от неразведенных женщин, или тех, чьи мужья находились в бегах. Узнав об этом, Владимир моментально извинялся и сразу же их покидал. Эти женщины, как правило, в его памяти не оставались. Ему хотелось найти подругу жизни по душе, которая хоть в какой-то мере напоминала ему Анну. Он опять оставался в одиночестве. Оно его страшно угнетало, не спасала от этого чувства и работа. Уже прошло два года после того, как девушка из его детства покинула свою уютную квартиру. Ему порою очень хотелось женского тепла и ласки. Он очень хотел любить женщин, как мужчина, и как уже загнанный зверек, прозябающий на работе и в четырех стенах.

Идя по городу, он часто заглядывал в глаза проходящим женщинам, ловил их взгляды. Увидев его пристальный взгляд, многие из них улыбались, кое-кто отворачивался. Были и те женщины, кто выдерживал его взгляд и ему порою хотелось остановиться возле этой незнакомки и сказать что-то ласковое. Одиночество заставляло его искать Ее величество любовь, то есть ту женщину, с которой было бы интересно жить.

Казалось, такая женщина появилась среди немок. В конверте очередной претендентки вместо пространного письма была небольшая бумажка, в которой указывался номер телефона и имя. И больше ничего. Набрав номер телефона, Владимир услышал властный женский голос, в котором сразу чувствовались начальственные нотки. Оказалось, что отвечали из общежития. Через некоторое время к телефону подошла и сама Анжела. Встреча с нею состоялась в субботу вечером, в кабинете коменданта общежития. Первые минуты знакомства у мужчины вызвали к ней симпатии. Она была не красавицей, но и не лишена привлекательности. Она не рассказывала, как большинство предыдущих немок, похабные истории, от которых вяли уши, не курила. Чувствовалось, что она знает цену жизни, умеет понимать настоящего мужчину. Очень серьезно она рассказала и о своих жизненных проблемах. С мужем развелась два года назад. У нее уже не было мочи жить в однокомнатной квартире с пьяницей. Детей не было, и это ее не держало. Сначала жила у подруги. Позже через подругу-комендантшу удалось снять комнату в рабочем общежитии. Она рассказала Владимиру и о том, что ее бывший муж был и останется ее первой любовью. Она и по сей день все думает о нем. Анжела полгода назад лишилась работы. До этого работала секретарем в приемной начальника трудовой колонии. Ушла она по собственному желанию, ей надоело бесцеремонное поведение офицеров, их тупость и невежество. Да и сам начальник неоднократно делал попытки склонить ее к сожительству, особенно тогда, когда узнал о ее разводе с мужем. У него большой популярностью пользовались блондинки. Некоторые девушки специально обесцвечивали волосы, дабы не попасть ему в немилость. Кое-кто из женщин нередко использовали «половые слабости» шефа в своих корыстных целях. Он, по сути дела, делами колонии не занимался, все «тянул» его заместитель. Шеф часто звонил в приемную и сообщал секретарше о том, что его сегодня уже не будет, он уезжает на совещание. На самом деле он уезжал с кем-либо из вышестоящих чиновников на очередную пьянку или в баню. Иногда он прихватывал с собой одну, а то и две сотрудницы. Анжела, зная всю подноготную жизнь колонии, могла без ошибки определить, кто из женщин был на «приеме» у начальника. Они, как правило, быстрее получали квартиры или лучшие комнаты в общежитии, в летнее время уходили в отпуск.

Не упустила Анжела возможность рассказать и об анекдотическом эпизоде из своей молодой жизни. После свадьбы она с мужем снимала комнату в частном доме. Платили кварплату за год вперед. При первом знакомстве она не могла не заметить очень пристального взгляда хозяина. Предчувствие ее не обмануло.

Зимой в одну из суббот она, как обычно, пошла в баню. Она мылась почти всегда одна. Ее муж в эти дни дежурил в охране. Закрыв дверь на крючок, квартирантка наподдавала воды на каменку печи и стала париться. И вдруг сквозь клубы пара она увидела голого хозяина. Она закричала и стремительно выбежала на улицу. Пятнадцатилетний сын хозяина, убирающий снег во дворе, стал свидетелем удручающей картины: за молодой голой девушкой по двору бегал в чем мать родила его родной отец. Анжела со слезами на глазах забежала в свою комнату, за ней хозяин. Сорокалетний мужчина, видя, что любви, как таковой, не получилось, здорово трухнул. Но для него эти приключения не закончились. Утром пришел муж немки, который решил заявить в милицию. Вечером того же дня к молодым пришел хозяин и предложил замять «конфликт». Он предлагал им жить в его комнате в течение года бесплатно. Они согласились. Позже оказалось, что хозяин надпилил крючок в двери бани и поэтому ему не стоило больших трудов попасть к желаемой женщине. Неизвестно, как еще долго продолжался разговор, если бы в комнату не вошла пожилая женщина, комендант. Улыбаясь, она показала на часы, они показывали ровно десять часов вечера, что означало – ей пора идти домой и пора запирать кабинет.

Владимир извинился и вышел из кабинета, затем уселся за журнальный столик, расположенный в коридоре, и начал перелистывать газеты. Газеты были месячной давности, но это не помешало ему скоротать где-то двадцать-тридцать минут времени. Примерно через такое же время из кабинета вышла комендантша и Анжела, они поднялись на второй этаж. Владимир продолжал читать газету. Минут через пять раздался стук каблуков туфель комендантши, она спускалась к выходу. Проходя мимо Владимира, она мило улыбнулась, и подмигнув ему, вышла из общежития. Через некоторое время он тихо и незаметно поднялся на второй этаж. В самом углу коридора в одной из чуть-чуть полуоткрытой комнаты пробивался свет. Владимир каким-то чутьем уловил, что, вполне возможно, здесь находится Анжела. Он тихо постучал в дверь, и не дождавшись разрешения, тихо ее открыл. Свет в комнате внезапно погас. Этот момент он запомнил на всю жизнь. Свет луны освещал небольшую комнату. Анжела лежала на раскладном диване на белой простыне. Белый пододеяльник небрежно закрывал часть ее ног и живота. Мужчина плотно закрыл дверь, решительно подошел к лежащей и крепко ее поцеловал. Она не сопротивлялась, а, наоборот, еще сильнее прижала его к себе. Они стиснули друг друга в объятиях. Нет, это была не настоящая любовь, просто это была страсть, жажда женщины к мужчине, мужчины к женщине. Запах духов, лака для волос, теплота женского тела на некоторое время затуманила голову вошедшего. Тихое всхлипывание женщины, ее захватывающие поцелуи, свидетельствовали о том, что они принадлежали друг другу. Анжела, уставшая от любви и страсти, ласково смотрела на столь уже близкого и родного ей мужчину, которого она раньше никогда не видела и не знала. Он ей очень нравился. Ее бывший муж, пьяница и неудачник с неприятным запахом перегара и табака, даже в редкие минуты их совместной половой жизни кроме отвращения ничего у нее не вызывал. Несмотря на это, она все его продолжала любить. Она сама все еще не могла понять этого. После ухода от бывшего мужа Владимир был первым в ее постели.

Иванов покинул общежитие рано утром. Настроение у него было приподнятое. И в этом была львиная «заслуга» Анжелы. Он увидел в ней ту женщину, которая покорила его не только своей страстью и жаждой любви, но и своим умом. Он надеялся заключить с нею брак. Однако его планы через два дня провалились. Анжела позвонила ему поздно ночью и сказала, что она намеревается бывшего мужа лечить у нарколога. Он в душе не осуждал ее решение, скорее всего, оно было продиктовано ее настоящей любовью к этому мужчине, которого он никогда не видел. Он даже завидовал незнакомому алкоголику, которого любила эта женщина. Даже мимолетное знакомство с Анжелой внесло определенные изменения в его понимание окружающего мира. Он опять решил «опуститься» на эту грешную землю. Ему опять захотелось жить, как все простые смертные. Он хотел спокойно работать, пить как все, даже воровать, как все. Прошла неделя, он вроде успокоился. Успокоился только на немного. Одиночество с новой силой давало о себе знать. Появилась у него и еще одна проблема, бытовая. Его квартира с каждым днем приобретала все более и более убогий вид. Сказывалось очень длительное отсутствие Анны. Для наведения должного порядка у Владимира не было ни времени, ни желания. Заходя в квартиру, он ее иногда не узнавал. Вместо некогда чистых штор висели не то серого, не то дымчатого цвета какие-то тряпки. По всей квартире валялись кучи грязного белья и различной одежды, откуда они появились он иногда даже и не знал.

Вместо некогда вкусных блюд и его любимых пельменей, приготовленных Анной, у него было постоянно одно блюдо: не то суп, не то борщ. Он готовил его в большой кастрюле, которого ему хватало на целую неделю, а то и больше. Очень редким дополнением к основному блюду была жареная картошка с мясом. Эти постоянные спутники желудка одинокого мужчины, доводили его до определенного неприятия этих блюд, но голод «творил» чудеса. Утолив жажду желудка, он на какое-то время забывал убожество своей пищи. Так продолжалось изо дня в день, из недели в неделю, из месяца в месяц… Постоянство его питания иногда нарушалось, и это происходило благодаря соседям. Старики, приглашая его в гости, стремились поставить на свой стол больше пирогов и разносолов. После неудачного «замужества» Владимира со Светланой Иван Петрович на какое-то время поостыл к соседу, но только на неделю. Потом все стало по-старому. Старики, наоборот, стали для него настоящими консультантами в поиске невест. Они также переживали, как и он, если у него были проколы на любовном фронте. Он довольно часто выслушивал житейские советы пенсионеров и в какой-то мере даже завидовал им. Они прожили несладкую жизнь, которая не изобиловала большими деньгами или шикарными автомобилями. Скорее всего, эти в какой-то мере проблемы и неудобства помогала преодолевать им их любовь. За все время пребывания Владимир не видел ни разу косого взгляда друг на друга у этих по-своему прекрасных людей. Они, наверное, и никогда не спорили. Единство взглядов и взаимное понимание друг друга давали возможность пожилым людям жить без нытья, без лишней суеты и нервотрепок.

Владимир часто думал об их совместной жизни с Анной, и не мог не видеть, что многое у них получалось. Всевозможные трудности они всегда стремились преодолевать вместе. Он и сейчас в своей душе питал надежду на то, что и среди немок найдется порядочная женщина, которая станет для него надежной женой и опорой. Именно с ней будет легче преодолевать возникшие трудности. Он прекрасно знал, что и в Германии не все будет сладко, тем более, у него возраст был довольно солидный. Все придется начинать с нуля. И это его очень беспокоило. Своими мыслями о сложностях возможной жизни он делился с соседями. Они все это прекрасно понимали, однако сворачивать с пути ему не советовали. Особенно усердствовал в этом плане Иван Петрович. Его усердие Владимира иногда пугало, так как он в этой стране вообще не был. Старик уверял его в том, что в Германии никто и никогда не пропадал и не пропадет. Нужно только честно работать. Во многом Владимир соглашался, он сам прекрасно видел реальную жизнь в своей стране, которая с каждым днем все ухудшалась и ухудшалась. В его памяти остался эпизод, рассказанный Иваном Петровичем. Он в расцвете сил, когда еще работал на заводе, на имя младшей дочери положил тысячу рублей на сберкнижку. Деньги по тем временам были большие. Хотел в день ее совершеннолетия сделать подарок. День в день, час в час, только через пятнадцать лет пенсионеры пришли снимать вклад. Пришла и дочь с новым паспортом. Сотрудница очень долго искала бумаги. Нашла, стала считать. Молодой гражданке демократической России причиталось получить всего…16 копеек!!! У стариков дух перехватило, Ивана Петровича чуть удар не хватил. Ему было стыдно перед дочерью за все то, что творилось в стране. Было обидно и за деньги, которые он отдал тем, кто грабил людей, сделал его старость нищенской, рушил надежды молодых на лучшее будущее…

Владимир вновь дал объявление в газету. Содержание одного из писем его сильно заинтересовало, обнадежило. Людмила, так звали очередную «невесту», писала о том, что у нее прекрасная семья, дети уже взрослые, все имеют свои семьи, жилье, работают. Прописала и о том, какого она хочет иметь мужа. В отличие от других абоненток она не приглашала его к себе домой, а сама навязчиво к нему просилась в гости. Владимир сначала страшно расстроился. Его жилье к такому визиту явно не «дотягивало». Выручили жениха его соседи, которые обещали устроить женщине достойный прием. Продукты питания и все остальное прочее Владимир взял на себя. Он решил лицом в грязь не ударить. На рынке купил все самое свежее и лучшее. Спиртное купил в самом престижном магазине города.