Три Меченосца. Книга первая. Жёлтая сталь алфейнов

– А куда ведет эта дорога? – спросил он, обращаясь к магу, и указал на серую ленту, которая протянулась к далеким горам. – И почему она не отмечена на картах?

Волшебник, скакавший рядом, повернулся лицом на запад и чуть прищурил глаза.

– Она ведет на Драконий Перевал, – произнес он. – Давным-давно, в начале Первого Мрака этой дорогой часто пользовались. Тогда велась бурная торговля между Эфоссором и Дьюном – городом, который и по сей день одиноко стоит за этими горами. Но так было лишь до 263-го года, когда перворожденные драконы избрали тот перевал своим оплотом. Торговле пришел конец, потому что драконы не щадили храбрецов, которые осмеливались пройти тем перевалом. Именно с той поры эту дорогу и перестали отмечать на картах.

Тэлеск поравнялся с ускакавшим вперед магом.

– Драконы и по сей день обитают там? – спросил он.

Ноккагар издал едва слышимый вздох и слегка придержал коня.

– До возвращения Дардола в этом можно было и усомниться. Но со вторым приходом темного господина число драконов преумножилось. Теперь драконов на перевале тьма тьмущая. Боюсь, их число нынче столь же несметно, как число пчел в улье. И они ждут, выжидают.

– Выжидают чего?

– Приказа! Приказа напасть на владения Гэмдровса!

Маг натянул поводья и поскакал с прежней скоростью, дав тем самым понять, что его ответ закончен.

Дальше и дальше везли кони своих седоков. Вначале путники ехали вдоль скошенных полей, которые пересекала дорога, затем, когда поля закончились, всадники двигались по пожелтевшим от осени лугам. Исчезли из виду неприступные стены Великого Эфтура, и по правую руку выросли величественные кедры Эрварова Леса. Вскоре кедровая пуща осталась позади, и дорога вывела на Мотвэль, Зеленые Равнины. Вновь стали просматриваться серые вершины Небоскребущего Хребта.

Путники остановились и сели перекусить на великолепных лугах Мотвэля. В это время Зеленые Равнины были отнюдь не зелеными, да и не могли быть таковыми, красоты своей они все же не утратили. Сейчас им было бы лучше именоваться Золотыми Равнинами: травяной покров осени поистине казался таким.

Этот привал был недолгим. Путники вновь вскочили в седла и помчались по дороге, которая неизменно терялась в южной стороне горизонта. Легкий ветерок стал обдувать лица, крепчая с каждым порывом, но для выносливых королевских скакунов он не был помехой, и они все так же стремительно неслись на юг.

Вскоре далеко впереди протянулась с запада на восток длинная полоса реки. И река эта ярко сверкала в лучах солнца. В здешних краях ее именовали Доласкэн. Она служила королевству обозначением южного и восточного рубежей.

Заморосил дождь. Прошло не слишком много времени, и он превратился в холодный, жестокий ливень. Он лил водопадом. Дорогу вскоре размыло, и вся ее пыль вмиг превратилась в грязь и слякоть. Наездники скакали на юг все так же быстро. А впереди сквозь плотную стену дождя стали смутно проглядываться укрепления Рамэнии.

– Мы заедем в крепость? – с надеждой в голосе спросил Тэлеск, тщетно пытаясь на скаку укутаться в намокший плащ, который едва помогал ему согреться в столь мерзкую погоду.

– Нет, – равнодушно отрезал волшебник. – Незачем нам терять там понапрасну время, ибо оно нынче чересчур скоротечно. А Король Мрака не медлит, как ты и сам разумеешь, и уже очень скоро он пустит стрелу войны…

– Да уж… Он, наверное, сложа руки не сидит, – тихо согласился Тэлеск.

Могучая твердыня безмолвно высилась над землей. Она оберегала южные рубежи королевства от врагов. Высоки были стены ее, и величественно стояла она, озирая Мотвэль и побережья реки Доласкэн на много верст окрест. Кто сердцем был черен, те страшились приблизиться к ней, а чьи помыслы были чисты, тех всегда манило ее величие, им она всегда предоставляла кров и надежную защиту.

Слева от крепости, куда и уходила дорога, через реку перекинулся широкий каменный мост, местами разрушенный, но выглядевший еще вполне крепким и надежным.

Проезжая по мосту, Ноккагар чуть осадил коня и посмотрел на кристально чистую воду внизу. Капли дождя с шумом разбивались о ее поверхность.

– Эта река зовется Красной! Говоря по-вашему – Доласкэн. – промолвил он. – Здесь заканчиваются владения эрварейнов, Тэлеск. Дальше простирается великолепный мир. Но сколь великолепный, столь и опасный. И он гораздо больше, чем ты можешь себе представить!

После моста дорога ринулась вверх и вывела на открытую местность. Изредка она устремлялась под тени сосновых рощиц, превращаясь в лесную тропу, взрыхленную толстыми кореньями вековых деревьев, но каждый раз всадники вновь выезжали на безлесье.

Дождь немного утихомирился лишь ближе к вечеру, а потом и вовсе перестал. Ветер разогнал тяжелые тучи, и взору открылось сероватое вечернее небо, окрашенное на западе багряными пятнами заката. По левую руку недалеко от дороги раскинулось широкое безмолвное озеро, которое именовалось Сияющим. Те, кто бывал у него, рассказывали, что после наступления ночи воды его сияли над поверхностью таинственным голубоватым светом, природа которого не была изучена и по сей день. Те, кому довелось узреть свет этого озера, утверждали, что он столь яркий, что разгоняет темноту, поэтому на его берегах и над водой постоянно светло как днем. Что за древнее волшебство затаилось здесь, неведомо было никому из смертных.

Сумерки уже понемногу сгущались, и Тэлеск, который с детства мечтал увидеть необычайность Сияющего Озера своими глазами, принялся упрашивать Ноккагара устроить ночной привал на берегу этого чудесного водоема. В конце концов, волшебник поддался на уговоры к несказанной радости Тэлеска, но все же всем своим видом не прекращал высказывать недовольство.

– Мы могли бы оставить позади еще по меньшей мере верст тридцать, кабы не ты со своим Сияющим Озером! – проворчал Ноккагар, нехотя слезая со спины коня. – К тому же, что это за ночлег, когда в глаза брызжет ярким светом!

Но, увидев, как Тэлеск радуется этому привалу, маг решил смириться.

Путники расположились на берегу. Скакуны вдоволь напились озерной воды после чего стали ощипывать траву неподалеку.

Сумерки сгущались все сильнее. В небо выплыла луна, высыпали звезды, а от Сияющего Озера уже исходило чудесное свечение. Когда ночная тьма окончательно окутала земли, около этого озера по-прежнему царствовал день. Но не такой день, какой бывает при ярком солнце, не такой, каких с самой зари эпох было великое, несметное множество. Этот день выглядел совсем по-другому. На все вокруг падал волшебный свет, придавая окрестностям голубоватый оттенок. И все это рождало в душе какие-то новые, совершенно незнакомые, необъяснимые и ни с чем не сравнимые чувства. Серовато-голубого цвета были камни и земля, синими казались хвоя и трава. Во все впиталось волшебное сияние озера.

Тэлеск долго любовался этим, а потом обернулся и с превеликим изумлением обнаружил, что волшебник отвернулся и спит как ни в чем не бывало, подложив под голову суму. Тэлеск был просто поражен таким хладнокровием. Он не мог поверить, что можно так вот спокойно лечь спать, когда вокруг открывается столь чудесное зрелище. Однако если маг разменял уже не одну сотню лет, за свою долгую жизнь ему довелось повидать таких чудес, какие и во сне не снились никому из смертных.

Тэлеск глубоко вздохнул, словно позавидовав Ноккагару, и огляделся в поисках лошадей. Он боялся, что они могут уйти, потому как волшебник не позволил привязать их и уверял юношу, что королевские кони ни в коем случае не оставят своих хозяев, хоть эти хозяева и временные. Кругом царила кромешная тьма, и лишь Сияющее Озеро немного разгоняло темноту над собой. Не было слышно звука. Невдалеке лишь послышалось громкое фырканье, и юноша успокоился. Привалившись спиной о толстый кленовый ствол, он стал задумчиво вглядываться в светящуюся воду.

Тэлеска уже клонило в сон, когда справа от него вдруг послышался шорох. Юноша не хотел придавать этому особого внимания, осознавая, что в этих местах полно разной живности, но все же повернул голову в сторону, откуда донесся звук. Свет озера ярко обливал берег, и Тэлеск ясно разглядел в паре шагов от себя маленький бугорок земли, который ни с того ни с сего вырос из-под шуршащей подстилки опавших осенних листьев. «Крот?» – с сомнением спросил себя Тэлеск, но эта неуверенная мысль мгновенно улетучилась, когда из бугорка донеслось странное кряхтение. Крот точно не издавал бы таких звуков. Холмик раскрошился, и на поверхность земли выбралось маленькое, ростом не больше двух футов, существо. Хоть оно было невысоким, но очень уж походило на человека, если конечно не брать в счет еще и довольно большую голову по отношению ко всему остальному телу. Одето оно было в черные и серые подпоясанные лохмотья.

Странное существо не замечало сидящего на берегу Тэлеска, потому что стояло к нему спиной. Оно отошло от норы, настороженно оглядываясь вокруг. Медленно прохаживаясь по траве, существо бормотало себе под нос что-то невнятное и вдруг замерло на миг, услышав фырканье лошадей, после чего осторожно направилось в сторону звука.

И вдруг Тэлеска осенило: «Гоблин! Да ведь это же настоящий гоблин! Чтоб я провалился, если это не так!»

Существо почти повернулось к юноше, все еще осматривая освещаемую озерным светом землю. От лошадей его отделяло лишь несколько человеческих шагов. Но оно пока не замечало Тэлеска. Юноша замер, затаил дыхание, пытаясь предположить, что он уже уснул, и все это просто нелепый сон. Но вот гоблин наконец повернул голову так, что Тэлеск увидел его безобразное лицо с горбатым носом и глубокими светящимися глазами. Это невольно заставило юношу сглотнуть подступивший к горлу ком.

Когда гоблин увидел смотрящего прямо на него человека, его уродливое лицо стало еще уродливее от испуга, а красные горящие глаза заметались по сторонам. Вдруг он достал из-за пазухи что-то круглое и с оглушительным визгом запустил это прямо в Тэлеска, после чего с неимоверной быстротой метнулся к своей норе.

Тэлеск успел закрыться, и круглый предмет ударился об руку. В тот же миг Ноккагар вскочил на ноги и быстро огляделся. Но, не увидев никого, кроме Тэлеска, и не услышав ничего, кроме недовольного ржания разбуженных лошадей, взволнованно произнес:

– Что случилось?

Тэлеск указал на нору, куда только что юркнуло маленькое человекоподобное существо.

– Там гоблин… – коротко ответил он, осторожно поднимаясь.

Волшебник медленно приблизился к тому месту, где над землей возвышался небольшой холмик земли. Тэлеск тоже подошел и заглянул внутрь норы.

Глубоко-глубоко внизу в подземном мраке зловеще сверкали два далеких красных огонька. Маг промолвил:

– Нужно во что бы то ни стало зарыть этот подземный туннель, а не то, чего доброго, нынешней ночью гоблины полакомятся нашей плотью, пока мы, ничего не подозревая, будем мило почивать! Поищи камней, Тэлеск! Засыплем гоблинскую лазейку…

Найти камни было не трудно, здесь их было полным-полно. Собирая их, Тэлеск увидел среди них тот самый идеально круглый предмет, который бросил гоблин. Подняв его, он понял, что это тоже камень – каменный шар, получивший такую совершенную форму явно не от природы. Он был очень гладким, как будто бы его полировали искуснейшие мастера Гэмдровса, и легко помещался на ладони. Тэлеск недолго думая положил его в карман рубахи.

Очень скоро нора была завалена большими камнями, и тяжелый валун был положен сверху.

– Готово! – пробормотал маг, отряхивая руки, когда дело было сделано.

– Но ведь он может прорыть еще один туннель, – заметил Тэлеск.

– Вряд ли, – маг отрицательно мотнул головой. – Он видел, что мы не спим, и скорей всего не станет браться за это. Да и глубина там была приличная. Если он и сделает это, то к тому времени, когда он вылезет, нас здесь уже не будет.

– Трудную же работу он выполнил, чтобы выбраться из своих подземелий этой ночью, – усмехнулся Тэлеск.

– Да… – задумчиво проговорил Ноккагар. – А мы загубили все его труды… Но не это важно сейчас. Какая нелегкая вытащила его оттуда? Никогда я еще не видел, да и не слышал, чтобы гоблины выбирались наружу в такое холодное время. Хотел бы я знать, ради чего он вылез. Что ему могло понадобиться.