«Искал не злата, не честей». Том 1

В «глухонемом пространстве» времени у автора появился жгучий интерес оттенить удивительную провиденческую зоркость Пушкина о том, что: «Неуважение к предкам есть первый признак дикости и безнравственности […] Гордиться славою своих предков не только можно, но и должно, не уважать оной есть постыдное малодушие». – А. С. Пушкин, из «Опровержение на критики». 1830.

Втуне автор имеет желанием заставить мыслящих читателей переболеть глубиной мыслей поэта, у которого мечта и сказка, и реальность – все в одном, у которого нет интереса «… средь юношей безумных», дополним Мандельштамом – «…разменивать последний грош души,», а всегда присутствовало желание быть Прометеем, а не Терситом, и понимать: есть цель – есть дорога. Кто стал доверителем Солнца и Луны, чтобы разбирать смысл снов, загадок и ликов России, не обрезая позолоченных краев ее истории и не создавая имитацию золотого фасада, как некогда монахи для убранства бедных церквей придумали квиллинг.

И, не без тайного умысла, возбудить у вас воображение, будто Александр Македонский посещает мастерового Пушкина, дабы выразить ему свой восторг за поэзию дивную. Как некогда царь посещал ателье художника Апелла, чтобы быть изображенным на картине с молнией в руке.

А чрез лик мудреца, коим « Сиракуз спасался», явить образ « Сердец и душ смиренного повелителя», властителя дум Отечества нашего.

В конечном, реперном накале, вызвать у вас восторг от красивых и содержательных текстов, язык поэтический которых поистине превосходен – мелодичен, богат и лёгок, ибо мир давний, седой и мудрый, изрек: «Слово есть образ дела» -Солон:

Но лишь божественный глагол
До слуха чуткого коснется,
Душа поэта встрепенется,
Как пробудившийся орел.

Живое земное создание, подарившее нам новый поэтический язык и новые поэтические миры, облекший их в простое и ясное русское слово, чистое и прелестное в своем звучании.

Он собирал камни, которые в него бросали век и империя. И, как архитектор, возводил из них основание будущего пьедестала:

Я пил и думою сердечной
Во дни минувшие летал
И горе жизни скоротечной
И сны любви воспоминал…

А знания свои снимал, будто с портика Соломона и трудов литератора и историка Карамзина Н. М.:

…ничто не ново под луною:
Что есть, то было, будет ввек.
И прежде кровь лилась рекою,
И прежде плакал человек… – Карамзин Н. М.

Человек неповторимой исторической миссии, которая явилась высшим смыслом его жизни, высшей ценностью. Добровольно обрекший себя на служение миру и людям. Власть, богатство, слава не значили ничего для него. Он «прошел по Земле без них», поразив все грани воображения, принес русскому и вообще «другам человеческим» свет Цивилизации:

О, сколько нам открытий чудных
Готовит Просвещения дух,
И опыт, сын ошибок трудных.
И гений, парадоксов друг,
И случай – Бог изобретатель.

Свет так ярок, что рассеивает тьму столетий, расплывчатой и загадочной, и приближает нас к Пушкину. И он предстает перед нами, современниками, как человек своего времени, – живой, исполненный противоречий и подлинного величия.

Колючие и злые насмешки, сплетни – катком грубым катится по внутреннему миру Пушкину злорадная инквизиция толпы «бессмысленной и беспощадной» – « бесконечны, безобразны в мутной месяца игре закружились разные бесы». Неужели им грезилась кровь поданного российской империи? Неужели их не смущало как Самозванца: «Кровь русская, о Курбский, потечет»?

Его осаждали доносы и ждала тюремная камера… но, конечно, без сломанных ребер, отбитых почек, пыток бессонницей и голодом.

И разве может хранить многомерный эмоциональный мир поэта, экспрессивный и огненный, спокойствие? Всеядно, глумливо, с каким -то милитаристским безумием спесивый и надменный Петербург, этот «кровожадный Нерон»полоскает имя поэта и его жены, его «Натали» – от выспренных вельмож и знатных бездельников до толстощеких купцов и мордатых лавочников.

«.. не яко Иуда, но яко Разбойник — Романтик» – Пушкин о себе.

Предполагают, что поэт был масоном как Моцарт, как Гете, царедворец, управляющий Веймарским герцогством. Не отступился от декабристов и не выдал их, не проронил ни слова о своей масонской деятельности, унес в могилу: «Лучшим местом на земле я считаю холм под стеной Святогорского монастыря в Псковской области, где похоронен Пушкин. Таких далеких и чистых далей, какие открываются с этого холма, нет больше нигде в России».

К. Паустовский

И жил он по – конфуциански: мечтал так, как будто с Грядущим дружил:

Запомните же поэта предсказанье:
…Исполнится завет моих мечтаний;
Промчится год, и я явлюся к нам…;

Жил так, как будто ему и в аду было бы хорошо, не скверно:

Быть может, …для блага мир,
Или хоть для славы был рожден.

И любил так, что отрекшихся от него прощал, и чувствовал так, как будто русская земля – это край его рая: «Дикость, подлость и невежество не уважает прошедшего, пресмыкаясь перед одним настоящим». – А. С. Пушкин, 1830.

Все ночи и дни его наплывают на нас, современников века настоящего, чтобы сердцу все открыть – увидеть, услышать, почувствовать как «Память и сердце человечье» есть истинная Судьба твоя. И как по – Пушкину, ты равен богам:

И сладострастные прохлады

Земным готовятся богам.

Пушкин – это дар земной, дар истории предков, шестисотлетнего рода Пушкиных, «приложивших руку» к созданию Государства Российского (избранию первого царя из рода Романовых) и всегда державшихся независимо по отношению к его правителям (за что не раз попадали в немилость) и проявляющих свое собственное вольнолюбие и независимость.

В общем и целом – Пушкин как явление новорожденное для России.

«В творчестве Пушкина чувствуется нечто вулканическое, чудесное сочетание страстности и мудрости, чарующей любви к жизни и резкого осуждения ее пошлости, его трогательная нежность не боялась сатирической улыбки, и весь он – чудо» – родоначальник русской литературы XX века М. Горький так писал о родоначальнике русской литературы XIX века А. Пушкине.

Они стали на одной высоте своего века: «Вольтер! Султан французского Парнаса», и запросивший у него в неполные 14 лет « златую лиру» ясноглазый отрок александровской России, чтобы быть «всему известен миру», попасть «в число парнасского народа».

Поэтический исповедник русской души, « друг человечества…».

Устроитель красивого и глубинного русского языка, того самого, которым говорит сам Бог и о котором держатель литой и чеканной русской рифмы, картежник, буян и мот, с царями вечно бранящийся Державин говорил молодому, взятому в полон циклопами страстей и честолюбий, Александру Пушкину: «Слово – самый совершенный дар Бога человеку».

И Пушкин его услышал…. По – людски, по – совести творил, дерзостью духа невзгод кольцо размыкал.

В стихах Пушкина колышется трепетная ткань Вселенной, из которой некогда произошло наше неуловимое «Я», удивляя Природу своей жалостью, жалкостью и могуществом: «…«Все великое земное // Разлетается как дым: // Ныне жребий выпал Трое, Завтра выпадет другим», (В. А. Жуковский – о пророчество Кассандры).

И безмолвное небо над нами, и душа земная, которая под ребром человечьим мается – во всем поэт находил открытия, диво, грацию:

Душа не вовсе охладела,
Утратя молодость свою.

Стал великим и первым поэтом России, как некогда Апеллес, по легенде – единственный живописец, расписавший гробницу А. Македонского и первым создавший шедевр мира, картину «Афродита Анадиомена»

И может быть, еще задолго до века 18, за тысячелетие до него, «слышащая» будущее гомеровская Кассандра предсказала гибель Пушкина? А лира над могилой сладострастия мудреца Анакреона оживилась только в имени Пушкин?

Жизнью дайте ж насладиться;
Жизнь, увы, не вечный дар!