Жизнь, нарисованная небом

Сенат кипел – лобби работало. В восхваление министра – попала его забота и благотворительность. Вспомнили супругу его – Серену, с множеством меценатских дел. Она дала совет, всеми любимому поэту современности, Клавдию, жениться на богатой вдове и прекратить своё бедственное положение.

Собрание, как-то незаметно, переросло в клоунаду. Серьёзные начинания в расследовании инцидента по сговору и измене переросли просто в утеху. Особенно после упоминания, совершенно не к месту – о женитьбе поэта Клавдия на богатой вдове. Поэт, в знак благодарности, в каждом своём стихотворении принялся упоминать о Серене, Мелании и Силихоне. А то и обо всех их вместе, как великих благотворителях.

Серьёзные доводы и не очень превратили Сенат в трибуну, восхваляющую заслуги Стилихона. Все прекрасно понимали, что они зря теряют время. А прозябание министра обороны здесь, когда вестготы вторглись в пределы государства и приближаются, всё ближе и ближе, к Риму – было просто преступно.

– Господа сенаторы, – воззвал председатель к собравшимся мужам, – давайте не будем отвлекаться от повестки дня.

Сенат загудел, не желая терять время понапрасну, пора было закрывать заседание. Но сломить председателя было дело не из лёгких. Он не зря был потомком Фабия Максима по прозвищу «Бирюша» и вполне походил на своего предка не только именем. Всё собрание он практически молчал, доверяя ведение его сопредседателю.

Фабий Максим Старший получил своё прозвище, преследуя Ганнибала. Вместо того, чтобы вступить в бой, с измотанным до нельзя войском карфагенянина, он преследовал его по пятам. Полностью копируя путь противника. Из-за чего все подтрунивали над ним – называя его «дядькой Ганнибала». А он не обращая внимания, продолжал делать своё дело. Его подчинённый спросил: « Как он может все это терпеть?

– Бояться насмешек, ещё гораздо, постыднее поношений, пусть даже и не заслуженных, чем изменить задуманной тактике! – ответил ему Фабий.

Его подчинённый, как то, ослушался приказа командующего и напал на отставший отряд, разбив его полностью. Все принялись восхвалять победителя, а Максим велел ему: «Больше так не делать».

– Я, больше, всего боюсь побед, чем неудач, – предостерёг командир.

Но помощник не внял его наставлениям и в следующем нападении попал в засаду. Фабий отбил его, но потери были не обоснованно велики – просто не соизмеримы, по сравнению с предыдущим триумфом.

Несмотря на годы, это прозвище следовало за родом и соответствовало им. Председательствующий был не сговорчив и стоял на своём.

– У нас на очереди заслушивание августы Галлы Плацидии, по данному вопросу, – известил он.

Вопрос о доверии, как бы, сам по себе разрешился, но августейшая особа была приглашена и, не выслушать её было бы не почтительно.

После, того, как цесаревна поведала Сенату о не желании на венчание с Евхерием. Но, по настоянию Стилихона и Серены, ей пришлось, согласиться и пойти на это. У Сената затаились доводы: «О не случайности, ряда событий в чрезмерном укреплении власти военного стратега». Данные факты говорили не в пользу последнего. Всё-таки министр был для них – варвар?! Хотя и много сделавший для Империи, но – варвар?!! А коварство выскочек не предсказуемо и не безопасно?! Люди без рода, без племени, очень опасны для аристократии – ибо начинают её искоренять.

Сенаторы Прокопий Цецина и Венициан Проб от начала и до конца на заседании скучали. Они сожалели, что их оторвали от столь важного занятия, как обмывания купленных земель сенатором Веницианом. Они уже просто негодовали, что – продолжают терять зря, столь драгоценное время. Но, тут сенатора Цедина осенила мысль, что земли, которые куплены сенатором Веницианом и, которые они, так дружно обмывали, как столь удачные, оказались не столь-то и удачные?!! Они один в один упоминались в депеше, как земли отданные вестготам под заселение за содействие в военной помощи, как союзникам.

Перечитав послание, Прокопий передал его другу. Валерий, прочитав – тут же, окончательно протрезвел.

– Откуда это у тебя?

– Откуда сказать не могу, – сообщил Прокопий, – но источник достоверный.

– Ты, меня не разыгрываешь? Ради скуки!

– Я похож на зверя? Ты, лишился всего достояния, а я буду тебя разыгрывать?

– Но – это?..

– Это крах!.. Но я с тобой…

– Спасибо, друг!! – сказал Валерий полный благодарности и, не дослушав приятеля, сенатор Венициан громогласно заявил:

– А с какой стати, вы, господин министр, уступили мною купленные земли у Мелании, вестготам???

От услышанного возгласа Стилихон побелел, а весело бурлящий Сенат насторожился.

Председатель молчал, как и весь Сенат. Фабий Максим, видя серьёзность вопроса, не поставил даже на вид сенатору. Обращение Проба к главнокомандующему – без разрешения председательствующей стороны было ни чем по сравнению с глубиною вопроса. «Бирюша», лишь спросил, после не которого молчания:

– Ваши утверждения, чем подтверждены??? – Венициан протянул ему доказательства.

– Откуда? – только и смог вымолвить сопредседатель Олимпий Фаст, прочитав послание, переданное ему председателем.

– Источник верный, – повторил Проб слова друга. В этот момент вскинутая вверх рука Цедина Прокопия и обращение приковали внимание Сената и испуганного Стилихона.

– Уважаемый Сенат!! – известил Прокопий, вставая. – Я не могу, вам, раскрыть источник! Не испросив на то согласие лица, давшего мне сей, столь гнусный документ измены. Но, я обещаю, вам, что дам вам ответ по данному вопросу и думаю, что – положительный на столько, что могу сейчас присягнуть на Библии перед СЕНАТОМ!! ГОСУДАРЕМ!!! И БОГОМ!!!

– Мы вам верим! – соглашаясь с ним, кивнул председатель и спросил министра:

– Что, вы, можете ответить по этому – мягко сказать не простому – заявлению?

– Я не могу ничего сказать, по поводу этой не понятной мне бумаги, – ответил министр.

Письмо было написано Евхерием, но печать стояла его, которая была расколота, поэтому подтвердить его причастие к нему было довольно таки проблематично.

– Я сам теряюсь в догадках, что это за письмо?? – слегка успокоившись, добавил Стилихон.

– Требования и доводы серьёзные, – заявил сенатор Маллий из лобби министра. – Но у меня вызывает сомнения в подлинность этого документа, тем фактом, что вестготы вторглись в наши земли?! По какому призыву?.. Этому?? Что сейчас у нас?.. Тогда хочется спросить: «С кем его нам передал Алларикс???». И при чем здесь министр обороны??

По залу пробежался не понятный возглас. Но, не весёлый, не разряжающий обстановку, как на то рассчитывал говорящий Маллий Феодор.

Маллий Феодор был наместником в оторванной провинции от Византии – Иллирике. Вся переписка Стилихона и Алларикса велась через его резиденцию. Сенатор знал, что «главком» всегда посылал двух, между собой не связанных гонцов.

– А, вы, сенатор, – Феодор обратился к Прокопию, – в самом деле, подтверждаете подлинность этого документ?? Ваша честь, не вызывает у меня сомнений, но нелепость данной ситуации, толкает меня на этот вопрос???

На выручку друга решил встать сам пострадавший.

– Совершая эту сделку, я спросил у святой Мелинии: «Почему она столь спешно и так дёшево уступает свои владения?» на что она мне ответила: «Её подруга Серена посоветовала ей поскорее продать свои владения в Галлии, Испании и севере Италии, иначе потом поздно будет».

Подобная новость повергла Сенат в шок, а Стилихон опять побелел.

– Уважаемый Сенат!! – обратился председательствующий к собравшимся. – Я полагаю, нам стоит прерваться на перерыв. А за это время пригласить в Сенат святую Меланию и Серену. И мы ждём, от вас сенатор Прокопий Цецин, разрешение об открытии лица вам это послание передавшее.

Стилихон выглядел озабоченным. А сенаторы – все как один – воодушевлённо подхватили предложение сенатора Фабия Максима.

То, что Сенат послал за Сереной, встревожило военного министра не на шутку. Серена была верная, тактичная и преданная женщина.

– Принеся присягу, она все выложит на чистоту, – рассудил командующий. Когда-то на первом заседании Сената Стилихону заявили, прямо или косвенно: «Что от него неприятно пахнет?» Он с этой претензией обратился к жене, на что она прямолинейно ответила: «Я думала, от всех мужчин, так пахнет?»

– Серене, ни в коем случае, нельзя было, здесь появляться, – заключил он. – Но, как – это исполнить?

Посыльный вернулся от Мелании с известием: «Что она отбыла с мужем ВО СВЯТУЮ ЗЕМЛЮ – возводить храмы». А вестовой посланный за Сереной доставил её в Сенат.

Набожная Сирена, дав присягу – «говорить правду и ничего кроме правды» – поведала Сенату обо всём. На вопрос: «Что побудило её посоветовать, Мелании продать имения?» Она не в состоянии нести клятвопреступление выложила на чистоту, что слышала, как муж диктовал её сыну послание Аллариксу в котором и упомянул эти земли, как уступку за вторжение.

Сенат обратился к Стилихону, но того на заседании уже не было.