Характер ребёнка: диагностика, формирование, методы коррекции

«…Фекла Симеоновна: оне нам от смерти голодной тайно давали отраду, без ведома ево, – иногда пришлют кусок мясца, иногда колобок, иногда мучки и овсеца».

По Наумову, в Симбирской губернии начала XIX века слово «колебятка» означало последний хлеб из квашни. Есть и гастрономические аналоги у других народов:

„ Галушки, отваренные в горячей воде кусочки теста, едят в Украине, Польше, Словакии, Чехии, Венгрии.

„ Кнедли / кнедлики / клецки – блюдо немецкой, австрийской, чешской, словацкой, латышской, венгерской, польской, норвежской кухни.

„ Джажылы букче («волшебные колобки») – туркменское праздничное блюдо. К слову, в туркменской сказке колобок – девочка.

„ Аранчини («маленькие апельсины») – блюдо сицилийской кухни, Представляет собой обжаренные или, в некоторых случаях, запеченные шарики из риса диаметром до 10 см, начиненные мясом с сыром моцареллой и зеленым горошком. В прежние времена аранчини готовились из пшеничной муки. Свое название блюдо получило благодаря насыщенному желто-оранжевому цвету после обжаривания. Аранчини – это маленькое солнце.

„ Фалафель – блюдо древнеегипетской кухни, представляющее собой шарики из пюрированных бобовых, жаренные во фритюре. Блюдо распространено во всех ближневосточных кухнях, а также в Северной Африке, то есть в южном сегменте Средиземноморья. В древнегреческом пантеоне бобовые считались растениями солнечного Аполлона.

„ Бауырсаки – традиционное среднеазиатское блюдо. Распространено у казахов, киргизов, татар, башкир, монголов, уйгуров. Небольшие круглые пончики из пресного или дрожжевого теста готовятся путем жарки во фритюре в казане. Бауырсаки являются непременным атрибутом праздничного стола, подаются в виде горки в отдельном блюде. В этом случае их поливают медом. Используются как ритуальное блюдо в свадебной церемонии.

„ В казахском языке «бауырсак» – «почитающий родственников; радушный по отношению к родственникам» или шире – «добрый, отзывчивый».

«Бауыр» – «брюхо, живот, печень, кровный родич», а «сак» в сочетании с другими словами означает «осторожный». Выходит, что дословно казахский собрат колобка бауырсак – это осторожный и радушный родич.

Сделаем первый вывод: сказка «Колобок» не только широко распространена у индоевропейцев, но и имеет гастрономическое соответствие – блюдо, использующееся в ритуальной кухне.

Выходит, знания, передающиеся посредством этой сказки, имели особую значимость для предков, не для каждой сказки придумывается особое блюдо.

Е.С. Новик (2004) в результате анализа связи ритуального действа и сопровождающего его текста, изучения соотношения вербальных и невербальных текстов как двух взаимосвязанных манифестаций единой устной традиции, порожденных идентичными механизмами, отметила параллелизм структуры шаманского камлания и морфологической схемы фольклорного нарратива (по В.Я. Проппу). Основываясь на своих исследованиях, Новик предложила универсальную типологию повествовательных и обрядовых традиций.

С. Ю. Неклюдов (2008) отмечает, что народная культура склонна многократно передавать свои сообщения в различных кодовых системах, тем самым как бы страхуя их от содержательных потерь. Причем подобный синкретизм тем сильнее, чем архаичнее традиция, например, в соответствующие синкретические контексты жестко вписана магическая поэзия или обрядовые песни.

Какие же знания хранит эта сказка? Ответ на данный вопрос искали многие исследователи. В эру Интернета, наверное, нет смысла проводить подробный анализ проведенных разными авторами исследований, желающие могут найти и прочесть первоисточники. Однако необходимо упомянуть авторов, с работами которых стоит ознакомиться прежде всего: Толстого, Фефеловой, Кабановой, Цивъян, Мершавки, Орлова.

К сожалению, многие уважаемые ученые оказались в плену современного восприятия текста и пошли по пути вульгарного толкования, причиной тому явилась концовка сказки, которая буквально их заворожила. Чего стоит название статьи Цивъян «Роковой путь колобка». Орлов вообще настаивает, что конец сказки потерян, так как не может, мол, сказка завершаться столь трагично.

Мы придерживаемся идеи, что сказка, сохранившаяся на такой огромной территории, среди большого числа народов, и вдобавок подкрепленная ритуальным пищевым кодом, не может нести отрицательный, разрушающий смысл. Однозначно, «Колобок» – положительная сказка. Это необходимо принять как аксиому. Нужно только понимать сказку не через призму современного невротичного мышления, а в контексте традиционной культуры. Психология человека традиционного общества сильно отличается от психологии нашего современника. Напомним, что, по мнению Лазурского, характер – это прежде всего инструмент адаптации к условиям внешней среды. Более детально мы исследовали этот вопрос в предыдущих работах. В то же время справедливости ради отметим, что названные выше исследователи совершили много удивительных открытий, которые были использованы в данной работе.

Эрик Берн еще в середине XX века доказал, что посредством сказок родители программируют жизненный сценарий ребенка. Проанализировав большое количество жизненных историй своих пациентов, Берн наглядно продемонстрировал, как в жизни современных людей осуществляются сценарии «Красной Шапочки», «Золушки» и другие.

Предположим, что сказка «Колобок» также является кодом, хранящим определенный вариант жизненного сценария. Берн подчеркивал, что сказки написаны «марсианским языком», а Жак Лакан утверждал, что миф и сновидение не только говорят языком поэзии, но и подчиняются одним законам. Следовательно, будет правомочно использовать для анализа сказки инструментарий, использующий психологами для толкования сновидений.

Сказка «Колобок» как сновидение

Жил-был старик со старухою. Были они бедны, настолько, что у них даже муки не было. По воле старика, старуха поскребла по сусекам, помела крылышком по амбарам и набрала немного муки и которой испекла колобок. Убежал Колобок от старика и старухи и покатился по свету. На его пути встретились заяц, волк, медведь. Каждый из них угрожал Колобку, но он убежал от всех. Позже Колобок встретил Лису, которая начала хвалить его, обманула и съела.

Если бы приведенный текст был бы предоставлен сновидцем, то вполне правомочен допуск, что Колобок – это символическое отображение самого сновидца. Идею, что Колобок имеет человеческую природу, разделяют Толстой, Кабакова, Цивъян и другие. Тогда старик и старуха – его родители, а сам он поскребыш – последний, уже нежданный сын. Таких детей считали даром богов и наделяли особой магической силой. Последнее, как справедливо замечено Толстым, постулируется текстовой структурой: «с окна на лавку, с лавки на пол, по полу да к дверям, через порог в сени, из сеней на крыльцо, с крыльца на двор, со двора за ворота, дальше и дальше», такая структура текста характерна для северорусских заговоров: «Станети раб Божий (имя рек) …пойдет из дверей дверьми, из сеней сеньми, из ворот воротами, выйдет далече в чистое поле…» (Кемский уезд Архангельской губернии, цит. по Майков, 1994, с. 81).

Владимир Даль связывает слово «коло» с идеей движения, а кроме того, приводит еще одно понятие «колобойство». «Колобойство – мука с упрямым, упорным человеком. С неслухом одно колобойство. Колобойничать – поживляться то тут, то там. Колобродить – шляться, слоняться, шататься без дела; бродить беспокойно из угла в угол, в помеху другим; шалить, проказить, баловать от безделья». В данном контексте Колобок напоминает героя популярных советских фильмов Ивана Бровкина, который тоже шалил, доставляя беспокойство односельчанам, а потом взял да и уехал осваивать целину.

Еще одна важная деталь, которую упустили предыдущие исследователи, Колобок поет:

Я у дедушки ушел, Я у бабушки ушел,

У тебя, зайца, не хитро уйти! У тебя, волка, не хитро уйти!

У тебя, медведь, не хитро уйти! У тебя, лиса, и подавно уйду!

Обратим внимание на использованный в сказке предлог. Древнейшие (не производные) предлоги – от, в, у, без, до, из, к, на, по, о, перед, при, через, с, и, нет, за, над, для, об, под, про. В наиболее архаичном варианте сказки используется предлог «у». В современных пересказах Колобка используется предлог «от», но в славянских языках, предлогу «у» соответствует не предлог «от», а предлог «в». Получается, Колобок поет о том, чему он учится по ходу сюжета:

Я в дедушку пошел, Я в бабушку пошел,

В тебя, зайца, не хитро пойти! В тебя, волка, не хитро пойти!

В тебя, медведь, не хитро пойти! В тебя, лиса, и подавно пойду!

Напомним, что выражение «пошел в маму» является устойчивым и означает

«похож на маму».

В методологии позитивной динамической психотерапии мы исходим из того, что появление в сновидении множества персонажей свидетельствует о манифестации проблемы в кластере взаимоотношений и показывает развитие ключевого конфликта, так как каждый из персонажей иллюстрирует проявление той или иной черты характера сновидца. Согласно другому правилу, чувство страха, возникающее во время сна, свидетельствует о базовом конфликте, о неком качественном скачке личностного развития, зачастую связанном с определенной инициацией. Таким образом, в анализируемой сказке представлена динамика становления характера главного героя.

Рассмотрим наиболее часто встречающиеся коннотации персонажей: заяц – трусость, волк – злость, медведь – сила, лиса – хитрость. В свете принятой аксиомы о положительном смысле сказки, применим прием позитивной реинтерпритации: заяц – это осторожность, волк – ярость, медведь – сила, лиса – находчивость. Выходит, что на этом смысловом уровне сказка «Колобок» – это жизненная история последнего сына, который от бедности и безысходности отправился в путь-дорогу, в результате приключений повзрослел (заматерел), а в концовке женился и осел на новом месте (символизм глотки как вагины с точки зрения психоанализа достаточно очевиден). Кроме того, напомним классическую схему ритуала инициации, предложенную Арнольдом ван Геннепом: ритуальное выделение индивида из коллектива – пограничный период (фаза ритуальной смерти или бесстатустность) – реинкорпорапия в коллектив, но уже в новом качестве.

Получается достаточно типичная история жизни последних сыновей в дохристианскую эпоху. Сказки настойчиво твердят, что младшим сыновьям наследства не хватает. Оставил мельник старшему сыну – мельницу, среднему – осла, а младшему – сапоги (символ дороги!) и кота в придачу. Так и в действительности было. Младшие сыновья сбивались в ватаги и отправлялись в набег. Так было у скифов, славян, германцев, чего стоит один только натиск на Европу норманнов. Те, кто выживал, становились настоящими воинами и нередко оседали где-то в новых землях, женившись на аборигенках.

Еще один пример. В горах Гиндукуша живет очень интересный народ, состоящий из светлоглазых светловолосых светлокожих людей. Вокруг них уже почти тысячелетие исламский мир, а они по вероисповеданию язычники. Ученые считают, что этот народ – арийский реликт, оставшийся в горах Афганистана со времен переселения ариев в Индию. А сами себя представители этого народа именуют калаши. Помните, пословицу: «Куда полез со свиным рылом да в калашный ряд» и присказку, в которой опытного человека называют «тертым калачом»? Целая страна колобков!

Выходит, что на этом смысловом уровне сказка «Колобок» формирует вполне положительный жизненный сценарий.

Однако если сказка «Колобок» – это технология родительского программирования судьбы младших сыновей, что с точки зрения родовой общины было очень важной задачей, от решения которой напрямую зависела экспансия в но вые земли к новым природным ресурсам, то в сказке должен быть минимум еще один смысловой пласт. Слишком уж важной для выживания общины зада чей является колонизация новых территорий.

Рассмотрим персонажей сказки через призму архетипов. Напомним, что существуют две стратегии обучения. Постепенное, последовательное увеличение знаний путем сознательно присвоения новой информации и обучение посредством импритингового запечатления учеником целостного образа учителя или другого образца для подражания. В восточных системах самосовершенствования этот вариант называется «гуруйога». Импритинговое запечатление происходит тем легче, тем больше учитель соответствует архетипу. К примеру, при слове «волхв» всплывает образ пожилого мужчины с длинными распущенны ми волосами и окладистой бородой; при упоминании невесты представляется девушка в белом и с фатой на голове. Импритинговое запечатление – очень важная образовательная стратегия, так как позволяет ребенку не столько при обрести новые знания, сколько освоить новые умения. В сложной ситуации ребенок идентифицируется с образцом для подражания и как бы становится им – начинает реагировать и вести себя как учитель.

Старик и старуха, или дед и баба, – это не только родители, но и архетип родовой общины. В более широком смысле за этими персонажами скрывается бог Род.

Заяц – символ плодовитости, жизненной энергии. В народе считалось, что заяц, приснившийся во сне, предвещал скорую беременность. Заячья кровь считалась самым действенным средством повышения потенции. Заячьим жиром смазывали половые органы роженицам во время затянувшихся тяжелых родов. Заячий помет использовали при лечении венерических заболеваний. А кроме того, у славян бытовали представления, что младенцев находят в капусте, куда их приносит заяц. Геродот в своей «Истории народов» приводит случай, как накануне начала сражения между войсками персов и скифов пробе жали два зайца, после чего войну пришлось отменить. Славяне представляли битву Правды и Кривды в виде поединка двух зайцев.

Волк – символ воинской доблести, ярости, воинского и охотничьего умения. Многие индоевропейские народы считали себя людьми-волками. Достаточно упомянуть славян-волотов (позже взявших название лютичи), римлян, туркмен, греков-спартанцев. Волчица выкормила основателей Рима, персидского царя Кира, германского героя Дитриха, славянского богатыря Велигора. Славяне называли волками молодых воинов, занимавшихся озорством – набегами с целью захвата добычи и трофеев. Скандинавы называли воинами-волками (ульфхетнарами) свирепых бойцов, не только одевавшихся в волчьи шкуры, но и, по преданиям, превращавшихся во время битвы в этих животных. Схожие вещи рассказывали про казаков-характерников.

Медведь – символ доброты, силы и мудрости – «медведающий». Хозяин леса – царь северных лесов, медведь олицетворяет удачу и победу. У славян это символ жреческого сословия. Символ медведя связан c пробуждением сил природы, трансформацией мужской энергии, супружества, когда преобразующая сила может находиться в длительной спячке, а затем встрепенуться, преобразиться. Кроме того, медведица зимой в берлоге рожает медвежонка.

Лиса – второй женский персонаж сказки – символизирует эротику, плотскую любовь, грацию, хитроумие. В сказках Лиса Патрикеевна дурачит других животных: зайца, волка, медведя, но панически боится петуха.

В таком варианте жизненный путь Колобка соответствует этапам, по сути, шаманских посвящений, в результате которых неофит приобретал духов помощников. Психологический аспект данного процесса, несомненно, связан с импритинговым запечатлением. Маленького мальчика называли «зайчиком», повзрослев, он становился «воином-волком», позже, заматерев, – «медведем», и, наконец, женившись, основывал свой род.

Однако, если наша реконструкция верна, то должны сохраниться хотя бы следы ритуалов соответствующих посвящений. Должны найтись аналогии в исторически засвидетельствованных обрядах. И они существуют.

Дитер Лауэнштайн в своей монографии «Элевсинские мистерии» пишет, что подлинной целью античных ритуалов было пробуждение трех духовных органов. Первый размещался в области солнечного сплетения и даровал мисту чувство любви, второй соответствовал гортани и ярости, третий располагался в центре лба, открытие этого органа наделяло человека мудростью. Удивительное совпадение! Однако этим совпадения не исчерпываются. Как доказал Лауэнштайн, Элевсинские таинства были связаны с культом Аполлона-Диониса, в котором Аполлон был олицетворением летнего солнца, а Дионис – зимнего или ночного светила. Плутарх так толкует взаимоотношения двух богов: «Дионис со своими оргиями – властелин зимы, Аполлон, которому ясными, чистыми звуками поют пеан, правит летом». В Дельфийском храме, посвященном Аполлону в тайном, недоступном посторонним помещении, рядом с омфалом, где стоял треножник Пифии, находилась урна с прахом Диониса. Более поздний автор, латинянин Макробий, соединяет обоих в об разе одного Аполлона: «Аполлон подобен солнцу ночи». Так ведь и Колобка многие исследователи отождествляют то с Солнцем, то с Луной, то есть видят в нем Аполлона и Диониса одновременно. Добавим, что тема ночного солнца присутствует в русских апокрифах и лубках.

Цивъян приводит восточнославянскую космологическую загадку «о качении круглого» [Рыбникова 128: с. 11]:

Катится катушка, Ни зверь, ни птушка, Ни камень, ни вода,