Ты не спас меня». – Ныне и присно.
«И любви не принял». Аминь.
«Как ты нужен был мне в тот вечер,
А ты, даже не позвонил».
Жар пройдёт, тебе станет легче,
Утром встанешь, полная сил.
Но останутся эти строки,
Чтобы я никогда не забыл,
Восхитительные уроки,
Той, которую я любил.
Музыка весны
К карнизам
капель клавиши
примёрзли,
и музыка весны
уже слышна,
и ищут,
чуть подрагивая,
ноздри
в закрытой почке —
запахи листа.
На снегах наледь,
вытаяв,
нервозна,
но так – прозрачна,
так она – чиста,
как будто
её выдул
нежный воздух,
из, поцелуем тронутого, рта.
Невдалеке, неподалёку…
Невдалеке, неподалёку…
Но – пропасть, если позову —
Так правому не видно оку,
Что в левом теплится глазу.
И вроде бы – неподалёку,
И вроде бы – невдалеке,
Но весь обзор:
за тем, кто сбоку
и за колечком на руке.
В пределах эха —
от ударов
В твоём сердечке и моём —
Живём.
Скрещенье окуляров
реконструирует объём.
За что не цепляйся
За что не цепляйся,
увы,
распрощайся:
на плечи
не взвалишь —
теряешь,
теряешь.
С резинкою – варежки,
тёплые боты
и запах в портфеле от бутербродов.
Мохнатый малинник в рассвете крапивном
глазам, обожжённым расою, наивным
навек не подаришь…
Теряешь, теряешь.
Цепляясь
за память,
за каждый провал:
где книги,
что под
одеялом читал?
Где ворох,
пропахший морозом,
белья
и под абажуром
вся в сборе семья,
и двор, и сугробы в апрельских слезах,
«Пристенок»
и мама с укором в глазах,
а в школе с цветами разбитый горшок-
из досок я сделал, подобье, как смог.
И так постепенно, увы, привыкаешь
к той мысли, что юность и зрелость
теряешь.
Слепыми руками по Брейгелю шаришь,
читаешь: «Смирись,
но ты всё потеряешь».
Бессонницы,
бродят по телу осколки
и топчутся, спать не дают стрептококки.
Подушку в отчаянной схватке сминаешь
друзей и любимых теряешь,
теряешь.
но самое страшное, что не узнаешь:
за то ли цеплялся?
Теряешь, теряешь.
Щемящая только не боль