Не рычал, не матерился
И ещё, за час, побрился.
Излагал, как мог, про душу:
«Ложь – гнилье и все дела».
А она, и не дослушав,
Нос задрала и ушла.
Ах, ты … глупое созданье,
Шанс, чужое наказанье!
Так легко определила
В чем мои беда и сила.
Пусть я грубый хам – стерплю!
Пусть в груди столпотворенье,
Но мирок твой запалю
Жгучим пламенем сомненья!
Устают бежать дворняги…
Устают бежать дворняги
И распахивают пасть.
Вот и я от передряги
Приготовился пропасть.
Снова злобный лай поднимут
Безнадега и судьба.
Повалил рассвет на спину
У позорного столба.
Пусть ничто не изменилось.
И никто ведь не издох.
Просто видно накопилось.
Обнаружил вдруг, что лох.
Как сестру обняв бутылку,
Неразборчиво мыча,
Отправляю мысли в ссылку
И учу язык молчать.
Пшли все нахрен! То ж не пьянство.
Я печален, а не пьян.
Горожу спиной пространство -
Отвоеванный обман.
Воровато укрываюсь
Невозможностью понять
Для чего же умираю,
Если утром снова мчать?
Природные катаклизмы в поэзии очень короткий критический обзор.
… а плакса осень зазевалась –
будильник сдох. До электрички
не добежала и осталась
одна надежда на привычки.
У поэтического сброда,
так убедительно и пылко,
своя природа и погода,
как чертик, лезет из бутылки.
Раз календарь расскажет – осень,
пусть солнце жарит, лес зелёный,