Сумерки в спальном районе

Курочкина придумала ловкий, необычный трюк, использовала свой недюжинный портняжный опыт, своё ноу-хау. В одну из пластин корсета свадебного платья вшила обоюдоострую, специально заточенную спицу, которую согнула таким образом, что при определённом движении невесты спица должна была бы распрямиться, прорвать тонкую ткань и вонзиться ей прямо в сердце. Случайность, что сделаешь! Раз в сто лет такое происходит. Комар носу не подточит!

Всё, похоже, ровно так и получилось, как она задумывала. Померла бедная Света в тот самый миг, когда в одиночестве примеряла дома готовое платье.

Туда ей и дорога, провинциальной бляди!

Сидела бы у себя дома, в Мухосранске, ничего бы с ней не произошло!

Кирилл, бедный мальчик, погоревал, конечно. Даже похоронил незабвенную невесту в том самом, сшитом вот этими её руками свадебном платье. Правда, похорон Людмила Борисовна не видела, на кладбище она предусмотрительно не пошла, но зато муж её покойный, репортёр судебной хроники Ефим Курочкин, там, разумеется, был, и всё потом супруге в красочных подробностях пересказал.

Вот чего на самом деле было жалко, так это платья!

Всё-таки потрудилась она на славу, вдохновенно, можно сказать, работала, а Кирилл, глупышка, такую красоту в гробу захоронил!

Людмила Борисовна извлекла правую руку из-под юбки, машинально поднесла к носу, понюхала. Да, она не ошиблась, всё там, внутри, уже намокло, сочилось. Нет, решено, не будет она ждать этих дурацких сорока дней, как раньше планировала.

Не может она больше!

Не век же ей маяться, в самом деле! Пришла пора этому милому юноше Кириллу Латынину, этому сладкому мальчику, отдавать должок. Заодно и проверим себя, есть ли ещё порох в пороховницах, или за годы жизни с Ефимом всё рассосалось-улетучилось…

Она погасила сигарету, глотнула горячего кофе и подвинула к себе телефон. Номер Кирилла помнила наизусть, хотя звонила ему только раз – сказать, что платье готово.

Трубку сняли почти сразу, мальчик, к счастью, оказался дома, видимо, репетиции сегодня не было.

– Здравствуйте, Кирилл! – приглушённо сказала Людмила Борисовна.

Она знала, что голос у неё резковат, а манера произношения не очень приятная, какая-то каркающая, так что старалась сейчас говорить потише, почти интимно.

– Здрасьте! – раздалось в ответ.

Не очень было понятно, узнал её мальчик или нет.

– Это Людмила Борисовна, портниха, – на всякий случай пояснила она.

– Да, Людмила Борисовна, слушаю, – сказал мальчик.

Голос у него был сладкий, как и сам он, и жар между ног у Курочкиной стал совершенно нестерпимым.

2. Кирилл

Кирилл Латынин озадаченно смотрел на телефон, машинально грызя заусенец на указательном пальце левой руки. Чёрт дёрнул его вообще снять трубку, не стоило этого делать!..

Теперь придётся идти к портнихе, которую Кирилл на самом деле видеть совершенно не хотел. Лишние напоминания обо всём, что связано со Светкой и с их предсвадебными хлопотами, ему совершенно не нужны. Он, наоборот, пытается как-то отойти от этого кошмара, хоть на пару дней забыть о нём.

Но не тут-то было!

Во-первых, всё ещё, хоть и редко, но звонит мудацкий полицейский капитан Горлов (как его там, Владимир Эдуардович, кажется!), задаёт идиотские вопросы. Как будто этим можно оживить Светку! Главное, смысла в этих вопросах нет никакого, ведь сразу же установили, что это был несчастный случай. И потом, Светку уже месяц как похоронили!

Видимо, там у них в полиции так положено, какая-нибудь инструкция столетней давности всё ещё действует, поскольку её не отменить. Короче говоря, привязался этот занудный капитан, как банный лист к жопе. Кирилл даже в какой-то момент стал подозревать, а не голубой ли он. Но, оказалось, вроде нет – жена, дети. Впрочем, это теперь ни о чём не говорит. Сейчас это принято. Даже среди артистов каждый второй – двустволка!..

А теперь ещё эта хромоножка Курочкина приглашает его в гости! Причём так настойчиво, что отказаться совершенно невозможно. К тому же любопытно на самом деле, что уж такого сверхважного она хочет ему сообщить. А потом он всё же именно ей, Курочкиной, обязан этим показом в театре у Роговой…

С показами вообще непросто, а у него, Кирилла, и подавно не сложилось. Когда после окончания училища настала пора показов, он опять был в больнице, всё пропустил. А после того как вышел, сезон уже начался, артисты все везде набраны, пойди договорись.

Так что надо быть благодарным, нечего теперь рожу воротить!

А Рогову-то, кстати, она по-прежнему одевает, и мало ли, какие разговоры у них могут возникнуть по его поводу. Хотя, конечно, она слово ему дала больше его не обсуждать, но кто её проверит!

Короче говоря, надо идти, ничего не поделаешь!

Тем более у неё своё горе, муж погиб, кто-то его вроде как загрыз, что ли. Кирилл эту историю слышал уже в трёх вариантах, чего только не болтают в районе. А на самом деле всё просто – по пьяни, видимо, забрёл на стройку, упал, заснул, и какая-то уличная крыса ему в глотку и вцепилась. Эка невидаль, их тут тьма бегает по помойкам!

Кирилл хорошо помнил покойного мужа портнихи, видел его дважды – один раз у неё дома встретились, когда за платьем Светкиным заходил, а потом Курочкин на кладбище появился. Видимо, материал собирал для очередного своего репортажа. Между прочим, препротивный был мужик! И внешне неприятный – полноватый, лысоватый, морда кирпичом, – и вёл себя так, будто все вокруг ему чем-то обязаны.

В общем, как ни крути, придётся посетить портниху, никуда, брат, не денешься!

Кирилл наконец оставил палец в покое, перестал грызть. На месте бывшего заусенца около самого ногтя появилась маленькая розовая ранка. Ранка отвратительно ныла – не больно, но гадко.

В щель между портьерами вполз ядовито-белый свет – на улице зажглись фонари. Кирилл снова повалился на постель, вперился невидящим взглядом в потолок, думал о том, какая трудная, великая стезя уготовлена ему в этой жизни. Он уже третий день не выходил из квартиры, вообще старался в последнее время бывать дома как можно больше, чувствовал себя безмерно уставшим, любые лишние контакты его раздражали.

Такое с ним однажды уже бывало, правда, очень давно, лет, наверное, пятнадцать тому назад, а может, и больше. Он тогда был воспитанником детского дома номер сто тридцать девять в подмосковном городе Фрязино. А впал в подобное состояние после смерти Алёшки Рубцова, с которым ужасно подрался накануне спектакля. Кто же знал, что Алёшка упадёт затылком на острый угол каменной лестницы перед самым актовым залом!

А подрался, кстати, за дело!

Потому что Алёшка, воспользовавшись тем, что Кирилл болел, подлизался к Калерии Руслановне и заполучил его, Кирилла, роль. Такие вещи прощать нельзя!

Сейчас, конечно, смешно об этом вспоминать, роль-то ерундовая, дурацкий негритёнок в пьесе Михалкова «Сомбреро». Но тогда Кириллу было совсем не до смеха! Его мечта, к воплощению которой он стремился так долго, оказалась в одночасье уничтожена сальными Алёшкиными руками.

А за мечту, тем более выстраданную, надо драться, причём всерьёз, до самого конца!

Это Кирилл Латынин уяснил хорошо и давно, с раннего детства, про которое старался особенно не распространяться. Кому нужно знать про его детдомовское прошлое, про родителей, которых он никогда не видел! Так что Кирилл успешно выдавал себя за мальчика из благополучной семьи. Никаких проблем с этим не возникало. Производить хорошее впечатление он умел, актёрская природа в этом смысле никогда не подводила.

В общем, кончилось тогда всё очень скверно – полиция приезжала, шум подняли невероятный… Правда, до колонии дело не дошло, всё ж таки малолетка, однако, нервов помотали изрядно.

Вот после всего этого он и впал в примерно такую же прострацию. Никуда ходить не хотел, ни с кем две недели не разговаривал.

Кирилл перевернулся на бок, вздохнул. Подушка всё ещё пахла Светкиными духами, она перед сном тонну на себя выливала.

Ужасно, что такое произошло, но что теперь сделаешь!

К тому же, если признаться (чего уж теперь, Светки-то давно нет!), то он с самого начала подспудно понимал, что она ему не партнёр, уж больно они разные.

Да и вообще вся эта история со Светкой какая-то безумная.

Кирилл получил Светку в подарок от своего дяди Мити. То есть в буквальном смысле в подарок. Дядя Митя – странный, иногда ему что-то втемяшится в голову, и он уже нипочём не отвяжется. Вот и тогда, осенью, пристал неотвязно. У Кирилла был день рождения, так дядя Митя непременно хотел ему что-то подарить, причём такое, чтобы надолго запомнилось. А когда выяснил, что у Кирилла с девушками некоторые проблемы, то тут же и уцепился за свою гениальную идею в этот же вечер уложить его в постель с какой-нибудь смазливой девкой.

И как Кирилл не сопротивлялся, ничего слушать не хотел. Сели они в такси и поехали колесить по городу. Долго ездить, кстати, не пришлось – дядя Митя, как выяснилось, прекрасно знал все места, где шеренгой выстраиваются проститутки, дабы продемонстрировать себя клиентам в лучшем виде.

Светка Кириллу сразу понравилась, вид у неё был хоть и блядский, но при этом какой-то особый, независимый. Он, стесняясь, ткнул в неё пальцем и, убедившись, что дядя Митя девушку приметил, сразу отвернулся.