Легенды и мифы о Сталине

«Мне было все безразлично. Я молчала, потом пошла к себе. С этого дня мы с отцом стали чужими надолго».

Светлана признавалась, что ее отца – Сталина «раздражало, что из меня получилось совсем не то, что бы ему хотелось».

О первом замужестве Светланы Сталин отозвался: «Сионисты подбросили тебе твоего муженька». Светлана училась на филологическом факультете МГУ. Ее муж Григорий Морозов учился в Институте международных отношений, до этого – в одной школе с братом Василием. Родившегося сына назвали Иосифом. Внука через три года увидел дедушка.

Светлана вспоминала: «Отец растаял, увидев мальчика… При его лаконичности слова: «Сынок у тебя хорош! Глаза хорошие у него» – равнялись длинной хвалебной оде в устах другого человека».

Разведенная Светлана стала часто бывать в семье Ждановых, особенно после смерти Андрея Андреевича. Весной 1949 года Светлана и Юрий Жданов поженились. Сталин одобрил этот выбор дочери: он, как и С. М. Кирова, очень любил А. А. Жданова, уважал его сына Юрия.

В феврале 1952 года Светлана развелась с мужем. В письме она писала: «Дорогой папочка! Мне очень хочется тебя видеть, чтобы поставить тебя в известность о том, как я живу сейчас, мне хочется самой тебе обо всем рассказать с глазу на глаз. Я пыталась несколько раз, но не хотела приставать к тебе, когда ты был нездоров, а также сильно занят». Письмо заканчивалось словами: «Целую тебя крепко-крепко. Твоя беспокойная дочь».

На ноябрьские праздники Светлана с сыном и дочерью были в Волынском. Сталин выглядел здоровым. Он похвалил Иосифа: «Какие вдумчивые глаза, умный мальчик!» Понравилась ему и забавная, краснощекая Катя, которой было два с половиной годика. С отцом встречала Светлана Новый, 1953 год.

О кончине отца – И. В. Сталина Светлана Иосифовна написала:

«…Агония была страшной. Она душила его у всех на глазах. В какой-то момент – не знаю, так ли на самом деле, но так казалось, – очевидно в последнюю минуту, он вдруг открыл глаза и обвел ими всех, кто стоял вокруг. Это был ужасный взгляд, то ли безумный, то ли гневный и полный ужаса перед смертью и перед незнакомыми лицами врачей, склонившимися над ним. Взгляд этот обошел всех в какую-то долю минуты. И тут – это было непонятно и страшно, я до сих пор не понимаю, но не могу забыть, – тут он поднял кверху левую руку (которая двигалась) и не то указал ею куда-то наверх, не то погрозил всем нам. Жест был непонятен, но угрожающ, и неизвестно, к кому и к чему он относился… В следующий момент душа, сделав последнее усилие, вырвалась из тела».

Перед похоронами И. В. Сталина у гроба в Колонном зале многие часы находилась Светлана. Она вспоминала: «Мне было страшно от того, что мои собственные чувства были противоречивы: я одновременно испытывала боль и облегчение, ругая себя за то, что я плохая дочь. В момент последнего прощания, когда следовало поцеловать лоб покойного и все вокруг ждали этого и смотрели на меня, я так и не смогла заставить себя сделать это. И ни разу не ходила потом к могиле отца у Кремлевской стены».

С. И. Сталина защитила кандидатскую диссертацию по историческому роману. Работала в Институте мировой литературы. В сентябре 1957 года, сменив фамилию «Сталина», стала С. И. Аллилуевой.

Артем Федорович Сергеев

И. В. Сталин был дружен с Федором Сергеевым – легендарным большевиком Артемом. Уезжая на подавление Кронштадтского мятежа, Артем попросил Сталина:

– Если со мной что случится, присмотри за моими!

В июле 1921 года Артем погиб под Москвой при испытании аэровагона. Эту катастрофу связывали с происками Троцкого, поскольку они ненавидели друг друга.

После гибели Артема осталась его жена с родившимся в марте того же, 1921 года сыном, названным Артемом. Он родился на неделю раньше Василия – сына И. В. Сталина. Они родились в одном и том же родильном доме Грауэрмана на Арбате.

И. В. Сталин усыновил Артема, сына друга. Артем рос вместе с Василием. Старший сын И. В. Сталина Яков жил уже отдельно. Светлана родилась позднее. Сталин часто брал Артема с собой на юг. Артем называл И. В. Сталина отцом. Артем писал позднее, что дома побаивались отца, что к ним, детям, только после пришло понимание, кто он для всей страны.

– Однажды, – вспоминал Артем, – отец собрал Якова, Василия и меня и сказал: «Ребята, скоро война, и вы должны стать военными!» Мы с Яковом стали артиллеристами, Василий – летчиком. Все трое пошли на фронт. С первого дня. Сталин позвонил, чтоб взяли нас немедленно. Это была единственная от него привилегия как от отца.

Артем Федорович Сергеев прошел всю войну. Генерал-майор артиллерии. Прослужив полвека в Вооруженных Силах, вышел в отставку.

Мифическая «третья жена»

На Западе была распространена легенда о «третьей жене Сталина». Обычно называли Розу Каганович – дочь Л. М. Кагановича. И Л. М. Каганович, и С. И. Аллилуева не раз выступали в печати, доказывая вздорность подобных слухов. Так, Светлана Аллилуева писала: «В семье Кагановича я никогда не встречала никакой Розы. Предположение, что отца могла увлечь интеллигентная женщина-еврейка (по этой версии – врач), говорит только о полном незнании натуры отца. Для него увлечение подобного рода было просто исключено. По словам теток, он вообще мало думал о женщинах, не идя дальше того, чтобы выразить одобрение певице Давыдовой, исполнявшей русские народные песни. Он не проявлял симпатий к агрессивным дамам, делавшим попытки заинтересовать его».

О Вере Александровне Давыдовой, по мужу – Мчедлидзе, стоит сказать, что она обладала красивым меццо-сопрано, выразительной сценической внешностью. Сталин в Большом театре слышал в ее исполнении такие оперные партии, как Марфа, Любаша, Любава, Кармен, Азучена и другие. Она была удостоена трех Сталинских премий. Часто пела со своим мужем – басом Д. С. Мчедлидзе. Против гнусных измышлений, что Давыдова якобы была любовницей Сталина, выступил сын великой русской певицы – Мчедлидзе.

С момента переезда И. В. Сталина в Волынское все 18 лет у него экономкой была Валентина Васильевна Истомина, которая ухаживала за детьми еще в подмосковной даче Зубалово. «Круглолицая курносая и всегда веселая Валечка, – как пишет Светлана Аллилуева, – вполне соответствовала его идеалам женщин в доме: она была дородна, опрятна, ловко прислуживала за столом и не пускалась в разговоры». Она, вспоминала Светлана Аллилуева, упала на грудь мертвого И. В. Сталина и искреннее всех оплакивала его смерть.

Часть 2

Путь Сталина в революции

Боевое революционное крещение

Отвечая на приветствия рабочих главных железнодорожных мастерских в Тифлисе И. В. Сталин говорил 8 июня 1926 года:

«Я вспоминаю 1898 год, когда я впервые получил кружок из рабочих железнодорожных мастерских. Я вспоминаю, как я на квартире у Стуруа в присутствии Сильвестра Джибладзе (он был тогда тоже одним из моих учителей), Закро Чодришвили, Михо Бочоришвили, Нинуа и других передовых рабочих Тифлиса получил уроки практической работы. В сравнении с этими товарищами я был тогда молокососом. Может быть, я был тогда немного больше начитан. Но, как практический работник, я был тогда, безусловно, начинающим. Здесь, в кругу этих товарищей, я получил тогда первое свое боевое, революционное крещение. Здесь, в кругу этих товарищей, я стал тогда учеником от революции. Как видите, моими первыми учителями были тифлисские рабочие. Позвольте принести им теперь мою искреннюю товарищескую благодарность. (Аплодисменты.)

Я вспоминаю далее 1905–1907 годы, когда я по воле партии был переброшен на работу в Баку. Два года революционной работы среди рабочих нефтяной промышленности закалили меня как практического борца и одного из практических руководителей. В общении с такими передовыми рабочими Баку, как Вацек, Саратовец и другие, с одной стороны, и в буре глубочайших конфликтов между рабочими и нефтепромышленниками – с другой стороны, я впервые узнал, что значит руководить большими массами рабочих. Там, в Баку, я получил, таким образом, второе свое боевое революционное крещение. Здесь я стал подмастерьем от революции. Позвольте принести теперь мою искреннюю товарищескую благодарность моим бакинским учителям. (Аплодисменты.)

Наконец, я вспоминаю 1917 год, когда я волей партии, после скитаний по тюрьмам и ссылкам, был переброшен в Ленинград. Там, в кругу русских рабочих, при непосредственной близости с великим учителем пролетариев всех стран – товарищем Лениным, в буре великих схваток пролетариата и буржуазии, в обстановке империалистической войны, я впервые научился понимать, что значит быть одним из руководителей великой партии рабочего класса. Там, в кругу русских рабочих – освободителей угнетенных народов и застрельщиков пролетарской борьбы всех стран и народов – я получил свое третье боевое революционное крещение. Там, в России, под руководством Ленина, я стал одним из мастеров от революции. Позвольте принести свою искреннюю товарищескую благодарность моим русским учителям и склонить голову перед памятью моего учителя Ленина. (Аплодисменты.)

От звания ученика (Тифлис), через звание подмастерья (Баку), к званию одного из мастеров нашей революции (Ленинград) – вот какова, товарищи, школа моего революционного ученичества.

Такова, товарищи, подлинная картина того, чем я был и чем я стал, если говорить без преувеличения, по совести. (Аплодисменты, переходящие в бурную овацию.)»

    Из «Ответа товарища Сталина на приветствия». Газета «Заря Востока», Тифлис. 1926. 10 июня.

Экспроприация

Живуча до сих пор легенда, будто Коба грабил банки вместе с Камо. Кстати, партийное имя Камо навсегда вошло в историю именно благодаря Кобе-Джугашвили. А было так: молодой революционер Семен Тер-Петросян, плохо владевший русским языком, однажды переспросил Кобу: «Камо (вместо – кому) отнести?» Коба ответил: «Эх ты, камо, камо!»

Действительно, 12 июня 1907 года в 10 часов 45 минут в Тифлисе, на Эриванской площади, было совершено исключительное по дерзости нападение на казачий конвой, сопровождавший экипаж, перевозивший 341 тысячу рублей. Это нападение организовал и осуществил Камо-Петросян. Коба никакого отношения к этому не имел.

В марте 1918 года, через несколько месяцев после установления Советской власти, лидер меньшевиков Л. Мартов напечатал в своей московской газете, что кавказские большевики в свое время исключили Сталина «из партийной организации за прикосновенность к экспроприациям». Сталин привлек Мартова к суду революционного трибунала. Перед судом при переполненном зале он говорил: «Никогда в жизни я не судился в партийной организации и не исключался – это гнусная клевета».

В 1931 году во время беседы с И. В. Сталиным Эмиль Людвиг попросил рассказать ему «что-нибудь» из похождений своей молодости, вроде, например, ограбления банка. В ответ Сталин вручил ему брошюру со своей биографией.

Троцкий, тщательно собиравший все документы и материалы к книге «Сталин», отмечал: «Старый боевик, хорошо осведомленный в делах того периода, пишет: «Планы всех организованных последним (Камо) экспроприаций в Квирильском и Душетском казначействах и на Эриванской площади подготовлялись и обсуждались им совместно с Никитичем (Красиным)». О Сталине ни слова. Другой бывший боевик утверждает: «Такие экспроприации, как тифлисская и другие, происходили под непосредственным руководством Леонида Борисовича (Красина)». О Сталине опять ничего. В книге Бибинеишвили, где рассказаны все подробности подготовки и выполнения экспроприации, имя Сталина не упомянуто ни разу. Из этих умолчаний вытекает неоспоримо, что Коба не входил в непосредственные сношения с членами дружины, не инструктировал их, не был, следовательно, организатором дела в подлинном смысле слова, не говоря уже о прямом участии. Съезд в Лондоне закончился 27 апреля. Экспроприация в Тифлисе произведена 12 июня, через полтора месяца. У Сталина оставалось слишком мало времени между возвращением из-за границы и днем экспроприации, чтобы руководить подготовкой столь сложного предприятия».

Безосновательная фальшивка

За пятнадцать лет революционно-подпольной деятельности И. В. Джугашвили неоднократно арестовывали, сажали в тюрьмы, переводили из одной тюрьмы в другую, ссылали в Сибирь. Он часто совершал побеги, лишь февральская 1917 года революция ему, как и другим революционерам-подпольщикам, принесла свободу. Такова была жизнь революционера-подпольщика в царское время. А вот освобождение из тюрем и побеги из ссылки И. В. Джугашвили, считают даже серьезные историки, к сожалению, не избежал этого и академик А. М. Самсонов, связаны-де с тем, что Джугашвили был «агентом царской охранки».

Документов таких нет. Архивы Охранного отделения частично сгорели в 1917 году. Остальное по приказу министра финансов А. О. Керенского перемещено в Академию наук. И здесь гуляет легенда, что якобы досье охранки на Сталина находилось у Ворошилова как гарантия сохранения в Политбюро ЦК.

После «Секретного доклада» на XX партсъезде в подтверждение этого исторического вздора была подброшена фотокопия доклада царской охранки, якобы свидетельствующая о сотрудничестве Сталина-Джугашвили с Охранным отделением. Но, когда этот документ западные исследователи, например Борис Суварин – биограф Сталина, подвергли тщательному анализу, выявилось, что документ фальшивка. Было доказано: стиль документа противоречит тому, который обычно использовался в царском департаменте полиции. Документ датируется 1913 годом, но в официальном документе было недопустимо опускать приставку «Санкт» при обозначении Санкт-Петербурга. Сталин упоминается не только его подлинной фамилией – Джугашвили, но и псевдонимом – Сталин, хотя он принял его недавно и это не было широко известно: он был известен в подпольных кругах и упоминался в документах царской полиции как Coco, Коба, Иванович и Васильев, но не Сталин. В документе Сталин называется «агент», тогда как на самом деле агенты Охранного отделения назывались «секретными сотрудниками». Сталин подается как «член Центрального Комитета партии», без уточнения, какой партии, а в 1913 году в России существовало несколько социалистических партий, как на легальной, так и на полулегальной основе, а главное – Пражская 1912 года конференция положила межу между большевиками и меньшевиками, документ, утверждается, был послан в Енисейское отделение охранки, но в Енисейске охранка не имела отделения. Подпись на документе начальника Особого отдела департамента полиции Еремина подделана: Еремин не мог подписать документ 12 июля 1913 года, поскольку с мая был в отпуске, а затем стал начальником Финляндского жандармского управления. И почему подпись Еремин, а не как положено в официальном документе – полковник A. M. Еремин. И еще: почему полковник обращается к ротмистру, связанному с ним служебными взаимоотношениями, – милостивый государь? И вся эта адресовка не имела права располагаться с левой стороны. И многие другие недостоверности показывают, что такой документ – безосновательная фальшивка.

И еще. Чрезвычайная следственная комиссия Временного правительства с марта по ноябрь 1917 года установила подробный список полицейских агентов и выслушала самые откровенные показания ведущих чиновников полицейского департамента. Но Сталина нет ни в списках, ни в показаниях чиновников, даже шеф охранки Санкт-Петербурга Герасимов не назвал имени Сталина, а ведь, согласно документу, Сталин работал на эту охранку. Полицейские агенты после революции исчезли из Петрограда, а Сталин жил в Петрограде, являясь членом ЦК большевистской партии, редактировал «Правду».

И наконец, если бы существовал в природе такой документ, то почему же Троцкий, Зиновьев, Бухарин, Рыков, Томский и другие не воспользовались им для своей защиты и борьбы со Сталиным? Да и вообще, почему чиновник царской охранки не продал такой документ русским эмигрантам, почему (будь она) скрывал службу Сталина царской полиции?

Почему сорок лет обо всем этом молчали и вдруг после «Секретного доклада» на XX партсъезде потребовали, как сформулировал академик A. M. Самсонов, серьезного научного поиска этой версии? Не есть ли это на самом деле стремление уйти от разоблачения деятельности нынешних «агентов влияния», нынешней «пятой колонны».

Член Политбюро ЦК

После Октябрьской социалистической революции Сталин выдвинулся как один из видных руководителей партии. Наряду с Лениным он вошел в первый состав Политбюро ЦК, утвержденного VIII съездом РКП (б) в 1919 году. Его избрали членом Организационного бюро ЦК, а фактически руководителем этого важного партийного органа. Член Политбюро Сталин начал со второй половины 1921 года поднимать роль Секретариата ЦК. Ему доверили также представительство ЦК в ВЧК-ОГПУ (член коллегии).

В первом Советском правительстве Сталин возглавил сразу два наркомата – Народный комиссариат по делам национальностей и Наркомат государственного контроля, затем переименованный в Рабоче-крестьянскую инспекцию (Рабкрин). Он был назначен членом Совета Труда и Обороны и Реввоенсовета Республики.

Во время партийных дискуссий о Брестском мире, о профсоюзах, о внутрипартийной демократии и других Сталин последовательно поддерживал и голосовал за ленинские платформы.