Вирус

ГЛАВА 3

Мы проезжаем плакат, на котором изображена душевая кабинка, – вода стекает с тонированных стёкол, под струёй стоит молодой человек, крупным планом запечатлены его густые волосы. Прядь к пряди. Оттенок «платиновый блонд». Шевелюра аккуратно уложена назад. В руках у парня пузырёк с жидкостью изумрудного цвета. На нём надпись:

«Непревзойдённое увлажнение!»

Лили продолжает делать записи в блокноте. Иногда оттуда выпадают её старые фотографии. Из кожаного переплёта выглядывают ресторанные чеки, пластиковые авиабилеты, липкие оранжевые стикеры. Все они исписаны латинскими буквами. Каждый кусок бумаги испачкан простым карандашом.

Я слышу «РАЗРЯД!» и вижу, как Лили выходит из машины и, спустя некоторое время, возвращается. Так мы и будем ехать – постоянно останавливаясь, попадая из точки А в точку В. Из точки В – в точку С. Из точки С – снова в точку А. Мы постоянно возвращаемся сюда. В мир, где никого больше не остаётся, только я и Лили.

– Рассказывать историю нужно с конца, – говорит Лили. Она считает, что только так можно добраться до сути и сделать правильные выводы, понять тему и добиться главного.

– Главное в любой истории – это развязка, – говорит Лили.

Она резко обрывает повествование – сначала рассказывает историю, а затем останавливается, финал повисает в воздухе, как дым ментоловых сигарет.

Лили говорит, что у них на телевидении постоянно так делают. Этот художественный приём называется «клиффхэнгер». Когда эпизод прерывается на самом интересном месте.

Лили просит, чтобы я тоже использовал «клиффхэнгер».

– У тебя получится, – говорит Лили. – Расскажи свою историю с конца.

Порадуй членов киноакадемии! Удиви всех, дёрни за рычаг и распахни пыльный занавес! Заставь всех аллергиков в зале хвататься за горло! Убей кого-нибудь, а потом стащи с мёртвого тела смокинг и используй его в качестве бронежилета.

По привычке я тянусь к приёмнику, чтобы включить радио и послушать прогноз погоды. Но Лили останавливает меня: – У тебя получится, поверь мне.

Лили говорит:

– Главное – начать.

В своём блокноте Лили проводит плавные линии. Вверх, вниз и по диагонали.

Каждые десять-пятнадцать минут Лили обрывает моё повествование. Она разминает запястье и жалуется на туннельный синдром. Она произносит свои заклинания или предсказывает погоду.

Она говорит:

– Сегодня пойдёт снег. Нам лучше остановиться и переночевать где-нибудь.

В своём ежедневнике, больше похожем на кулинарную книгу с рецептами, она расчерчивает всё новые и новые линии. Направо, налево, крест-накрест.

Так мы и едем – на полной скорости обгоняя рекламные плакаты вдоль дороги. Скрываясь и убегая.

Закат окрашивает небо в цвет марганцовки и превращает его в гладкий натяжной потолок. Я закидываю в рот таблетку и запиваю её минеральной водой. Каждый раз, когда я так делаю, всё вокруг меняется. Пространство искажается, вытягивая стены и вращая бетонный пол против часовой стрелки. Каждый приём таблеток – это небольшое землетрясение, лёгкая турбулентность.

Я знакомлюсь с Лили на обочине дороги.

Когда она садится ко мне в машину, Меркурий входит во вторую фазу активности. Лили говорит:

– Благодаря Меркурию даже совсем заблудшие путники находят дорогу домой. Путешественники в этот день практически не испытывают усталости. Дорога в этот день благоприятная.

На Лили надета меховая накидка холодного серого цвета.

Она говорит мне:

– Спасибо.

На рукавах её серого, как сталь, полушубка я замечаю тёмно-алые разводы, похожие на застывшую кровь. На секунду меня ослепляют стразы в её ушах.

– Нам нужно повернуть направо и спуститься вниз, – рукой Лили показывает вперед, – за автозаправкой, напротив веганского магазина, есть одна аптека.

Бросив дорожный рюкзак на заднее сиденье, она протягивает руку и говорит:

– Меня зовут Лили.

Кисти её рук покрыты тонкими, как нить, царапинами. На безымянном пальце сверкает золотое кольцо.

Мы въезжаем в город как раз в тот момент, когда туман на улице рассеивается. В стеклянных витринах я успеваю увидеть своё отражение. На мне плащ горчичного цвета, вязаная шапка натянута до бровей, она скрывает лоб, затылок и уши. В отражении витрины я вижу, как изо рта у меня идёт пар.

Мы проносимся мимо рекламных вывесок, которые сообщают нам о концерте в честь Дня независимости, о большой распродаже в магазине New Yorker, об открытии новой клиники по пересадке волос.

Я слышу «РАЗРЯД!» и вспоминаю свою прежнюю причёску. Вспоминаю, как я начал терять волосы. Вспоминаю свою первую вязаную шапку, украденную в супермаркете.

Мои воспоминания – как бирки на одежде. Оторви и выбрось.

Я слышу «РАЗРЯД!» и снова возвращаюсь в машину. Мы проезжаем мимо рекламного плаката, на котором изображён молодой парень. 99 и 9 десятых процента опрошенных женщин назвали бы его привлекательным. Он держит в руках ключи от автомобиля и улыбается белыми ровными зубами. Его лоб прикрывает филированная чёлка цвета «медовый блонд», её можно небрежно откинуть назад при жаркой погоде, во время дискотеки ею можно трясти в разные стороны. На подбородке у парня через толстую корку тонального крема пробиваются ростки щетины. Уголки плотных губ приподняты вверх. Ни одной морщины, взгляд ясный. На плакате большими ровными буквами написано:

«Тебя ждёт незабываемое путешествие!»

Лили достаёт из своего рюкзака ежедневник и говорит, что может предсказать будущее.

– Вообще-то я не люблю копаться в чужом грязном белье, – говорит Лили. – Но я могу рассказать всё о твоём прошлом. Кем ты был раньше, и что привело тебя сюда.

Лили открывает свой ежедневник и начинает трясти его. На коленях Лили вырастает целая куча бумажного мусора. Билеты на ночные киносеансы, вырезки из медицинских журналов, магнитные карточки метро. В этой куче я замечаю несколько скомканных газетных страниц. На некоторых из них напечатана фотография Лили.

Я успеваю прочесть в заголовке слово:

«РАЗЫСКИВАЕТСЯ»

Мы проезжаем мимо многоэтажных домов. Если двигаться медленно, то можно разглядеть обстановку в окнах. Можно увидеть мебель в стиле прованс, зеркала в стиле барокко и колонны в стиле рококо. Всё потрескавшееся и пыльное. Сухое и безжизненное. Брошенное.

Так мы и будем ехать.

Над нами свешиваются троллейбусные провода. Нас сопровождают рекламные плакаты, справа и слева, как тюремные надзиратели, ведущие заключённого на прогулку. На одном из щитов во весь рост изображён молодой парень. 99 и 9 десятых процента женщин назвали бы его «человеком приятной наружности». Он стоит, закинув на плечо клюшку для гольфа. Надпись под ним гласит:

«Добро пожаловать в новую жизнь!».

Ниже кто-то от руки написал розовой краской:

«Ещё не поздно передумать и повернуть назад».