Я иду за тобой

Я выдержал паузу, по-прежнему всматриваясь куда-то вдаль.

– Более чем.

Затем снова полез в тот же карман, вытащил белый пухлый конверт и положил его рядом с Максом.

– Завтра утром, не перепутай.

Я поднялся и решительно двинулся к выходу из парка.

Дома я сразу начал готовиться к следующему погружению: сходил в душ – смыл с себя всё лишнее, отключил все возможные средства связи, плотно задёрнул тяжёлые синие шторы и застелил кровать свежим бельём. Разделся догола – лишние физические раздражители ни к чему – и забрался под тонкий мягкий плед.

Охотничий азарт распирал. Зверь рвался наружу, и он был голоден. Я размыл внутренние барьеры и подался навстречу, сливая воедино наши сознания. Внизу живота разлилось тягучее удовольствие. Да начнётся охота!

Сперва нужно взять след. Обсидиановые шарики покоились на бархатной подстилке на прикроватной тумбочке. Физический контакт был необязателен, просто мне нравилось ощущать прохладную тяжесть камня. Сейчас совершать лишние телодвижения не хотелось, поэтому я создал в руке фантомные копии шаров – ощущения практически те же. Вращая призрачной рукой фантомные шарики, я снова погрузился в воспоминания Олега. Вот та же лестница…

Я лишь слегка сместил своё состояние в сторону Зверя, однако восприятие поменялось кардинально. Поверх привычных человеку форм я наблюдал светящиеся и клубящиеся сгустки – живые и пульсирующие. Вот глубокий сапфировый… Я залюбовался сложным танцем потоков и переливов и опомнился лишь на краю пропасти, за которой открывалось нечто бескрайнее и манящее. Сущность Олега. Усилием воли я отвёл взгляд. Как бы мне ни хотелось отыскать учителя, я пришёл за другим.

Как источник информации мне был нужен только капитан, но его я оставлю на десерт. Остальные… просто оказались не в то время и не в том месте… Пройдя по следу стоявшего ближе всех ко мне оперативника, я вошёл в его сон. Мгновенно сориентировался, сблизился с жертвой, на несколько секунд замер, упиваясь смесью страха и недоумения на его лице, и одним ударом снёс ему башку. Следующий…

Быстро покончив с тремя неудачливыми полицейскими, я встал на след Рыльского. «А вот теперь мы немного поиграем». Я ощутил усиливающийся зуд, который как магнит тянул меня к цели. Отдавшись этому чувству, я позволил утащить себя в сон последней на сегодня жертвы.

Капитан Андрей Рыльский бежал по ночному лесу с фонариком в одной руке и пистолетом в другой. Впереди заливисто лаяли служебные овчарки и слышались человеческие голоса. Операция по захвату серийного убийцы шла полным ходом. Оперативники окружили лесок, где недавно обнаружили логово преступника, и неотвратимо сжимали кольцо. Капитан уже предвкушал, как передаст неуловимого маньяка в цепкие руки закона, получит от начальства поощрение и вожделенную звезду майора.

Неожиданный порыв ледяного ветра ударил в лицо, заставив мужчину остановиться и прикрыться рукой. Странно, последний час в лесу была тишь да гладь, воздух застыл, будто в предчувствии бури.

Слева в кустах раздался треск, и Рыльский тут же посветил туда фонарём. Заросли терновника стояли как на параде – ровно и без единого шевеления. «Видать, зверь какой пробежал», – успокоил себя капитан.

Коллеги ушли вперед, их голоса поглотила ночь. Рыльский поёжился от вдруг накатившего чувства тревоги, ещё раз оглянулся, осветив фонариком пространство за спиной, и собрался догонять товарищей…

На его пути выросла тёмная фигура. Казалось, она стояла тут с самого начала, молчаливо наблюдая за мужчиной. Ростом незнакомец был на добрых две головы выше Рыльского, или это страх и темень играли с ним злую шутку?

– Стоять на месте! – капитан дал петуха. – У меня пистолет!

Фигура не шевелилась.

Дрожащими, как у паралитика, руками Рыльский навёл фонарь на незнакомца. Длинный кожаный, весь в заплатках, плащ скрывал ступни. Руки, спрятанные в просторных рукавах, были сложены на животе. Ворот расстёгнут, и оттуда проглядывал жёсткий черный волос. «Что за чёрт?..» Медленно, будто двигаясь в густом киселе, мужчина поднял голову, перевёл взгляд на лицо незнакомца – и обомлел… Из-под глубокого капюшона выглядывала лохматая волчья морда с горящими глазами.

Фонарик мигнул, отказываясь смотреть на эту жуткую картину, и погас. В темноте глаза чудища светились ещё ярче. Рыльский застыл ни жив ни мертв, боясь пошевелиться. Существо издало низкий утробный рык, от которого сердце капитана рухнуло в пятки, а волосы на теле разом встали по стойке «смирно».

– Й-йя буду стр-релять, – отчаянно проблеял мужчина, кое-как наведя на фигуру пистолет.

Рык повторился, ворвавшись волной дрожи под кожу, и пистолет выпал из рук капитана.

И тут в его мозгу вспыхнула мысль: «Беги!» Мужчина рванул в сторону и безумным зайцем понёсся сквозь ночь. Ветки хлестали по лицу, корни бросались под ноги, норовя свалить, но Рыльский не обращал внимание на преграды и только взвинчивал темп. «Вперёд, только вперёд! Не оглядываться! Не слушать звуки погони! Не думать!» Перемахнув через узкий ручей, капитан заприметил прогалину между деревьями и ринулся туда. Слух уловил голоса, доносящиеся со стороны просвета. «Свои!»

Выбежав на поляну, густо залитую лунным светом, Рыльский остановился. Согнувшись и уперев руки в колени, мужчина восстанавливал дыхание. Погони он не ощущал. На противоположном краю поляны собралась группа оперативников. Выдохнув с облегчением и утерев пот, капитан побрел было к своим, когда в нос ударил запах мокрой псины. В глазах помутилось, и Рыльский зашелся в приступе кашля.

– Да что за блядство здесь творится?! – в сердцах бросил капитан, пытаясь прочистить горло.

Прокашлявшись, он поднял голову и замер. В свете красной луны перед ним возвышалась всё та же фигура волколака. Зверь щерился, насмехаясь над жалкими потугами человека спастись. Его глаза нестерпимо пылали, прожигали насквозь. Монстр вскинул голову и протяжно завыл, оглашая пространство победным кличем. А затем молниеносным движением сблизился с Рыльским и впился зубами в его глотку.

Вместе с солоноватой жизненной субстанцией я впитывал нужную мне информацию о заказчиках убийства Олега. Образы вспыхивали в сознании один за другим. Угрюмая серая громадина «Большого дома» на Литейном проспекте… Парадная лестница из мрамора… Длинная кишка коридора… Стены светло-зелёного цвета… Массивная чёрная дверь – по виду такая же, как и десятки других на этаже… Потёртые от времени золотистые цифры на двери: «666»… Внутри за громоздким письменным столом сидел мужчина в тёмно-синей форме с ярко-жёлтыми погонами, на которых красовались большие звёзды. Залысина в центре головы, округлое лицо, пухлые губы и колючий взгляд тёмных глаз-бусинок. Он сверлил взглядом стоявшего перед ним Рыльского, который был бледен, словно призрак.

– Вопросы есть? – с нажимом произнёс мужчина за столом.

– Никак нет, товарищ генерал-полковник, – выдавил из себя капитан.

– Вечером жду отчёт.

– Разрешите идти?

– Вали уже, капитан – смотреть не могу на твоё перекошенное ебало, – раздражённо процедил генерал и перевёл взгляд на стол, потеряв всяческий интерес к посетителю.

Когда Рыльский удалился, мужчина достал из верхнего ящика папку и выудил оттуда заполненный бланк. «Дело №52» – гласила крупная надпись в центре. Справа ниже была приклеена чёрно-белая фотография Олега. Генерал взял из подставки красный маркер и, плотоядно улыбаясь, провёл им крест-накрест по фото.

***

Утром я позволил себе питательный завтрак: монастырский геркулес с мёдом, свежими яблоками и миксом орехов. Вполне достаточно, чтобы насытиться, не перегружая при этом организм. Наслаждаясь терпкими нотками шу-пуэра, я долго глядел в окно – куда-то за горизонт. Мысли блуждали на периферии, не решаясь нарушить наше с чаем уединение. Я вдыхал древесный аромат и жмурился от удовольствия: чудесный напиток. Допив остатки чая, я направился в гостиную. Завалился в кресло с ноутом и первым делом открыл новостную ленту.

«Покойный экстрасенс мстит обидчикам с того света? Оперативники, несколько дней назад проводившие задержание психолога Олега Ярового, найдены мёртвыми. Все четверо были обнаружены сегодня утром в своих постелях без признаков жизни с застывшими гримасами ужаса на лицах. Врачи констатировали смерть от остановки сердца».

Макс, как всегда, превосходно справился с задачей: громкие заголовки и бьющие наповал факты – именно то, что мне и требовалась. Пускай эта лысая скотина в генеральских погонах вздрогнет и начнёт суетиться.

Насколько я помню, у Олега всегда были ровные отношения с федералами. Гэбэшное руководство относилось к нему с уважением и даже время от времени консультировалось по тем или иным вопросам. Трагические события последних дней говорят лишь об одном: где-то сменилась власть.

Я ввёл в строку поиска: «Начальник ФСБ Санкт-Петербурга». Первая же ссылка оказалась успешной. Вверху страницы красовалась упитанная рожа генерала из моих видений. Ниже заголовок: «Евгений Круглов возглавил Управление ФСБ по Санкт-Петербургу и Ленобласти». Случилось это знаменательное событие ровно за неделю до визита правоохранительных органов в загородный дом Олега. Занятное совпадение. Посмотрим, что скажет этот боров из «Большого дома». Зверь глубоко внутри меня приоткрыл глаз и облизнулся в предвкушении.

Ближе к вечеру я набрал Макса.

– Ты недоволен текстом и звонишь потребовать назад оплату? – начал хакер вместо приветствия.

– Напрашиваешься на комплименты? – поддержал я игру друга.

– Ещё чего! Я себе цену знаю, – «возмутился» Макс на другом конце провода.

– Тогда жду тебя завтра в десять утра на нашем месте.

– Очередной горячий инфоповод? – в голосе промелькнуло удивление. – Где ты их берёшь?

– Подсматриваю в сновидениях.

– Ты серьёзно?! – Макс был близок к замешательству.

– Нет, конечно, – хохотнул я, – расслабься. До завтра, – и нажал отбой.

Срезав хвосты и проведя более тщательную, нежели обычно, подготовку, я улёгся на диван. Образ генерала выплыл из памяти: наглая жирная харя и покровительственный взгляд мнящего себя богом отброса. Сегодня, гнида, я стащу тебя с Олимпа и сброшу в Тартар, где самое место таким, как ты. Безликим будет чем поживиться. Я взглянул на Круглова вторым зрением: зелёно-коричневый сгусток напоминал комок копошащихся червей. Я взялся за одно из пульсирующих волокон и шагнул в его сон.

В сознание врезался гнилостный смрад. Место, где я оказался, напоминало застенок времён чекистов. Источником света служила замызганная лампочка, вкрученная в свисающий с потолка цоколь. Толку от неё было чуть, а постоянные мигания и вовсе действовали на нервы.