Канцлер

«Хреновая реклама для ЧВК. Директор Бестужев бегает по городу спасаясь от таинственных убийц. Да? Вот и я так же думал, меняя пустой магазин на полный и передвигая флажок предохранителя на стрельбу одиночными. На крейсерской скорости рванул сначала мимо ограды парка, спрятаться внутри там было нереально (вся природная зона размером со стадион), а потом нырнул в чистенький переулок с новенькими четырёхэтажками. Прямо позади на дорогу опустилась легковушка из которой выскочило ещё пара стрелков. «А вот фиг вам!»

Резко развернувшись, я встал на колено и как недавно на полигоне расстрелял вражеское подкрепление, потом добежал до трупов (трупов-трупов, вы сомневались?) схватил один из пистолетов-пулемётов, а из второго вырвал неиспользованный магазин. Пули снова зацокали за спиной и лодыжку обожгло огнём.

Не снижая темп бега, я ещё дважды следовал причудливым изгибам переулка понимая, что он плавно подымается вверх.

Вжих! – слева прямо на дом плавно сел ховербайк и его водитель, даже не сняв мотошлем открыл по мне огонь. Прыгнув щучкой, я скрылся за тумбой с электронными газетами. Когда стекло посыпалось мне на голову и за шиворот, сжал зубы и привстав расстрелял противника.

Рядом кто-то громко сглотнул и повернув голову в десяти шагах от себя я увидел замершую на лавочке девушку с рыжими вьющимися волосами. В руке её было надкушенное яблочко. Завизжав от страха конопатая бросилась бежать вниз по лестнице в сторону набережной (беги-беги, главное подальше и побыстрее!), а я продолжил подъём наверх снова слыша позади топот ног.

Сменив магазин в трофейном «Смоки» (дерьмовая машинка, но кучность отличная), я по лестнице заскочил на железнодорожный мост перекинутый над рельсами скоростного поезда. Только тогда и сообразил, что попал в ловушку. Позади, во главе с несущемся вперёд шутом вырядившимся Джокером, меня догоняло сразу трое противников (парочка даже лёгкие защитные костюмы на себя нацепила), а впереди огонь по мне открыла ещё двое. Стреляли прицельно по голове и в грудь, а это указывало на то что в плен брать не собирались.

«Они вели меня с самого начала и заманили туда куда хотели», – лихорадочно соображал я сумев всё-таки застрелить ещё одного убийцу. Пуля угодила ему прямо в лоб разломав визор надвое.

Тыдын-тыдын-тыдын-тыдын! – неожиданно мост под ногами завибрировал и по рельсам помчался поезд. То есть он в начале мчался, а потом делая поворот начала резко снижать скорость. Чего тут думать? Это был мой единственный шанс. Расстреляв остаток патронов из «Смоки» (кажется мне удалось ранить в ногу Джокера) я перепрыгнул через перила и рухнул на крышу скоростного поезда. «Ничего себе выходной у вас Алексей Александрович!»

Нет, конечно если бы он нёсся на максимальной скорости меня бы по крыше размазало, а так ничего, только коленки ударил. Вцепившись одной рукой в ребристую поверхность крыши, а другой крепко удерживая «Сверчок», в котором осталось четырнадцать патронов, я пополз вперёд.

Сразу двое убийц, по приказу корчившегося от боли придурка в фиолетовом пиджаке (Достал! Всё-таки достал!), сигануло на проезжающий внизу вагон. Первый слетел на землю и затих (по-моему, даже хруст был слышен), а второй распластавшись как лягушка удержался. Правда автомат потерял и потянул из кобуры под мышкой пистолет.

БАМ! БАМ! БАМ! – прицелившись я трижды выстрел, но в этот момент поезд дёрнулся и пули высекли искры справа от цели.

Вот же невезуха! Противник выстрелил в ответ буквально срезав с руки личный коммуникатор. Так мы сделали ещё пару выстрелов друг в друга, а потом я всё-таки собравшись сумел поразить цель. Последняя пуля клюнула стрелка в плечо, и он кубарем полетел вниз, взрезавшись в металлическую ограду у рельсов.

Поезд ещё раз повернул и впереди замаячил простор. Повеяло полевыми цветами и лесом. Всё это прекрасно, но для меня это означало, что транспорт пора менять. Разогнавшийся скоростной поезд для безбилетника – верная смерть. Дождавшись очередного поворота, а значит и нового снижения скорости, я каким-то чудом скатившись вниз приземлился на какие-то мешки с песком. Тоже не сахар, но и не бетонный пол. Правда поясница то ли скрипнула, то ли хрустнула.

«Вот же я дурак! Надо было брать предложенный Карлом «Перун», – думал я, на бегу и пряча бесполезное оружие в кобуру.

Гравий под ногами, деактивированная вереница роботов-обходчиков и ремонтников, какие-то одноэтажные склады, новенькая ещё не помеченная голубями цистерна с водой, а вон и ворота.

Хромая я направился к блестевшим серой антикоррозийной краской створкам, когда прямо с неба разбивая в песок камни ударила очередь из ручного пулемёта.

Приплыли! Бежать было бесполезно, и я забился под днище роботизированного грузовика со снятым двигателем. Сверху снова ударила очередь, пули скрежетали по металлу, но меня не достали. Пусть спускаются, а тут я их зубами грызть буду. Вот когда я пожалел, что не следовал примеру Лексина и Баранова везде таскать с собой нож. Надо помаленьку выдавливать из себя «только пилота». Помощи ждать было неоткуда, да ещё и волнение за Фрунзе сжимало сердце.

Убийцы действительно сели, распахнули двери и… дальнейшее, меня в общем-то не впечатлительного человека, впечатлило до печёнок. О чём я?

Представьте себе под озорные звуки «Полёта шмеля» Римского-Корсакова сверху с грохотом, подняв в воздух облако гравия и мелких пластмассовых осколков, рухнул тёмно-красный «Курган» с треугольными фарами. Да так ловко, что расплющил обоих пулемётчиков. Вот только что небо было чистое и вдруг он.

Из спасшей меня машины, в облаке пара из пробитого радиатора, удерживая в руках два стаканчика кофе (вот клянусь, что не лгу) вылез среднего роста, худой, скуластый мужчина лет тридцати пяти без мочки на левом ухе. Подойдя ленивой походкой к торчащему по пояс из-под бутерброда намертво сцепившихся от столкновения машин, но ещё живому пулемётчику (бедняга тянулся к валявшемуся рядом оружию) незнакомец раскрыл забрало его шлема и подмигнув мне, вылил кофе внутрь. Чтобы не слушать вопли мой спаситель закрыл шлем и отфутболив в сторону пулемёт подошёл ко мне как ни в чём не бывало, протягивая второй стаканчик герметично закрытого кофе. Что интересно это был мой любимый «Пилотский с коньяком».

От иллюзорности происходящего у меня даже правый глаз задёргался.

– Ты кто такой? – подозрительно спросил я разглядывая дымящийся стаканчик кофе в руке.

– Я-то? – мой спаситель почесал в затылке и обаятельно, по-мальчишески улыбнулся. – Лямкин, Миша.

Дёргавшийся на земле убийца окончательно затих.

– Ты что движок машины в полёте выключил чтобы свалится на них?

– Ага! – азартно потряс сжатыми кулаками протеже Знаменской (мне даже показалось он от гордости содеянного подпрыгнул) – Классно же вышло?!

– Ты чего больной?

25. Парам-пам-пам!

Вы бы видели как Бестужев посадил на землю автомобиль Ольсена. Залюбуешься! Тяжёлая «Неясыть» просто смяла капот шикарного лимузина вместе с двигателем рухнув на него сверху. Ну а чего? Всё правильно, он же один знал место и время подписания договора между ЧВК и администрацией Хейердала.

Уже спустя сутки большая часть беннингсенцев была на планете. Заодно и в перебрасывании сил на приличные расстояния потренировались. Мы то с Лексиным занимались с новобранцами на полигоне, разбирали тактику действий при штурме и зачистке помещений, когда прибежала Бородина.

– Мальчики, на Бестужева было покушение! Код тревоги красный! Вроде, тьфу-тьфу, жив-здоров.

И понеслась! Я будто снова корсарил. Скупая мужская слеза даже по щеке потекла. Да и ребята подобрались все как на подбор. Помимо миляги, Мальцева, которого я ещё по Академии на Жукове и драке с носорогами в «Холодной войне» знал, крепко скорешился я с Лексиным – мужиком опытным и мудрым, а ещё… а ещё очень мне нравились Кирсанов с Сергеевым – двое из ларца, пулемётчики от бога. Взгляну на них и Степана Петровича Неприведибеду вспоминаю. Пусть земля ему будет пухом. Опять же Фрунзе с Зиновьевым тоже были классными снайперами, каждый по-своему удивлял, но об этом потом, некогда.

В общем запрыгнули в «Вороны», парам-пам-пам и мы здесь.

* * *

Водителя, секретаршу (блондинку с надутыми губами от которой тем не менее приятно пахло дорогими духами) и телохранителя, положили мордой в землю, пукалку его пластиковую, Мамонтов пополам сломал. Только после этого за ногу из салона вытянули трепыхавшегося Ольсена. Наверное, им было страшно. Мне бы точно было страшно если бы твой лимузин только что превратил в груду металла современный орбитальный истребитель, а штурмовые винтовки на тебя наставила дюжина бойцов в КПУЗДах.

«Неясыть» крутанулась в воздухе на месте, повернувшись задней частью (избушка, избушка, повернись к лесу передом, а ко мне задом), створка грузового люка чуть приоткрылась и с трёхметровой высоты на асфальт спрыгнув приземлился Алексей Александрович. Забрало раскрыто, в руке зобунский «Сверчок». Давно я Бестужева таким злым не видел. Он вообще-то мужик хладнокровный. Кхм, исключая последнюю историю с Калбазовым. Хотя это вообще не моё дело… но скажу вам между нами, по секруту (вы же никому, да?) я бы этого гада просто пристрелил.

Ствол автоматического пистолета врезался в челюсть Ольсена да так, что тот застонал от боли.

– АЙ!

– Шутить со мной изволите, Амунд Янович? – пользуясь возможностями защитного костюма господин подполковник поднял чиновника за шкирку встряхнув в руке как пыльный коврик. По-моему, это произвело на Ольсена даже большее впечатление чем угроза оружием.

«Блииин, улетел, а коврики в ванной и в коридоре так и не выхлопал, – некстати вспомнил я. Ольга мне это потом обязательно припомнит. Прости любимая, зато я с денежками вернусь».

Мужичонка тут же покраснел, потом побелел и инфа из него полилась как из рога изобилия полезные плюшки. Сам себя выдал, дурачок.

– Алексей Александрович, я к покушению на вас не имею никакого отношения… почти, честно-четно. Меня просто конфиденциально попросили уточнить дату, когда вы прибудете на планету для заключения договора.

– Для чего? – снова встряхнул Ольсена командир видать, чтобы поток не иссякал.

– Мне пояснили, что хотят провести с вами переговоры! Заверили, что они будут очень-очень выгодными для вас лично и вашего ЧВК! Я ни в чём не виноват, – тут у главы администрации Хейердала из глаз натурально брызнули слёзы. – За этих людей поручился очень авторитетный человек!

– Кто?

– Пьер Атталь! Крупный промышленник и делец! Он в нашу планету, её экономику, уже десять лет огромные средства вкладывает!

Пальцем, увенчанным печаткой с большим красным камнем, Ольсен указал на громаду фабрики слева.

– Завод видите? Принадлежит ему! И это только один из многих!

Не опуская чиновника на землю Бестужев взглянул на чудо промышленного производства над которым барражировали грузовые автоматически баржи и снова повернулся к допрашиваемому.

– А тот кто просил информацию обо мне как выглядел?