Юная Кармен

– На ферме села Заветное объявился зубр. Поезжай, это по твоей части, – велела она

– Зубр? – удивился я. – Он же в Белоруссии обитает?

– В этом, как раз и сенсация. Возьми фотоаппарат и вперед! Подготовь репортаж в очередной номер. Имей в виду, что зубр – дикий зверь, близко не подходи, чтобы не поднял на рога или не забил копытами.

– Спасибо за инструктаж, – усмехнулся я.

Оседлав редакционный мотоцикл «Днепр» К-750, через полчаса я прибыл на МТФ села Заветное. У проходной меня встретил зоотехник Семен. По пути к силосохранилищу эмоционально поведал:

– Утром доярки мне сообщили, что на территорию через тыльную не огороженную часть проникло огромное животное. Одна из них предположила, что это як, вторая уверяла, что бизон, а третья доярка была убеждена, что тур. Телятница Варя договорилась до того, что это мамонт. Очень всех балагурка рассмешила.

– Эх, деревня Васильки! – сокрушался скотник Федор. – Где ты видела мамонта с рогами? У него, как у слона, бивни.

– Откуда ты знаешь, что бивни? – не сдавалась Варя.

– От верблюда, – ответил ей скотник. – В школьном учебнике по истории на картинке изображена охота первобытных дикарей с палками и булыжниками на мамонта. Нашим предкам захотелось мяса, вот и окружили животное со всех сторон. Все мамонты вымерли в ледниковый период. Ты еще назови этого быка динозавром.

–Назову, никто мне не запретит, – проявила строптивость телятница.

– Если ты такая упрямая, то назови его верблюдом, – не унимался Федор.

– Накось, выкуси! – Варя ловко свернула кукиш. – Не считай меня круглой дурой, верблюд горбатый, а у этого мамонта спина прямая, как у жеребца.

Зоотехник дословно, красочно передал мне разговор и продолжил:

– Когда сам увидел гостя, то сразу разрешил спор. Это оказался зубр. Намного крупнее и выше колхозного быка Самсона, поэтому за грозный вид дал ему кличку Демон.

Вскоре я увидел могучего зубра. Он находился вблизи силосохранилища и спокойно жевал силос, просыпанный из кормораздатчика. Массивная грудь, крупная голова с острыми рогами, красновато-бурая шерсть. Вдруг он оторвался от корма и угрожающе заревел.

Тут же, будто эхо, донесся глухой отзыв.

– Это бык Самсон подал голос, дал понять сопернику, что начеку, – пояснил Семен. В длинных помещениях со стойлами, молокопроводами и аппаратами машинного доения призывно замычали фуражные коровы.

– Зачем бык на ферме? Вы, что искусственное осеменение коров не практикуете? – с видом знатока племенного дела поинтересовался я.

– Обязательно практикуем, – отозвался зоотехник. – Самсон – породистый производитель тоже участвует в процесс, но со всем стадом управиться не может. И потом он поддерживает дисциплину, коровы должны знать, кто в стаде хозяин. Они без него, как скрипка без скрипача или гармонь без гармониста.

Мне понравилось его удачное сравнение, художественный образ мышления, присущий поэтам и прозаикам.

– Вам следовало бы заняться литературным творчеством, – посоветовал Семену.

– Пока недосуг, на моем попечении не только КРС, но свиньи и овцы.

– Почему зубр отбился от стада?

– Наверное, не поладил с вожаком, оказался слабее и вынужден был ретироваться, – ответил Семен. – Но и на ферме ему не избежать конкуренции с быком-производителем. Бугай очень ревнивый, упрямый и заносчивый, за своих коровушек постоит. Конечно, ему с Демоном тяжело тягаться, ведь они в разных весовых категориях, но характер у Самсона твердый. Стычек между ними, пока что не было, но внимательно наблюдают друг за другом, охраняют свою территорию. Зубр – губа не дура, возможно, в лесу, а потом в степи, пока путешествовал, оголодал, поближе к кормам пристроился. Василий Ильич размышляет, что делать с пришельцем, а, пока, велел мне наблюдать за его поведением.

Приблизиться на расстояние вытянутой руки, чтобы взять у Демона интервью, я, памятуя наставление редактора, не отважился. Зубр не привык к человеку, как корова или лошадь. Хотя и коровы бывают бодливые, а горячий конь норовит ударить копытом. Сделал несколько снимков и в очередном номере появился фоторепортаж «Демон на ферме».

Через пару суток после выхода номера газеты редактору снова позвонил председатель колхоза и запальчиво упрекнул:

– Эх, раздули сенсацию до небес, других, что ли нет для прессы тем!?

– А кто первым о зубре сообщил? – напомнила Полина Иннокентьевна.

– Было дело, сдуру не подумал о последствиях, – признался Василий Ильич. – Недаром говорят: век живи, век учись. Проявил легкомыслие, подвела бравада, тщеславие. Теперь не только жители окрестных, но и дальних сел из других совхозов и колхозов, на экскурсию, приезжают, чтобы поглазеть на Демона. Детям, школьникам разве откажешь, ферма превратилась в зоопарк, шум, гул, словно на ярмарке. Зоотехник Семен вынужден исполнять роль экскурсовода.

– Издержки популярности, – заметила редактор. – К ним надо относиться по-философски, хладнокровно и терпимо. Тем более, что факт о зубре достоверный, не подлежит опровержению.

– Да, факты – упрямая вещь, – согласился председатель и предложил. – Чтобы избавиться от зрителей, сообщите в газете, что на ферме обнаружен ящур, установлен карантин. Мы тем временем переведем зубра на машинно-тракторный парк в село Пчельники. Дело в том, что Демон очень нервирует бугая Самсона и коров, надои молока снизились. Не ровен час из передовиков соцсоревнования скатимся в отстающие. Вы же сами потом по указанию райкома партии подвергнете нас острой критике.

Вскоре объявление о карантине на ферме и изоляции зубра от посетителей было опубликовано. Демона перевели в бригаду механизаторов. Поскольку в редакцию приходили письма, продолжались телефонные звонки от читателей, озабоченных судьбой зубра, да и мне самому интересно было узнать о «герое» фоторепортажа, то я периодически звонил Семену.

Зоотехник сообщил, что зубр подружился с механизаторами, особенно с Захаром Маслюком. Тракторист подкармливает его, то кукурузой, то свеклой, так и приручил. Демон постоянно сопровождает его в поле. Тот, сидя за рычагами, пашет, а зубр, как бдительный контролер или землемер, шагает рядом. Похоже на то, что Захар осознал глубокий смысл изречения писателя Антуан Сент Экзюпери: «Мы в ответе за тех, кого приручили».

От села в село прокатилась весть о новой дислокации зубра. Вскоре тракторный стан в Пчельниках превратился в место для паломников, любителей экзотики. Впоследствии от Семена я узнал, что вопрос о судьбе животного решался на правлении колхоза. Маслюк собирался взять Демона на свое подворье, но супруга Настя воспротивилась, поставила вопрос ребром: я или зубр?

– Он же, как слон, его не прокормишь, – гудела ему в уши благоверная. – Это тебе ни коза и овца с «горошинами», такую кучу среди двора навалит, что хоть противогазы надевай. Все подворье загадит, перед соседями стыдно будет. Появится гора навоза, куда ты его денешь? Ты об этом своей тыквой подумал?

– Тоже мне, нашла проблему, – возразил Маслюк. – Навоз – на огород и сад. Отличное удобрение. Овощи и фрукты созреют крупные и вкусные, ого-го!

– Зубру потребуется самка, – выложила Настя очередной аргумент. – Взыграют гормоны и того гляди, взбесится. Ради твоей забавы, не хочу рисковать здоровьем и жизнью.

– Опасаешься, что он на тебя полезет, чтобы покрыть? – уязвил ее Захар.

– Черт знает, что в его рогатой голове? – на полном серьезе отозвалась она.

– Эх, Настя, не фантазируй, не нагоняй на себя страхи, Демон покладистый, не причинит вреда.

– Только посмей привести его во двор, то я, я, – она запнулась, не находя подходящего решения.

– Что, ты, не доводи себя до истерики, – подлил Захар масло в огонь.

– Уйду к Ивану Реброву, – сорвалось у супруги с губ.

– А-а, вот оно что, первая школьная любовь не дает покоя, – взыграло в нем чувство ревности. – Наверное, до сих пор бегаешь к нему на сеновал. Узнаю, обоих из ружья порешу.

Зная крутой нрав Захара, Настя благоразумно промолчала, чтобы в очередной раз острая коса не нашла на твердый камень. Она внушала себе мысли о том, что любовь без ссоры, что суп без соли: бьет, значит любит. Если бы проявил равнодушие, то пальцем бы не пошевелил. А он после ссоры переживает, не находит себе места, не может скрыть своих бурных, горячих эмоций, значит, не хочет ее потерять.

Если бы, даже Настя и согласилась с супругом, то вряд ли бы отдали зубра, ведь он – казенная собственность. В личном хозяйстве его содержать накладно. Другое дело корова, коза, свинья или овца, от которых молоко, мясо, сало и шерсть. А от Демона, какой прок? Разве что, ради привязанности, жалости и спортивного интереса. Суровой жене Захар не стал перечить.

На правлении долго спорили, что делать с зубром? Так как его транспортировать сложно, на платформу не погрузишь, то многие предлагали поручить двоим скотникам, чтобы отогнали Демона в Старокрымский лес к сородичам.

«Где гарантии, что он не возвратится, притом не один, а с подругой? – возразил Василий Ильич и, указав взглядом вверх, сообщил. – Принято решение, объявить, что зубр заболел ящуром и поэтому подлежит ликвидации».

Роковым оказалось для зубра путешествие в село. Маслюк, надо отдать ему должное, до последнего дня ухаживал за верным другом. В бригаде устроил поминки по Демону, накрыл «поляну» для механизаторов. Финал этой истории и в моей душе оставил осадок, чувство вины за то, что сообщив о зубре в прессе, привлек повышенное внимание читателей, пожелавших воочию увидеть лесного гостя, что создало для правления колхоза лишние хлопоты.

Рассудив здраво, могли бы устроить в колхозе небольшой зоопарк, поместив туда зубра, верблюда, ламу и других экзотических животных. Схватило бы средств на содержание за счет посетителей. Но в ту пору такая предприимчивость не поощрялась, считалась пережитком прошлого, проявлением буржуазной психологии. Ныне ушлые дельцы водили бы за мзду и слона, как в басне Крылова, и зубра по улицам. Но тогда Демон стал жертвой доверчивости к людям.