Песнь кинжала и флейты. Том 3

– Врёшь, – нахмурил свои выразительные брови аристократ. – Ты собрала оба. И Золотой, и Серебряный. Именно пару, открывающую одни врата. Не вразнобой, не какие-нибудь другие…

– Есть ещё и другие? – вздрогнула Ди, слегка опешив и не скрывая своего любопытства.

– Хе-хе, болтун – находка для шпиона, – посмеивался гог, встав на цыпочки и забрав со стола склянку зелья силы. – Видимо, пригодилось.

– Заткнись, Вурс. Где там твоя бормотуха? – скалился Брок.

– Да вот она, – протянул тот склянку в когтистой руке, – но, если девчонка ничего не знает, только зря ей язык развяжете, – проговорил гог своим каркающим голоском.

– Мечтает, чтобы все были, как он. Сколько же там ключей? – с хитрым прищуром поинтересовалась Диана.

– Не стоит пытаться растопить лёд, – ещё сильнее приблизился к ней, побледнел и обдал девицу ледяным дыханием Брок, демонстрируя, что владеет не только магией электричества, – получишь одну лишь воду.

Девичьи ресницы покрылись инеем, истрескавшиеся после разрядов губы затвердели кусочками своей порванной кожицы. Взгляд девушки стал испуганным. Она боялась, он вот так заморозит её здесь на месте. А что ещё хуже – будет делать это каким-то извращённо-развратным образом через поцелуй, сплетая языки и с напором запуская морозные чары внутрь её тела. Ведь она едва-едва не ощущала сейчас прикосновения его губ к своим.

– Я понятия не имею ни о какой двери, ни о сундуках, ни о вратах, что бы там эти ключи не отпирали. Один я украла на совете таскарцев во время Маслихата, другой обнаружила здесь, в соборе, случайно подслушав разговор имперского первосвященника, – сообщала Ди полуправду, хотя тут же об этом жалела, опасаясь, что сказала слишком много, чтобы её оставили в живых.

– Без бормотухи, похоже, не обойтись, – поднялся от её лица Брок и слегка закашлялся: свечи в помещении выжигали весь кислород. – Мой господин, кхе-кхе, желает знать область применения этих ключей. Мне нужна дверь… кхе-кхе… или замок, что они открывают.

Он, поставив склянку, отправился к окну, что было через два шага за спиной Дианы, и, натянув канат на вращающееся колесо за рукоять, приподнял подвижную раму, впуская в помещение вечерний воздух. После чего мужчина статной походкой прошёлся мимо стола, взяв в руки кинжалы Дианы.

– Не выношу духоту и жару. Но ночью здесь, кроме огня, нет ни сияющих кристаллов, ни чего-то ещё, что давало бы свет… Интересные вещицы, знаешь ли, – разглядывал Брок в плоских лезвиях своё отражение. – Синий металл… Такое оружие когда-то ковал сам Гефест для сражений богов. Тоже украла? – повернулся он к своей пленнице.

– Можно и так сказать, – нехотя ответила та.

– Придётся тебе это выпить, – схватил он вновь зелье правды. – Иначе я от тебя ничего не добьюсь.

– Никак не добьёшься, – хмыкнула Диана. – Я просто украла ключи, хоть чарами колдуй, хоть пойлом, только время потратишь. Хочешь информации? Шагай к архиепископу. Он говорил, как важна сохранность этой вещицы. Он-то всё знает.

– Я не уполномочен беседовать с Его Высокопреосвященством, – строгим тоном заметил ей Брок. – Эльфы исчезли из Лонгшира, а у тебя острые уши. Я не доверяю полукровкам, на моей родине таких нет.

– Имперская борьба за чистоту расы приведёт лишь к уродливым и немощным порождениям от кровосмешения, – усмехнулась на это недовольная Диана.

– В фольварках достаточно семей для заключения браков, и есть новые переселенцы! Ты ничего не знаешь! – оскалился Брок.

– Знаю, – кивнула ему Ди. – Знаю теперь, что ты из Мимира.

– Маленькая дрянь, – обдал её вновь электрическим разрядом под порывы морозного колючего ветра чародей.

– Господин Брок, зелье застынет, – останавливал его своим замечанием Вурс, стоя правей.

Мужчина поглядел на затвердевшую жидкость в сосуде, и тот вмиг разбился, разлетевшись осколками на куски. Но не сам по себе, а от метко брошенного в окно камушка. Следующий такой снаряд угодил мужчине в лоб, потом между носом и верхней губой, а затем и в его «монокль» – бриллиант, прикрывающий один глаз.

– Что за чертовщина! – прорычал Брок.

– Вторжение домовых и хобгоблинов! – в приоткрытом окне возникла Милена, ловко пролезая внутрь и в перекате отталкивая чародея ногами в живот.

Попятившись, аристократ в белых перчатках налетел на гога-сообщника, споткнувшись об него, как о пенёк или табуретку, распластавшись на спине. Разноглазая гимнастка схватила со стола связку ключей и кинжалы Дианы, ринувшись обрезать позади спинки стула верёвки.

Диана быстро взглянула направо, оценив ситуацию. Стол, кружка, поднимающийся и выругавшийся чародей. Девушка упёрлась ногами, поднимая стул, к которому была привязана, вместе с тобой. А потом коленом ударила по столу, наклонив его с одной стороны.

Металлическая кружка загремела, покатившись по дощатой поверхности, запрыгнула на другой пустеющий стул с дальнего краю и скатилась вниз чётко, как и планировала Ди, попав под ногу Броку. Тот поскользнулся, вновь рухнув спиной на гога-алхимика, распластавшегося на полу и скребущего маленькими коготками по устланной деревом поверхности.

– Ещё одна маленькая дрянь! Почему современные дети настолько невыносимы? – поднялся Брок при помощи всплеска молний, а руками мастерил, судя по бирюзовому сиянию и расходящемуся пару, нечто морозное.

– А! Поняла, тебе это надо! – повертела на пальце ключи Милена и выбросила их в окошко.

– Разрази тебя гром! – ринулся сразу же за ними вперёд чародей мимо подставившей ему подножку Дианы.

А гимнастка обрезала плотную верёвку, натянутую для поднятия рамы. И едва Брок влетел наполовину в открытое окно, ударившись животом о слегка выпирающий подоконник, как оно тут же захлопнулось, придавив деревянным каркасом верхней рамы его спину, словно тупое лезвие гильотины. Застрявший на полтуловища и выглядывавший наружу, он барахтался и вертелся, пытаясь выбраться из такого плена.

Там, снаружи, его камнями в лицо уже вовсю обстреливал Кир Блейз, посмеиваясь над магом, который теперь сам обратился пленником, и сбивая ему магическую концентрацию для сплетения заклятий. Милена и Ди промчались мимо поднимавшегося розовокожего Вурса, отряхивавшегося от пыли своими когтистыми пальчиками.

– Кир! – обрадовалась парнишке снаружи Диана. – Как вы меня нашли? Почему вообще вызволили? – обернулась она на догоняющую Милену, чьё присутствие здесь удивляло в первую очередь после всего случившегося между ними.

– Забралась на крышу и увидела, как тебя молнией вырубило, а этот тип на руках потащил, словно обессиленную в пути дочурку, – ответила златовласка.

– Ключи! – спохватилась Диана, собравшись бежать искать связку под окно, откуда всё ещё высовывался вверху над ними Брок, но Милена схватила её за руку.

– Это обманка. Я выбросила свои, от дома. Мне-то они теперь ни к чему, не нужны больше. Я же ухожу отсюда, помнишь? Собрала вещички, заглянула к Киру, – бросила гимнастка взгляд на парнишку.

– Решила, что одна не справится, – с ноткой гордости хохотнул тот.

– Да ну тебя! Решила, что обидишься на нас, что не взяли в такое приключение! – гордо задрав носик, прям как Брок, ответила Милена. – А твои ключи я по пути бросила барсуку, затаившемуся на первом этаже. Типа, мало ли кусануть за ноги кого придётся. Вон он, бежит-несёт, – произнесла она, кивнув на спешащего четвероногого толстячка, и вправду тащившего золотой и серебряный изделия.

– По барсуку и нашли, – усмехнулся Блейз. – Он тут снаружи рычал, как сторожевой пёс. Попробуй не заметь! Только, наоборот, на дом, а не на подходящих ко двору незнакомцев. Пришлось побегать по городу, конечно…

– Барсук! – обрадовалась зверьку Диана.

– Стоял тут, указывал, где тебя держат. Но влезть наверх не мог, пока окно не открыли. А там уж и я подсуетилась, – гордо красовалась гимнастка-златовласка.

– Я с тобой ещё не закончил! – раздалось сверху.

Пока Кир отвечал Диане, как её разыскал, он перестал прицельно метать мелкие камни в застрявшего волшебника. Вокруг того уже вовсю покрылись зимними узорами обледеневшее стекло и деревянная рама, оброс заострёнными сосульками подоконник, а в руках у него сгущалась бирюзово-белая сфера со сложным подвижным рисунком и как будто бы миниатюрным снежным бураном, кружащим вокруг.

Брусчатка под ногами троицы и барсука расходилась, приподнимаясь, словно под них сделали подкоп и пытались вылезти из-под земли наружу. В щелях на стыках камней прорезались ледяные конусы, уносящиеся своими пиками ввысь, заставляя отступать.

Одна из восходящих ледышек едва не уронила Кира, уперевшись ему в стопу и только чудом не пронзив обувь. Другая подхватила кольцо связки ключей на зубах барсука, поднимая того, вцепившегося зубами и не желавшего отпускать свои блестяшки, всё выше и выше.

К удивлению Дианы, лапы барсука быстро-быстро заскользили по гладкой поверхности ледяного шипа. Всегда до этой поры она видела, что он легко взбирается по чему угодно, бродит даже по потолку. Как-то раз он влез на облитый маслом столб во время её пребывания в тренировочном лагере для кадетов. Но сейчас нашёлся единственный материал, по которому эти чудесные лапы загадочного зверька шагать и даже зацепиться когтями никак не могли.

Ди рванула вперёд, надеясь плечом разломать выросший «сталагмит» изо льда, но больно ушиблась и со стоном упала, держась за ссадину и скривившись в гримасе. Подоспел Кир, повторив её попытку. Желал закончить начатое или показать, кто тут настоящий мужчина. Но парнишку тоже ждала неудача.

– Уй! Поперёк тебе сосиску! – жмурясь, отшагнул он назад, кое-как удержавшись на ногах, но через мгновение присев из-за сильной боли в ушибленном плече.

– Знала же, что без меня не справитесь, – распихав вещи по карманам, вспорхнула в элегантном прыжке Милена и, сделав переворот, приподняла своими тонкими пальчиками кольцо связки ключей над остриём, высвободив, заскользившего, как по горке, барсука.

Девушка же грациозного приземлилась на сложенные вместе ноги и развела ручки, словно вокруг должны раздаться овации от какой-нибудь публики. Вместо этого получила лишь трескучие молнии вокруг себя, посланные разгневанным Броком.