Советник президента

– Что Джексон? Через свою агентуру подсунули ему эту дрезину, выманили на границу с Эстонией и привезли в Москву.

– Но почему же он молчал?

– Да кто ж признается, что вляпался в дерьмо?

– Сам виноват! Туда этому лоху и дорога.

– Кстати, это была не моя идея, чтобы подключить к делу Джексона, – заметил Аксельборг. – Как можно полагаться на таких неуравновешенных людей?

– Ты-то куда смотрел? – всплеснул руками Докутович. – Господи, какие же мы идиоты! Да что говорить, жена сегодня утром обнаружила, что у меня прибавилось седых волос!

– Тоже мне, экологическая катастрофа!

Докутович тоскливым взглядом посмотрел на Аксельборга. «Знаю я, почему ты так спокоен. Четверть миллиона баксов через компанию двоюродного брата перечислил в фонд избирательной кампании нынешнего президента США – теперь в случае чего о тебе там позаботятся. Неспроста же пригласили на церемонию инаугурации». А вслух сказал:

– Гектор! Скажите честно, вам-то зачем всё это нужно? Ведь у вас всё есть, в любой момент можете перебраться в Лондон или в Нью-Йорк и забыть о том, что есть на свете такая страна под названием Россия.

– Костик, да что с тобой? – изумился Аксельборг. – Ведь уже сколько лет, можно сказать, рука об руку идём к желанной цели!

– А толку-то? Ну хоть на миллиметр мы продвинулись? – Докутович скривился, как от невыносимой зубной боли. – Честно вам скажу, у меня предчувствие, что здесь ничего уже не будет.

– То есть?

– В общем, обойдутся и без нас, – и вдруг, как бы просветлённый, постигший доселе ускользавшую от него радостную мысль, Докутович улыбнулся: – Ну и… с ними!

Аксельборг на это ничего не сказал. Только развёл руками, то ли не видя другой альтернативы, то ли так и не подобрав нужные слова.

Как ни странно, мысль, высказанная Докутовичем, практически одновременно с ним пришла в голову и Платову: «Ну и… с ними!» Ещё одно совпадение состояло в том, что оба в своём решении исходили из анализа возможных последствий. Но если Костик боялся за себя, то Платов был озабочен тем, что может ожидать страну, если он публично признает, что готовился госпереворот. Мало того, ему придётся признать, что спецслужбы оказались не на высоте, заговор попросту прохлопали! Но и это ещё не всё, поскольку у людей возникнет вполне резонный, естественный вопрос: как же Платов допустил, чтобы злодеи пробрались и в политическую, и в финансово-промышленную элиту? Вроде бы избавились от всех – кто-то уехал за границу, а остальные маются где-то на задворках, не имея никакого влияния на власть. Ан нет! Оказывается, всё не так. Оказалось, что враг проник даже в Белый дом, и что самое скверное – под подозрением может оказаться тот, кому он доверил в течение четырёх лет управлять Россией. Тогда могут спросить: и куда же ты глядел, товарищ Платов? Его, чекиста, хотя бы и бывшего, могут обвинить в непрофессионализме. Тем более что бывших чекистов не бывает.

Конечно, при необходимости он найдёт, как оправдаться. При столь высокой популярности среди народа можно не бояться падения рейтинга на каких-то пять-семь пунктов. Но каково ему самому жить с сознанием того, что так непростительно, так глупо фраернулся? Вот потому и решил, что придётся всё спустить на тормозах. Сделать вид, что ничего и не было. Ну а малозначительных участников этой драмы – с глаз долой! Кто-то проведёт оставшиеся дни в тюремной одиночке, а кому-то можно подобрать работу где-нибудь в тундре или в глухой тайге – главное, чтобы подальше от Москвы.

Глава 24. В поисках истины

Накануне инаугурации Платов пригласил к себе премьер-министра. Судя по всему, предстоял неприятный разговор – то ли президент раздумал вновь назначать его премьером, то ли что похуже. Кто ж знает, что ему в голову взбредёт?

– Тут такое дело. Даже и не знаю, Даня, как тебе сказать.

– Говори уж, я ко всему готов, – еле ворочая языком, вымолвил Даниил Антонович.

– Да речь не о тебе, – поспешил успокоить президент. – Я о твоём ближайшем окружении, верных соратниках, так сказать…

От сердца отлегло, но в то же время возникло опасения, что собираются выбить ту опору, без которой дальнейшее пребывание в должности премьера теряло всякий смысл. Чего доброго подсунут нескольких силовиков, а какую кашу с ними сваришь? Сварить-то можно, но получится явно что-то несъедобное.

Так и оказалось.

– Видишь ли, позиция твоего Костика, его слишком уж либеральный подход к решению экономических проблем страны вызывает нарекания. Я не дам своего согласия, если ты предложишь его кандидатуру даже на пост заместителя министра.

– Это Сечин, что ли, недоволен?

– Дело не в нём, а в недостаточных темпах роста нашей экономики.

– Но ты же знаешь, что санкции нас придавили, а тут ещё жуткая коррупция, многие бизнесмены ушли в тень…

– Это всё мелочи, а главное в другом. Потенциал нашей экономики таков, что мы давно могли обеспечить нашим гражданам и комфортную жизнь, и приличную зарплату, и здоровое питание. А что получается? Богатые богатеют, а народ еле сводит концы с концами.

– Ты несколько утрируешь…

– Да нет, всё так и есть. В сущности, это мировая тенденция, но мы не можем этого допустить в России. Народ меня не для того избрал.

– Хочешь всё национализировать, пересмотреть итоги приватизации?

– Думаю, что до этого не дойдёт, но кое-кто должен будет умерить аппетит.

– Ввести прогрессивный подоходный налог? Но это же самоубийство!

– Даня! Не ставь телегу впереди лошади. Вот заработает твоя новая команда, тогда и будем решать, что и как. А пока готовь предложения по составу правительства, вплоть до заместителей министров и начальников департаментов. И чтобы никаких недоразумений не возникало, вот тебе список тех, кого в правительстве не будет, а вот другой список – это те, кого ты обязан в правительство ввести.

Дома Даниил Антонович рассказал об этой новости жене. Та даже охнула:

– Ох, как некстати эти перемены! Я же тебе говорила, надо было четыре года назад соглашаться на выдвижение своей кандидатуры.

– Да я и предположить не мог…

– А что ты вообще можешь? Меня надо слушать, а то вообразил себя чуть ли не пупом всей Земли.

– Ну, ты это… Ты не увлекайся.

– Да как же мне молчать, если всё дело ставишь под удар?

– Какое ещё дело? – после рабочего дня Даниил Антонович о том только и мечтал, что добраться до компьютера и запустить в Интернет какую-нибудь новую свою идею. Можно в Твиттере, а можно в Фейсбуке. А тут, видишь ли, прилипла, как тот банный лист.

– Ты что, уже забыл? – не унималась жена. – Ведь столько уже тебе твердила и про модернизацию страны, и про либерализацию правоохранительной системы, и о переводе экономики на европейские стандарты.

– Софочка, родная! – умоляющим тоном даже не проговорил, а прошептал Даниил Антонович. – Только не сейчас! Пойми, целый день только это и обсуждаем, делом заниматься некогда, а придёшь домой – и ты туда же.

– Да не могу я молчать, когда вся страна катится в тартарары! Куда подевалось твоё мужество? Где гражданская инициатива? Где ответственность перед обществом?

А где её взять, эту ответственность, если от услышанной за день информации раскалывается голова? Это вам не лекции читать в университете! Одна единственная мысль болтается туда-сюда в мозгу, не даёт покоя днём и ночью. Сводилась эта мысль к одному вопросу: как Платову удавалось со всем этим справляться? То есть и с работой, и с женой… Возможно, этому учили в Высшей школе КГБ. Так неужели только бывшие разведчики способны управлять таким огромным государством?

Существенная разница между ним и Платовым состояла в том, что Даниил Антонович вовсе не стремился к власти. Ну просто так сложились обстоятельства, что оказался у руля – видимо, никому больше Платов тогда не доверял. Так уж всё сошлось.

Все последние годы Даниил Антонович терзал себя одними и теми же вопросами. Что делать? То есть что предпринять, чтобы не выглядеть тупым исполнителем чужой, навязанной ему воли? Как подтвердить собственную состоятельность? Ну как?! Уйти в жёсткую оппозицию? Допустим. И что потом? Пожизненный пост лидера карликовой партии, могилка за низенькой оградой в предместье Парижа или Лондона? Нет, такая перспектива его не могла устроить.

Итак, что делать? С этой мыслью он просыпался по утрам, эта мысль преследовала его, когда он ехал на работу. И даже возвратившись вечером домой и сидя у компьютера, он мысленно повторял одно и то же: «Господи! Так что же делать-то?»

Недавно ему приснился странный сон. Довольно редкий случай, поскольку после трудового дня не хватало только этих сновидений. Так вот, будто бы идёт он по аллее в каком-то парке. Кругом никого, не слышно шелеста листвы, даже птицы не чирикают. В общем, обстановка далёкая от привычной нам реальности. И тут…

Представьте свои ощущения, когда рядом, буквально бок о бок с вами появляется некий господин, причём явно узнаваемый как «лондонский сиделец». И всё это несмотря на рыжеватый парик и перевязанную белой тряпкой щёку, как бы истерзанную зубной болью. Надо сказать, что признание столь очевидного факта, будто рядом с вами находится беглый олигарх, было бы наверняка чревато для Даниила Антоновича малоприятными последствиями. Это и доказывать не нужно.