Непокорная. Будешь моей!

Непокорная. Будешь моей!
Витамина Мятная

Я – нищая студентка, он – миллиардер, и этим про него сказано всё. Подобные мужчины расчетливые и бездушные скотины, которые думают, что в этом мире все продается и покупается. Он соблазняет и бросает женщин ради своего удовольствия, ради очередной победы и галочки в списке «использованных». Но со мной такое обращение не пройдет. Я слишком дорогая игрушка, не по карману этому извращенцу. Всех денег мира не хватит, чтобы купить мое сердце.

Содержит нецензурную брань.

Витамина Мятная

Непокорная. Будешь моей!

***

Ненавижу ее настолько сильно, что хочу трахнуть, причиняя боль, зло и жестоко.

Перед глазами мелькнуло видение: широкие бедра, тонкая талия, строгое платье и… Насмешка, а возможно и хитро заброшенный рыболовный крючок, торчащая сквозь ткань возбуждённая пуговка соска.

Тварь не удосужилась надеть бюстгальтер на официальный прием! Ловила очередного «папика» на живца.

Незнакомка, которую, я, владелец корпорации «БлэкМоторсГрупп» именовал не иначе как «лицемерная тварь» и «продажная зараза», попалась на светской вечеринке, куда меня привела очередная пассия – безмозглая блондинка. Ненастоящее имя, которой я никак не мог запомнить. То ли Анджела, то ли Анжела. Она обреталась в моей постели последние полгода, и не только в постели… Бездушная хищница, запустила свою руку глубоко в мой кошелек, постепенно высасывала из него крупные суммы денег, «разводя» на дорогие подарки. Попутно, кукла, таскала меня по вечеринкам, клубам и приемам. И намекала на нечто большее, чем ничего не обязывающий секс в обмен на деньги.

Содержанка, грудь которой я сейчас ожесточенно терзал, желая успокоиться, раскинулась на широком столе, растолкав бедрами бумаги и канцелярские принадлежности.

Как ее имя? Вылетело из головы… Блондинка знала свое дело. Дрожь в руках постепенно начинала проходить, а красная пелена перед глазами рассеиваться.

Колени женщины широко раздвинуты, рука небрежно лежит на животе, а пальчик кокетливо указывает на ожидающее место. Опытная соблазнительница теребит и поглаживает пуговку, распаляя себя и меня одновременно. Чего я жду? Все уже в боевой готовности. Разве не ради этого я ей позвонил?

Придерживая кончик, я вошел в предложенное. Бедра не спеша задвигались, член легко проскакивал внутрь.

Мозг тем временем бешено работал, да и сам я был в бешенстве.

Все они продаются, вопрос лишь в цене. Но эта гадина, мелькнула передо мной обнаженными сиськами и отказала. Резко и наотрез. Обозвав похотливой скотиной и наговорив при этом таких красочных эпитетов, что при одном воспоминании в глазах краснело от бешенства и зубы начинали сами собой скрипеть. Язык у этой хостессы, остер как бритва.

Всем известно, хостес могут и не давать, это право каждой, но у всего есть своя цена. Если девушки хотят быть допущены на светские вечеринки высокого ранга, они отсасывают где угодно по первому желанию клиента. Для того они и приглашены.

Руки вцепились в каблуки туфель и стащили крашенную женщину на край стола. Так удобнее. Содержанка откинулась назад, а моя рука задрала ее платье до шеи, обнажив дорогое белье.

Блондинка красива, как богиня с неживым лицом бездушной куклы.

А у той волосы, как огонь, взгляд, как выстрел. Лицо дерзкое и живое, эмоций она своих скрывать не умеет, не то воспитание.

Воспоминания вновь возникли в моей голове.

Все произошло у лифта. Я подошел к девушке, галантно опередив, нажал на кнопку вызова. Не самый сложный прием соблазнения, дамочки от этого тают. В нем кроется секрет. Доминированием и демонстрацией заботы, ты сразу показываешь им, что все в твоей власти, в том числе их комфорт и процветание. Мягко перехватывая у них инициативу вместе с кнопкой лифта, ты решаешь, на какой этаж и когда они поедут, незримо подчиняя своей воле. А дальше ты просто продолжаешь решать за них все. Даже то, когда у них будет очередной секс и оргазм.

Встав у незнакомки за спиной, я наклонился и прошептал на ухо:

– Сколько стоит твое сердце? – Желая в шутливой форме узнать таксу девушки, привлекшей мое внимание.

Завитые локоны взметнулись вокруг лица, когда незнакомка резко повернула ко мне голову. Строгий взгляд темных глаз осмотрел меня с ног до головы, задержался на дорогом галстуке и строгом костюме от известного лондонского портного.

– Не все в этой жизни покупается! – надменно бросила она и отвернулась к раскрывшимся дверям. В голосе ее было столько презрения.

– Все! – отрезал я, рука придержала створку лифта, перегородив вход. – Вопрос только в цене!

Грудь девушки, прикрытая тонким слоем материи, мазнула по руке. Меня прошил электрический разряд. Она сделала шаг назад, отстраняясь. В штанах стало совсем тесно. Долго она еще будет играть на моих нервах? Пусть не ломается и скажет цену!

– Я буду щедр-р-р… – Скрипнув зубами, я придержал за предплечье, шагнувшую в дверь рыжую. Я еще ее должен упрашивать? Да полмосквы радостно прыгнет в мою постель и раздвинет ноги! Меня и мои возможности знает каждая. Я никогда не обижал ни одну женщину!

Гордячка резким движением ударила по моей руке и вырвала предплечье, а я отшатнулся от подобной грубости.

– Денег не хватит расплатиться! – презрительно скривленные губы, как будто я какой-то ничтожный мусор или бомж, а не один из влиятельнейших людей города.

Что заставляет ее морщить свой аккуратный, вздернутый нос? Как будто я предлагаю ей грязные извращения, а не приятный секс с привлекательным мужчиной. Волны презрения окатывают подобно цунами.

– У меня большие возможности… – прохрипел я, теряя последние капли терпения.

– Не льстите себе, – огрызнулась незнакомка и мне захотелось схватить ее и затолкать в лифт. Когда двери захлопнутся нажать кнопку остановки и прижав ее к стенке… Я сморгнул.

Ее глаза уставились прямо в мои зрачки. Губы упрямо сжаты, брови нахмурены.

– Не воображайте, что вам все можно, только потому, что у вас есть счет в банке! Сегодня вы на коне, а завтра о вас и не услышат!

Рука ударила в стену лифта я навис над девушкой.

– Мне можно все! – я потерял последние капли самообладания и начинал вести себя, как идиот. Хуже того, как мудак. – Я протягиваю руку и беру все, на что упадет мой взгляд. И если я что-то захотел – оно будет моим!

– Не такой уж вы и разборчивый.

– Я получаю самое лучшее!

– Значит, сегодня вы в первый раз поймете, что не все будет ваше! – Кажется, она тоже начинала злиться, я перегнул палку.

Так и хотелось со всего размаху смазать по ее физиономии оскорбленной целки. Двери лифта захлопнулись перед моим носом, и я в ярости проделал костяшками пальцев вмятину в Алюкобонде.

***

Рука непроизвольно дернулась, шлепнув блондинку по соску. Та, ойкнула.

Уши покраснели, а член немного обмяк. Никогда не поднимал руки на женщин. Это прерогатива безвольных слабаков и истеричных маменькиных сынков, таким в большом бизнесе не место.

Желая скрыть смущение от произошедшего, я перевернул куклу на живот и толкался в нее еще минут двадцать, доводя до оргазма. Жестоко давя на спину и заставляя оттопыривать тощий зад выше. Так глубже входит, к тому же попка на виду можно поиграть с ней пальчиком, но это для особо послушных игрушек. Удовольствие здесь получаю я. После резкого отказа мне необходимо почувствовать власть над кем-то.

Мне понравилась эта поза и широко расставленные ноги, согнутые в коленях. Я долбил в нее, бедра гулко шлепались о накачанную задницу с родинкой на одной половинке. Крашенная стерва выгибалась сильнее, мои яйца ударялись о ее широко раскрытые половые губы. Я убыстрял ритм.

На губе у блондинки повисла ниточка слюны, она хрипела и стонала в голос, не сдерживаясь, пальцы с нарощенными когтями вцепились в край стола и побелели от усилий. Женщина билась в моих объятьях, содрогаясь всем телом. И все-таки жестокость ей нравилась, она сопротивлялась моим толчкам, давя назад бедрами, поглубже захватывая мой конец. Содержанка уже кричала в голос.

Перед глазами мелькнуло видение. Укоризненный, надменный взгляд, возмущенно нахмуренные брови. Такие же выщипанные, как и у этой блондинки, что стонет сейчас подо мной. Кто-то хорошо потрудился над внешность хостессы, но в изгибе ее бровей было что-то более теплое, натуральное даже когда она хмурилась.

Я растеряно остановился. И вытащил не кончив. Между нами было мокро, широко раскрытое нутро сочилось соком. Я обтер живот салфеткой, одновременно стаскивая резинку и швыряя все в мусорное ведро. Хлопок по булке, означал: все кончено.