А без лошадки он сопляк».
Ещё винтовки не остыли,
Земля от гула затряслась,
Задохлась степь от чёрной пыли,
Лихая конница неслась.
Упала лошадь, и другая,
А злая конница неслась,
Со свистом, с гиком, брань лихая,
Да не приснись такая страсть.
Затараторили винтовки,
И поредела чернь – стена,
Хоть казаки, как черти ловки,
Да отступились от греха.
Распалась лава на два круга,
Ушла обратно в дальню степь,
Слаба кишка, слаба подпруга,
Вот так вас язви, в гроба медь.
***
Двадцатый год, беляк сдаётся,
Злой Врангель грузит корабли,
Под Перекопом чернь бьётся,
Да не пускают Сиваши.
Вода вонючая – болота,
По краю-берегу земли,
Здесь красным страсть пройти охота,
Ударить с тыла, обойти.
Красноармейская цепочка,
В болоте вязнет, но бредёт,
Уж подошли, проснулась ночка,
Затараторил пулемёт.
В воде запрыгали султаны,
Вскипела мутная вода,
Течет по капле кровь из раны,
Укрытья нет, кругом беда.
Но поздно белые проснулись,
Шесты расставлены, стоят,
Уходят красные, пригнулись,
Но завтра будут наступать.
Отец мой шел в лихой цепочке,
Ему без года двадцать лет,
В болоте дно – сплошные кочки,
А у него обувки нет.
Вчера обувкой наградили,
Как верного отважного бойца,
Сапожки новые вручили,
От командирского лица,
Он за спиной их приторочил,
Как ценность нёс, хранил, берёг,
И всё боялся, что замочит,
Не пожалел солдатских ног.