Студенты

– А где ты его откопал?

– В универмаге.

– Дорого?

– Не знаю, у матери спроси, она платила.

– Рубль, – крикнула из другой комнаты мама.

«Дорого», – подумал я. Два комплексных обеда в институтской столовой. С другой стороны, раз дорого, значит, вещь стоящая. Дело в том, что я после случаев с Павлом Коротковым подумывал тоже завести себе что-нибудь вроде амулета или талисмана и ходить с ним на наиболее кусачие занятия или на экзамены. В то время многие ребята подсели на такие талисманы, в обязанности которых входило отпугивание неприятностей и привлечение удач. Поэтому отправился в универмаг в надежде купить себе тигровый глаз и назначить его личным талисманом.

– Да что вы все на тигровые глаза набросились? – удивилась продавщица на мой вопрос, почему я не вижу на витрине искомый камешек. – Кончились они. Расхватали, как горячие пирожки.

Огорченный, я вернулся домой и рассказал отцу про ситуацию с тигровыми глазами в торговой сети. И про то, что хотел иметь этот камень в качестве талисмана.

– Только тигровый глаз и никакой другой? – спросил отец.

– Я ему почему-то доверяю, – пояснил я, поглядывая на камешек на книжной полке.

– Так возьми наш, – предложил отец, – мы другой купим.

На это я и рассчитывал и тут же переместил тигровый глаз в карман брюк. Вернувшись с каникул в родную общагу, я показал ребятам, обоим Андреям и Витьке, свой талисман и заявил им, что теперь фарт и я неразделимы и неразличимы. Ребята с интересом повертели в руках мой талисман, а Андрюха Мирнов пробормотал:

– Поглядим, сказал слепой.

Случай проверить талисман в действии мне выпал очень скоро, недели через две после возобновления занятий в институте. Мы с Витькой решили, что лекция по истории КПСС в этот день лишняя, и бодро вышагивали в обратном от лекционной аудитории направлении, в сторону пивной точки на рынке. Мы, конечно, не могли знать, что этот предмет через десять лет станет неактуальным, а тогда он раздражал нас обилием дат, по которым большевики устраивали свои дела, проводили съезды и конференции, уходили в подполье и возвращались из него. Лекции по истории КПСС читала нам Виолетта Николаевна Иванова, крупная суровая дама, с громким низким голосом и своеобразным чувством юмора. На лекциях она размахивала руками, как дирижер симфонического оркестра, жестикулировала и всю лекцию была в движении. Рассказывая про ушедшую в подполье партию большевиков, она для иллюстрации сильно топала ногами по полу. Мы подпрыгивали от этих ударов и сочувствовали большевикам. Ребята звали ее Вендетта Николаевна, за глаза, ясное дело, но она это знала и, говорят, ей это имя нравилось больше паспортного. У Вендетты Николаевны было одно ценное качество – она никогда не проверяла явку на лекции, что и дало нам с Витькой возможность заменить лекцию на пиво. В общем, идем мы с ним довольные жизнью и буквально в паре шагов от института нос к носу сталкиваемся с Марком Романовичем Шингаревым, заместителем декана по младшим курсам. Ни свернуть, ни нырнуть под какую-нибудь лавку возможности у нас не было, тем более что он сразу же уставился на нас своими семафорами.

– Так, – сказал он, когда мы остановились около него, – студенты первого курса 12-й группы Семенов и Мырсиков. Куда путь держим? По моим ощущениям, у вас сейчас идет лекция, нет?

Я посмотрел на Витьку, Витька на меня. Как выкрутиться, в голову ни мне, ни ему ничего не приходило. Вдруг я вспомнил про талисман и сунул руку в карман. Сейчас потрогаю тигрушу, и Марк, улыбнувшись (он часто улыбался) скажет: «Да ну ее, эту лекцию, пошли пивка хлобыстнем!» Я уже приготовился и сам улыбаться, но улыбка так и не сформировалась, потому что карман был пуст. И я вспомнил, что сегодня камешек остался лежать в моей прикроватной тумбочке в общаге. День не предполагал каких-либо опасностей, и я решил, мол, пусть талисман отдохнет.

– Не придумали, что соврать? – спросил Марк. – Тогда думайте, а завтра в 9:00 придете с вашей версией ко мне в деканат. Идите. Нет, не в бар «Славянский», который вы не успели залегендировать под библиотеку, а на лекцию…

Мы развернулись на 180 градусов и пошли на лекцию по истории КПСС. Вендетта была очень удивлена, увидев нас на входе в аудиторию, но ничего не сказала, только кивнула, мол, располагайтесь. Мы сели на первый ряд, на тот случай, если Марк решит удостовериться, что мы действительно находимся на лекции. И даже пытались записывать некоторые даты, прозвучавшие в лекции. Марк, конечно, не пришел…

Утром после первой пары мы с Витькой стояли у входа в наш деканат и отшлифовывали в окончательной редакции наш вариант причины, по которым мы попали на Марка, а не на лекцию.

– Значит, так, давай еще раз, последний, – сказал я. – Я шел за фотографией в фотоателье, а ты за молоком в продуктовый.

– А почему нельзя фотографию забрать после занятий? – сымитировал Марка Витька.

– Потому что фотоателье закрывается в три.

– А почему нельзя молоко купить после занятий? – тем же голосом спросил Витька.

– Потому что молоко после трех уже разбирают.

– А на занятия, значит, наплевать, да?

– Нет, сразу же после получения фотографии и покупки пакета молока мы собирались галопом вернуться на лекцию.

– Почему сразу не сказали?

– Вас увидели, растерялись.

– Ладно, лоботрясы, чтоб в последний раз!

Таков был наш сценарий беседы с Марком в деканате. Ну а кроме сценария, в моей ладони лежал талисман. Я погладил его прохладную грань и посмотрел на Витьку.

– Если кто нас и спасет, то он, тигровый глаз, – задушевно сказал я.

– Как бы нам тигровую задницу не показали, – кисло сказал Витька и открыл дверь в деканат. Мы скромно зашли в комнату, где сидели две миловидные девушки, Светлана и Татьяна. Одна из них была секретарем, другая делопроизводителем. Они без интереса посмотрели на нас и продолжили копаться в своих бумагах. Девушки негромко переговаривались между собой, не обращая на нас внимания, рассчитывая, видимо, что мы сами объявим цель визита. Пришлось так и сделать.

– Нас Марк Романович на девять вызвал, – признался я.

– А сейчас сколько? – куда-то мимо нас спросила Светлана.– Девять пятнадцать.

– Закончилась пара, мы и пришли, – сухо пояснил Витька.

– Марк Романович у декана, ждите, – еще суше сказала младшая из них, Татьяна.

Мы не стали спорить. Присели на два стула, стоявшие у стены, и стали ждать. Минут через пять из кабинета декана вышел Марк и бросил на нас взгляд голодной росомахи. Я сразу же забыл, кто из нас с Витькой за фотографией, а кто за хлебом…

– Пришли? Хорошо. Сейчас идите во двор, там между корпусами А и Б стоит мебельный фургон. В нем стоит письменный стол. Перенесете стол сюда, в кабинет декана, и упаси вас Бог что-нибудь там поцарапать. Тот стол, что стоит в кабинете декана сейчас, отнесете завхозу. Где найти завхоза, знаете?

– Знаем, – немедленно ответил я, хотя и понятия не имел ни о каком завхозе.

– Тогда действуйте-злодействуйте.

Когда мы с Витькой возвращались в учебную аудиторию, я снова достал из кармана тигровый глаз.

– Храни меня, мой талисман, – продекламировал я.

– Храни меня во дни гоненья, – продолжил Витька, – во дни чего-то там… не помню.

– Я тоже, – сказал я…

…Как-то в середине семестра Андрей Германсон сказал:

– Возьми тигровый глаз с собой на дежурство, проверим его в сложных условиях.

Надо пояснить про дежурство. Дело в том, что мы записались в оперативный отряд факультета, который обеспечивал порядок на факультетских и общеинститутских мероприятиях. Ну там пропускной режим, недопущение конфликтов среди студентов и тому подобные дела. Надо ли говорить, что наше участие с красными повязками на рукавах на этих мероприятиях всегда вносило лишнюю сумятицу. В ближайшую субботу наш оперотряд подрядился на дежурство на дискотеку в КИП – комбинат искусственной подошвы, что на улице Поляковой. Каким боком наша институтская дружина касалась КИПа, мы так и не узнали, зато были наслышаны, что дискотека там жуткая, постоянные драки, даже милиция лишний раз старалась туда нос не совать. Еще на подходе к Дому культуры этой подошвы я обратил внимание на странную вонь, источник которой был невидим, но, чем ближе мы подходили к ДК, тем сильнее пахло. От входной двери несло так, будто ее только привезли с помойки, где она пролежала пару лет. – Крыс они тут травят, что ли? – предположил Германсон. Или мы что-то не так поняли, или остальной народ оказался умней нас, но из всего оперотряда численностью 24 человека на дискотеку пришло трое, я и два Андрея. Не пришел даже командир отряда Круглов Саша. В опорном пункте милиции, в который, судя по аромату, народ сносил дохлых кошек, мы разделись и надели повязки на рукава. Еще когда снимали куртки, обратили внимание, что никого из отряда не видно.

– А ты адрес не перепутал? – спросил Германсон у Мирнова.

– Тут в городе один КИП.

– А где тогда наши?