Кто?

Итак, всё вроде бы предельно ясно – сам себя убил. Однако соратники по партии в такой исход не верят – жизнелюб, душа компании, защитник прав угнетённых и обиженных не мог так поступить, ведь ни малейшего намёка не было на то, что зреет в нём решение расстаться с жизнью! Короче, интересы государства заставят отбросить версию самоубийства – нельзя же допустить, чтобы в народе возникло мнение, будто на высокие посты назначают слабаков, слюнтяев, истеричек.

Но почему же решили обвинить Марго? Судя по всему, назначили козла отпущения, то есть, прошу прощения, козу – давно известно, что от женщин всего можно ожидать, говорят, от них всё зло, особенно в серьёзном деле. Недаром прежде верили, что женщина на корабле – это к беде. Так многие думают и теперь, однако крамольные мысли тщательно скрывают.

Доверчивость всегда была моей «ахиллесовой пятой», ещё в те времена, когда верил всему, что пишут в газетах и говорят по телевизору. Вот так и с Марго, хотя иногда возникает подозрение, что меня пытаются «развести», заставить взяться за это дело, но вовсе не для того, чтобы докопаться до истины. Как бы то ни было, характер у меня такой – если столкнулся с трудноразрешимой проблемой, не успокоюсь до тех пор, пока не найду решения.

Прежде всего надо изучить биографию убитого, однако даже в интернете материалов кот наплакал. С тех пор, как закрыли компромат.ру и оппозиционные издания, даже намёка на какой-то негатив не найдёшь – всё только славословие. Придётся по крохам собирать то, что пишут в иностранной прессе, но им откуда знать про тайную жизнь российского вельможи? Только сплетни, непроверенные слухи, однако кое-какие намёки углядел – ещё работая в правительстве Иван Петрович Боков способствовал успешной карьере свояка, якобы есть у него секретные счета в Швейцарии, а сделки на поставки комплектующих по завышенным ценам заключал с фирмой своего приятеля. А мне-то что с того? Такими выкрутасами в наше время никого не удивить, это происходит сплошь и рядом, причём не только у нас, но и в Европе, и за океаном. Уж так устроен человек, что прежде всего думает о самом себе.

Впору пожалеть о том, что взялся за это дело, но тут вспомнил, что у Катрин – если кто забыл, так это та самая Лулу – у неё когда-то были связи в «органах», иначе не смогла бы избавить меня от тюрьмы тридцать лет назад. А теперь мотается в США, на съёмки в Голливуде, участвует в презентациях фильмов в Лондоне и Париже, общается с сильными мира сего, среди которых немало поклонников её таланта. Этакая Мата Хари двадцать первого века! Вот ведь ругают женщин, а без них и мне, и СВР никак!

К счастью, Катрин сейчас в Москве, так что не откладывая своё намерение в долгий ящик позвонил. А Катрин в ответ на ничего не значащее «хау ду ю ду?»:

– Соскучился?

Ей невдомёк, что всё в прошлом и для неё, и для меня. Если бы не острая необходимость, не стал бы беспокоить звезду киноэкрана, хотя пик популярности у зрителей давно уж миновал, ну а теперь предлагают роли исключительно второго плана. Об этом не стал напоминать, только пояснил, что у меня опять проблемы – не те, что были в прошлом, но есть, что обсудить.

– Ладно, приезжай! Я в гостинице «Савой».

Давно не было возможности прогуляться по центру города – живу на юго-западе, в престижном районе у Воронцовского пруда, а большую часть времени трачу на любимое дело, то есть пишу книги, но вовсе не на потребу малообразованной публики, однако это как бы между прочим. И вот теперь я снова в той части Москвы, которая пока что устояла под натиском супермодернизма. В сущности, поэтому и не люблю без надобности из дома выходить.

Если по большому счёту, свидания не получилось – что было, то было, а теперь у каждого из нас своя жизнь и только тонкой ниточкой связаны актриса и литератор, когда-то писавший сценарии для фильмов, где она снималась. После того, как вспомнили былое, обменялись впечатлениями о том, что в мире происходит, самое время перейти к сути проблемы, которая вынудила меня потревожить давнюю подругу:

– Катрин, я тут задумал написать роман о том, что происходит в российских верхах. Ну ты понимаешь, коррупция и прочее… Но вот беда, фактов не хватает.

– Не удивительно! Теперь все средства информации дуют в одну дуду, даже непонятно, зачем такое количество телеканалов.

– Я о том и говорю. Ну а высасывать из пальца, это не мой стиль, поскольку основа сюжета всегда должна быть близка к реальности.

– Сочувствую! Но я-то чем могу помочь?

Вместо того, чтобы спросить напрямую, я замолчал, давая Катрин возможность самой догадаться о цели моего визита. Так оно и произошло:

– Нет бы просто сказать, что тебе нужно, так нет – крутишь, вертишь, как будто мы совсем чужие. Говори прямо или катись на все четыре стороны!

Узнаю Лулу! Или Катрин? Это если припомнить как поначалу складывались наши отношения в Гренобле. Ну а потом незабываемые дни на Таити, там она была совсем другая, и вдруг словно бы с места сорвалась, следуя приказу. По сути, тогда мы и разошлись… Потом была Анна, но это недолгая история – у неё своя жизнь, и мы больше не встречались. Так что либо Катрин поможет, либо на моей затее нужно ставить крест.

В общем, выложил Катрин как на духу всё, что случилось с Марго, и жду – то ли пошлёт меня куда подальше, то ли даст какую-то надежду. А она усмехается:

– Вижу, ты крепко на неё запал.

– Да не то, чтобы… Но жаль, если невиновную отправят по этапу.

Катрин задумалась, глотнула ещё коньяку.

– Зря ты влез в это паскудное дело! Не заметишь, как попадёшь в жернова, а тогда даже я не смогу тебе помочь.

– Но ты же понимаешь, я не отступлюсь.

– В том-то и беда! – допила коньяк, и судя по всему приняла решение: – Ладно, я кое с кем переговорю, но ничего не обещаю.

Ну а потом по старой памяти… Я до сих пор не могу понять, откуда у неё такая прыть, словно бы в Голливуде не смогла найти себе достойного партнёра.

Снова встретились через неделю, на этот раз у меня дома. Катрин, не откладывая в долгий ящик, выложила всё, что удалось узнать, но прежде всего предупредила:

– Дело это чревато неприятными последствиями не только для тебя, поэтому будь крайне осторожен, – ну а потом выдала то, чего я никак не ожидал: – Этот твой «покойник» связался с нехорошей компанией, что-то вроде масонской ложи, но в её составе не какая-нибудь шушера, ряженая в вольных каменщиков, а весьма солидные, влиятельные люди. Есть подозрение, что затеяно это неспроста, речь может идти даже о заговоре с целью изменения государственного строя.

Вот те раз! Похоже, я снова вляпался, но теперь уже по полной… Да кабы знать, ни шампанского этой Марго не предлагал бы, ни коньяком её не потчевал. На фига мне такие заморочки! Уже хотел дать задний ход, но Катрин ход моих мыслей изменила:

– Проблема в том, что следственные органы работают по команде «фас», ну а в особых случаях ни на шаг не отступают от версии, которую спустили сверху. Однако ты – это же совсем другое дело! Если докопаешься до сути, кое-кто будет тебе очень благодарен.

Да ни к чему мне благодарности, тем более, если неизвестно от кого! Мне бы Марго вызволить из беды, но как помочь, если никакой конкретикой не располагаю. И тут, словно бы читая мои мысли, Катрин вынимает из сумочки крохотную флешку:

– Здесь всё, что тебе нужно для начала, а дальше уже сам…

Глава 3. Ничего не понимаю!

Утром, когда Катрин ушла, сначала отключил Wi-Fi в квартире, вынул аккумулятор из смартфона и только после этого вставил флешку в ноутбук. Бдительность совсем не лишняя в таких делах, поскольку «большой брат» следит за нами день и ночь – и здесь, и за океаном.

Когда, наконец, раскрыл файл, мало сказать, что глаза на лоб полезли. Все встречи членов этой «ложи» проходят в глубокой тайне, даже прослушка не помогает – видимо, гаджеты выключены, да ещё работает «глушилка». Спрашивается, зачем такие предосторожности, если ничего крамольного не замышляют? И ведь ни к чему не придерёшься – ни малейшего намёка на сексуальные извращения, на увлечение рулеткой или азартными играми, когда на кон ставят десятки тысяч баксов. Всё настолько стерильно, что поневоле возникают подозрения… Я бы не удивился, если в том доме, где «масоны» собираются, установлены врата в другой мир, откуда собственно они и прибыли к нам, и вот ненадолго возвращаются домой, чтобы отчитаться о проделанной работе, получить новые указания, да повидать свою родню. А потом снова работают якобы на благо нашей Родины.

Если поверить в эту версию, поневоле возникает ощущение, что стал персонажем то ли какого-то «ужастика», то ли фильма-катастрофы. А как иначе это называть, если голливудские поделки ни в какое сравнение не идут с тем, что я должен пережить. Это если не окочурюсь на полпути к желанной цели.

Помимо списка участников, биографических справок на каждого из них, в файле содержалась информация на членов семьи, обслуживающий персонал, ближайших сотрудников. Но что особенно меня заинтересовало, так это сведения о подругах, с которыми наш покойник общался втайне от своей жены. Вот это то, что надо – не будь я Вовчиком, если не ухвачусь за такую возможность проникнуть в тайный мир усопшего.

Последнюю подружку Ивана Петровича звали Лялечка, работала она маникюршей в салоне красоты. Чем приглянулась? Вероятно, он вспомнил свою молодость, когда ухаживал за похожей на Лялечку девицей, а та ему отказала, причём в довольно грубой форме, вот и решил теперь всё наверстать. Но в обстоятельствах этой не вполне романтической связи буду позже разбираться, если смогу девицу чем-то приманить.

Понятно, что делать себе маникюр не было намерения, на мой взгляд это явное излишество, но тут оказался в ситуации, когда других вариантов просто нет. Я уже не в том возрасте, чтобы прямо на улице чувиху клеить, а вот если сидим лицом к лицу, и это рандеву заранее оплачено, тогда совсем другое дело – Лялечка обрабатывает мне ногти, а я потихонечку выспрашиваю. Почти сразу Ляля мне призналась, что потеряла близкого друга, я посочувствовал, и беседа пошла в нужном направлении. А вечером, после приватного ужина в ресторане, девица юркнула ко мне в постель. Тут-то и начала приоткрываться завеса тайны «мадридского двора».

– Ты знаешь, Ваня был какой-то странный. Ну вот лежим в постели и вдруг по мобильнику звонок. Я ещё толком не проснулась, а он уже натягивает штаны и убегает. Разве так можно поступать?

– Наверно, вызвали на работу.

– Какая работа в выходной? Тем более, что пошёл пешком…

Уже интересно.

– У него там загородный дом?