Второе воскресение

– Спасибо, товарищ начальник, за вашу заботу.

И Котя с рублем в кармане отправился в поселок.

9. Христос в лесу

Иисус Христос перешел автомобильную дорогу и углубился в лес, уходя все дальше и дальше от железной дорога. В лесу снежный наст оказался твердым, скованный морозом и спрессованный ветрами. Ноги Христа не проваливались в сугробы, кажущиеся застывшими волнами. Идти было легко.

Почти две тысячи лет назад Христос удивил своих учеников, когда пошел по воде. И Петр усомнился в его чуде, испугался и сразу же провалился в воду. Для того, чтобы идти по воде, нужно верить в свои силы, а если понадобится, можно стать легким, как пушинка. И от одной веры вода может превратиться в твердь.

Иисус вспомнил второй день сотворения мира, когда Бог доказал, что можно найти опору даже посреди воды.

"И сказал Бог: да будет твердь посреди воды, и да отделяет она воду от воды'. (И стало так). И создал Бог твердь, и отделил воду, которая под твердью, от воды, которая над твердью. И стало так. И назвал Бог твердь небом. (И увидел Бог, что это хорошо.) И был вечер, и было утро: день второй."

А этот снег – не твердая ли это вода? И лед тверд, и тверже льда есть только камень.

Иисус увидел на снегу следы от шин автомобиля. Дороги нигде не было видно, а снег выдержал даже машину.

Небо было синим-синим, и оно тоже походило на лазурную твердь.

Чуть подальше Иисус увидел коровьи и человечьи следы и сразу понял, что где-то поблизости вершится беззаконие, и Он поспешил на помощь грешникам. Но было уже поздно. Невдалеке замычала корова и грянул выстрел, раскатившись звонким эхом по лесу. Иисус шел туда, где люди нуждались в нём.

Он вышел на большую поляну. Двое людей обдирали кровавую тушу. Рядом лежала только что застреленная корова. В десяти шагах от них стояла легковая машина. Люди ловко орудовали ножами, расчленяя тушу. Расчленённые части они складывали в целлофановые мешки и прятали в багажник машины. Эти двое были охотниками, но необычными: они охотились на коров.

Иисус выступил из леса и молвил:

– Что вы делаете? Опомнитесь! Грешно красть чужое добро.

И злоумышленники от неожиданности вздрогнули. И вначале у них затряслись руки и ноги, а когда один из них опомнился, то схватил ружье и наставил его в грудь Иисуса Христа. Его окровавленные руки тряслись, и он мог убить Христа из страха, и его голос срывался, когда он молвил:

– Что тебе нужно? Убирайся, пока цел. Не видишь, мы заняты своим делом.

– Вижу, – ответил Христос, – вы свежуете ворованных коров.

– Не правда, – заявил человек с ружьем, – это наши коровы.

– Вы нарушаете сразу две заповеди, – возразил ему Христос. – Во-первых, вы крадёте, а во-вторых, вы лжёте. Эти коровы украдены сегодня ночью из коровника в колхозе "Светлый путь". Опомнитесь, я пришел, чтобы спасти ваши души, очистить ваши сердца от скверны.

Злоумышленники переглянулись. Один другому показал, что у пришельца не все в порядке с головой. Увидев, что Иисус пришел один, осмелел и второй злоумышленник.

– Послушай, цыган, катись-ка ты отсюда подобру-поздорову, – сказал он, поднимаясь от туши с окровавленным ножом. – А то мы можем и тебя этим ножичком освежевать.

Он подошел к Иисусу вплотную и приставил нож к его подбородку. Несколько капель крови скатилось с ножа на Христов плащ.

– Что ты корчишь из себя праведника? Сам, наверное, конокрад, а лезешь учить нас, как нужно жить.

И Иисус увидел, что взывать к их сердцам бесполезно, что они заблудшие овцы, ибо они погрязли в грехе и пороке, и, повернувшись, он пошел прочь от них. И один сказал другому: "Надо бы его пристрелить, а то он нас заложит." И другой возразил: "Ты что? Спятил? Это же не корова." И тогда человек с ружьем сказал человеку с ножом: "Сматываемся." И они заспешили, заталкивая остатки туши в багажник. И когда Иисус углубился в лес, машина отъехала с поляны в противоположную сторону.

Иисус со скорбью любил и жалел этих злоумышленников. А на поляне осталась лежать убитая, никому не нужная корова.

10. Разговор ассигнаций в кассе столовой

В то самое время, когда Иисус встретился со злоумышленниками в лесу, Котя переступил порог поселковой столовой близ железнодорожной станции. Он не хотел есть, но так как в его кармане завелся рубль, честно заработанный тяжкими трудами, то он решил депонировать его в калории, надежно сохранив его в своём организме, как верблюд хранит в своем горбу, запас жизненных сил во время долгих странствий.

В столовой за столиками сидело четверо слесарей-механизаторов, лоботрясов-умельцев из мастерской "Сельхоз-техники". Последние два месяца на склады мастерских совершенно прекратилось поступление запчастей, и поэтому у слесарей не оказалось работы, но так как все они были окладниками, то запчасти их не интересовали так же, как сама работа. Большую половину дня они проводили в столовой, благо столовая находилась рядом с мастерской. Обычно они резались в домино или попивали пиво.

Заведующая Ксюша терпела их азартные игры и "маленькое пьянство", потому что, благодаря им, не знала забот об отопительной и водопроводной системе своей столовой. Эти большие мастера могли починить любую вещь "на совесть", если этого хотели, к тому же с заведующей столовой денег не брали.

Когда Котя вошел в столовую, слесаря на минуту от-влеклись от игры и разом посмотрели в его сторону.

– Не из нашего поселка, – глубокомысленно заметил толстый рыжий бородатый слесарь, держа волосатыми пальцами костяшки домино.

– Что-то я его в нашем районе не видел, – произнёс лысый слесарь в очках. – Должно быть, приезжий.

– Самый настоящий бродяга, не видишь, в каком рванье, – констатировал бывалый слесарь со шрамом на подбородке.

Самый молодой, щупленький слесарь ничего не сказал. У него не было ни жизненного опыта, ни своего мнения. Слесаря опять увлеклись игрой, и доносились только стук костяшек и выкрики игроков: "Дубль…, качусь…, рыба…"

Котя взял поднос и подошел к раздаче. Перед ним у стойки изучал меню плешивый бородатенький человек в железнодорожной форме с какими-то знаками отличия. Он только что проехал до города и вернулся. Как говорят, челночный рейс: туда-сюда, туда и обратно. И вернулся он как раз к обеду. Человек долго и внимательно изучал меню на стене, как будто был ревизором из управления общественного питания или работником ОБХСС. Его все знали. Он являлся жителем этого поселка. Уважаемый человек.

Заметив Котю, он поспешил взять поднос и подойти к раздаче, встав впереди Коти, хотя очереди никакой не было. Впрочем, он имел полное право быть первым в очереди из двух человек, во-первых, потому что прибыл в столовую первым, во-вторых, потому что принадлежал к контролирующей элите общества, в-третьих… Одним словом, у него было достаточно прав, чтобы быть в очереди первым.

На его подносе уместились тарелочка с салатом из капусты, тарелка побольше с борщом, тарелка поменьше с фрикадельками и картофельным гарниром, стакан компота и два кусочка хлеба. На подносе Коти уместились тарелочка с салатом из капусты, тарелка побольше с борщом, тарелка поменьше… и так далее, одним словом, все то же самое и те же два кусочка хлеба. Другого выбора в столовой не было и быть не могло. Меню всегда оставалось стабильным и вечным. Когда человек приблизился к кассе, кассирша ему мило улыбнулась и ангельским голоском сказала:

– С вас девяносто семь копеек.

Человек вытащил толстый бумажник и дал ей рубль. Кассирша вежливо улыбнулась и сдала сдачи три копейки.

Кассирша хотела обсчитать Котю на двадцать три копейки (к чему церемониться с заезжими), но у нее этого не получилось. У Коти все было в порядке с арифметикой. Он отдал ей свой единственный рубль и получил законную сдачу – три копейки.

И тут произошла приятная встреча. В ящике кассы встретились две новенькие хрустящие рублевые бумажки, которые еще утром лежали вместе, как у Христа за пазухой, в бумажнике сержанта милиции Макарова. Это были сестрички, абсолютно друг на друга похожие, их разделял только один номер. Утром в их компании находилась еще одна сестричка, но, к сожалению, уплыла в неизвестном направлении.

– Ах, какая приятная встреча, – сказала сестричка, побывавшая в бумажнике человека в железнодорожной форме.

– Ах, какая неожиданная встреча, – воскликнула сестричка, томившаяся в грязном кармане Коти. – А я думала, что мы уже никогда не встретимся. Скорее расскажи, что с тобой приключилось сегодня. Ах, как интересно!

– После того, как мы расстались, и вы с другой сестренкой остались в буфете, я поехала с моим бедным господином в поезде. У него не было билета, и его оштрафовал мой новый господин – контролер. Вернее, он его не оштрафовал, а просто конфисковал меня у него и положил в свой бумажник.

– Ах, какой негодяй!

– И не говори, дорогая.

– За одно утро он положил в свой карман тридцать девять рублей.

– Неужели по железной дороге ездит так много зайцев?

– Еще бы им не ездить, моя милая, билет до города стоит три рубля, а они ему платят всего один рубль без квитанции, и никто не остается в накладе. Вот так эти добропорядочные люди и делают из государственных предприятий кормушку.

– Вот никогда бы не подумала, а с виду такой интеллигентный.