Хэппи-энда не будет

Отъехав немного за улицу брата и потеряв из виду его дом, Данила прикрыл рот одной рукой и выдохнул в сжатую ладонь. Так и есть, запах пива отчётливо чувствуется даже носом, что уже говорить о предназначенных для его поиска приборах? Сзади что-то дернулось, и мужчина резко оглянулся назад. Там лежал закинутый им после начала ремонта телефон. Кто-то звонил, но Данила не видел имени человека из-за положения телефона. Он попытался приподняться и взглянуть с более выгодного угла, но тут в машину что-то сильно ударило. В этот момент водитель осознал, что уже около пяти секунд едет не глядя на дорогу, а правая нога под весом его тела всё сильнее давила на педаль газа. Почти сразу он нажал на тормоз, и машина, преодолев ещё несколько метров, остановилась посреди дорожной полосы. Сердце бешено колотилось, а руки отбивали барабанную дробь по рулевому колесу. Мозг старался быстренько найти объяснение случившемуся, но никаких положительных мыслей придумать так и не удалось.

«Хоть бы собака», – пронеслось в голове прямо перед тем, как левая рука потянула на себя ручку отрывания двери.

Снаружи никого не было, а значит, никто не видел произошедшего. Это очень радовало! Хотя, о чём это он? Неужели Данила Новиков сможет сбежать с места преступления, не оказав помощи пострадавшему? «Смогу, – пронеслось в голове, когда он рассмотрел кровавый след на машине. – Ещё как смогу!». Вряд ли выпитый бокал пива теперь удастся скрыть от полиции.

Вспоминая машины своих соседей по дому, сделанные, как говорит его брат, «из фольги», он потрогал небольшую вмятину на капоте. Палец измазался в кровь, и мужчина с отвращением вытер его о траву. Так, сколько он проехал от места удара? По идее, не больше сорока метров, а значит, тот, кто ударился о его капот, сейчас должен находиться невдалеке от родника. Данила сделал с десяток неуверенных шагов и увидел в траве кусочек сиреневой материи.

– Чёрт! Чёрт! Это не собака! – полушёпотом-полукриком проговорил он, закрывая рот рукой.

Он подошёл ещё ближе и замер на месте, увидев лицо, глядящее в небо. Девушка лежала на траве, растянувшись на спине и подставив яркому солнцу свой белый лик. Можно было подумать, что она решила отдохнуть и позагорать возле родника, воспользовавшись прекрасной погодой, но положение её правой ноги говорило о другом. В ужасе Данила подошёл ещё ближе, и чтобы не завыть от ужаса, засунул в рот запястье правой руки, укусив его чуть ли не до крови. Боль вернула трезвость сознанию, и он быстрой походкой направился к машине, умоляя её по дороге завестись с первого раза. Магия брата не прошла даром – мотор затарахтел почти одновременно с поворотом ключа. Данила отъехал в сторону и вывернул машину к обочине. Несмотря на выходной день, больше никто не проезжал мимо, даже ни один человек не появился на горизонте. Остановив машину и заглушив мотор, мужчина направился к роднику, оглядываясь по сторонам и не веря в произошедшее. Ещё бы! Недалеко от дороги, подогнув под себя ногу, лежала та, которую он мечтал увидеть сегодня у себя возле дома. Его прекрасная незнакомка смотрела прямо в небо, а когда Данила склонился над ней, то продолжала смотреть незрячими глазами уже на него.

Ещё раз, посмотрев по сторонам, Данила окинул взглядом близлежащие кусты и деревья. Его руки вцепились в кисти девушки, и, яростно упираясь ногами, убийца потянул ношу к приглянувшемуся месту. Всю дорогу он смотрел по сторонам, но никому в этот жаркий день не пришло в голову появиться на дороге, ведущей к роднику. Данила начал надеяться на то, что все жаждущие воды набрали её ещё вчера вечером, понимая, каким жарким будет сегодняшний день. Затащив тело подальше в кусты, он сел с ним рядом и разрыдался. Рука привычно заняла место во рту, заглушая всхлипы. Голова девушки во время перемещения наклонилась в сторону и сейчас продолжала смотреть на Данилу, как ему казалось, с сочувствием. Ещё бы! Неужели она может смотреть по-другому, учитывая нелепость произошедшего и глубокое расстройство случайного убийцы? Она всё понимает, а значит, переживать не за что. Данила посмотрел на её ноги, перевёл взгляд на живот и, поднявшись выше, остановился на груди. Нельзя сказать, что она раньше ходила в строгой одежде, но сегодняшнее простое одеяние будоражило мужскую фантазию. Левая, ближняя к нему, грудь выпала из сиреневого сарафана и смотрела сейчас вверх, скрываемая от солнца ветвями деревьев. Поначалу данная ситуация смутила мужчину, и он даже хотел поправить одежду на девушке, но тут же осознал, что пока тащил её, сарафан разорвался. Грудь смотрела в небо, а Даниле казалось, что она смотрит прямо на него. Такого не могло быть, но мозг продолжал убеждать в этом своего хозяина.

«Вот она, прямо рядом с тобой. Ты же помнишь, как во снах представлял её в своих руках. И эту, смотрящую на тебя, и вторую, всё ещё сокрытую от твоего взора. Теперь они здесь. Рядом. Возьми их. И не только они, но и другие части тела, такие желанные, и когда-то очень далёкие», – мозг вдалбливал эту мысль, разрушая тонкую грань между реальностью и фантазией.

Рука потянулась к груди, но Данила вовремя остановился, разделённый с телом девушки парой сантиметров. Нет, он не такой! Он не сможет сделать этого, несмотря на всё своё желание. Резко вскочив на ноги, Данила ломанулся к роднику, остановившись на выходе из кустов – детские голоса звучали очень близко.

Трое детей ехали по дороге на велосипедах. Два мальчика и одна девочка о чём-то спорили, но Даниле ещё не была понятна тема их разговора. Через несколько секунд, когда они оказались рядом с родником, всё стало на свои места: мальчики не могли решить, кто из них любит девочку сильнее. Без матов и громких криков они поясняли свои чувства, а она посмеивалась, поглядывая то на одного, то на другого.

– Давай воды попьём – ехать ещё долго, – сказал один из ребят, останавливая велосипед напротив родника.

– Давай, – ответил второй, подъезжая чуть ли не к самой воде.

Девочка остановилась на дороге и повела своего железного коня в руках. Данила клял себя за минутные слабости, заведшие его в подобную ситуацию, но прекрасно понимал, что делать уже нечего и остаётся только надеяться на чудо.

– О, смотрите, вёдра лежат, – подъехавший к роднику парень остановился рядом с двумя металлическими вёдрами. – У дяди Валика такие.

– Ну, да, – проговорил его друг, – и ручка изолентой замотана, и буква «К» на боку нарисована.

– У него сегодня в гостях Полина, – сказала девочка и оба ухажёра посмотрели на неё. – Я сама видела.

– Тогда где она? – мальчик, стоявший у родника, потрогал ведро и посмотрел вокруг. Данила пригнулся как можно ниже, наблюдая за юными сыщиками, продолжая твердить про себя: «Чёрт! Чёрт!». Он сам загнал себя в это положение и сейчас понимал, что машина, стоящая невдалеке, может заинтересовать ребят не меньше, чем пара перевёрнутых вёдер.

– Может, в кустики пошла? – засмеялся второй мальчик, и подняв с земли маленький камень, бросил его в сторону Данилы.

– Ладно вам, с кем не бывает, – проговорила девочка и снова села на свой велосипед. – Ты пару месяцев назад сам с трудом домой добежал, так что не смейся. Тем более, у женщин всё по-другому работает. Лучше догоняйте.

Данила смотрел, как его спасительница отъезжает от дороги, завлекая за собой двух друзей. Ребята, переглянувшись, быстро сделали по глотку воды и отправились следом, стараясь разглядеть в кустах ушедшую «по делам» Полину.

– А что, у вас так сильно «по-другому»? – почти одновременно спросили ребята, но ответ Данила уже не слышал.

Он наблюдал, как тройка детей проехала рядом с машиной и унеслась вдаль по дороге. Подойдя к роднику, он ногами покатил ведро к кустам, боясь оставить на нём свои отпечатки. Вернувшись назад к роднику, Данила умыл лицо холодной водой, намереваясь убрать появившееся возбуждение. Вроде, помогло, так как в голове воцарился холодный рассудок, вытесняя оттуда различные глупые мысли.

«Так, что мы имеем на данный момент? – раздумывал он, возвращаясь к своей жертве. – Её зовут Полина и она приехала в гости к дяде Валику. Кто он ей? Наверное, отец. Скорее всего, её скоро будут искать, так как до родника от посёлка идти недолго. Есть трое детей, вероятно, видевших машину. И главное – есть труп его прекрасной незнакомки, лежащий снова перед ним. Ничего не упустил?».

Присев на прежнее место, он посмотрел в глаза девушке.

– Ну, прости, – шёпотом произнёс Данила. – Поверишь или нет, но я этого не хотел. Если бы не телефон… Так, давай договоримся сразу: ты на меня не обижаешься, я никому не говорю, что ты меня хотела соблазнить своей голой грудью. Идёт?

Он подсел к ней и потрогал пульс на руке. Затем приложил палец к артерии на шее и пожал плечами – похоже, мертва. Не то чтобы у него были сомнения, но проверить не мешало. Данила повернул голову девушки вверх и, сидя рядом, заглянул ей в глаза.

– Я тебя люблю. Очень. Чёрт… Что теперь делать? Ну, скажи мне! Чего ты молчишь?

Он поднял лицо кверху и засмеялся тихим смехом человека, стоящего на пороге истерики. Опустившись к ней пониже, Данила поцеловал незнакомку в губы. Нет, чуда снова не произошло, и «спящая красавица» не проснулась. Однако к нему вернулось возбуждение, и его рука легла поверх торчащей в небо груди. Под рукой была ещё тёплая плоть, манившая мужчину с каждым мгновением всё сильнее и сильнее. Страх перед смертью, постоянно испытываемый при воспоминании о родителях, отошёл на задний план, оставив чистое желание и страсть. Он продолжал целовать девушку, разминая между пальцами сосок, в какой-то момент осознав, что уже держит его в губах. Оторвавшись от манящей женской плоти, Данила вскочил на ноги и отошёл в сторону. Отвернувшись от возлюбленной, он проговорил, смотря куда-то вниз:

– Прости, я не могу… Почему-то есть чувство, что ты хочешь этого… но я не такой. Мне нужно согласие девушки, слышимое мною в каждой частичке её тела, но мне кажется, что я схожу с ума. Это же нереально!

Он подбежал к мёртвой девушке и снова заглянул ей в глаза. Казалось, она улыбается, глядя на него смело, не отрывая взгляда. Оглядевшись вокруг, Данила не придумал ничего лучше, чем насыпать ей на лицо прошлогодних листьев, продолжавших лежать под деревьями. На сосок тоже был положен лист, прикрывший манящую наготу.

Через мгновение он пробирался к выходу из посадки, держась руками за ветки деревьев. Оглядевшись из кустов по сторонам, он набрал воды в рот, вспоминая о нескольких следах крови на капоте. Осторожной походкой мужчина пошёл рядом с деревьями к своей машине, ждавшей его на прежнем месте. Выплеснув воду на пару бурых пятен, он протёр их тряпкой, всегда лежавшей в кармашке двери, и удовлетворённый полученным результатом, занял место в машине. Главное, теперь не забыть выкинуть этот лоскуток, а то полиция будет ему очень рада.

Что будет с телом? Да, какая теперь разница… Могут съесть собаки, а могут найти люди. Всё равно, Даниле осталось только воспоминание об их встречах на районе. А также его сны.

Ключ занял привычное место в замке, но ни с первого, ни со второго раза машина не завелась. Данила посмотрел на себя в зеркало заднего вида и ужаснулся: оттуда смотрел человек, умственно здоровым которого назвать было очень тяжело. Он погладил руль, переложил руку на пластик двери, нагнулся над пассажирским сидением и проговорил, обращаясь к капризной машине:

– Не ревнуй. Возможно, от меня и пахнет сейчас женщиной, но больше её запаха на мне ты не почувствуешь. Поехали, пока меня никто не увидел, а то достанешься Саше, а он из тебя сделает культиватор для тёщи. Поехали, а? Ведь он же тебя починил…

Машина снова кашлянула, повинуясь вставленному в замок зажигания ключу, и как капризная девушка, наконец-то поддалась на уговоры. Выезжая на трассу и направляя машину в сторону Большой Рогани, Данила уже знал свой следующий шаг, но он вряд ли понравится его машине.

* * *

Большая Рогань оставалась сбоку, а дорога маячила впереди несколькими кладбищами. Где-то там лежат окольцованные общей оградкой родители, так и не дождавшиеся внуков. Тут же похоронены ещё несколько родственников и одноклассников, уже давно забытые Данилой, но сейчас всплывшие в памяти. Парень, с которым он сидел за одной партой, утонул ещё в пятом классе, оставшись вечно молодым в сердцах родных… Сейчас о нём вспоминал и Данила, но имя мальчика постоянно выскальзывало из головы. Ладно, главное, чтобы после задуманного он тоже не оказался прикопанным через пару дней где-то здесь.

Проезжая мимо родительских могил, Данила отвернулся в другую сторону, боясь не так мыслей о смерти, как порицания. Свернув на дорогу к Аграрному Университету, он увидел впереди жертву. Старенькая «девятка» направлялась ему навстречу, медленно лавируя между ямами, обильно населяющими дорогу. Первоначальный план был въехать в другую машину, разбивая помятый капот, но сейчас, глядя на свою жертву, Данила испугался. А, что, если он убьёт и этого человека? Нет, надо поступить по-другому! Мысленно глядя в глаза незнакомцу из «девятки», он немного ускорился и резко повернул руль в сторону ямы. Машину тряхануло, ударив Даниле в руки, а ремень безопасности начал впиваться в тело. Это хорошо, значит, есть шансы выжить после следующего действия. Он, продолжая движение машины в новом направлении, вывернул руль влево, и через мгновение раздался второй удар, сопровождаемый звуком гнущегося металла. Ремень больно надавил на грудь, дёрнувшуюся в его направлении, и спас Данилу от удара о руль. Голову дёрнуло, но мозги остались на месте, сохранив салон машины чистым. С трудом втягивая воздух, мужчина полез трясущейся рукой к ремню и отстегнул его, высвобождая пекущее тело.

Водитель «девятки» замедлился, видя происходящее впереди, и в момент удара Жигулей о дерево его машина уже окончательно остановилась. Он смотрел на разбившуюся машину, боясь выходить из своей, так как в Жигулях мог находиться труп, а видеть свежего мертвеца очень не хотелось. Когда у покорёженной машины открылась водительская дверь и оттуда на коленях выпал человек, «девятка» медленно направилась на обочину. Её водитель спокойно вышел из салона и направился к пострадавшему, уже почти полностью вставшему на ноги.

– Вы как? – спросил он у Данилы.

– Жив, – прозвучало в ответ. – Даже цел. Но это не точно…

Свидетель аварии рассматривал разбитую машину, кивая каким-то своим мыслям. Наконец, он повернулся к Даниле и спросил:

– Помощь нужна?

– Вода есть? – ответил вопросом Новиков, глотая пересохшим горлом вязкую слюну. Он смотрел на стоявшего перед ним человека и радовался, что не осмелился рискнуть его жизнью.

Водитель «девятки» в растерянности осмотрелся по сторонам, провёл взглядом проехавший мимо автобус и лёгким бегом устремился к своей машине. Через полминуты он уже протягивал Даниле литровую бутылку с водой, которую тот осушил за считанные секунды. Тара отправилась на землю, обильно усыпанную мусором, выбрасываемым из проезжавших здесь ранее машин.

По дороге неслась Тойота, унося внутри себя пару зевак. Водитель «девятки» вместе с Данилой проводил их взглядом, а затем произнёс:

– Повезло мне, что я вовремя среагировал, ведь могло быть и хуже – ты прямо в меня мог вылететь.

– Ага, повезло тебе, – сказал Данила, думая о принятом решении пощадить «девятку». – Но ты даже не представляешь степени своего везения.

– Запиши мой номер, – сказал мужчина, не до конца понимая сказанное Данилой. – Если полиция будет сильно доставать, я всегда подтвержу, что ты не виноват. А на дорожников в суд подай – развели ямы, понимаешь. Звони сразу, как только начнут докапываться. Я никого не вызываю, но тебе рекомендую это сделать, если хочешь получить хоть какую-то компенсацию от государства.

Данила записал номер и имя «везунчика», после чего набрал брата. В это время «девятка» медленно тронулась со своего места и пара глаз, возвышавшихся над её рулём, проводила разбитые Жигули. Он посмотрел на свою машину, довольный достигнутым результатом. Жаль было терять пусть такой убогий, но всё же свой вид транспорта. К сожалению, другого решения проблемы Данила не видел.