Металхэды из провинции

Металхэды из провинции
Владимир Астафьев

Легко ли стать рок-звездой в далёкой глубинке? Вопрос, конечно, риторический. Но когда тебе всего 14 лет, ты думаешь, что весь мир вращается вокруг тебя. Первые кумиры, первые попытки сыграть что-то в гараже и первые ссоры. И всё из-за любви к тяжёлой музыке. Мы выбрали такую жизнь осознанно и отдали ей самые лучшие годы. Сорванные голосовые связки, лопнувшие гитарные струны и пробитый барабанный пластик – то, что останется в памяти навсегда. Посвящается всем представителям рок-тусовки андеграунда.

В основе истории лежат реальные репетиции и сэйшены. Во избежание недоразумений имена персонажей и название мест действия изменены, все совпадения случайны.

Владимир Астафьев

Металхэды из провинции

Предисловие

Всё начиналось в те времена, когда не было смартфонов, банковских пластиковых карт, а интернет раздавали только в специализированных заведениях вроде интернет-кафе. Страна только-только вышла из кризиса 1990-х годов. В провинции неустроенность и разруха. Последние крупные предприятия и заводы либо объявлялись банкротами, либо сдавали свои площади под лом чёрных и цветных металлов. К власти пришёл второй президент. Северокавказский конфликт пошёл на спад, а во внешней политике царила относительная стабильность. Наступил год миллениума, на тему которого снято уйма фантастических фильмов и спето не меньше песен.

Мы – самые обыкновенные подростки. Школа, турпоходы, секции и кружки по интересам, дискотеки, разговоры о девчонках. Самым лучшим развлечением у нас считалось зависание с компанией друзей в игротеке за первой PlayStation или на чьей-нибудь квартире за ПК. Doom, Quake, Gran Turismo, Driver, Counter-Strike, Delta Force и Казаки – вот не полный перечень того, во что мы рубились часами напролёт. Но однажды мир будто открылся с другой стороны. Появилась другая тема – увлечение тяжёлой рок-музыкой и субкультурой неформалов. То, что изменит нашу жизнь, привнеся в неё определённый смысл. Нет, эта история не про обычное увлечение – сидеть где-то в тёмном углу и слепо поклоняться плакатам кумиров. Здесь про реальных людей, кто своими руками и умом создавали самобытный метал[1 - Метал (от англ. Metal) – направление в тяжёлой рок-музыке, поэтому допускается написание с одной буквой «л».]. Про сейшены и квартирники, новые знакомства, дружбу и ссоры, поддержу и предательство, взросление и переоценку ценностей. В общем, про всё понемногу. Обращаю внимание читателя, что текст книги, написанный в вольной манере, изобилует разными жаргонизмами неформальной среды, присутствуют бранные слова, но без всякой матерщины. Посвящается тем, кто, как говорится, был, есть и будет в этой теме: рокерам, панкам, металхэдам и прочим товарищам из андеграунда. Ну а все остальные наверняка почерпнут для себя что-то новое. Человек – существо социальное и, как мне видится, должен знать о том, что происходило и происходит вокруг него. В любом случае автор никого ни к чему не принуждает.

Большинство из описанных событий реально происходили с нами. Но в целом книга – этакий сплав собирательных образов. Однако, во избежание, различного рода эксцессов названия некоторых городов, мест действия, имена и прозвища героев изменены. Все совпадения случайны.

Глава 1. Предвкушение шоу

Я всю ночь не мог толком уснуть. Ворочался, просыпаясь сначала от мнимого сквозняка, а потом от духоты. Встал в шесть утра. Сосед по комнате ещё вовсю дрых. Конечно. Ему-то до универа всего два шага, в такую рань не встаёт. А мне тащиться в пед из 2-го микрорайона аж в самый центр. Пока туалетные процедуры, скромный завтрак какой-нибудь завалявшейся печенькой, а там уже и на остановку надо бежать. До неё два квартала. Потом на троллейбус и неспешно 20-25 минут до цели. К первой паре. Их, кажется, всего по расписанию то ли три, то ли четыре.

В «рогатом» пристроился в угол салона и пытался обдумать, как сегодня всё пройдёт. Получится, не получится? Лажанём или вывезем? Чего ждать от аппарата? Не врубит ли кто-нибудь из банды заднюю? В духе: «Простите: братцы, я чего-то приболел. Экхе-экхе…». Столько неизвестных, уже не раз подводивших до этого. Главное, чтобы голос не подкачал и микрофон не фонил. А там будь что будет. Я больше переживал за себя. Ведь вокалист – это фронтмен. Прописная истина даже для малолеток. На него смотрит весь зал. Если вокалист косячит, то никакие гитары, барабаны и колонки Marshall[2 - Marshall – самый культовый бренд из наиболее известных производителей гитарных усилителей и кабинетов из Англии, основанный в 1962 г.] не спасут общее положение дела. Даже если, к примеру, на сцену выбежит какой-нибудь Джефф Ханнеман[3 - Джефф Ханнеман – один из основателей американской трэш-метал-группы Slayer и её бессменный гитарист с 1981 по 2013 гг. (вплоть до своей смерти).] или Кирк Хэмметт[4 - Кирк Хэмметт – американский гитарист, наиболее известный как участник группы Metallica, в которой играет с 1983 г. и по настоящее время.], после всё равно спрос с вокалиста. Это уж как пить дать!

От этих дум делалось не по себе. А ведь ещё часа четыре (минимум) вкисать в универе. Настроения вообще никакого. А тут дурацкие расспросы одногруппников в духе: «Ну что, Вован, говорят, ты сегодня концерт даёшь?». Это звучало так, как будто я популярный эстрадный певец и только и делаю, что даю сольные выступления по городам и весям. Конечно, подкалывали! В учебной группе у меня особо и не было единомышленников за все пять лет, не считая вылетевшего на втором курсе за неуспеваемость псевдонеформала Казанка. Почему Казанка? Производное прозвище от фамилии Казанков. Он всё время ходил в разнообразных панковских балахонах, драной джинсе, бандане и с торбой через плечо. Но чувак абсолютно не шарил в рок-музыке, а весь его «неформализм» сводился к попойкам с городскими панками, причём в полный ноль, а порой и со знаком минус. Общаясь с ними, он нахватался всяких словечек и суждений и, понятное дело, создавал впечатление глубоко разбирающегося в теме панка. Такой ход рассчитывался на простых девчонок, у которых симпатичный паренёк с фингалом под глазом, сигаретой в зубах и в кричащем прикиде вызывал восхищение (такие уж были нравы). Для него же все эти поклонницы составляли интерес лишь определённого характера. Он даже утверждал, что может легко слабать чего-нибудь на акустике, но воочию этого никто так и не увидел. А меня, такие, как этот Дениска, (так называл его я, вспоминая бессмертное произведение Виктора Драгунского[5 - Имеется в виду сборник смешных историй советского писателя Виктора Драгунского «Денискины рассказы», где главным действующим лицом является выдумщик школьник Денис Кораблёв.]), только бесили. Я не любил позеров и пустомель. Возможно, (сам я не проверял), именно по этой причине на его смазливой физиономии периодически красовались то синяки, то ссадины. Но, надо отдать должное, они весомо дополняли созданный им образ.

Хвала Всевышнему! В тот день были только лекции. На таких занятиях я обычно садился на последней парте. К третьему курсу скоропись практически равнялась скорости звука, поэтому в перерывах разрисовывал задник тетради, а иногда и саму парту. Некоторые одногруппницы в тот день часто оборачивались и глазели на меня. Хихикали, а потом передавали записки. На дворе стоял 2005 год. Конечно, у нас уже были мобильники. Однако связь оставалась очень дорогой, и просто так переписываться эсэмэсками по пустякам считалось делом затратным. А ещё бродила такая фишка: делать дозвон и сбрасывать, надеясь, что абонент тебе обязательно перезвонит. Периодически, во время пар, некоторые товарищи сбрасывали всем подряд. То тут, то там раздавилось пиликанье полифонии или звук вибрирующего телефона. Ты только снимал трубку, а на том конце её сбрасывали. Привыкнув к этой процедуре, многие просто нажимали на зелёную кнопку, зная, что после этого собеседник сбросит звонок. Тот же, в свою очередь, делал наоборот. Не глядя на дисплей мобилы, всё-таки занятие идёт, можно было уйти в большой минус. Трубка-то снята, значит, разговор продолжается. У студентов как раз пользовались популярностью именно такие тарифы, позволяющие уйти в минус. Поэтому старым, проверенным и абсолютно бесплатным способом общения во время пары, так сказать, через парту, являлся обмен записками.

– Ты что, с бодуна? – выведено аккуратным почерком Снежаны. Круглая отличница (но, не ботаничка) и замечательная собеседница. Хоть и не единомышленник, но знала про предстоящий концерт и старалась поддержать меня по-дружески. Она одна из немногих, с кем можно было поговорить по душам на любые темы. Но вопрос из записки, честно говоря, меня обидел. Ведь знает, что я никогда не пью крепких напитков, и уж тем более, чтобы допиваться до похмелья.

– С чего ты взяла? – ответил я.

– Просто у тебя глаза краснючие и усталый вид. А ещё ты бы прекрасно вписался в ваш ряд. Там с тобой Тимур и Лёша сидят. Они явно протусили вчера допоздна, – прилетело в ответ.

Я посмотрел налево и увидел вполне привычную картину. Тимур спал, пуская слюну на раскрытую тетрадь, а Паша периодически кивал головой, стараясь бороться со сном. Эти двое сдружились ещё во втором семестре первого курса. Потом проводили свободное время в общей компании. Они являлись завсегдатаями разных питейных заведений города, в том числе и знаменитой 15-ой аудитории. Так ещё прежние студенты прозвали магазин, находившийся через дорогу от вуза. Там продавали пиво на розлив, и прямо в зале располагались столики, где можно было это дело употребить. Магазин назывался «Глория», но ещё с советских времён, когда торговым точкам присваивался порядковый номер, он сохранил в быту прозвище «Пятнадцатый». А у студентов, любивших опрокинуть кружечку другую после пар или между ними, (на обеденной перемене), он получил название «Аудитория №15». Потом законодательство ужесточили и запретили продавать пиво вблизи учебных заведений и студенческих общежитий. А магазин закрыли. Это произошло, когда мы уже перешли на второй курс. Времена менялись. Постепенно старые порядки канули в лету. Вместо пятнадцатого открылся супермаркет бытовой техники, а Тимур и Лёха сменили место «культурной дислокации».

– Нет. Я просто не выспался. Волнуюсь перед концертом, – объяснил я.

– Тогда понятно. Всё будет хорошо! – подбодрила Снежана.

– Да уж! – подумал я, но отвечать не стал. От этого не легче. Она, конечно, умница и красавица, (хотя, о последнем я никогда всерьёз не задумывался), но сейчас обсуждать с ней предстоящее – это как футболисту пытаться объяснять про инженерные особенности стартового стола ракетоносителя. Не то настроение.

Мысленно я всё время напевал тексты песен, входящих в программу нашего выступления. Расставлял партии гитар и ритм-секции[6 - Ритм-секция – понятие, обозначающее секцию в составе рок-группы, функция которой заключается в задании темпа и основного ритма для музыкального произведения (песни). В неё входят барабаны и бас-гитара, иногда – ещё и ритм-гитара.]. Представлял, как буду вести себя на сцене и всё в таком духе. То, что читали лекторы, пропускал мимо ушей, как и многие разговоры в тот день. Машинально пожимал кому-то руки, что-то съел на обед (скорее всего, это был хот-дог с сырной сосиской). Как-то добрался до съёмного жилья в микрорайоне и принялся выжидать время. Всё кругом казалось каким-то условным. Я знал, что надо просто пережить этот день до вечера. Главное, а возможно, самое главное в моей жизни случится именно вечером.

В 16.00 позвонил Егор. Мы договорились, что ещё раз прогоним всю программу на реп-базе. Димон (Демон), Слава (Синий) и Тимоха (Лысый) тоже обещали подойти. Ну а без них и смысла-то в репетиции не было никакого. Вокалист и барабанщик каши не сварят. Приехали с Егором на место через час. Нас уже ждали Тимоха и Димон.

– Ну и? А где этот придурок? – в свойственной ему манере возмутился Егорыч.

– Я ему несколько раз звонил. Трубу не берёт, – спокойным тоном ответил Демон, подключая гитару к усилителю. – У него сегодня консультация по курсачу, вроде.

– Какой, на хрен, курсач! – закипал наш драммер. – Мы тут чё, веники вяжем? Серьёзное дело предстоит. Концерт, мать его! Какие курсачи могут быть? Месяц репетировали!

– Забей. Подойдёт. Куда он денется, – сказал Лысый.

– Ага. В середине репы. Как всегда.

– Концерт, конечно, важен. Мы к этому ещё с весны шли. Но в нашей карьере продвижения особого не даст.

– Дмитрий. Что за скептицизм. А может, нас сегодня какой-нибудь продюсер заметит, – ёрничал Егор.

– Размечтался.

– Почему бы и нет, – тихо сказал я.

Все посмотрели на меня. Демон расплылся в широкой улыбке.

– Ага. Мы с Волохой к этому со школы идём, – поддержал Егорыч, но опять же с весомой долей издёвки. Без шуток и подколов он просто не мог прожитью – Вдруг приедет какой-нибудь Боб Рок[7 - Боб Рок – известный канадский продюсер и музыкант, известный своей работой с группами Aerosmith, The Cult, Bon Jovi, Metallica, M?tley Cr?e, The Offspring, Veruca Salt, Simple Plan, Black Veil Brides и другими.] и скажет: «Вы классно рубите, мужики! На хрен Металлику! Я беру вас!».

Шутка зашла. Мы посмеялись немного и начали прогон без бас-гитариста. Всё шло вроде более-менее, а потом Димка остановился. Он отвечал в банде за ведущую гитару и гонял забудрольные соляки. Тимофей же сидел на ритм-гитаре.

– Егорыч, может, ты пока на басу постоишь? – предложил Демон.

В общем-то для Егорки это было нормально. Я называл его мульти-инструменталистом. Легко играл на гитаре, с которой когда-то и начинал, на басу и на ударных.

– Да без база, мужики, – он изобразил импровизированную сигарету, которую будто тушит об альт (одна из коронных фишек).

Как только Егор схватил в руки казённый бас (на базе были свои инструменты, правда, конкретно заезженные, поскольку ими пользовались все четыре репетирующие группы), в помещение вошёл Слава. Нас обдало стойким сигаретным ароматом (из всей команды курил только он). На плече в чехле висела его YAMAHA[8 - YAMAHA – крупнейший в мире японский производитель музыкальных инструментов, акустических систем, и звукового оборудования.]. Удивительно, но прозвище для басиста мы придумали как-то сообща, хотя обычно этим занимался Егорыч (или по нашему просто Хрыч). Слава носил синие футболки и рубашки, но никогда ничего с принтом метал-групп. Бас-гитара тоже синяя. К тому же нередко у него был какой-то потерянный вид, будто он находился не здесь. Из-за этого тупил и тормозил во время репетиций. Создавалось впечатление, что чувак как бы подшофе. Отсюда и само прозвище Синий. В этот день ничего не изменилось. Хрыч накинулся на него из-за опоздания. Тот мило улыбался и что-то гундел про курсач.

– Пацаны, если меня отчислят, – твердил он, – играть я уже точно не смогу. Сразу армия.

Когда словесная перепалка улеглась, мы наконец-то приступили к полноценному прогону материала. Было здорово. Голос поначалу проседал, но потом связки разогрелись, и всё пошло как по маслу.

– Круто! – заключил Демон. – Вот бы также на концерте выдать.

– Звук в любом случае будет рассеянный, – заметил Хрыч.

– Это да, но там и аппарат мощнее, – сказал Лысый.

– Главное, чтобы звукарь[9 - Звукорежиссёр (сокращённое звукарь) – человек, который находится за звукорежиссёрским пультом во время выступления рок-группы.] был толковый.

– Там нормальный мужик. Он с нашим Бородой уже лет десять концерты делает.

– Всё равно очково, – произнёс Хрыч, глядя на меня.

– Надо просто для храбрости бахнуть, и всё будет ништяк! – вдруг вылепил Синий.

– Ты совсем? – одёрнул его Демон. – Нам ещё этого говна не хватало. Тебя и так-то периодически клинит. Без бухла!

– Ага. Чтобы тебя вообще по сцене размазало? – вмешался я. – Облажаться перед администрацией, и нас вообще потом выкинут с этой базы. Всё тогда накроется. Где потом репать?