Прерванный контакт. Фантастика

Гонза сильно и не настаивал – не моё и ладно, и, глядя вслед уходящему теперь уже компаньону, запоздало крикнул:

– Эй, меня Гонза зовут, скажи своё имя.

Великан ответил, не оборачиваясь, поднявшийся ветерок причудливыми змейками принёс обрывки слов, сотканных из звуков и междометий.

– Из… ии… гой.

– Из Гой?.. – юноша покатал во рту слова, словно пробуя на вкус. – Ха, имя как имя, у нас такие, обычно, умершим дают.

Своё имя он не любил и с нетерпением ждал, когда закончится лето, на следующее у него уже будет новое, которое даст старейшина на обряде посвящения в мужчины.

Гонза развернулся и пошёл домой, размышляя о том, как сказать дяде так, чтобы тот поверил его словам, будто логово великана духи спрятали глубоко-глубоко, найти которое и всей жизни не хватит. Искусству лжи ему ещё предстояло научиться, и для этого потребуется не один год.

Цивета бежала впереди, и мысли её пахли едой, теплом, ночной охотой и лаской хозяина…

Тяжёлый день

С самого утра всё пошло наперекосяк. Визор не откликался ни на какие команды – ни голосовые, ни ментальные. Петухов пригрозил сдать его в утилизацию, на что тот презрительно фыркнул и гордо выдал надпись на экране: «Технический перерыв до полудня». Петухова это добило. Итак настроение было испорчено, когда при умывании вместо холодной воды внезапно полилась горячая, а зубная паста не захотела растворяться среди зубов, застряв там дурацкой белой массой. Пришлось стирать её пальцем. Неудобно, неприятно, вдобавок ещё и затылок стало покалывать от частого движения головой вверх-вниз.

Завтракать не хотелось, аппетит пропал так и не успев родиться. Петухов подозвал кота Ваську – биоробота последней модели и любимца супруги – с розовой пушистой шерстью и ласковыми голубыми глазами, показал на визор:

– Эту сволочь в утиль. Закажи новый и лучше панорамный, чтоб на две стены…

Васька согласно мякнул и, выгнувшись дугой, потерся о штанину комбеза. Розовые ворсинки, согласно заложенной программе линьки, легко и радостно отделились, клещами впились в белый материал, выстраивая замысловатый узор.

Визор испуганно ойкнул и заработал, показывая утренние новости. Шла трансляция с Марса, где начали прокладку скоростного пассажирского трубопровода между двумя мегаполисами, и в тот момент, когда Петухов заинтересованно уставился на экран, произошло непоправимое: огромный трубоукладчик рухнул в непонятно откуда взявшуюся глубокую каверну, следом посыпался песок, создавая поминальное надгробие. Камера тут же увеличила картинку, детально фиксируя весь процесс.

«Да что за день такой… – горестно вздохнул Петухов, направляясь к выходу, – что ни шаг, то неприятность». И словно прочитав его мысли, кот Васька проникновенно, добавив капельку печали, сказал:

– Хозяин, сегодня же понедельник! А как говорили древние, понедельник – день тяжёлый…

Петухов, досадливо махнув рукой, мол, отвяжись и без тебя тошно, отправился на работу. Васька тут же устремился к домашнему продуктовому терминалу и заказал килограмм копченых сосисок, три апельсина и шесть бананов.

«Традиции древних надо помнить и чтить», – он, размышляя о забывчивости людей, начал замерять расстояние от спальни хозяев до кухни, чтобы знать, где надо точно положить корочку апельсина, а в туалете – кожуру банана.

Программа «Фольклорное наследие древних» сбоила уже вторые сутки, но об этом никто не знал.

Прерванный контакт

Вика ничего не понимала – панель управления вышла из строя в одно мгновенье, словно кто-то одним махом обесточил всё, до чего смог дотянуться. Резервный генератор умер сразу, мигнув на прощание подсветкой «Режим». Паники не было. Вика не могла позволить себе такую роскошь, не для того её обучали долго и упорно.

Стратосферные потоки мотали челнок, словно бурная река хрупкую веточку, никак не наигравшись вдоволь. Вика пыталась связаться с орбитальным модулем, откуда стартовала два часа назад по земному времени. Бесполезно. Похоже антенна-«миллиметровка» накрылась, что немудрено при такой болтанке.

База на Пигмалионе тоже молчала. Вика отключила аккумуляторы: они пригодятся при выходе из стратосферы и коррекции маршрутной линии. Она уже жалела, что решила пройти через северный полюс – слой стратосферы здесь узенький, пробить легко, но не учла рекуррентные магнитные бури, которые тут часто бывают.

И по закону подлости челнок попал как раз в одну из них. Дошло не сразу, а когда дошло, Вика от злости топнула ногой, обозвав себя дурой с одной прямой извилиной. Пол с микропористой виброизоляцией молча проглотил звук. Ему было глубоко наплевать на переживания хозяйки, главное – чистота: поймать зазевавшуюся пыль, устроить харакири соринкам, нечаянно забредшим на его территорию, периодически освежать воздух ароматом чайной розы.

Для поднятия настроения.

Вика шумно вздохнула, медленно досчитав до десяти, выдохнула. Не сказать, что стало легче, но, по крайней мере, мысли перестали буйствовать и, лениво огрызаясь, разбрелись по своим клеткам. Она не бог и не творец, потому придётся ждать, когда чертова буря свалит в другое подходящее место, дав возможность добраться до базы.

***

Планета новая, только-только начали осваивать. В первый же день познакомились с местными – не homo sapiens, конечно, и даже не аналог, скорее animal sapiens, но общий язык нашли быстро. К тому же, экосистема схожа с земной. Почти. Азота чуть больше, гравитации тоже, и соответственно, как говорится, круговорот вещей в природе происходит немножко по-другому.

Когда штатный ксенобиолог внезапно заболел, общение с аборигенами застопорилось. Запрос с орбиталки ушел на ближайшую земную колонию.

Спустя неделю, рядом с планетарным маяком вынырнула гиперкапсула с Викой, заботливо упакованной протосистемой в кокон гибернации. Сканеры орбитального комплекса, отработав своё по возмущению пространства, передали команду ботам-сцепщикам, которые и доставили капсулу в целости и сохранности.

На комплексе Вику долго не держали: три минуты на обрисовку ситуации, общая вакцинация, пару психотестов и… вперёд. Дежурный оператор, мило улыбаясь – для флирта с девушкой времени не было, работа, работа… – отправил с ней своего клона-виртуала, чтобы довёл до ангара с челноками коротким путём, добавив лишь, что маршрут уже заложен в блок панели управления. Вика тоже улыбнулась в ответ, мысленно показав фигу – сама разберётся, не маленькая.

Разобралась…

***

Мужской голос ворвался шумом прибоя, одновременно заработал обзорный монитор, радугой засветилась панель.

– Яшина, ты куда пропала? Давай координаты, подключим луч сопровождения.

Болтанка кончилась, но настроение что-то не поднималось, словно раздумывало, а надо ли? Тут ещё база вылезла не вовремя.

– Спасибо, я засекла вас, скоро буду.

– Зачем с маршрута ушла? – сердитые нотки, стальной нитью прорезав атмосферу, просочились внутрь, помолчав, вдруг смягчились: – Ладно, ждём. На всякий случай запустим дрон-перехватчик. Встретит.

Вика закусила губу: и это начало работы…

– Хорошо.

Челнок вынырнул из серых облаков, словно рыба из воды, удивлённая, что есть и другой мир кроме водного. Сбоку, яркой завораживающей лавиной сквозь анизатропный пластик кабины, пролились краски северного сияния. И хотя би-фильтры сразу приглушили интенсивность, Вика невольно залюбовалась необычной цветовой гаммой.

Горизонт сиял девственной чистотой, снежная равнина внизу катилась бесконечным полотном и даже небольшая каменистая гряда – прямо по курсу – закованная в тёмный ледяной панцирь, общей картины не портила. Настроение резко подскочило вверх, смывая отрицательные эмоции в унитаз жизни.

Вдалеке появилась чёрная точка, система опознавания тут же выдала вердикт – дрон-перехватчик. Вика поймала себя на мысли, что рада его появлению, на миг расслабилась, предвкушая отдых в тёплой, уютной комнате базы.

Увы, как правило, в таких случаях Судьба никогда не упустит шанса ударить побольнее, и желательно ниже пояса.

Соловьиной трелью залился детектор гравитации, разом вырвав Вику из сладостных грёз. Инерция мышления сыграло злую шутку, хотя руки сами по себе среагировали быстрее сознания, включив маршевый движок, но это не помогло. Челнок рухнул вниз, не успев набрать безопасную высоту.

Словно птица с подбитым крылом он падал на каменистую гряду…

***

Из сугроба, прилепившегося к основанию ледяного утёса, отпихивая снег лапой, высунулась плоская морда звероящера, острые клыкастые шипы веером украшали пасть с обеих сторон, холодные зеленоватые глаза с любопытством уставились из приоткрытых век в мглистое небо.

Там парили веспи – ширококрылые тени похожие на летучих мышей, сбившись в стаю, они напоминали гигантского хищника.

Звероящер вылез полностью, отряхнулся, на макушке открылись ушные раковины и нацелились на стаю, считывая какофонию звуков доносившихся оттуда. Совсем мало времени потребовалось ему, чтобы понять, в чём дело.