Между адом и раем

Поверженный ничего не ответил. Он только слегка всхлипывал и изредка вытирал слезы. Рассказывать о том, почему он не дал сдачи отпрыскам большого начальника, ему не хотелось. Да и в этом не было уже никакой необходимости. Его спаситель шагал в сторону железнодорожного вокзала. Стрельников неспеша отряхнул с себя снег и двинулся дальше. Едва он прошел галерею передовиков социалистического соревнования, как перед ним опять появились дочери Половозова. На этот раз он оставил свою нервную систему в покое. Он повернул лицо в сторону и гордо продефилировал мимо обидчиц. Затем остановился. Мысль их сфотографировать в его голову пришла неожиданно. Он быстро развернулся и, вытащив фотоаппарат из-за пазухи, нажал кнопку оптико-механического устройства. Потом еще раз и еще раз. Девочки, скорее всего, не заметили этого. Они стояли возле большого портрета и о чем-то весело болтали.

В кабинет директора порученец попал не сразу. Сипаев и его заместители, а также секретарь партийной организации анализировали прохождение подопечных во время праздничной демонстрации. В целом педучилище прошло хорошо, без приключений. Позитив уже был предопределен заранее. Перед оперативкой позвонили из горкома партии и поблагодарили директора за организаторские способности. Лишь после того, как в кабинете наступила тишина, фотограф постучал в дверь. Сипаев сидел за столом и что-то записывал в свой талмуд. Увидев порученца, он вышел из-за стола и с распростертыми руками пошел навстречу к тому, кого ждал с большим нетерпением. Откровенно говоря, он не верил в успех своего спецзадания. Слишком сложным оно было для подопечного. Однако, в жизни все бывало. Ни одни боги обжигали горшки. При этой мысли он широко улыбнулся и стал снимать с вошедшего его ветхое полупальто. Подобная одежда была у всех мальчиков, кто жил в общежитии. По одежке местные жители сразу определяли, что за фрукт или тип стоял перед ними.

Стрельников быстро освободился от одежды и положил фотоаппарат на стол директора. Сипаев кое-какие познания имел в фотоделе. Он покрутил рычаг, и сделав серьезное выражение лица, еле слышно произнес:

? Ну, Толик, ты как заправский специалист… Почти тридцать кадриков отщелкал…

Учащийся на реплику директора не отреагировал. Промолчал. Сделав серьезную мину, он присел за стол и рассказал ему о своем рабочем дне. О стычке с дочерьми Половозова он не сказал ни слова. Сипаев поблагодарил его и на прощание произнес:

? Анатолий, громадное тебе учительское и партийное спасибо… Остальное дело за мною… ? Затем он похлопал юношу по плечу и уверенно добавил. ? У нас с тобою первый блин комом не будет…

Подопечный почему-то неестественно выдавил из себя улыбку и быстро закрыл за собою дверь. Эту ночь он долго не мог заснуть. Все ворочался. Иногда ему казалось, что из своей неопытности он специальное задание запорол. Чем больше он думал, тем больше в его голову приходили далеко невеселые мысли…

Через два дня Стрельникова вызвали в кабинет директора. Вызвали прямо с урока. Невзирая на личное указание Сипаева, ни перед каким предлогом учащихся с занятий не снимать. Он об этом знал и поэтому сильно испугался. Он уже не сомневался, что ему предстояла взбучка по поводу неудавшегося спецзадания. Некоторое время он ходил по пустому коридору, пока осмелился идти к начальнику. Его руки дрожали, когда он открыл дверь его кабинета. Едва он переступил порог и тут же замер. К его удивлению, директор был не один. Рядом с ним сидел молодой мужчина с шевелюрой черных волос.

Увидев вошедшего, они почти одновременно покинули свои стулья и ринулись к Стрельникову. Кучерявый первым протянул ему руку и несколько женским голосом прощебетал:

? Анатолий Иванович, ты право, настоящий герой нашей области… ? Затем, прижав к себе юношу, он добавил. ? Скажу откровенно… Завтра же твоя статья будет обсуждаться на заседании нашего отдела…

Стрельников несколько отпрянул назад. Затем стал таращить глазами то на одного, то на другого мужчину. Без всякого сомнения, его с кем-то просто-напросто путали. Лично он сам, не говоря уже о родителях, которых он никогда не видел, не был героем… Дальнейшее вообще его поразило. Сипаев слегка наклонил голову перед своим питомцем, словно благодарил его за что-то важное и необычное, затем по-отцовски его обнял. Обнял и продолжил в его адрес радостную эйфорию, только что начатую инструктором горкома партии Соловьевым. Директор педучилища частенько посещал кабинет идеологического работника. Докладывал ему о проделанной работе, просил совета или ценных указаний. Иван Афанасьевич не изменял своему кредо: лучше прилежно исполнять указания вышестоявшего шефа, чем проявлять личную инициативу. Петр Петрович в училище был очень редко. Ежели и был, то только с контрольными функциями. Сегодня же было исключение…

Причиной его неожиданного визита явилась статья юного корреспондента Толи Стрельникова в газете «Молодежь Сибири». Она была помещена на первой странице одного из популярных изданий области. Здесь также были две фотографии: фотография первого секретаря Исилькульского горкома КПСС Половозова и фотография его дочерей, Тани и Светы. Все местные руководители знали своего партийного вождя, кое-кто интересовался и его родственниками. Не дай Бог, попадешь впросак! Неприятностей не оберешься. Соловьев в самом начале своей работы в сером здании уже обжегся.

Однажды он устроил настоящий разгром парторгу и директору дорожно-строительного управления. Коммунистов в нем было раз, два и обчелся. В том, что Ивасько и Балабанов самоустранились от низов, ответственный работник горкома убедился лично сам, когда нагрянул к ним с проверкой. Этим же вчером он совершенно случайно узнал от дежурного милиционера, кто есть на самом деле Балабанов. Он был родным братом Половозова, только под другой фамилией.

От неудачного визита в низовое звено партии за одну очень неспокойную ночь в густой шевелюре Соловьева появилось около дюжины седых волос. С этого момента он уже никогда не направлял, не говоря уже о том, чтобы командовать коммунистами ДСУ. Даже телефонограммы от имени заведующего отделом или секретаря по идеологии он не посылал. Не совал он нос и в некоторые другие организации. И все по той же банальной причине. Во главе районного банка была супруга Половозова. Мясокомбинатом заправлял его лучший друг, с которым он когда-то и где-то учился…

Кучерявый мужчина на засилие родственников или друзей главного шефа в структурах местной власти нисколько не обижался. При царях и Генсеках подобное было и еще очень долго будет. И никому не в силах это изменить. В том числе и неписаные этикеты. При любой встрече с Половозовым, как и с членами его семейства, подчиненные лебезили и заискивали. Мужчины вежливо расшаркивались и снимали со своих голов шляпы или пыжиковые шапки. Женщины кокетничали. Они все делали это ради одного. Они хотели остаться у кормушки, невзирая на то, кто перед ними стоял, пожилой мужчина или полупьяный сопляк…

Петр Соловьев делал все возможное и невозможное для прославления местного вождя. Принять участие в этой миссии он считал делом особой важности. Не стал исключением и день сегодняшний. Утро началось хорошо, лучше не придумаешь. Он и тройка ему подобных, почти час сидели в кабинете и били баклуши. Они ждали указаний от своей шахини Максимовой, секретаря горкома партии по идеологии. Ее все еще не было. Причиной этому было совещание у Половозова. Максимова появилась только к одиннадцати часам утра и попросила подчиненных собраться в ее кабинете. Седая женщина в строгом темном пиджаке и черной юбке ниже колен была в приподнятом настроении. Как только дверь просторного помещения закрылась, она показала первую страницу главной молодежной газеты области. Клерки, словно по команде, привстали и уставились в одну точку.

Свежий номер газеты никто из них еще не читал. Оставляли на обеденный перерыв. Соловьев снял очки и от удивления тихо крякнул. На него смотрел Половозов, его лицо светилось улыбкой. На груди импозантного мужчины был красный бант. На другой фотографии, размером поменьше, были его дочери. Идеолог присел и слегка отпрянул на спинку стула, затем сделал независимое выражение лица. Нечто подобное было и на физиономиях его коллег. Определенное равнодушие в какой-то мере насторожило Аллу Николаевну. Она громко хмыкнула и, уставившись на Соловьева, которого страшно ненавидела за его медлительность и недостаточное чинопочитание, прошипела:

? Петр Петрович, я что-то не понимаю… Мне представлялось, что Вы вникли в суть дела, которое необходимо поднять на уровень современных требований…

Мужчина с кучерявыми волосами резко вскочил и, сделав умилительную улыбку, тут же отпарировал в чисто партийном стиле:

? Алла Николаевна, я Вас прекрасно понял… Статья заслуживает пристального внимания… Я целиком и полностью поддерживаю Ваше мнение, Алла Николаевна…

Перед тем, как отправить курьера в педучилище, Максимова с очень серьезным выражением лица еще раз напомнила ему о важности дела:

? Петр Петрович, не забудьте, что товарищ Половозов очень положительно прорегировал на эту информацию… ? Подчиненный сделал серьезное выражение лица, и слегка сжав кулаки, словно ему предстояло отразить полчища неведомых врагов, уже в который раз заверил свою начальницу:

? Я с честью выполню Ваше указание, Алла Николаевна… Сделаю все возможное для повышения авторитета нашей партии, Алла Николаевна…

Сипаев, преданно посмотрев на посланника городского комитета партии, слегка оттолкнул от себя питомца, затем вновь прижал его к своей впалой груди и очень доверительно произнес:

? Толя, Анатолий Иванович… Наше специальное задание прошло на ура… О тебе, воспитаннике Исилькульского педагогического училища знает вся область… ? Он вновь бросил взгляд на визитера из горкома партии, у кучерявого от важности предстоявшей работы полукруглое лицо испускало лучи радости и вдохновения, и проревел. ? Да какая тут область? От тебе, мой Толя, знает вся наша огромная страна…

Скудную информацию о происшедшем и необычное восхищение взрослых мужчин будущий педагог все еще не понимал. Он стоял неподвижно, несколько набычившись. Первым его равнодушие заметил Соловьев. Он взял со стола газету, легонько оттолкнул Сипаева в сторону и вплотную приблизился к молодому герою. Несколько мгновений он стоял и молчал. Ждал, когда его слюна, обильно выделившаяся на почве радости, опустилась на самый низ желудка. Затем он взял учащегося в охапку и усадил его за стол директора. Стрельников не сопротивлялся, он все еще не понимал, что от него хотели. Лишь после того, как кучервый ткнул ему пальцем в газету, он понял. Эту большую статью ему предстояло прочитать и потом, возможно, пересказать. Он придвинул к себе стул и вслух прочитал заголовок статьи:

? Советская молодежь следует заветам своих отцов … ? И тотчас же раздался голос Соловьева. ? Анатолий, прочитай эту статью, только очень внимательно… А мы с Иваном Афанасьевичем пойдем перекурим… А то мне жарко стало…

Юноша уставился в газету. Статью он прочитал два раза. Внимательно рассмотрел и фотографии. И от неожиданности он растерялся, даже вспотел, когда в самом низу страницы увидел свою фамилию. Он вновь прошевелил губами и сжал зубы. Он, Толя Стрельников никогда не был корреспондентом областной газеты. Да и все, что было написано, многое было ложью. Он присмотрелся к фотографиям. Половозов с большой натяжкой походил на настоящего. Да и его дочери раньше были без красных флажков… Несколько позже Стрельников узнал, что директор педучилища статью от его имени написал лично сам. Монтаж с фотографиями сделал его сын, работавший в отделе фото районного Дома быта. Все остальное, что было самым главным, легло на плечи Скрябина Николая Петровича…

Специальный корреспондент газеты» Заря коммунизма» Называевского городского комитета КПСС, шедший по проселочной дороге в сторону Назаровки кисло усмехнулся. Много воды с тех пор утекло. За эти годы у него было плохое и хорошее…

Светловка, так называлась небольшая деревушка, куда направили учителя русского языка, не имела географического обозначения на районной карте, не говоря уже о большем. Селение мельчало и мельчало. Не проходило и месяца, чтобы из него не уезжали. Большая текучка была и среди учителей. В этом новенький убедился сразу же, едва переступил порог полуразвалившегося барака из камышита. Торжественную линейку, посвященную новому учебному году, открыл директор, мужчина лет шестидесяти. Через неделю вместо него появилась новая директрисса. Пожилая женщина очень редко была на своем рабочем месте, она почти каждый день ездила в районную поликлинику. Затем, сославшись на нездоровье, она уехала в Омск и больше не появилась. Вакантное место предложили новенькому, единственному мужчине среди учителей. За работу он взялся рьяно. В школе пропадал день и ночь, но ощутимого результата не было. Ветхая постройка разваливалась на глазах, ничтожной была и материальная база для обучения. Ему в благородном деле никто не помогал, ни местная власть, ни родители учеников. На собрания приходили единицы, как правило, матери или бабушки. Многие дети жили без отцов, которые уходили в мир иной в большинстве своем из-за пьянства.

Через год с небольшим Анатолий Стрельников уволился. Причиной этому был несчастный случай, который произошел с ним во время заготовки дров. Наступала осень, отапливать помещение было нечем. Его неоднократные визиты к управляющему фермой, чтобы он помог дровами или углем, успеха не имели. Его сверстник был залетной птицей. Кое-кто из крестьян пускал слухи, что их начальник совсем недавно освободился из тюрьмы. Выпал первый снег. В учебно-воспитательном учреждении, как и в небольшой комнатке, в которой жил его шеф, был жуткий холод. В конце концов терпение у директора лопнуло. За пару бутылок водки он нанял сельских мужиков. Они привезли ему волоком дюжину берез и оставили их неподалеку от школы.

Через пару дней у Стрельникова началась очередная нервотрепка. Кое-кто из местных, вместо того чтобы ему помочь, стали подличать. Они распиливали березы на небольшие части, затем их уносили или увозили домой. Увидев это, директор в милицию не заявил. С ворами, которых он знал поименно, не связывался. Считал, что это дело бесполезное. Он вновь поднапрягся. В свободное время стал заниматься заготовкой дров. Однажды ему не повезло. Его попытка перевернуть остаток лесины закончилась плачевно. В его спине что-то щелкнуло, внутри позвоночника потекла неведомо ему доселе какая-то жидкость. Лежачего учителя обнаружили только к вечеру. Утром он оказался в районном центре Кормиловка, вечером в Омске. В медицинском учреждении для стационарного лечения он пролежал почти две недели. Смещение дисков и ущемление нерва давали знать о себе и по сей день…

В больнице он совершенно случайно встретился со Скрябиным, он брал интервью у главного врача. Встреча знакомых оказалась поучительной и полезной. На этот раз внук основательно излил свою душу пожилому мужчине, попросил у него помощи. Через месяц Стрельникова направили в город Называевск, внештатным корреспондентом газеты «Заря коммунизма». Через три месяца он стал основным ее сотрудником. При воспоминании о Скрябине пешеход тяжело вздохнул. Человека, который дал ему путевку в жизнь, не стало через два года. Не выдержало сердце…

Глава третья.

«Наша Нефертити…»

Стрельников, едва увидев очертания деревни, решил передохнуть. Он подошел к небольшому березовому колку и присел на полусгнившую березу, прямо на опушке леса. Затем расстегнул кожаную сумку, вынул из нее бутерброд и китайский термос с чаем. Ароматный тонизирующий напиток стал для бобыля повседневным атрибутом. Он пил его всегда, как только его желудок заявлял о себе. Он с жадностью откусил часть плоского куска хлеба с колбасой, неспеша его пережевал и сделал пару глотков теплой жидкости. Усмехнулся. От его тела исходили клубы пара, чай же успел немного охладиться. Он вновь призадумался. Газетчики, как и вся страна ради выполнения Продовольственной программу партии были поставлены на уши. Чем больше об этом говорили и писали, тем меньше было продуктов на прилавках магазинов. При этой мысли мужчина криво усмехнулся и смачно плюнул.

В пункт назначения посланец районной газеты пришел под вечер. Его часы показывали ровно шесть, когда он переступил порог конторы, она находилась в небольшом деревянном доме. Встретила его очень пожилая женщина, к тому же почти глухая. Стрельников очень долго объяснял ей цель своего визита. Старушка то утвердительно кивала головой, то таращила по сторонам глазами. Высокого молодого мужчину словно не замечала. Неизвестно чем бы все это закончилось, если была не подошла подмога. Дверь открылась и перед газетчиком предстала молодая девушка. Она была в черном спортивном костюме, на плечах ? светлого цвета ветровка. Ее голову покрывала такого же цвета косынка. Едва особа вошла в помещение, как старуха тут же оживилась. Она словно из пулемета выпалила:

? Дашка, поговори с этим мужиком… Я все его понять не могу. Почему он заявился к нам на ночь глядя? ? Повернув голову в сторону чужака и, сделав серьезное выражение лица, она под нос себе пробурчала. ? Какой-то респондент из газеты, нашего Плахоту дай ему поглазеть…

Девушка заразительно рассмеялась не только от специфической манеры поведения односельчанки, но и от синтаксиса ее разговорной речи. Затем она посмотрела на незнакомца. И вмиг сильно зарделась. Глаза мужчины, как ей сейчас казалось, следили за ее каждым движением, даже улавливали ее отрывистое дыхание. Она слегка приоткрыла рот, хотела переспросить пришлого о цели визита в ее родную деревню. Сомнений у нее не было, он, наверняка, ошибся адресом. Ее малая родина мало кого интересовала. Тем более, Назаровка была на отшибе. Знаменитых людей или известных новостроек здесь также не было. Летом и то очень редко бывали горожане. Они приезжали за земляникой или за грибами. Но это было так скоротечно…

Однако чужак ее опередил. Он улыбнулся и, несколько затаив дыхание, причиной этому была поистине диковинная красота сельчанки, произнес:

? Меня зовут Анатолий, Анатолий Иванович Стрельников… ? Сказал и внимательно посмотрел на девушку. Ее несколько пунцовое лицо, как ему сейчас казалось, специально испускало живые лучи волшебной красоты, в плену которых он все больше и больше оказывался. Мужчина слегка скрипнул зубами. Он уже не помнил, когда целовал женщину, не говоря уже о большем. Затем, слегка вздрогнув, он продолжил:

? Я корреспондент районной газеты «Заря коммунизма», хочу поговорить с товарищем Плахотой… Мне о нем написала учительница… Ее фамилия… Кабакова…

Аксенова, услышав имя знакомой женщины, оживилась. Она слегка улыбнулась и сняла косынку. Затем она быстро наклонила голову вниз и резко ее приподняла. Ее темно-русые каштановые волосы, словно большой веер, покорно легли на ее хрупкие плечи. Стрельников был в настоящем шоке от волос девушки. За свою жизнь он видел немало женщин с различными прическами и волосами, но подобные ? видел впервые…

Скорее всего, шатенка заметила неравнодушие мужчины к своей собственной персоне. Она окинула его пристальным взглядом и исподволь про себя отметила. Пришлый не относился к когорте красивых мужчин, но роман с ним покрутить она не против. Не исключено, что он имел и деньги. Она с самого утра еще не кушала, поэтому голод все больше и больше вынуждал ее думать о важности металлических и бумажных знаков, являющихся мерой стоимости при купле-продаже… На железнодорожном вокзале Омска выбор съестных продуктов был, но для нее это было слишком дорого. Прийдя домой, она выпила стакан молока и вновь пустилась в бега. В контору пришла по делу, хотела узнать о транспорте. Через день она собиралась вновь ехать в Омск. Идти пешком рано утром на разъезд она не хотела. Она улыбнулась и еле слышно прошептала:

? Анатолий Иванович… Я могу Вас проводить… Я думаю, что Надежда Евсеевна еще в школе…

Молодой мужчина с голубыми глазами широко улыбнулся и утвердительно кивнул головой. До школы было метров триста не больше. Во время пути он со своим гидом не обмолвился ни словом. Он все время водил глазами по сторонам. Он то задерживал взгляд на двух полуразобранных зерноуборочных комбайнах, стоявших неподалеку от конторы, то глазел на разросшие кустарники в школьном саду. Куда бы он не глядел, все равно в поле его зрения оставалась девушка со «старомодным» именем. Он даже немного приотставал, хотел лучше разглядеть ее хрупкую фигурку. На какие-то мгновения он в своих мыслях красавицу «раздевал» и от наступившего чувства его сердце замирало.

Кабакова, увидев незнакомого мужчину через окно учительской, первой вышла во двор. Едва корреспондент представился и объяснил цель своего визита, она от неожиданности всплеснула руками. Она не ожидала, что ненастная погода испортила хорошую прогулку по небольшой деревне. Поэтому она долго извинялась перед визитером за неудобства, вызванные природой. Перед тем, как пригласить его в учительскую, миловидная женщина улыбнулась и обратилась к бывшей школьнице:

? Дарьюшка, ну а как твои дела? Надеюсь, скоро станешь агрономом…

Аксенова слегка насупилась и, тяжело вздохнув, выдавила из себя:

? Да нет, Надежда Евсеевна… Я на тройки два экзамена сдала… Третий, думаю, уже бесполезно сдавать… ? Затем сквозь слезы продолжила. ? Я вчера забрала документы… Вы же знаете, точные науки я не люблю…