Песнь кинжала и флейты. Том 2

Это свидетельствовало о том, что краб всё ещё жив. Где-то там, впереди панциря, многочисленные маленькие лапки вели борьбу за жизнь, хотя с такими повреждениями всем было ясно – печальная судьба этого голиафа уже решена. Но слышался лязг мечей фоморов, их голоса, доносящиеся приказы капитанши, но также и кличи орков – фразы и ругательства на смеси общего и их персонального языков.

Пробежав мимо ног-колонн гигантского краба, Кьяре, Лилу и Ди приходилось уворачиваться от взмахов хвостов зеленоватых сколозавров с темными наростами цвета мокрого болотного мха. Атаковать ящеров никто из них не решился, это заведомо выглядело занятием тщетным и бесполезным – кожа у тех ещё плотнее, чем у орков, да и «вооружение» ничуть не хуже. Барсук скакал то по земле, то прыгал прямо на хвосты гигантов, размахивающие в воздухе, проезжая небольшой путь и снова спрыгивая на степную траву.

Двое выбежавших на них из дымки зеленокожих были атакованы Аморой сзади, разящей клинками их прямо в шеи между шлемом и нагрудником. Даже когда они упали на свои крепкие рельефные животы, она продолжала разить их, запрыгивая на спины и бронированные плечи, дабы соперники уже не поднялись. Немалых трудов для тёмной эльфийки стоило окончательно умертвить этих воинов.

– Почему вы всё ещё здесь? Отступайте! Бегите! Вы должны выжить любой ценой, не надо помогать нам здесь и думать о моём отряде, помогите всем эльфам, добравшись до пани Софры! – строго приказывала она.

– Да, – опять кивнула ей Ди, в этот раз понимая, что они действительно прощаются. – Вы тоже бегите. Пока туман не рассеялся. Идём! – спешно бросила она Кьяре, барсуку и Лилу.

Гномка в это время по памяти мастерила из золотистых магических потоков и языков рыжего пламени эдакого анкилозавра. Ног у него, казалось, больше положенного, особой симметрией тело не обладало – совсем не чета тем сотворённым леопардам, что она наколдовала не так давно в форте. Но колдовской рукотворный ящер вышел вполне себе грозным, с рыжими огненными наростами и горящим костерком на конце хвоста.

Набежавшие на них как орки, так и рептилии, весьма испугались это создание. А то волей хозяйки уже понеслось в бой, проносясь сквозь орочий отряд и буквально своей тушей тех прожигая вместе с доспехами. Девчонки же, пока орочью банду на себя отвлекали фоморы, рванули сквозь туман вместе с их спутником-зверьком.

Под ногами была степная пыль и редкие травянистые поросли полыни, житняка да острый осот. Никаких ориентиров в этом мороке, и уставшая Лилу уже не в силах была создавать новые порывы магического ветра. Только некое подобие зеленоватой большой бабочки, помчавшейся вперёд и своими крыльями немного разгоняя дымку по направлению вперёд.

Бежали они достаточно долго, так, чтобы позади уже практически перестали слышаться звуки боя, растворившиеся в водяном пару, производимом тем самым крабом-голиафом на изрядное пространство вокруг. Покинув густую дымку, они вышли к границам империи, где вдали виднелось построение армейских отрядов.

– Что-то к людям я не очень хочу, знаешь ли, – остановилась Диана. – Вир говорил, что они только и ждут ослабления Лонгшира. И именно сейчас, когда из-за дракона такой хаос, они могут напасть. Нам там будут не рады, смотри, они уже готовят войска! – заявляла она, пальцем указывая на скопище воинов.

Те чёрными точками, как муравьи, то активно двигались, то замирали, тренируя военную расстановку. Каре, свинья, черепаха – все знакомые юным кадетам формы строя. У имперских границ проводились какие-то учения, но голоса командиров до сюда не долетали: они были слишком уж далеко.

– Да нет же, там тоже военный лагерь, – взяла Кьяра её за руку. – Чему-то обучат, примут. Разве у тебя есть богатые родители, чтобы держать в заложниках?

– У тебя есть, – не сдвинулась та с места, хоть подруга её и тянула.

– Ох, кексик, – перестала пытаться тащить её аристократка. – Как скажешь, – вздохнула она, – куда ты, туда и я. Что тогда делаем?

– В лагере нам бы постелили постельку… – зевнула едва державшаяся на ногах Лилу.

– Устала? Ну, не удивительно, столько колдовать для такой маленькой девочки, – посмотрела на неё Ди.

– Спатеньки бы уже… – вздохнула гномка.

– Идём тогда на запад пока, – предложила Кьяра. – Потом, как отдохнём где-нибудь, вернёмся к восточным границам искать эту атаманшу. Если хочешь, конечно, капитан Амора нас всё же просила помочь.

– Они могут знать, где Вир! Конечно, мы будем искать тёмных эльфов! – заявила Ди, и сиреневые глаза её горели надеждой.

– А сейчас мы будем искать какой-нибудь шатёр кочевников, где нам дадут ночлег, или повозку торговцев, которых мы предупредим об орках и они встанут лагерем подальше отсюда, – повела её Кьяра уже не к Империи, а вдоль границ, как они и ехали на крабе из Форта, вновь погружаясь обратно в туман, но двигаясь не к гремящей битве.

Голиаф издавал стрекочущие звуки, пугая жавшегося к ногам Ди барсука, слышалось клацанье клешней, крики разрываемых ими орков, всё новые толчки и удары «булав» на хвостах лютых ящеров и отголоски боя фоморов с зеленокожими. Но всё это на немалом от них расстоянии. Девушки шагали будто бы на границе всей этой полумглы, чтобы их никто не заметил.

Их просили выжить любой ценой и рассказать о случившемся атаманше. Да хоть кому-либо из войск племён домну, кто бы передал сведения своей главе. Потому сейчас они не стремились обратно к туше поверженного краба на помощь своим новым знакомым, хоть и очень хотелось. К ним были добры, им, вроде как, всё объяснили с этими «похищениями», и оставалось довериться, что фоморы реально союзники, а не коварные обманщики.

Сомнения иногда играли в сердце, появляясь из ниоткуда, но весомых зацепок на этот счёт не было. Что на уме у тёмных эльфов, можно было бы выяснить, действительно пообщавшись с атаманшей или другими их представителями. Девчонки двигались по степной полосе, скрываясь от орочьих глаз в клубах пара. Но целиком выбраться из тумана им так и не удалось.

Прямо на них выскочил ещё один крупный ящер – песчаного бежеватого оттенка, с коричневым клювом и тремя белёсыми рогами, позади которых красовалось костяное жабо защитного ворота. Он был в кожаных ремнях и явно порвал упряжь, вырвавшись от своей повозки.

Столь внезапное его появление и враждебно настроенная, несущаяся вперёд туша заставила девчонок спешно разлететься кто куда, упав на песок и травяные кочки, чтобы не попасться ему на рога и не погибнуть под тяжестью ног. И то всё благодаря тому, что барсук с места запрыгнул тому на морду, царапая возле глаз, что позволило рогам мотнувшего головой ящера миновать тела девушек, вовремя отпрыгнувших в целости и сохранности.

– Стой! А ну стой, брыть, кому говорят! Дор-ма рокана-ма! Чудище безмозглое! – выбежал за ним черноволосый орк с густой зачёсанной назад шевелюрой. – Хе-хе, – а потом он тут же коварно заулыбался, завидев лежавших на земле девиц. – А впрочем, брыть, может, так даже лучше.

Пленницы

Другой отряд орков своей бандой встречал забредших к ним беглянок. Они не были заодно с налётчиками, впрочем, мало чем от них отличались – разве что шлемы сделаны из черепов и больше именно костяных элементов в броне. Разве что главарь головного убора не носил, тот висел у него на поясе, пока не понадобится.

Заправлял в банде тот самый, что бежал за трицератопсом. Ящера ловили целой гурьбой, арканили ремнями из кожи всё тех же динозавров, пока лидер и ещё несколько орков связывали пленниц. Лилу была совсем без сил, вскоре уснув, так что её пришлось тащить. Впрочем, для крепкого воина-орка девочка была словно пушинка. Усталым Кьяре и Диане пришлось с узлами на запястьях шагать в покрытую бычьей шкурой косоватую телегу.

– Это ещё что за крыса пустынная! – стряхивал кусающего барсука с ноги черноволосый громила.

– Это со мной! Это Барсук! – рванула к тому Ди, но не могла ни обнять, ни погладить.

– Продам на шкуру и мясо, – хмыкнул орк. – Берите с собой. Скажите спасибо, что еды нам в дорогу хватает. Хотя чем вас кормить, ха-ха, понятия не имею, – пожал он плечами, изображая насмешливую досаду. – В мои планы ваши лишние рты не входили.

Оружие у них отобрали, однако же сложили в большой сундук в изголовье той же повозки, прямо под облучком. Правда, по обе стороны от него сели вооружённые стражники, два крепыша-близнеца, как показалось Диане. Поначалу-то все орки на одно лицо, а когда вглядываешься в их лица, начинаешь потихоньку подмечать индивидуальные особенности. А вот эти двое и вправду были как две капли воды. Только одеты по-разному, у одного шипы в наплечниках, у другого большие черепа двуногих хищных птиц, с которыми здесь встретиться было также опасно, как и с орочьей бандой. Декор доспехов – плетённые из сухих стеблей косы, – подкрашены в бурый и зелёный оттенки. А также по две чёрные косы виднелось в обрамлении их голов из-под шлемов.

Руки девушек были связаны сзади, и они расселись напротив друг дружки внутри подле ящиков с горькой настойкой полыни в закупоренных широких кувшинах. Периодически орки из них отпивали, подготавливая повозку. Впрягали сбежавшего трицератопса, проверяли упряжь на остальных – этих ящеров здесь было ещё трое, а также буйвол, тащивший последнюю из повозок – открытую и гружёную тканями шатров да костяными конструкциями оснований.

Здесь же, в той, где находились под крышей от палящего солнца Ди и Кьяра, помимо выпивки находились также мотки верёвок, масло для разведения огня и вязанки дров, несколько закрытых сундуков и небольшой бочонок, судя по доносящемуся оттуда аромату – с мёдом диких пчёл.

Ди посчитала, что им в каком-то смысле очень сильно повезло. Их пленители не видели способностей Лилу, были не в курсе, что эта девочка – сильная чародейка. А кругом было столько легко воспламенявшихся вещей, что освобождение казалось лишь делом времени. Наступит час – и она с подругами и барсуком вновь будет свободна.

Орки переговаривались в основном на своём наречье, но периодически до девичьих ушей доходили знакомые фразы «Продадим за дорого», «Хороший улов». Ещё орки спорили меж собой, что девушки дороже парней, но при этом самые крепкие и сильные мужчины ещё дороже, чем самые красивые наложницы. «Светленькая весьма ничего» – слышала Ди, но ей это не очень-то льстило из уст зеленокожих варваров.

– Достаточно выручим за этих девчонок. Можно сдать кочевникам, можно в караваны таскарцев, а они перепродадут на рынок невест. Можно даже минотаврам на мясо, они весьма ценят человечину, – беседовали меж собой разные орки, пугая доносящимися голосами и возможной судьбой своих пленниц.

На стоянке их даже не отпускали из телеги. Не кормили ничем, хотя вокруг все активно трапезничали и даже перед клювами ездовых трицератопсов ставили большие мешки подсохшей травы, раскрывая те, чтобы тем было удобно подкрепить силы.

А с учётом, что рядом всегда было, как минимум, два охранника, а над ними ещё и управляющий повозкой обычно на своём облучке, как правитель на троне, переговариваться меж собой Ди и Кьяре приходилось довольно тихо, а по большей части вообще молчать. Плутовка из Стеллантора всё ждала, когда же проснётся Лилу, Кьяра смогла упросить орков дать хотя бы воды.

– Вот льёшь брагу в воду, она в ней растворяется, – говорил один из стражников-близнецов другому. – Сок кактуса льёшь – растворяется. Молоко льёшь – растворяется! А знаешь, что не растворяется в воде?

– Ну? – буркнул тот.

– Хе-хе. Рыбки! – отвечал первый, заливаясь хохотом.

– Это ж каким полоумным надо быть, чтобы брагу лить в реку, – не меняясь в лице, только фыркнул второй.

Их шутки о рыбе лишь раззадоривали аппетит. Ди не слишком её любила, но вспоминались и рыбные котлеты, что готовил Вир, и стейки, что они на пару мариновали, и вяленные лещи, сушёная корюшка из подачки Велунда и уха из стелланторского кафе «Стефан», где очень вкусно готовили.

Нагрянувшая тоска по дому и воспоминания как-то поглотили урчание живота и чувство голода, завлекая потоками прошлого. Оно неслось без какой-либо хронологии: обрывочные яркие воспоминания в сопровождении каких-то призраков – лица тех, кого больше нет рядом или чья судьба теперь была неизвестна. Казалось, она даже слегка ощущала определённые запахи и атмосферу тех мест, снова с головой погружаясь в омут собственной памяти.

Хотелось вернуться туда, даже на пепелище южного квартала после налёта дракона. Вдруг там возвели новые постройки? Но не прилетит ли Фенрир снова? Что в голове сейчас у Фариса, который с мечом перебирается из города в город? Ведь где-то сейчас в Лонгшире творится настоящий ад, тот самый, что был в Стелланторе во время прилёта дракона.

– Сюда слушай, возвращается домой как-то орчонок, с папкой рыбачил, – начал снова один из стражников. – В слезах весь, орёт на всю хижину. Мать спрашивает: чё, мол, случилось? А тот в ответ: да мы рыбу ловили, вытянули огромную такую из реки, а верёвка не выдержала и порвалась. Мать ему: ну, бывает, чего плакать-то? А малец в ответ: так я и засмеялся! – и показывает вот такенный шишак на затылке от отцовского тумака, а-ха-ха!

Тут уже и второй немного посмеялся, подрагивая всем торсом, одетым в доспехи. Мелькнула мысль, что раз эти двое неплохо знают имперский, он же «общий», он же «людской», то с ними можно о чём-то поговорить, как-то разжалобить, рассмешить, стать не просто пленницами. Вот только она не была ни Форком с его вечными смешинками, ни кем-либо из братьев Идраган с весёлыми песенками-потешками. Со связанными руками даже проворной плутовке было не до юморных историй.

Лагерь так и не развернули, двинулись дальше. Самым неприятным было то, что с собой в карманах и маленьких сумках с собой были и орехи, и печенье, джерки и вяленое мясо, но со связанными руками до всего того было не добраться. Аналогичная ситуация была и у Кьяры, но не есть же друг у дружки из кармашка, да ещё и эти два зелёных надзирателя как увидят, так сразу себе отберут. А молча и не подавая виду можно было хотя бы сохранить припасы.