Убывающая

Всклокоченные волосы венчали его голову, точно пышная тиара[12 - Украшения для головы, похожее на диадему. Надевается в особенно торжественных случаях.] из перьев.

Джек глядел на меня, но словно не видел.

– Тварь из шкафа[13 - Здесь и далее реминисценция из романа Роджера Желязны «Ночь в тоскливом октябре».]…

Шёпот прозвучал рядом, совсем близко…

– А я – Крис.

Рыжеволосый не мог оставить себя без внимания.

И поплатился за это.

– Вот крыса, та самая, которая солод грызет очень быстро, тот солод, что в доме хранится, в доме который построил Джек, – пробурчал карлик у меня за спиной.

В его речах угадывался мотив.

– Тварь из подвала…

Наваждение всё не отступало – понять, кто ругается, я не сумел…

– Подай-ка мне самый сладкий солодовый виски! – в тон подхватил рыжеволосый.

– Возьми сам, – небрежно отмахнулся старик и запел дальше: – А вот бесстыжая рыжая кошка, которая крысу придушит немножко.

– Обязательно! Только не меня, – рыжеволосый, усмехаясь, воззрился на первую девушку… вернее, довольно безобразную женщину в бордовом платье, с белокурыми волосами и безумными, постоянно бегающими глазами: – Это – Джил, специалист по маскировке.

– Ой-ой-ой, – воскликнула названная им то ли кокетливо, то ли возмущённо, запустив правую руку в локоны, чтобы пригладить.

– Тварь из дымохода[14 - Адаптация из романа Роджера Желязны «Ночь в тоскливом октябре».], – пошевелила губами последняя – и как выяснилось, единственная – девушка.

– А это… – успел сказать рыжеволосый.

– …Ники, – закончил я.

Потому что узнал…

Её блузка была безупречно белой, а брюки – черными…

Противоположности моего серого худи[15 - Кофта из мягкой ткани, с капюшоном.], выцветшего от дорожной пыли…

Мы не виделись три года…

С события, ранившего нас обоих…

Какого – я не помнил…

Но мне пришлось скрываться…

Лишь вчера я вернулся в Нью-Йорк…

И снова встретил её!

– Вот девушка, страхом объятая, которая кормит кошку лохматую, которая задушит крысу мохнатую, которая солод грызет очень быстро, тот самым солод, который хранится в доме, который построит Джек, – пробормотал старик.

– ТОД, – вымолвила Ники с невыразимой нежностью, хотя могла бы назвать меня «Тварь с чердака».

– Тот самый мужчина помятый, который поцелует девушку, страхом объятую, – подначил рыжеволосый.

– Эй, – воскликнула Ники, смущённо розовея.

– А он с нами? – спросил я, кивая на старика, чтобы не выдать своих эмоций.

– Увы, – рыжеволосый покачал головой. – Оуэн сам по себе.

Карлик проигнорировал это замечание, явно не желая бессмысленно тратить время на спор, и запел свою песню снова:

Вот дом, который построил Джек.

А вот солод, который хранится в доме, который построил Джек.

А вот крыса, та самая крыса, которая солод грызет очень быстро, тот солод, что в доме хранится, в доме, который построил Джек.

А вот кошка, которая крысу придушит немножко, ту крысу, что солод грызет очень быстро, солод, который в доме хранится, в доме, который построил Джек.

А вот пёс лохматый, который кошку погонит косматую, которая крысу придушит мохнатую, которая солод грызет очень быстро, тот солод, что в доме хранится, в доме, который построил Джек.

А вот девушка, страхом объятая, которая пса будет гладить лохматого, который кошку погонит косматую, которая крысу придушит мохнатую, которая солод грызет очень быстро, тот солод, что в доме хранится, в доме, который построил Джек.

А вот и мужчина помятый – он поцелует девушку, страхом объятую, которая пса будет гладить лохматого, который кошку погонит косматую, которая крысу придушит мохнатую, которая солод грызет очень быстро, тот солод, что в доме хранится, в доме, который построил Джек.

– И того лишь пять, – подвёл итог я, переставая его слушать.

Старик ещё долго пел…

– Да, всего лишь пять, если солод не считать, – скорбно, при этом в рифму, возможно, наигранно вздохнула Джил, поправляя безупречную причёску.

– Нет, целых пять, – возразил Крис.

Желал я того, или нет, а прозвище у него было…

И данное мной теперь не подходило: вокруг меня собрались рыжеволосые…

Пряди на плече Ники, коим она прижалась ко мне, отливали золотом, а вихры Джека: почти каждый, были серебряными – он выглядел более старым, чем Оуэн… или Как-его-там?… На фоне их я чересчур выделялся чернотой и глазами цвета тёмной бронзы, покрытой мерцающей патиной.

– И достаточно пятерых? – мне пришлось задать этот вопрос, чтобы выдавить из себя беспокойство, которое разлилось по моим жилам.

– Вполне… для решения нашей проблемы, – Крис хитро прищурился.