Что делать?

– Так это не я! Это народ за меня проголосовал на февральских выборах.

Судя по всему, кулак разжался и закрыл Ивану Лукичу глаза и нос, и рот, а заодно и уши – видимо, чтобы не мешал, пока они там совещаются, и не подслушал. А как прикажете дышать?..

И опять Иван Лукич проснулся – на сей раз лицо в подушке, а пальцы из ушных раковин торчат. Обычно он так делал, когда у соседей рано утром начинался евроремонт, но сегодня суббота, от шума можно отдохнуть. Тогда непонятно, зачем такие ухищрения. Однако стоило принять стандартное положение, как услышал жуткий грохот – входная дверь тряслась, время от времени издавая жалостливые звуки, мол, долго так не выдержу.

Пришлось Ивану Лукичу встать с постели, накинуть халат, потому как несмотря на холода ещё не затопили, ну а когда дошёл до двери, заглянул в глазок – там обнаружилась личность Лялиного мужа. «Этого какие черти принесли?» Чуть приоткрыл дверь, а он орёт:

– Лялю арестовали! И всё из-за тебя!

Уже потом, когда выпили по рюмке, Эдик всё подробно рассказал:

– Явились двое в штатском, предъявили документы сотрудников ФСБ и постановление на обыск. Всю квартиру переворошили, ничего так и не нашли, только забрали ноутбук, смартфон и увезли, прихватив с собой и Лялю. Ну скажи мне, зачем всё это, если программа в эфир так и не пошла?

А вот мысли Ивана Лукича занимал другой вопрос: «Почему не меня, а Лялю?» Так Эдику и сказал, а он в ответ:

– Для твоего ареста нужна санкция Генпрокурора и постановление Федерального собрания.

«Ему всё ясно, а я ничего не понимаю». Поэтому и спросил, надеясь получить вразумительный ответ:

– Так я царь или не царь?

Эдик налил ещё по рюмке, выпили, закусили, а после этого он и говорит:

– Ты где-то между. Судя по всему, вопрос решается в верхах, в Конституционном суде и в Совете Федерации.

– И что теперь мне делать? Снова бороду отращивать или можно бриться?

– Надо Лялю выручать!

«А как выручать, если болтаешься в промежности?»

Тут раздался телефонный звонок:

– Здравствуйте, Иван Лукич! Вас беспокоит глава Высшей избирательной комиссии, Борзунов моя фамилия. Надо срочно встретиться, если вы не против. Мой «аурус» стоит у подъезда вашего дома. Так как?

Пришлось выпроводить Эдика, пообещав сделать всё возможное, чтобы выпустили Лялю. В конце концов, царь наполовину – это тоже немалая величина!

Глава 11. Мы так не договаривались

Когда Иван Лукич вышел из подъезда, водитель «ауруса» открыл перед ним заднюю дверь, а сам, видимо, решил проветриться, дав возможность пассажирам обсудить кое-какие вопросы без свидетелей.

Борзунов начал разговор с упрёка:

– Иван Лукич, дорогой! А ведь мы с вами так не договаривались.

– Что-то не припомню, о чём и когда мы с вами говорили.

Тогда глава Высшей избирательной комиссии включил аудиозапись. Иван Лукич никак этого не ожидал – а вдруг что-то там наговорил, отчего теперь станет очень стыдно? Но оказалось, что это запись беседы с какой-то неизвестной личностью, причём женского, а не мужского пола. Вот что она говорила: «Иван Лукич, я как представитель высшей государственной власти обязана вас предупредить, что разглашение обстоятельств недолгого вашего пребывания в Зимнем дворце может повредить имиджу нашего государства. Надеюсь, вы это понимаете?» А кто-то в ответ невнятно промычал, что при желании можно интерпретировать как «да». Поняв, что ему подсунули полную «туфту», Иван Лукич решил перейти в атаку:

– Странная у вас логика. Рокировка с двумя Иванами, к тому же Лукичами – это для вас вполне нормально и ничуть не противоречит нашему законодательству…

Борзунов сразу перебил:

– Всё делается в интересах государства.

– А может быть, в интересах других лиц?

На лице главы ВИК появилась лукавая улыбка:

– Так ведь это не противоречит конституции.

«Ну до чего ж дотошные, всё предусмотрели! Только меня голыми руками не возьмёшь».

– Там много чего понаписали. К примеру, гарантируется свобода слова и распространения информации.

– Если информация не угрожает интересам государства…

– Или других лиц…

Борзунова такое уточнение не смутило:

– Допустим. Но если это так, компетентные органы вправе запретить её распространение.

– Чем же моё обращение вам помешало?

– Там содержался призыв к свержению действующей власти.

– Однако эти люди свергли законно избранного президента, подменив его какой-то невзрачной, посторонней личностью.

– Это ещё надо доказать.

– А и доказывать, по сути, ничего не надо, потому что доказательством является моё лицо и кадры киносъёмок накануне президентских выборов.

Борзунов не нашёл, чем возразить, а Иван Лукич вдруг спросил, как бы из простого любопытства, между прочим:

– У вас какой чин?

– Полковник…

Поняв, что нечаянно проговорился, Борзунов, что называется, сменил пластинку:

– Ладно, поговорим начистоту. Если бы не наши люди в Останкино, передача могла пойти в эфир и тогда… Страшно представить себе, что могло случиться!

– Что именно?

– Да посмотрите, чем заканчиваются протесты в Европе и в Америке. Витрины бьют, грабят магазины и банки.

– Принцип «грабь награбленное» никто не отменял, он даже есть в вашей конституции. Представьте, что осудили невиновного, а имущество конфисковали.