Бесконечная чернота II

Рядом дежурил дрон. Услышав крик, он поднялся на гравиплитах и подлетел ко мне.

– Как восстановишь работу гиперпривода, полетим обратно, – чуть успокоившись, сказал я, зная, что помощница меня услышит.

– К той планете с зелёной луной, сэр?

– Да, ЭфЭр. Я должен… – следующие слова дались мне с трудом. – Должен похоронить её.

– Принято. Реакторы гиперпривода охладятся до рабочей температуры через 20 минут.

Потом было несколько сверхдальних прыжков.

Оказывается, энергетические вампиры, как их прозвала ЭфЭр, рассредоточились по десяткам звёздных систем, находящихся, однако, очень далеко друг от друга. Они имели какую-то хитромудрую систему врат, через которые передавалась информация в виде энергии. Жаль, что их технологию не удалось постичь. Возможно, она была похожа на магию. Хотя любая технология, которую чужак не может понять, воспринимается как магия. И от этого было немного обидно. Словно эти вампиры опережали нас в развитии.

Впрочем, проиграли они довольно быстро. 37 лет это пустяк по сравнению с предыдущим крестовым походом. Хотя… Если честно, теперь я не испытывал абсолютно ничего от таких временных промежутков. Куда мне спешить? Ради чего? Ради кого?

Когда планета меча и магии показалась в обзорных экранах, я уже был готов к похоронам.

Кости Митти надёжно лежали в металлическом гробу – копии одного из наших реаниматоров. По прочности металл не уступал материалам обшивки дредноута.

С высоты пейзаж казался незнакомым. Всё-таки я жил в этом мире, находясь на земле.

Не знаю, как много выживших осталось после буйства дракона. Сколько королевств и сколько правителей. Сначала думал найти кого-нибудь из них, вручить им саркофаг с Митти, чтобы они похоронили её как героя, со всеми почестями. Но потом решил сделать это сам и тихо. Разве что с помощью дронов вырезал на поверхности гроба надпись на русском языке. Хотел на калдорском, но текст не придумывался. Не придав этому особого значения, написал скорее для себя:

«Здесь покоится Митрис, мастер льда. Храбрая девушка, вышедшая на бой против Великого Дракона».

Пока дредноут висел на орбите, я загрузил саркофаг в трюм корвета, который ЭфЭр тоже оборудовала стелс-полем, и спустился на нём прямо в центр воронки, проделанной выстрелами из электромагнитных установок.

За 37 лет нашего отсутствия тут практически ничего не поменялось. Разве что труп дракона растащили на ингредиенты. А может, его сожрали падальщики. Меня это не сильно заботило.

С помощью робота-шахтёра вырыл глубокую яму в более-менее твёрдом пласте земли, опустил туда саркофаг. Помолился так, как умею, после чего приказал засыпать яму.

Всё-таки Митти должна быть здесь, на своей родине. Возможно, душа её будет со мной. Продолжит путешествовать внутри амулета, который я теперь хранил как самую дорогую вещь.

Сердце сжалось, руки опустились. Больше мне здесь делать нечего. Достаточно того, что я помню её.

– Куда теперь, капитан? – спросила помощница, прервав поток моих мыслей. Её голос казался уставшим, что вроде было немыслимо для искина.

– Не знаю, ЭфЭр. У меня сейчас нет какой-либо цели. Можешь действовать по заложенной программе.

– То есть искать разумную жизнь, сэр?

– Именно. Искать и надеяться, что другие инопланетяне окажутся мирными, чтобы избежать сама знаешь чего.

– Да, сэр, мне тяжело даётся наблюдение за геноцидами.

– Ты уже составила карту ближайших галактик?

– Безусловно, сэр. Однако в исследованных областях нет ничего примечательного… Вернее, уже нет, – добавила она, намекая на деятельность артефакта. Не получилось у меня сменить неприятную тему.

– Что ж, придётся исследовать дальше. Разгонять, так сказать, туман войны.

– Не совсем поняла последнее предложение, но принято.

– Удачи нам обоим, ЭфЭр.

– Да, капитан.

Глава 2

– А-а-а-а!

Я вскочил одновременно с грохотом падающих на пол вещей. В кровати была настолько сильная вмятина, что стоило позвать дрона отремонтировать её.

Чёртово несовершенство человека – невозможность долго бодрствовать.

Не спал десять дней подряд. Кольцо сохраняло физическую бодрость. Но не ментальную. С каждым днём становилось хуже – от резких перемигиваний звёзд в обзорных экранах начинались галлюцинации. Картинки в мозгу мелькали как скримеры из фильмов ужасов. В темноте капитанской каюты было не лучше. Казалось, что тени снова захватывают дредноут. Яркий свет слепил, а тусклый лишь нагнетал тревоги.

Конечно, кольцо захватывало моё тело на целые столетия, но и действовало само.

Выход оставался один, но и он меня пугал. Пускай «внешне» я смирился со смертью Митти, но подсознание так просто не сдавалось. В своих кошмарах я переживал эту трагедию словно в первый раз.

К тому же из-за увеличившегося свободного времени без сна я, отвыкший от сложной работы, не знал, чем себя занять.

– Ты уже скачала себе всё с моего компьютера?

– Да, сэр. Скачала, но не открывала, как вы и просили.

Мы сейчас обсуждали, как быть с системным блоком, прихваченным мной из квартиры на Земле. В итоге я дал помощнице доступ ко всей музыке и сохранённым на плеере плейлистам. Хотя сейчас не было настроения что-нибудь слушать. Не было желания делать вообще что-либо. Даже есть. Пицца… просто тесто с наваленным на него не пойми чем. Лимонад своим цветом напоминал мочу. Меня воротило буквально от всего. Даже от аромата блюд тянуло вырвать.

На предложения спуститься исследовать очередную безжизненную планету я реагировал одинаково. Говорил: «Плевать, пополним запасы и летим дальше».

Иногда выполнял функции «подай-принеси», превращаясь по сути в восемьдесят первого ремонтного дрона. Но, как ни странно, именно эти механические действия меня успокаивали: спуститься на склад, взять четырёхкилограммовую энергоячейку, вставить её в замершего на время робота, закрыть крышку, запустить.

Заодно впервые своими глазами увидел, как выглядит гиперпривод. Поначалу я принял его за ещё одну стену, однако ЭфЭр объяснила. Оказывается, данный агрегат занимал большую часть пространства в задней части дредноута. Его бронекапсула начиналась прямо под медотсеком и заканчивалась над техническими помещениями, где стояла аннигиляторная печь. Дальше шли только маршевые ионные двигатели.

Я, наивный, полагал, что стоит установить второй гиперпривод, чтобы при поломке первого всё равно можно было прыгать. Чтобы не повторить трагедии… А его и ставить некуда. Хотя вряд ли со мной случится что-то хуже того, что уже произошло.

Вот так и бродил по всему кораблю, заглядывая то в обсерваторию, через панорамные экраны которой светили звёзды новой Вселенной, то в оранжерею, где псевдоискин техобслуживания удачно вывел новые сорта растений из тех, что мы взяли на планете грибов-паразитов. Взяв импульсник, прошёлся по общим каютам, словно боялся увидеть там безбилетников. Посетил оживший медотсек, чей псевдоискин выдал диагноз, что я полностью здоров.

Иногда часами стоял у своей каюты, открывая и закрывая дверь с помощью поворотного механизма.

И вот, когда мозг не выдержал, я всё-таки решил лечь. Само собой, это не закончилось хорошо. Подобрал то немногое, что летало по каюте, пока спал: два скафандра с разными шлемами, поднос с неиспользованными тарелками, защитный амулет Митти…

Зашёл в душ, ополоснулся, смыв с себя липкий холодный пот, выделение которого во время сна теперь не могло контролировать даже кольцо. Оделся в тот же тёмно-серый комбинезон, своим цветом отражающий моё внутреннее состояние. Или не тот же? Они все одинаковые.

Свет не включал, но единственным, что отгоняло наваждение, был мерный гул исправно работавших агрегатов дредноута. К тому же в голове более-менее прояснилось. Несмотря на пережитый кошмар, я был готов сделать что-нибудь важное.

Для начала зашёл на мостик.